Два пилота, два человека

Союз человека и машины – формула прогресса. Уже как несколько десятилетий учёные поняли, что нельзя возлагать полную ответственность на искусственный интеллект, но и оставлять всю работу человеку тоже не стоит. Как бы ни совершенствовалисьалгоритмы, какие бы базы данных с моральными ориентирами и оценкой риска в них не загружали, многолетняя практика всё же показала, что полностью доверять ИИ в пилотировании космического корабля не разумно. Поэтому в бескрайние просторы космоса всегда отправляются двое: человек, чьё тело модифицировано механическими имплантами, и робот, что частично состоит из выращенной в лаборатории плоти…

«Аврелий-13»

Как минимизировать затраты, обеспечить безопасность и выйти на максимальную эффективность работы? На этот вопрос корпорация «Эльман Астротех» нашла ответ ещё лет двадцать назад. Корабли, будь это торговые суда или военные крейсеры – штамповать под копирку, персонал – сократить до одного единственного человека, а робота-помощника не собирать из дорогостоящих материалов, а вырастить в пробирке, добавив пару шурупов и болтов.

Когда я узнал, что мой нейро-портрет подходит для пилотирования космического судна – я обрадовался. Ни друзей, ни романтического интереса у меня на земле не было, а семья уже давно отдалилась. Так почему бы не побыть годик-другой отшельником, выполняя не самую сложную работу и получая при этом немалые деньги? Контракт я подписал уже на следующий день, и на обучение пошёл с особым энтузиазмом. Только вот как дело дошло до необходимости вскрывать мою черепную коробку, то уверенности во мне сразу поубавилось. Но без этого никак. Сейчас рычаги дёргают только в самом экстренном случае, а при нормальных условиях применяется нейроинтерфейс. А чтобы его установить – приходится жертвовать целостностью черепной коробки, ведь сенсоры крепятся прямиком к коре головного мозга, а иногда и глубже… К счастью, всё происходит под глубоким наркозом.

Первые полёты проходили вместе с инструкторами или пилотами-надсмотрщиками. Довольно быстро я освоился в этой отрасли, не раз совершал недельные перелёты самостоятельно. Уже спустя год после выпуска из корпоративной академии мне доверили самостоятельно повезти груз между галактиками. Эта история именно о том, как прошёл мой первый годовой контракт…

С девушками у меня не ладилось. Была пара подруг, однажды отношения на целых несколько месяцев затянулись, но ничего серьёзного. Наверное, мне просто это было не нужно… Действительно же, в нашем веке с современной медициной и генной инженерией люди не задумываются о семье лет до сорока, а то и пятидесяти. Сначала карьера, собственное жильё, модификация тела до комфортного уровня, а потом можно от скуки и о союзе с реальным человеком подумать. Создавать семью и рожать детей до сорока – удел бедняков, не имеющих возможности сохранить здоровье дольше предписанного природой возраста. Что же касается меня, я жил в среднем достатке. Семья могла помочь мне с образованием и обвесом «хромом», но денег на биоробота-слугу у нас не было. Корпорация «Эльман» сделала хитрый ход: научилась производить их за бесценок, но продавать за баснословные деньги. Ах да, по поводу девушек… Так сложилось, что в постели опыта у меня особо большого не было. Были партнёрши, несколько раз пользовался услугами дев из бедных кварталов, а однажды друг из семьи побогаче затащил меня в особый клуб, где обслуживали мужчин специально созданные для этого модели биороботов.

Перед тем, как сесть в кресло пилота и задраить люк до следующего космопорта (до чего должно было пройти как минимум месяцев пять), меня попросили пройти один довольно интересный тест. Безусловно, я знал, что биоробот прикрепляется к каждому пилоту индивидуально, но когда в анкете меня спросили мельчайшие подробности о моих сексуальных предпочтениях и требованиям к «идеальному партнёру» я даже засмущался. Неужели, думал я, они действительно модифицируют стандартную модель под мои предпочтения? И если раньше меня всё же терзали смутные сомнения о том, как я буду жить целый год в полуодиночестве (полу – потому что я тогда ещё не до конца понимал, можно ли считать ИИ за человека), то лишь завидев ЕЁ, все мои страхи сразу отмерли.

Мне было плевать, что некоторые участки тела не покрыты кожей (всё же я сам, как и 90% нашей планеты являюсь киборгом), внутри находится эндоскелет, а в голове скрыт биомеханический процессор. Ведь предо мной стояла прекрасная девушка, облачённая в плотно облегающий лётный костюм. Утончённые азиатские черты лица, невысокий рост, широкие бёдра, не слишком большая грудь, пухлые губки, волосы, заплетённые в высокий хвост лишь с одним локоном, свисающим со лба… Это была мечта, воплощённая в жизнь. Могу поклясться, я не всё это описывал в той самой откровенной анкете! Должно быть, они сами просканировали мой мозг, и как-то нашли там мои предпочтения, буквально воспроизведя тот самый «идеал» из моего сознания. А когда она мне поклонилась и прошептала: «Я буду вашей личной слугой и помощницей», я вообще смутился, окончательно позабыв о том, что она – биоробот, продукт выращенный в пробирке, напичканный железом и запрограммированный на такое поведение.

Я назвал её Вандой. Функционал её начинался с проверки готовности судна к запуску, что уже значительно облегчило мне работу в первый же день, а продолжился тем, что вечером мне подали изысканный ужин, сделанный из скоропортящихся продуктов. По началу мне было неловко даже говорить с ней. Уж слишком человечно она себя вела, прямо как реальна девушка. Но уже на вторые сутки моя игра в «молчанку» сломалась, разбившись в дребезги о единственную фразу.

– Что-то вы выглядите невесёлым. Я что-то делаю не так?

Признаю, я не догадывался, что они настолько продуманы. Уже в тот же вечер мы обсудили не просто погоду на земле и других планетах, но и поговорили о последних новинках интерактивного кино. Я думал, что Ванда будет давать только нейтральные ответы, подобно старым нейросетям из двадцатого века, но к моему удивлению она сама с радостью завязывала со мной диалоги, делилась впечатлениями от разных картин. И порой её отзывы даже критиковали некоторые картины, которые хвалил я. Во время этого общения так называемая граница человек/машина стиралась начисто. В первые несколько месяцев в голове часто жужжали навязчивые мысли: «А чем же она отличается от человека? Ведь она тоже сделана из плоти, в ней лишь немного больше механизмов, чем во мне…». Есть у нас в обществе такое движение, которое борется за права биороботов. Тогда я клялся себе, что как только закончится мой контракт, то тотчас вернусь домой и вступлю в их ряды. Желательно, прихватив с собой Ванду… А это была не просто мечта. В корпорации уже были случаи, когда пилоту, прикипевшему к своему слуге, через пять контрактов давали возможность забрать его или её себе. Всё же «Эльман» дешевле и проще отдать «игрушку» тому несчастному однолюбу и сделать себе новую и лучшую, чем подорвать свою репутацию самой «заботливой» корпы человечества, да и ещё чинить и переделывать старую модель под нового пользователя.

Не помню точно, как именно произошёл наш первый поцелуй. Вроде как мы разговорились о чём-то личном, обедая вместе за столом, когда Ванда в подходящий момент перегнулась ко мне, и наши губы соприкоснулись. За то я прекрасно помню, что последовало вечером того же дня. Убедившись, что на пути корабля ничего нет, и мы будем как минимум сутки идти в абсолютной пустоте, я отправился к себе в каюту. Девушка уже ждала меня там, облачённая лишь в лёгкое ночное платье.

– Ванда… Ты правда этого хочешь? – неуверенно произнёс я. – Я спрашиваю тебя. Именно тебя, а не…

Ответа не последовало, ведь мой рот сразу был занят её языком. Она целовалась так страстно, но при этом нежно. Мои руки скользили по её телу, касаясь нежной кожи и изредка натыкаясь на швы и синтетические части, которые чаще всего были на шее, под руками и на спине. Она с любовью поглаживала меня, периодически игриво постукивая по металлическому щитку на моей искусственной ноге. Хотелось раствориться в её объятиях, продлить эти секунды на вечность. В тот момент в моей голове напрочь отсутствовала мысль о том, что таких вечеров нас ожидает ещё сотни… Об этом и не надо было думать, ведь я уже лежал на ней сверху, целуя в шею, играя пальчиком в её киске. Там было так влажно, но только запаха характерного не было, как у реальной женщины. Ванда стонала, когда я вводил в неё свой набухший от возбуждения член. Её щёлочка была настолько узкой и упругой, что я не продержался и пары минут, излив всё своё семя прямо внутрь неё. Когда мы уже лежали в обнимку, засыпая под тихий шорох вентиляционной системы, меня посетила одна странная и возбуждающая мысль: «как хорошо, что мы в открытом космосе, и никто не услышит этих томных стонов и криков экстаза».

В следующие разы такого возбуждения уже не было. Я бы сказал, ещё ни единого раза я не смог почувствовать того, что испытывал в первый раз с Вандой. Первые пару месяцев всё было прекрасно. Она заботилась обо мне и о корабле днём, а вечером мы ложились в одну постель. Ванда могла поддержать любой разговор, исполнить какой угодно каприз. Казалось, она сама подстраивается под меня, считывая не только мои слова, но и даже жесты.

Но вскоре я начал замечать повторяющееся поведение. Этого не понять тому, кто ни единого раза не находился долгое время рядом с биороботом. Ванда пыталась изо всех сил вести себя как человек, но со временем я начал замечать мелкие нестыковки в её поведении, диалогах. И нет в этом её вины, ведь люди всё ещё не создали идеальных машин. Её попытки вести себя по-человечески противоречили программе беспрекословного подчинения. В разговоре она могла со мной поспорить, высказать противоположное мнение и даже слегка подшутить надо мной. Но в то же самое время она не могла мне отказать ни в чём, не могла ослушаться даже самого абсурдного приказа (если он не касался техники безопасности на судне, конечно же), и исполняла всё с невероятной точностью. А стоило мне отвернуться, как она тотчас просто становилась в свою нейтральную позу и чёткими механическими движениями продолжала выполнять поставленное ранее задание. Насколько я знаю, «Эльман» уже успели разработать более совершенные модели, на все 100% имитирующие человека, но кто же предоставит такого биоробота обычному пилоту? Эти мелкие дефекты поведения просто мешали забыть о том, что предо мной стоит лишь биомеханический организм, только пытающийся изобразить полноценного человека. Хотя, скорее всего, проблема именно во мне, в моём восприятии понятия «человек».

Спустя несколько месяцев моя страсть к Ванде почти полностью угасла. Нет, я всё ещё продолжил с ней общаться на разные темы, делиться впечатлениями, возлегать на одной кровати. Но делал я всё это без того былого энтузиазма.

Начиная с четвёртого месяца наш секс превратился в обыденность. Раз в пару дней я забирался вместе с ней в постель, давал чёткую команду, что и как я хочу, и мы приступали. Любая поза, любой фетиш из доступных на борту. На пятый всё перешло на совсем другой уровень. Чаще всего я даже не ложился в постель… Порой я, сидя в кресле пилота, подзывал её к себе, брал за волосы, и опускал голову «девушки» к своему паху. Она заглатывала мой член до самого конца, лишь томно пуская слюни и закатывая глаза в мнимом экстазе. Я же просто использовал её рот как своего рода вакуумный мастурбатор, скользя членом внутри её горла, а за тем просто кончая вовнутрь, не вынимая его ни на секунду.

Так продолжалось до шестого месяца. Скука, уныние. Но всё изменилось тогда, когда на моём радаре возник другой космический аппарат…

…

Сиерра-55

Джон – мой друг. Мне плевать, что он – биоробот, кибернетический организм, выращенный в пробирке и напичканный разнообразным железом. Он ест, дышит, говорит, ходит на двух ногах, имеет своё собственное мнение. Корпорация «Эльман» не раскрывает всех подробностей создания своих биороботов, но все знают, что лишь часть их мозга заменена на компьютерный процессор. Если подумать, то часть содержимого моей черепной коробки тоже заменено на металл и пластик. Но я ведь – человек! Неужели разница лишь в том, что я рождена в браке между двумя людьми, а Джон выращен в корпоративной лаборатории?

Это наш второй совместный рейс. Я уже несколько лет, как работаю пилотом малого грузового судна. За четыре сотни земных дней проведённых в космосе я поняла всего две важные вещи: 1) нельзя полностью доверять ни человеку, ни машине; 2) нет ничего ценнее моральной поддержки в трудную минуту.

Должна признаться, несмотря на то, что я ценю своего Джона, мне сильно не хватает живого общения. Да, мы можем говорить о чём угодно, проводить время вместе, но порой компания одного «человека» превращается в пытку. Каждый день один и тот же голос, одни и те же фразы, замусоленные разговоры и темы для общения. Конечно, можно попросить его поменять свой паттерн поведения, но я не считаю это достойным. Я хочу, чтобы Джон говорил и делал то, что сам считает нужным. Пусть та часть его мозга, которая ещё не была заменена на механизм из миллионов полупроводников, работает самостоятельно, сохраняя его личность. Иначе он станет просто машиной, а не человеком…

Иногда мы развлекаемся вместе. Играем в видеоигры, смотрим терабайты фильмов и сериалов, проводим сессии в настольных ролёвках. Но когда речь доходит до чего-то большего, нежели просто дружба, я быстро теряю интерес. Да, сколько бы я не говорила о том, что Джон – человек, мне очень трудно представить его рядом с собой, как партнёра. Конечно, раз в недельку мы ложимся на кровать и развлекаемся. Но всё, что я чувствую – то, как послушный слуга выполняет мои требования. Без собственного желания и энтузиазма, если имитация таковых не была приказана мною. Он набрасывается на меня, страстно целует, лапает, валит на кровать, вставляет свой толстый член в моё влагалище и трахает меня до тех пор, пока я не кончу. Но всё это ни чем не отличается от того, если бы я взяла силиконовую игрушку и обслужила себя сама. Чувствую себя лицемером. Говорю, что он мой друг, что отношусь к нему, как к человеку, а по факту иногда допускаю мысли о том, что он – просто синтетический организм, и никогда не заменит настоящего человека. Ненавижу себя за это… А может быть дело в том, что он просто не подходит мне, как партнёр?

Но всё изменилось в тот самый день. Мы приближались к планете Эпсилон-40, крупнейшему торговому хабу нашей галактики. Однако пришли мы в аккурат к непогоде. Астероидный шторм разразился на орбите и не обещал стихнуть ещё как минимум семь солнечных дней. Более того, я подлетела с той стороны, где обычно безлюдно. Редкий космический корабль бывает здесь. Целая неделя простоя…

Когда писк оповещения донёсся до моих ушей, я вздрогнула. Новое сообщение. От другого космического судна. Ещё несколько минут я не решалась открыть почтовый ящик. Слишком давно я не читала сообщений от других людей.

– Кажется, только мы вдвоём с этой стороны остались, – гласило сообщение от судна «Аврелий-13». Впереди неделя. Есть желание поболтать?

…

Два пилота, два человека

Руки Сиерры дрожали. Она всё никак не решалась нажать кнопку «отправить сообщение».

Общение началось мягко и весело. Пилоты обменялись шутками о том, как их угораздило прийти под самое начало астероидного шторма, перекинулись последними сплетнями о делах корпорации и обстановке на планетах родной солнечной системы. Уже на следующий день Сиерра решилась на ответный шаг: сделать прямой видеозвонок. Аврелий же нервничал, парень не был морально готов к тому, чтобы напрямую поговорить с настоящей личностью, а не синтетической имитацией жизни. На самом деле, Сиерра тоже колебалась. Но в конце концов всё прошло гладко.

Слово за слово, и пилоты не заметили, что уже три дня плотно общались друг с другом, отлучаясь от пункта телекоммуникации только ради сна или приёма пищи. В оборот пошли разговоры на любые темы. Так оказалось, что они оба предпочитают медленные и вдумчивые фильмы безумным экшенам, мечтают жить на марсианской ферме, хотят завести дома горшочек с инопланетным лишайником-мухоловом и не прочь поменять позвоночники на более надёжные из пластика и металла. Однако Сиерра не была согласна с Аврелием касательно нынешней политики корпорации касательно внедрения биороботов в общество, не оповещая об этом население. Тринадцатый же не мог поддержать разговор с пятьдесят пятой касательно ксенобиологии, ибо ничего в этом не смыслил, но с радостью выслушал её, попросил рассказать ему больше об инопланетных формах жизни. До конца контрактов им обоим оставалось всего по три месяца.

– Может, состыкуемся? – пришло неожиданное сообщение на комм-центр Аврелия-13.

Парень одновременно обрадовался, но и занервничал. На самом деле, он сам долго думал о том, чтобы встретиться с другим пилотом вживую, но просто боялся, что ему откажут. Но на этот раз удача была на его стороне.

– Да, конечно! Приглашаю тебя к себе в гости. Ты подходи, я шлюз открою, – ответил он, и тотчас приказал Ванде приготовить самое изысканное блюдо, которое только можно было сделать из провизионных запасов.

Момент истины настал. Шлюзы герметизированы, удерживающие зажимы надёжно закреплены, кислород подан, трап установлен. Аврелий нервно перебирал пальцами, ожидая свою гостью. Ванда положила ему на плечё руку, пытаясь успокоить. Тем временем Сиерра на трясущихся ногах продвигалась по шлюзу. Джон остался на судне, чтобы присматривать за ним.

Дверь раздвинулась. Друг перед другом стояли пухлый паренёк невысокого роста и худенькая девушка с непропорциональным лицом. Они замерли и не могли пошевелиться какие-то несколько секунд. Но «Аврелий» смог взять себя в руки, и, приняв инициативу на себя, сблизился с «Сиеррой», обняв её. Она ответила ему не менее крепкими объятиями. Когда их головы оказались на одном уровне, то наружные части нейро-имплантов немного ударились друг об друга. Оба пилота ощущали тепло. Не просто температуру тела, но душевное тепло.

Ванда накрыла хороший стол. Ризотто, стейк из синтетического мяса, а главное – бутылка вина, спрятанная исключительно ради особого случая. Об этом, кстати говоря, даже пилоты не знали. Алкоголь мог выдавать только сопровождающий биоробот, если просчитал, что хозяину он необходим, и при этом не будет нарушена схема безопасности. Парень и девушка сидели друг на против друга, смеялись, кушали вкусную еду и любовались такими несовершенными, но за то живыми телами друг друга.

После ужина они приступили к просмотру фильма. Это была романтическая комедия. Очень удачный выбор. Пилоты сидели рядом друг с другом. Девушка положила голову на плечо парня. Они вместе смеялись и жмурились от испанского стыда. А когда фильм закончился, их губы как будто автоматически соприкоснулись. Лица налились краской. Такой резкий, необдуманный с их стороны поступок. Но как же было приятно просто быть рядом с другим человеком. Рядом с тем, кто просто искренне хочет любви, как и ты сам, с тем, кто действительно горит желанием держать тебя за руку, а не просто выполняет твой безмолвный приказ.

– Что мы делаем? – произнесла Сиерра.

– Я не знаю. Но мне это нравится. А тебе? – ответил Аврелий, прижимая девушку ближе к себе.

Они сидели в обнимку. Тринадцатый снизу, а пятьдесят пятая на нём. Их языки сплетались в страстном поцелуе, а губы плотно прилегали друг к другу. Сиерра застонала, когда в её щёлочку проник жезл Аврелия. Они двигались синхронно, при этом не отпуская рук друг друга. Когда парень кончил, веселье не остановилось. Он спустился ниже, и продолжил доставлять удовольствие девушке своим языком, пока у неё не пошла дрожь по бёдрам.

Астроидный шторм набирал силу. Последние дни – самые опасные. Состыкованные корабли находились далеко от их орбиты. На самом деле, пилоты мечтали, чтобы этот шторм продлился вечность. Они лежали в объятиях друг друга и говорили обо всякой ерунде. Они уже знали, что спустя несколько контрактов смогут накопить достаточное количество средств, чтобы купить на двоих один марсианский домик с небольшой фермой.