Два заповедника

Артем Шпилевой, бармен, лайнер "Одесса", дальний космос.

ло Тан, охотник клана логвита Андира, Поднебесье.

ва Дасти, певец-сказочник, вольный, Поднебесье.

Глава первая.

Просыпаться с похмелья - невеликое удовольствие.

Артем долго балансировал на грани небытия и реальности, выясняя - стоит ли жить, если впереди часа два мук и страданий?

Но муки пройдут. А значит - нужно вставать. Тем более, что скоро отправляться на смену.

Он приоткрыл глаза - приглушенный белый свет заливал каюту. Как удалось вчера добраться до нее? Небось, Юра привел. Или принес. Ну и ладно, нечего было накачивать его, Артема. Рад, что уродился громадиной, никакой алкоголь его не берет.

Повод вчерашней пирушки растворился не то в седьмом, не то в восьмом коктейле. Кажется, чей-то день рождения. А шампанское в сочетании с чем-нибудь более крепким всегда действовало на Артема как выключатель.

Не находилось сил даже застонать. Он вновь приоткрыл глаза. Освещение какое-то неправильное... Что за черт? Это не обычная для каждой каюты панель дневного света. Скорее уж смахивает на аварийку. Но аварийки в каютах желтые, а не молочно-белые. Непонятно.

Артем попытался пошевелиться - тело не слушалось. Вялость, словно в койке пришлось валяться минимум неделю.

Зато голова на удивление свежая. То есть, не совсем свежая, но и не трещит, как всегда наутро после пьянки. Скорее, как после наркоза. И мысли вялые какие-то, словно мухи по весне...

Однако в голове быстро прояснялось. Да и мышцы оживали - все тело покалывало, словно на Артема набросились полчища муравьев. Через каких-то пять минут он понял, что находится вовсе не в каюте, а в анабиозной камере.

Вот так номер! Он, Артем Шпилевой, один из барменов пассажирского лайнера "Одесса", с вечеринки угодил в анабиозную камеру! Ну и ну! Надо же так набраться!

Едва диагност мелодично тренькнул, Артем рывком сел и обернулся к панели. Там успокаивающе зеленели огоньки - значит, Артем здоров, камера честно вернула его к жизни. Отлепив от тела присоски с датчиками, он опустил голые ступни на прохладный ворсистый пол.

Все остальные камеры в отсеке пустовали, темные и безжизненные. Артем встал, захлопнул прозрачный колпак - в его камере тоже погасла подсветка. Пробежался пальцами по клавиатуре, вгоняя камеру в режим ожидания. Заодно вызвал данные последнего цикла работы.

"Артем Шпилевой, Б-108, 26, вынужденное погружение, дата: 15 апреля 39 г."

Все правильно, пирушка началась ночью с четырнадцатого на пятнадцатое. Кому понадобилось совать его в камеру да еще погружать в гиперсон?

Пожав плечами, Артем погасил экран и пошел в тамбур, где, вероятно, оставили его одежду.

Так и есть, в шкафчике нашелся и комбинезон, и ботинки с его бортовым кодом - Б-108. На ботинках лежал толстый слой бурой пыли. Словно и не чистил Артем их вчера перед сменой...

Одевшись и обувшись, Артем впервые взглянул на часы.

Часы стояли.

До сих пор Артем никогда не видел стоящих часов, ибо стандартная батарея была рассчитана на сто пятьдесят лет.

- Надо же! Испортились! - изумился Артем. Впрочем, испорченных часов он тоже ни разу в жизни не видел.

Где-то в глубине души он насторожился. Почувствовал, что не все ладно, но пока старался вести себя так, будто ничего не случилось. Совсем ничего.

Служебный лифт утробно загудел, словно не двигался с места по меньшей мере лет десять.

"Черт возьми! Сколько же я пролежал в камере? И что стряслось в ту ночь?"

С каждой минутой Артем мрачнел все больше и больше.

Коридор в жилом секторе экипажа устилала знакомая бурая пыль. Двери кают - нараспашку, кое-где валяются вещи (так и хочется добавить: "брошенные при поспешном бегстве"). И никого.

В груди неприятно заныло. Артем понял, что той ночью объявляли эвакуацию. А эвакуацию просто так, от скуки, не объявят. "Одесса" - громадный лайнер, пассажирский... Сколько людей он перевозил? Тысяч десять, не меньше.

Даже не заглянув в свою каюту, Артем помчался в рубку, на бегу включая освещение. Всюду пыль, пыль, пыль... Целые перины, бурые, как ржавчина. И совершенно нетронутые, словно барханы в Каракумах.

Рубка пустовала. Ничего себе! Выходит, полная эвакуация? А он тогда почему остался? Забыли, что ли?

Артем плюхнулся в кресло перед терминалом, отирая со лба внезапный пот. Экран ожил, защелкали клавиши, переводя вопрос человека в компьютерные команды. Первым делом - вахтенные логи...

~@Запрос: "Рапорт по тревоге."

Пик!

~#02.12/ Неполадки в реакторе. Угроза взрыва. Объявлена

~#15.4.39 срочная эвакуация.

~#02.44 Реактор восстановлению не подлежит. Эвакуация

~# пассажиров завершена.

~#03.07 Взрыв. Объявлена эвакуация экипажа. Капитан

~# задействовал систему машинной регенерации.

"Понятно", - вздохнул Артем. Камеры гиперсна не открываются до конца регенерации. А до взрыва разбудить не успели, наверное из-за замедленного обмена в организме. Как никак он был пьян в дрезину... Словно доисторический железнодорожник.

Артем знал, что при самых свирепых повреждениях корабельных систем полная регенерация занимает максимум девяносто земных суток.

Новые вопросы компьютеру.

~@Запрос: "Время регенерации"

Терминал выдал ответ с полусекундной задержкой.

~#726 лет 65 суток 23 часа 12 минут 46,628 сек. Процесс затянулся ввиду повреждения системных модулей регенерации при взрыве.

Артем вытаращился на экран.

Семьсот лет? Он проторчал в камере семьсот с лишним лет? Но куда подевался экипаж? Почему не вернулись за ним, оставленным на корабле? Получается, бросили?

Он запросил архив, сектор сообщений.

~#"Одесса" оставляется на регенерацию. Экипаж и пассажиры эвакуированы на ближайшую планету земного типа. (код по каталогу)

~#Код рапорта на базу. (серия цифр)

~#Дата.

~#Капитан Смеляков."

И все.

Артем чертыхнулся и запросил сервис-навигатора. Ожил головной экран.

Вот она, планетка! После завершения регенерации корабль, естественно, переместился к ней, на стационарную орбиту. Зелено-рыжий шар планеты, занимал почти весь обзорник. Номер по каталогу ничего не говорил Артему. Бармены вообще не очень разбираются в космической навигации...

Семьсот лет. Даже больше - семьсот двадцать шесть. С чем-то. Черт возьми, да все уже давно мертвы!

Или компьютер ошибается?

Жизненный опыт подсказывал совсем другое - компьютеры не ошибаются. По крайней мере, так грубо.

Но может быть, может...

Артем вошел в сектор "Связь". Для начала по очереди прослушал все двенадцать цифровых каналов, потому что не умел запускать автосканирование. Услышал лишь равномерное фоновое шипение в динамике. На более длинных волнах аналогового диапазона - треск атмосферных помех.

"Ага! - оживился Артем. - Значит антенна сориентирована на планету... Точнее, на капитанский бот..."

На вызовы, конечно же, никто не ответил.

Оставалось одно: попробовать связаться с Землей. Но для этого в навигатор нужно было загнать капитанскую программу. А кристалл с ней капитан, конечно же, забрал с собой, ибо того требуют полетные инструкции. Забрал туда, на этот чужой зелено-рыжий шар. В итоге Артем оказался отрезанным от Земли. Не факт, конечно, что удалось бы связаться. Но уж запустить режим возвращения к Земле умеет любой космолетчик, будь он хоть сантехником, хоть поваром, хоть барменом. А без капитанской программы...

Артем выругался и твердо решил: не станет он сию секунду ломиться к посадочным ботам. Прежде следует заглянуть на камбуз и поплотнее позавтракать. А заодно и с мыслями собраться - когда чего-нибудь жуешь, мозги начинают работать живее.

Он всегда доверял случайным порывам. И, к счастью, в кухонной автоматике разбирался не в пример лучше, нежели в капитанской и навигационной. Проспавшее семь с четвертью веков тело поглощало жареную оленину с завидным аппетитом. Впрочем, за такой срок немудрено проголодаться...

В рубку Артем вернулся заметно повеселевшим. Хотел было тяпнуть грамм сто для храбрости, но вспомнил вчерашнее (точнее, локально-вчерашнее) и решил, что не стоит.

"А ведь алкоголь у меня в крови рекордной выдержки!" - рассеянно подумал Артем, опускаясь в штурманское кресло.

~@Запрос: "Реестр базовых программ".

Выбрав курсором строку "Аварийный возврат к месту приписки", Артем, затаив дыхание, утопил клавишу "Enter". По экрану терминала пронеслось несколько служебных строк, затем коротко пискнул динамик на пульте.

~#Вставьте кодовую запись во внешний драйв, пожалуйста.

Чуда не произошло. Комп требовал капитанский кристалл. Артем в сердцах саданул кулаком по пульту. Потом вдруг подумал:

"А если получилось бы? А на планетке выжил кто-то из экипажа? Точнее, из потомков экипажа. Выходит, я бы их бросил..."

Конечно, пару лет задержки ничего не решают, потому что к этой планете немедленно выслали бы поисковую группу... Или следопытов? Кого в таких случаях высылают? Кажется, все же поисковиков.

"Лететь надо... Туда, на планетку. Найти капитанский бот, кристалл. Попытаться вывезти уцелевших. Не может быть, чтобы никто не уцелел, "Одесса" - здоровущий лайнер, людей там много и каждый умеет что-нибудь уникальное, полезное, а люди в группе - очень живучие существа..."

И он побрел в шлюпочную. Аварийных ботов осталось два: крохотный одноместный "Колибри" и четырехместная "Сцилла". Оба - в совершеннейшей исправности, если верить служебной автоматике. Следует ли ей верить? - спросил себя Артем. И сам же себе ответил: следует. Во-первых, альтернатив все равно не имеется, поскольку с подобной техникой бармен мог разобраться только на простейшем пользовательском уровне, а во-вторых, хуже все равно не станет. Какая разница, где выть от одиночества - на покинутом корабле или на незнакомой планете? К тому же, на планете хотя бы есть шанс кого-нибудь встретить. Правда, на корабле - шанс выть подольше, потому что воздуха, пищи и воды Артему хватало еще лет на семьсот, при условии что он умудрится столько прожить. Кстати, а что с воздухом на планете? Дышать-то им хоть можно?

Выяснилось - можно. Атмосфера подобна земной, только всякой серно-вулканической дряни процент повыше, потому что геологически планетка весьма активна. Однако для дыхания однозначно годится, причем без всяких масок, обогатителей или фильтров.

Артем хмыкнул и вернулся в шлюпочную. Поразмыслил. И стал готовить к броску "Колибри". Первая вылазка - ознакомительная, часов пять-шесть, не больше. Даже еды помимо аварийного пайка брать не стал. Заранее дал себе слово: без посадки. Даже если обнаружит капитанский бот. Потом слетает, на "Сцилле", когда будет ясно - что там, внизу. А пока - покрутится вблизи, и все.

Натужно взвыли застоявшиеся сервомоторы шлюзов, даже в кабине "Колибри" Артем расслышал их истерические стенания.

"Как бы не застрять", - подумал он озабоченно. Впрочем, механизмы могли скрежетать и не от старости - поди угадай, когда закончилась регенерация именно их составляющих? Может, только вчера?

Катер оттестировался нормально и послушно лег в стартовый паз; пошел обратный отсчет времени. Артем на всякий случай пристегнулся - кто знает атмосферу планетки? Вдруг там свистопляска, как в котле с закипающим борщом? Подогнав по фигуре кресло и затянув ремни, он тупо уставился на головной экран, на котором сейчас серела увитая шлангами стена шлюза. Бортовой комп-навигатор пересвистелся с главным и вывалился в автоном, не забыв сообщить Артему адрес программы автоматического возврата. Во внешнем драйве тотчас вырос и сгустился голубоватый кристалл-носитель. Артем решил не вынимать его из драйва - зачем? Если надо будет вернуться, то вот он, уже на считывании. А если есть кристалл, но нет катера... Тогда никакой кристалл не поможет. Правда, если Артем в следующий раз решится высаживаться, тогда заберет программу с собой обязательно. "Сциллу" украсть потяжелее, чем угловатую фасолину фатолизного углерода.

А потом шлюз распахнул створки, как моллюск раковину, "Колибри" плавно, без свирепых стартовых ускорений, которые так любят десантники, разогнался и вышел из корабля-матки. Шлюз так же величаво захлопнулся - видно было в задний экран. Планета рыжела в правом нижнем углу головного. Артем подогнал курсор к уютному на вид шару и утопил "Enter". Комп тотчас высветил меню:

~#Орбитальный полет

~#Снижение по спирали

~#Посадка

~#Маневрирование

Артем выбрал "Снижение по спирали". Садиться на поверхность он раздумал еще в шлюпочной. Орбитальный полет ничего не прибавил бы к уже имеющемуся. А ручного управления, как и любой бармен, Артем втайне побаивался, хотя в свое время прошел обязательный учебный спецкурс без особого труда. "Колибри" мягко ускорился и нацелился носом чуть в сторону от планеты, градусов на пятнадцать. Движения Артем совершенно не ощущал. Однако стоило взглянуть на рыжий шар спустя несколько минут, как тут же стало казаться, будто тот едва заметно вырос в размерах. Так оно, собственно, и было.

Часа два Артем скучал, потом догадался вытащить на отдельную консоль компа любимую игрушку - "Лабиринт отражений" - любимой фирмы - "СЛ Кей Дач инвестигейт" - и на некоторое время погрузился в зыбкую глубину, ощущая себя (в который раз) первым дайвером Земли.

Очнулся он, когда катер тряхнуло. С сожалением вынырнув из глубины, Артем взглянул на экран - "Колибри" давно уже шел в атмосфере. Могучие воздушные потоки ворочали крошечным катером. Артему показалось, что изящная капля "Колибри" обратилась в перламутровый леденец, и леденец этот катает и катает на языке неведомый великан-сластена.

Взглянув на слабо светящийся экранчик альтиметра, Артем узнал расстояние до поверхности - четыре с половиной километра. Облачности не было совершенно; косматый шар чужого солнца висел в голубовато-зеленом местном небе словно клубок толстой шерсти в корзинке бабушки-мастерицы вязания.

Потом Артем взглянул на головной экран, и сразу вслед за тем - на радар.

Впереди и чуть выше летело что-то огромное и пузатое, с выпуклыми серыми боками и корявыми наростами на светло-зеленом брюхе. Летело медленно-медленно, как чудовищный древний дирижабль, влекомое равномерным воздушным потоком. Артем вперился в экран, будто космотурист, пытаясь разглядеть хоть какие-нибудь подробности.

Рядом с гигантским дирижаблем (автоматика бота оценила его размеры как полтора километра в длину и сто пятьдесят метров в самой толстой части поперечника), словно лоцманы перед акулой, парили под четырехметровыми зонтиками мохнатые шары, похожие на внезапно обросшие шерстью стратостаты. Зонтики состояли из тончайших длинных волоконец, беспрерывно шевелящихся и невольно вызывающих ассоциации не то с актиниями, не то с медузами. Вообще, в движении этих созданий угадывалось нечто океанское. Да и дирижабль сильно смахивал на свободно плывущего в атмосфере кита.

- Йопересетэ! - пробормотал Артем впечатленно. - Это что же, местная фауна, что ли? Зверушки?

На всякий случай запустив датчики внешнего наблюдения на док-запись, Артем вновь прикипел к экранам, подумав, что в космошколе его все-таки сумели натаскать на рефлекторные действия. Вот, поди ж ты, позаботился о неведомых исследователях, включил запись... Хотя до того ли ему сейчас?

Бот снизился еще на полтора километра. Артем уныло изучал экран, на котором постепенно менялись очертания бурых разводов - в деталях разглядеть поверхность планеты с такой высоты было все еще трудно. Небо вновь стало чистым, исполинская туша осталась позади, и ее неторопливая свита тоже.

За три с половиной часа Артем облетел четверть диаметра планеты. Видел много действующих вулканов - серые клубы дыма выглядели как диковинные наросты на чьем-то необъятном теле. Снизу, наверное, казалось, что они возносятся высоко-высоко, чуть ли не в стратосферу, но ветер разлохмачивал их уже на высоте километра, а еще чуть выше и вовсе развеивал. Местность внизу казалась пустынной и безрадостной, да и была, скорее всего, именно такой. Камень и песок. Анализаторы авторитетно заключили это, даже какой-то там химический состав определили. Артему хватило короткого заключения "для чайников", без специальных подробностей.

М-да. Симпатичная планетка. И как только эвакуированные с "Одессы" люди тут выжили? Ни былинки, ни травинки, сплошь пустыня.

Артем с сомнением просмотрел запись с телевика. Пейзаж сильно смахивал на марсианский, где-нибудь у подножия столовых гор.

Потом Артем вдруг задумался: а с чего он, собственно, взял, что пассажиры лайнера и экипаж выжили? Вдруг они не смогли отыскать пригодного для жизни места посреди этих скал и вулканов? И просто погибли? Неудивительно при таком-то ландшафте...

Внимание Артема привлекло неясное движение впереди-справа по курсу. Он тронул пульт управления и переориентировал телевик.

Поверхность планеты в узкой долине, зажатой между двумя исполинскими плитами, буквально кипела. Плиты смещались друг относительно друга, выдавливая на поверхность косые пласты-языки. Каменные.

"Ну и трясет там!" - подумал Артем с опаской. Хорошо, что он решил не садиться в этот раз. Планетка, похоже, весьма активна сейсмически.

Возвращаясь, Артем увидел еще нескольких китов, стайку созданий, похожих на воздушные шары и огромную невесомую медузу, шлейфом опирающуюся на воздух. К мелочи, кишащей рядом с гигантами, он не присматривался. В другой раз.

"Колибри" пришвартовалась в автоматическом режиме. На "ять", без единого сбоя. Эта часть аппаратуры лайнера определенно отрегенерировала удачно.

Первым делом Артем скопировал данные наблюдений в основной компьютер корабля. Потом поставил шлюз-автоматы на обслуживание, взглянул, как они жадно набросились на "Колибри" и только потом отправился на камбуз.