Двоедушник

Миша Семенов неспешно брёл вдоль дороги, размышляя обо всём подряд. Весной он обычно оставлял свою машину в гараже и предпочитал передвигаться на своих двоих, благо до работы ему пятнадцать минут пешим ходом. Этот год не стал исключением. Миша любил поздним вечером возвращаться именно этим путём: дорога в спальном районе почти не загружена, вдоль неё растут густые кусты сирени, которые цветут и приятно пахнут, листочки и веточки иногда достают до плеча и приятно щекочут кожу, если надета футболка или рубашка с коротким рукавом. Но главное – во время прогулки он мог спокойно обдумать случившееся за день, полностью погрузиться в свои мысли и не отвлекаться на какие-то сторонние раздражители, потому что пешеходы предпочитали гулять по тротуару, а обочина целиком принадлежала Мише.

Сегодня было о чём подумать: грядут кадровые перестановки, против него начинали плести интриги. Особенно отличилась лицемерка Лиля, которая в глаза заискивала перед ним, а за глаза рассказывала о нём всякие гадости. К сожалению, она была дальней родственницей шефа, поэтому даже если бы Миша захотел её уволить (а он этого страсть как хотел), то у него ничего бы не вышло. Были и другие интриганы, волновали Мишу и отношения иного рода: например, он много думал о Свете, с которой они постоянно флиртовали, но дальше этого дело не шло. И, наверное, надо сделать первый шаг и пригласить её на свидание. Давно уже Миша ни с кем не встречался. Отчасти из-за того, что был сильно загружен на работе. А отчасти потому, что последние отношения закончились тяжелым разрывом, от которого он до сих пор не оправился. Так мысли плавно перетекли к его бывшей – платиновая блондинка с большой грудью и длинными стройными ногами. Ох, какая женщина! До сих пор внизу живота что-то сжималось, когда Миша начинал думать о ней. Может, если он не потеряет своё место, а то и получит повышение, всё можно будет вернуть назад? Или…

Устремившийся в прошлое поток мыслей Миши оборвался из-за шума в кустах позади него. Может послышалось? Но нет, опять зашелестели, уже ближе. Кто-то подкрадывался к Мише со спины.

- Эй! Кто там? – крикнул он. Ответа не последовало.

Зато донеслось тихое рычание. Похоже, бродячая собака. Миша наклонился, подобрал валявшийся камешек, ещё один, стал медленно пятиться, пытаясь разглядеть до поры до времени прятавшуюся за кустами шавку. Снова шелест кустов – Миша тут же метнул туда камень. Стало тихо. То была не привычная ночная тишина, а какая-то странная, будто вся живность вокруг застыла и наблюдала за развязкой схватки Миши и невидимого зверя. Через мгновение кусты сильно тряхнуло, и в образовавшееся между ветками отверстие залетел огромный серый волк с чёрной полосой на спине. Миша инстинктивно подался назад, выскочил на дорогу, челюсти хищника клацнули у самого горла мужчины, едва не зацепив его.

Волк приземлился и собирался снова пойти в наступление, но тут раздался гудок автомобиля, чудовище отчего-то испугалось и нырнуло обратно в кусты. Застывший на середине дороги Миша обернулся и увидел, что сигналят ему. За рулём автомобиля сидела женщина средних лет и, похоже, волка она не заметила, поскольку активно жестикулировала, требуя, чтобы Миша ушёл с проезжей части. Перепуганный мужчина делать этого не собирался. Постоянно оглядываясь назад, он направился к машине, но женщина испугалась его, резко тронулась с места, чуть не сбила, унеслась прочь.

Миша снова остался один на дороге, нервно глядел в сторону кустов и подбирал с земли камни покрупнее. Казалось, что кусты шелестят повсюду, волк таится и готовится напасть. Миша стоял подобно статуе и сосредоточено наблюдал за кустами больше минуты, но ничего не произошло.

«Ну какой волк в городе? Разве что из зоопарка сбежал. Просто крупная собака, машина её спугнула. Возвращайся домой и забудь о происшествии», - начал грызть его червь сомнения.

В этот раз он решил довериться червю, но постоянно оглядывался, быстрым шагом направился домой, камни нёс до самых дверей подъезда. Оказавшись внутри, расслабился, поднялся пешком на свой восьмой этаж – лифты не любил, да и для поддержания формы подъём по ступенькам полезен – зашёл в квартиру и вернулся к своим мыслям. Опять о работе, о взаимоотношении с коллегами, о проблемах в личной жизни, немножко подумал и о пережитом переключении. Вспомнил, как женщина-водитель чуть его не сбила. С другой стороны, за что её винить, если она не видела волка, собаку или кто там напал на Мишу?

Поужинав и почистив зубы, он завалился спать и за мгновение до того, как уснуть, успел вспомнить о том, что неплохо бы связаться с родителями – он с ними не общался больше месяца, хотя обещал звонить каждую неделю. Во сне Миша убегал от волка, который умудрялся появляться в самых неожиданных местах – и у него в офисе, и в багажнике его автомобиля, и даже под его кроватью.

Проснулся Миша не из-за гудка будильника – в три ночи кто-то настойчиво звонил в дверной звонок. Сонно потирая глаза, он направился ко входу в квартиру, даже не глянув в глазок открыл, выглянул на лестничную площадку – никого. Ещё раз посмотрев на часы, Миша не на шутку разозлился. Кому же в голову пришло такие шуточки шутить? Закрыл дверь, побрёл обратно в спальню и застыл на месте: из-под кровати вылезал огромный серый волк с чёрной полосой на спине. Он скалился, рычал, шатал кровать.

«Это сон!» - пронеслось в голове у Миши. Он даже попытался протереть глаза, а когда снова их открыл, зверь прыгнул на него, отбросив на стену, оцарапав когтями, вцепившись в руку. Острая жгучая боль послужила последним доводом в пользу того, что это не сон. Поджав ноги и с силой пихнув волка в живот, Миша вскочил, побежал к входной двери, хотел закричать, но не успел: мощные челюсти волка, напавшего со спины, сомкнулись прямо на шее несчастного мужчины. Вместо крика из его горла донесся слабый вздох. Он умер почти мгновенно.

Поскольку весна выдалась холодной, а отопительный сезон закончился, труп Миши обнаружили только через неделю и только из-за беспокойства родителей, которые никак не могли дозвониться до сына.

…

Весна две тысячи седьмого выдалась холодной. Вплоть до начала мая градусник даже днём опускался ниже нуля. Но стоило только последнему весеннему месяцу вступить в свои права, как сезон будто бы решил компенсировать затянувшееся похолодание с лихвой. Только так можно было объяснить почти двадцать семь градусов тепла третьего мая, когда я поехал на улицу Щорса проверить одну местную новость.

В заметке, которую я прочитал намедни, утверждалось, что человека прямо в квартире загрыз хищник. Почти никаких подробностей не было, однако привели фотографию подъезда, в котором произошла трагедия, а я без труда узнал это место, потому что там в восьмидесятые погиб один из помощников профессора, которых упомянула Саша – Максим Лисутин.

Я начал наводить о нём справке ещё в феврале. В администрации кладбища я представился его дальним родственником, там мне указали место захоронения. Когда отыскал могилу, выяснил отчество и дату рождения. С этой информацией обратился к Кате, которая через отца сумела установить адрес покойного. Родители Максима уже умерли, но мне удалось пообщаться с его племянницей. Я представился журналистом, который пишет о нашумевших нераскрытых убийствах в нашем городе, она поверила, рассказала, что знает.

В восемьдесят шестом году её дядя, кандидат наук, младший научный сотрудник кафедры фольклористики, был найден мёртвым во дворе многоэтажного дома по улице Щорса. Как тогда сказали, его загрызла стая бродячих одичавших собак. Но его родители с этим не согласились и до последнего утверждали, что Максим был убит, а животные лишь обглодали его труп. В пользу этой версии говорило то, что никаких стай собак в том районе тогда не водилось. А те отдельной собачки, что жили, не представляли для людей никакой опасности - маленькие дворняжки, которые всё время клянчили у прохожих еду и даже гавкнуть на человека побаивались, не говоря уж о том, чтобы укусить.

Племянница не знала, чем там всё кончилось, но рассказала, что на похороны пришёл даже бывший научный руководитель Максима. Разумеется, это был Станислав Николаевич собственной персоной. Так вот, племянница Максима утверждала, что Станислав Николаевич был убит горем, с трудом сдерживал слёзы и почему-то постоянно извинялся перед родителями Максима.

Я поблагодарил племянницу за эти сведения, и после того разговора отправился на Щорса. Однако меня ждало разочарование. Почти все когда-то жившие здесь люди уже съехали, только одна бабулька рассказала, что убитого запомнила, но связывала это с какими-то живодерами-маньяками, потому что как раз в тот же период кто-то убивал собак и кошек, а трупы сбрасывал в овраг за домом.

- Но есть ещё кое-что, - вспомнила она, после того, как я поблагодарил её и собирался уходить. – Один мужичок, что жил здесь, аккурат после убийства съехал. А квартира его до сих пор пустует, уж не знаю, кому теперь принадлежит. Но человек был тихий, поэтому я его не подозреваю. Хотя по пьяному делу чего только не бывает.

Тогда я ещё раз её поблагодари и распрощался. А теперь вот снова возвращался на улицу Щорса, чтобы выяснить подробности смерти другого человека, но только умер он не во дворе, а в своей собственной квартире.

Итак, я на месте. Дворик был уютный, да и располагался в очень хорошем районе города: много деревьев и кустов, магазины во дворе, школа и поликлиника в пяти минутах ходьбы. Когда я припарковался и вышел, то поразился, насколько благоухал воздух благодаря стремительно расцветшей сирени.

Труп нашли два дня назад, поэтому вряд ли я столкнулся бы во дворе с кем-нибудь из милиционеров. А поболтать собирался в первую очередь с той бабушкой, которая поделилась своими подозрениями касательно смерти Максима. Искать долго не пришлось – она сидела на лавочке и о чём-то оживлённо беседовала с товарками. А когда случайно глянула в мою сторону, глаза её засветились, она резво подскочила и заковыляла мне навстречу.

- Слышите чё, а я вот только вас вспоминала, - сообщила она, как только мы оказались достаточно близко, заговорщицки подмигнула, обернулась, чтобы бросить короткий взгляд в сторону своих подружек, потом взяла меня под руку и увлекла на прогулку по асфальтовой дорожке, окаймлявшей двор.

- Поговорили мы с вами тогда, а через две недели вернулся тот самый мужичок. Тимофей Владимирович его кличут, - начала она свой рассказ. – И тут же это убийство происходит, прямо в квартире.

- Убийство? В интернете писали, что его загрыз хищник.

- Нет, то что погрызенный он был, то правда. Но это точно убийство. Потому что как и в прошлый раз кто-то стал грызть по ночам собачек и кошек. А мальчишки местные засняли на свои телефоны волка в овраге, что у нас за домом. Я вот что думаю, этот Тимофей Владимирович дрессирует хищников, а потом, значится, травит их на людей. Как думаете, может такое быть?

После слов о волке я почти перестал слушать старушку, вспомнил о своих приключениях в две тысячи втором.

- Так может или нет? – напомнила о своём существовании бабушка.

Я пожал плечами. Похоже, моя реакция её оскорбила, она отпустила мою руку, нахохлилась.

- Как бы там ни было, я милиции всё рассказала, они этого Тимофея Владимировича на допрос вызвали. И вот если я окажусь права, вы в своей статье не забудьте написать, что убийцу вычислила Терехова Любовь Викторовна.

- Не забуду, - пробормотал я.

- Так вы запишите!

- Хорошо, - я вздохнул, достал блокнотик из заднего кармана джинсов, сделал вид, что пишу её имя, поблагодарил и распрощался.

В принципе, я узнал, что хотел, и делать мне на Щорса было больше нечего. Сегодня.

Любовь Викторовна была права в одном – возвращение этого Тимофея и смерть человека не могли быть совпадением. Но без колдовства здесь никак не обошлось. Иначе как волк мог попасть внутрь квартиры жертвы? Я опять столкнулся с оборотнем. Хотел позвонить Кате, спросить у неё совета, но потом передумал. В прошлый раз профессор погиб, а я чудом выжил. Если Катя узнает, то вызовется помогать. И может стать очередной жертвой чудовища. Я не имел права рисковать и её жизнью. Да и чем я тогда буду отличаться от Яковлева, если приплету к этому делу её?

Поэтому справляться решил своими силами. Вернулся домой, стал собирать информацию в интернете. Помимо «попсовых» историй про серебро, нашёл и сказочные сюжеты, из которых выяснил, что оборотень в славянской мифологии – это общее название для людей, способных превращаться в любое животное, не только в волка. Тех, кто обращался в волка, называли волколаками или волкодлаками. Убить их можно было чем угодно, не только серебром, но очень часто они были не злобные существа, а лишь люди, проклятые колдуном за какой-то проступок или просто из-за зависти.

Прочитав всё это, понял, что на волка нужно идти с ружьём, благо один сослуживец на работе увлекался охотой. Стал ему звонить, убеждать, что ружьё мне нужно только пострелять в лесу по тарелкам, а в случае, если вдруг что случится, всё возьму на себя, скажу, что украл.

- Ну войди в положение, племяннику пообещал, - наврал с три короба я.

Он сильно колебался, но всё-таки согласился, ещё и патронов дал. Я хотел с ним расплатиться, но он отказался. Хороший мужик. Нужно постараться всё сделать максимально аккуратно.

Кроме пневматики никакого другого ружья я в руках не держал. В армии учили стрелять только из автомата. Поэтому на следующий день взял на работе отгул, поехал в лес далеко за городом и стал тренироваться. Отдача оказалась серьёзной, я даже не ожидал. С автоматом никак не сравнится. Но руку набил быстро. Израсходовав тридцать патронов из пятидесяти, которые мне дал сослуживец, решил, что стрелять я научился. С десяти шагов в волка попасть сумею.

Теперь нужно было решить, как стрелять – убивать или всё-таки ранить. Если волколак проклят, не поискать ли способ ему помочь? Но тут я не стал гадать долго. Убит как минимум второй человек, причём с момента первого убийства прошло двадцать лет. Жертва давно бы нашла способ снять проклятье. Значит волколак колдун.

Ну и третий момент – это пуля, по которой оружие могли идентифицировать. Поэтому стрелять нужно будет наверняка, а тело волка увезти и закопать где-нибудь за городом, чтобы его уж точно никогда не нашли.

Продумав все эти детали, я вздремнул на заднем сиденье шестёрки до восьми часов вечера, после чего поехал обратно в город, на Щорса. Машину припарковал недалеко от оврага в поросшем бурьяном закутке, надежно укрытом деревьями. После взял фонарик, ружье пока оставил на заднем сиденье, накрыв курткой, вышел из машины и стал осматривать местность.

Вокруг оврага положили огромные бетонные плиты, засадили пространство деревьями и кустами. Похоже, эти меры помогли, и почва не ползла дальше, в сторону многоэтажек. Но были и побочные эффекты в виде разбросанных повсюду бутылок, окурков и прочего мусора, который оставляли шумные компании. Я отыскал в зарослях тропинку и стал спускаться на дно. Сюда, похоже, бегали одни детишки, потому что здесь в основном обнаруживались упаковки от чипсов, мороженого, шоколадок и жвачки. А когда я опустился почти в самый низ, то обнаружил трупы кошек и мелких собачек, разбросанные повсюду. Одни уже совсем разложились, другие только-только начали гнить, сильно воняли и привлекали целые рои мух. Неужели их замучили дети? Я подошёл к одному из трупиков и осмотрел. Нет, зверька загрызли, причём кусал его очень крупный зверюга с огромной пастью.

По спине пробежал холодок. Опять я ввязался в какую-то опасную для жизни авантюру. Зачем? Ответа на этот вопрос у меня не было. Вместо бессмысленных рассуждений о природе собственных желаний, я побежал наверх, к машине. Теперь понятно, где стоит устроить засаду на волка.

Взяв ружьё, я вернулся на дно оврага, спрятавшись за невысокой земляной горкой. Стал ждать. Совсем стемнело, свет фонарей сюда не проникал. Но к счастью по небу гуляла крупная луна, её слабый желтоватый свет создавал на дне оврага атмосферу, которую без учёта обстоятельств можно было бы назвать романтичной. Меня стало клонить в сон. Пришлось вспомнить, как в армии первый раз стоял на посту зимой, меня тогда один старшак хотел наколоть. Была у них такая забава: подкрадывались к постовому со спины, хватали, душили и забирали автомат. Меня об этом предупредили, поэтому я был начеку. И когда услышал шорохи сзади, сразу развернулся, выстрелил предупредительный в воздух и заставил проказника лечь. Влетело ему, конечно, конкретно. Потом драться меня звал, но я к тому времени уже узнал, что если свяжешься со старшаком, то драться будете не один на один, а на тебя сразу толпа навалится. Поэтому пришлось искать способ отвязаться от него в рамках армейской традиции.

От воспоминаний меня отвлёк злобный звериный рык и чьё-то жалобное попискивание. Сквозь буйно цветущие кустарники на дно оврага спустился огромный волк с чёрной полосой на спине. В зубах он сжимал всё ещё дергающуюся дворняжку. Недолго думая, я направил ружьё в сторону хищника, приготовился стрелять, но в этот самый момент сильный порыв ветра разметал пыль во все стороны. Я даже не успел задаться вопросом, а откуда взяться ветру на дне оврага, когда увидел, что волк пропал, дворняжка дергается на земле в предсмертных конвульсиях, а у меня за спиной кто-то стоит.

Действовал инстинктивно, повернулся, нажал на спусковой крючок, ружье не удержал, толкаясь локтями и ногами отполз из своего укрытия, встал на ноги, посмотрел в ту сторону, где только-только находился. Там стоял не волк. Высокое существо со скрюченными руками и длинными ногами, огромная голова, большую часть которой составляла раззявленная пасть с бесконечными рядами напоминавших острые иголки зубов. Белесые зрачки на коричнево-красном уродливом лице, вместо носа большое отверстие, придававшее сходство с сифилитиком на поздних стадиях. Если я и задел его выстрелом, пуля не причинила этому чудовищу никакого вреда. А через мгновение оно на меня бросилось.

Острые как бритвы когти разорвали рукав, одежду на груди. Зубами чудовище попыталось вцепиться в моё лицо, но я успел отпрянуть, развернулся, не разбирая дороги бросился бежать. Издалека донесся громкий визг собачки – похоже, жертву волка добили. Но мне это на руку. Я был в ужасе, несколько раз падал, царапался, резался об осколки разбитых бутылок, но выбрался с той стороны оврага, которая выходила к многоэтажкам. Оглянулся – похоже, чудище отстало, есть шанс спастись.

Весь в мелких порезах, я добежал до двора, громко заорал, и тут существо возникло прямо у меня перед глазами, ударило наотмашь когтистой лапой, разорвав ткань, расцарапав кожу. Я отчаянно выставил руки перед собой, уже ничего не видя, сделал шаг назад, оступился, упал прямо на чей-то автомобиль. Громко завопила сигнализация, а я свернулся калачиком на земле, не смея открыть глаза и готовясь к смерти.

Но ничего не происходило.

- Эй, пьянь, отойди от машины или я сейчас спущусь! – заорал кто-то в окно.

Я открыл глаза, отвёл руки от лица – никого. Что же это было?

Дабы избежать скандала, встал, побрёл к выходу со двора, заметив на одном из балконов пожилого мужчину, который пристально за мной наблюдал. А балкон не той ли самой квартиры, о которой мне рассказывала Любовь Викторовна?

Я побрёл к своему автомобилю, гадая, что делать дальше, но по дороге меня догнал тот самый мужчина, что наблюдал за мной с балкона.

- Ты от Яковлева? – спросил он.

- А ты кто такой? - настороженно спросил я.

- Я Тимофей Владимирович. А ты знаешь профессора Яковлева?

- Знаю, - признался я.

- Тогда пошли, разговор есть.

Что же, это тот самый Тимофей Владимирович, о котором мне рассказывали. Оборотень. Но как он так быстро сумел забраться к себе в квартиру? Ответить мог только он сам. Поэтому я решил рискнуть и последовал за Тимофеем Владимировичем.

Мы поднялись к нему в квартиру – та оказалась на удивление просторной, трёхкомнатной, но нуждалась в ремонте и срочном обновлении интерьера. Несмотря на это, она наверняка стоила не малых денег. Он проводил меня на кухню, усадил на стул, после достал аптечку, вату, перекись водорода и помог обработать раны. Потом вытащил откуда-то водку, поставил на стол.

- Я не пью, - соврал я.

- А я тебе и не предлагаю, - хмыкнул Тимофей Владимирович, принёс рюмку, поставил рядом с бутылкой.

Наконец, сходил куда-то вглубь квартиры и вернулся с длинным охотничьим ножом. Увидев его вооруженным, я вздрогнул, подскочил, схватил стул, на котором сидел, готовясь обороняться. Он же просто бросил нож на стол, поднял руки вверх, сел напротив меня, налил себе водки, выпил, вздохнул.

- Это у меня с детства началось. Когда усну, снится зайчик или белочка, а как проснусь, мне иногда рассказывают, что прямо к нам в квартиру эти зайчик с белочкой приходили. Но то поначалу было. А потом стали сниться звери покрупнее. Помню, как в одной аудитории, которая мне приснилась перед экзаменом, медведь всё разнёс, - Тимофей Владимирович улыбнулся. – Экзамен отменили, а я и рад, ведь к нему не успел подготовиться. Но забавлять меня это перестало быстро. Когда белый пёс искусал пожилую женщину у нас на улице. У меня с ней конфликт произошёл, и той же ночью она мне приснилась. Видел я её глазами собаки. Ну и после этого вопрос первой смерти стал вопросом времени. А потом объявился этот профессор со своим помощником. Уж не помню, как звали того парня, но профессора я запомнил. Яковлев Станислав Николаевич. Странно, что ты ему помогаешь. Мне казалось, мы с ним уладили все вопросы.

- Я не помогаю ему, он умер несколько лет назад, и теперь мне нужно кое в чём разобраться.

- А, - протянул мужчина, - ну тогда это многое объясняет. Тот помощник…

- Его звали Максим Лисутин, - мне стало обидно, что убийца так пренебрежительно отзывается о своей жертве.

- Как угодно. Максим ружья достать не сумел, пришёл с копьём. Отыскал белую собаку, и как только попытался ударить её, произошло ровно то же самое, что и с тобой – поднялся ветер, вместо собаки появилось чудовище. Но ему не повезло так, как тебе.

- Ты не можешь это контролировать? Или тебе доставляет удовольствие убивать людей? – зло спросил я, краем глаза поглядывая на нож, который принёс Тимофей Владимирович.

- Мне? – он громко захохотал. – Я-то тут при чём, молодой человек?

- Так ты оборотень!

- Оборотень? – он захохотал громче прежнего, рискуя разбудить соседей. Хотя, наверное, поднятый мной переполох и так всех разбудил. – Сразу видно, что профессор тебя не консультировал. Он быстро сообразил, что я никакой не оборотень, а двоедушник. И убиваю не я, а та, вторая душа, которая соседствует с моей. Я лишь жертва. Убивает второй, который живёт во мне, спит, пока я бодрствую, и просыпается, когда я сплю. Вот и вся история.

Я опешил от этого заявления. Всё-таки стоило позвонить Кате. И что теперь делать?

- А откуда вы знаете профессора? – спустя какое-то время спросил я, всё ещё переваривая услышанное.

- Он сам ко мне пришёл, когда мой скажем так сосед, расправился с Максимом. Начал читать мораль. Стал меня обвинять. И ты знаешь, мне даже сделалось совестно поначалу. А потом я его спросил, какое решение он предлагает. Он посоветовал мне поезжать в лес отшельником. Там, говорил, вы никому не причините вреда. Но мне решение не понравилась. Мне только-только тридцать исполнилось, почему же я должен отказываться от своей жизни? Ведь я никого не убиваю и не несу ответственности за то, что творит мой сосед по ночам, пока я сплю. Он, конечно, стал грозить. А я предложил своё решение, - Тимофей Владимирович снова выпил водки, кивнул в сторону ножа. – Принёс этот самый нож, положил на этот самый стол и говорю: так давайте, Станислав Николаевич, убейте меня. Я не стану сопротивляться. Вы, возможно, спасёте кучу жизней. Но лишитесь десяти-пятнадцати лет своей собственной. Эти годы вы проведёте в тюрьме. И не факт, что выйдете оттуда живым, - Тимофей Владимирович снова выпил. – И тебе, молодой человек, я могу предложить то же самое. Вот он нож, вот моя шея, - он повернулся, продемонстрировав вздувшуюся на шее и оттого хорошо различимую вену. – Всего один удар и спасёшь сколько-то людей. Но сам сядешь. Как, готов к такой жертве?

- Профессор, как я понимаю, отказался?

- Конечно, отказался, - хохотнул Тимофей Владимирович. – И ты откажешься. Оно только в теории удобно советы давать. А когда самому чем-то пожертвовать придётся, то единицы на это пойдут. И будут неправы. В конечном счёте, одна жизнь ничуть не ценнее другой. И я по сей день не понимаю, почему должен чем-то жертвовать ради других, совершенно посторонних мне людей.

Он снова выпил, и в кухне повисла тишина. Было слышно лишь тихое постукивание секундной стрелки настенных часов.

- Если вопросов у тебя нет, проваливай, молодой человек, - нарушил затянувшееся молчание Тимофей Владимирович. – Я спать хочу.

- А если я вернусь и снова попытаюсь убить то чудовище?

- Пытайся, я тебе мешать не стану. Только закончишь ты примерно так же, как этот твой предшественник, Максим. Сегодня ты уже убедился, что убить волка не так-то просто. Если бы меня не разбудила сигнализация, тебя бы уже не было в живых.

Он был прав. К тому же я почти ничего не знал о двоедушниках.

- Но на твоём месте я бы не забивал себе голову, - несколько смягчился Тимофей Владимирович. – Через пару дней я уезжаю. Приехал только чтобы квартиру продать. Да и далеко не каждый мой сон заканчивается чьей-то смертью. На самом деле, это большая редкость.

Я кивнул, встал, побрёл к выходу, он остался на кухне, не стал меня провожать. Когда подошёл к двери, я вдруг вспомнил кое о чём ещё, вернулся.

- Скажите, профессор беседовал с вами уже после смерти Максима?

Тимофей Владимирович кивнул.

- А он хоть немного скорбел по погибшему?

- Если и скорбел, то очень хорошо это маскировал. Когда я подтвердил его подозрения касательно природы моего соседа, твой профессор загорелся, что свеча, и стал засыпать вопросами.

Я кивнул и ушёл, погружённый в собственные мысли. Ни одной светлой среди них не было.