Дворник и его Президент - Руз

Сергей Сергеевич называл себя человеком сложным. Да и он сам это прекрасно знал, насколько он не прост. В прошлом директор магазина, а сейчас простой дворник. Да. Его жизнь изменилась за одну холодную осеннюю ночь, когда его обвинили в присвоении крупной суммы денег и хотели посадить, а универсам был увешан долгами как гирляндой. Его через полгода оправдали, но было поздно. Трёхкомнатную квартиру, на которую он копил десяток лет, работая на износ, продал и погасил долги. Остаток денег отдал жене, что ушла к маме в деревню под Москвой, забрав с собой детей. Друзья исчезли сразу, родственники начали избегать и переносить визиты или просто не приходили. Его репутация упала ниже некуда.

Сегодня Сергею исполняется 58 лет. Последние двадцать лет он работает здесь, во дворе по улице Солнечная 23 Б, состоящем сплошь из домов в девять этажей. Ему нравился вечер зимой, когда в окнах зажигаются огни и играют отблесками на снежных кучах. Любил звуки приготовления пищи, детский смех и визг, мяукание котов и редкий лай собак. После трудового дня Сергей часто так сидел на лавочке и кормил голубей крошками хлеба.

Когда хлеб закончился, он встал и пошел домой — в маленькую квартирку в полуподвальном помещении. Там его ждал Президент Рузвельт — котенок, подобранный с кучи снега, а нынче солидный кот, рыжий и умный. Сегодня Президент тоже отмечал день рождения, день спасения. Он еще с утра купил парочку рыбных консервов и пол-батона. И все это добро хранилось в кармане, дожидаясь своего момента.

Кот уже ждал на табуретке возле входа, встречая своего хозяина укоризненным взглядом, будто человек жил внутри этого полосатого рыжего кота, и тихим «мяу»-приветствием. В последние несколько лет этот табурет был необходим для нас двоих старичков.

Через десяток минут на столе стояли две тарелки с рыбой из консервы, несколько кусочков черного хлеба и чашка для чая.

— Ну что, Руз, ты готов отметить свои десять лет?

Кот, сидевший до этого на подоконнике, пронзительно мяукнул, потянулся, спрыгнул к хозяину ипотерсяо ногу.

Он привычным движением включил электрический чайник. Но что-то пошло не как всегда, и вместо того, чтобы начать «рычать», нагревая воду, этот чайник выбросил парочку искр и закоротил. А дальше только темнота.

Сергей очнулся, но не открывал глаза, прислушиваясь к внутренним ощущениям, что явно были ему непривычны: легкая зябкость, сильное чувство голода и удивительное количество запахов.

Он открыл глаза. Серый мир с блеклыми оттенками других цветов, непривычная глубина оттенков серого и четкость. Именно четкость была наиболее странной, ведь у него проблемы со зрением и уже очень давно, дальше двух метров лиц совсем не видно.

Он посмотрел за окно, где расцвел и шёл лапатый снег. В этом году последние дни октября ознаменовались снежной бурей.

«Я опоздал на работу!» — пробежала первая мысль.

Он попробовал встать, но ничего не получилось, тело его не слушалось. Оглядев себя, он пришел в недоумение или шок. У него были лапы, шерсть. И тут как ведро холодной воды вылили. Он — животное. Приложив немалые усилия, ему удалось встать на четыре лапы, осмотреть окружение и понять, где он. Обстановка была знакома — моя кухня. Единственное что, он был маленьким, в теле своего кота, а его человеческое тело лежало без движений возле входа. Он шатаясь и еле переставляя ноги, то есть, лапы, дошел до тела и осторожно коснулся подушечками лап руки. Под лапой ощущался холод и твердость. Он принюхался. По-прежнему пахло хлебом и рыбой. В памяти всплыло отсутствие чего-то знакомого, но что это могло быть, он не знал.

Он — Руз. Он — кот. А значит, он переродился. Но, может, это обмен телами, как в фильмах? Надо все проверить.

Постепенно он обошел тело. Еще раз проверил лапой температуру, дыхание, пульс. С каждой секундой его надежды таяли и все больше приходило понимание, что он умер и возродился в своем любимце. А значит, и мой кот тоже умер. Ведь, когда вчера он включал чайник, то кот терся о ногу.

Ему захотелось обхватить голову руками и свернуться калачиком, спрятавшись в темном месте. Осознание реальности происходящего нещадно било по сознанию и его человеческому естеству. Ведь физиология кота совершенно другая. Раньше он и не задумывался о котах, их потребностях, строении, предпочтениях или что он там мяукает. А учитывая то, что Президент был тихим котом, даже в детстве, то и учить все это не было надобности. Мяукнул — либо есть хочет, либо на улицу. И точка.

Через два часа тренировки он уже уверенно ходил и ему удалось выпрыгнуть на стол до еды, а то кушать хотелось ужасно.

Сидя перед тарелкой с порцией кота, он думал:

«Я умею двигаться и издавать звуки. Значит, в ближайшее время не умру. Еды тоже хватит на несколько дней. Остается придумать, как позвать на помощь. — Он посмотрел в окно. — Я и раньше без предупреждения не выходил на смену. Вряд ли это заметят, просто заменят другим бедолагой. Бывшая жена и дети будут заняты следующие две недели своими делами. А больше и никого не было, кто бы обеспокоился его пропажей».

Он с грустью посмотрел туда, где еще недавно горела золотая листва середины осени, а нынче холодная вьюга и мороз. Осознание одиночества, никому не нужного и брошенного всем легло на плечи неподъёмным грузом и обреченностью. Раньше это не играло особой роли, и он не думал о будущем. Всегда считая, что кот сгинет раньше или уйдет от такого плохого хозяина, как он. Так и прошло десяток лет, незаметно, тихо, легко, как ночной ветерок обрывает пожелтевшую листву.

До самого вечера он лежал в одеяле на диване, скрутившись калачиком. Ночью стало холоднее, и он перебрался под одеяло. С утра ничего не изменилось: худое длинное тело, бывшее еще вчера моим, никуда не делось и позы не поменяло, а вот запахи еды стали слабее. В квартирке стало холоднее, ведь в злосчастный день он так и не удосужился включить обогрев, а выключал он его ради экономии.

На следующий день из еды остался только хлеб да немного сухого корма в кладовке, что закрывается на засов и ему никак его не открыть. С водой немного проще, помимо моей миски есть туалет и поломанный кран в старенькой чугунной ванной.

Еще несколько дней он провел днем на подоконнике, сопровождая далеких прохожих печальным взглядом. А ночью прятался под одеяло, сворачиваясь в клубочек, чтобы согреться.

Под конец недели от момента, когда все началось, неожиданно раздались громкие звуки мелодии с коридора. Онспрыгнул с подоконника и с усталостью подбежал к источнику звука, выпрыгнул на табурет. Там лежал кнопочный телефон, оставленный им по привычке приходя домой выкладывать его из кармана куртки.

На экране светилась надпись «Кирилл». Это был дворник из соседнего участка, а иногда и товарищ по посиделкам. Он аккуратно нажал на кнопку ответа.

— Алло? Серый, ты где пропал? Я четвертый день горбачусь на твоем участке. Ты одной бутылкой не откупишься на этот раз. — Пара секунд молчания, а он не сразу понял, что тот говорил, все-таки коты по-другому слышат звуки, и к этому не просто привыкнуть, а еще долгий период нахождения в тишине, от чего голос с трубки казался оглушающим. — Алло? Ты слышишь?

Он в ответ лишь долго, печально и надрывно начал мяукать. Будто внутри что-то оборвалось или сломалось, хотелось и радоваться, и плакать. Его хвост нервно дергался, а тело била мелкая дрожь, от чего шерсть встала дыбом. В памяти всплывали чужие воспоминания, как обладатель этого голоса кормил его вкусной колбасой и копчеными кусочками рыбы.

— Рузвальт?! — с голосом, полным удивления и замешательства, произнес голос с телефона. — А где Серый? Чего ты орешь? Что случилось? Успокойся! Кис, кис, ну правда, чего ты орешь…

Телефон еще что-то говорил, но он не слушал, а натурально орал, не иначе его тут режут или от этого зависит егодальнейшее выживание. Хотя на счет последнего была правда.

Через полчаса в дверь ломился кто-то, а он продолжал орать. Дальнейшее запомнилось плохо, только он помнит испуганное лицо Кирилла, участкового и начальника его бывшего пятого участка.

Когда пришел в себя, то он был в крошечной комнатке Кирилла. Тот налил ему чистой воды и наложил несколько кусочков копченой рыбки, которую так любил его кот. Хотя и он тоже любил. Но он имел плохой аппетит, и после каждого приема пищи тело сильно болело.

В субботу Кирилл свозил его к ветеринару. А потом долго плакал, покупал вкусняшки и говорил, что он останется со мной до конца. Хотя его шерсть потускнела и висела клочками, он все равно старался следить за ее чистотой. И сидя у окна под теплыми лучами солнца бабьего лета, он был рад, что не один.

Так закончилась его вторая жизнь.

Он не ощутил, что его переносит в рай или ад. Не услышал звуки мелодии или криков боли. Ничего. Но, когда он открыл глаза, передо мной стояла кошечка трёхмастной расцветки с яркими зелеными глазами и длинным хвостом, а шерсть была блестящая и гладкая. Оказывается, он смотрел на свое отражение в зеркале, после того, как в него врезался, бегая по квартире. Последнее — он узнал из памяти этого тела. Он был девочкой, и это, на удивление, не вызывало у него какого-то отторжения или неправильности. Скорее, ощущалось, как его собственное. Его тело было гибким, молодым и сильным, а на вид около нескольких месяцев отроду.

«Я снова переродился. И это третий раз. Значит — это не была случайность. — думал он, пока сидел и рассматривал свое отражение. — Вполне возможно, я смогу прожить еще одну или несколько жизней. Эх, не помню, сколько там жизней у котов принято считать! Три? Шесть? Девять? Ну да ладно. Я живой и время веселиться».

Особо не переживая, он помчался со всех лап на кухню в поисках еды. Встретил злого сиамского кота и пушистую ангорскую даму — кошка даже не отреагировала на егопоявление. Еды было в достатке, как и свежая вода.

Он играл, бегал, ел вкусную еду, наконец, подружился с сиамцем по кличке Арнольд, но дама Анжелика ни в какую не шла на контакт и постоянно норовила его поцарапать, а он ведь с ней играл.

Полгода пролетело быстро. Весна пришла и расцвела пышной зеленью. Хозяйка Лидия Ивановна, пожилая и не очень приятная, открыла окна и двери для проветривания помещений. Он увлекся игрой и в полете за птичкой приземлился на скользкие каменные перила. Как ни пытался, но так и не смог зацепиться или другим способом удержаться и рухнул с высоты. Но боли не было. Только темнота и пустота, которую он так не любил.

Так он лишился своей третьей жизни.

Не знаю, сколько времени прошло после смерти, но он снова возродился в теле кота. Привычно открыв глаза, он увидел молодую и очень симпатичную девушку. Она смотрела на него со странной тоской и жалостью сквозь старенькое и поцарапанное стекло замкнутой и темной каморки. Оказывается, он в этот раз был сиамским котиком. А находился на лечении в приюте для бездомных животных, и эта девушка была одной из многих проходящих мимо или заглядывающих в его клетку посетителей. Многие, кому он понравился в неприглядном виде, говорили с ветврачом о возможности его забрать. Но, услышав, что он болеет и ему требуется особое питание и уход, уходили смотреть других. Из-за этого он постоянно видел извиняющийся взгляд ветеринара — молодого парня-практиканта Никиту. Через неделю ему стало лучше, и он смог сам есть и больше не ставили капельницы, причиняющие боль. Он смог оценить свой внешний вид в отражении исцарапанного стекла: большой, но крайне худой кот с белой шерстью и серыми пятнами на мордочке, ушках, лапках. Глаза же голубые, как два маленьких Байкала. Не кот, а просто загляденье.

Еще несколько раз приходила та симпатичная девушка. А через три дня врач выпустил егоиз бокса. Девушка аккуратно взяла его на руки и представилась:

— Меня зовут Алиса. Давай попробуем жить вместе. — И погладила его по голове.

Ее руки были нежные и теплые и пахли ванилью с корицей. Он решил пойти с ней. Она оказалась художницей и любительницей готовить печенье с корицей и ванилью. А его она назвала Принцем Антуанетом. Хотя, чаще всего звала по-простому, по-домашнему — Принц.

Время шло, а вместе с ним пролетала жизнь Принца. Девушка окружила его такой заботой и любовью, что он перестал обращать внимание на время и постоянные обострения его хронических болезней. Незаметно их стало трое: она, он и тот самый ветеринар, к которому они постоянно ходили проверять самочувствие. А через совсем маленький кусочек времени, когда сезоны не успели сделать и половины пути, на свет появилась маленькая копия хозяйки с ее запахом.

Маленькая копия росла, и за чередой солнечных и дождливых дней подкрался закат отведенных ему дней. Он не грустил, ведь прожил счастливую жизнь в кругу любящих людей, и малютка Катрин стала большой и точной копией хозяйки и скоро пойдет в школу.

Он, пригревшись на жарком солнышке середины осени, умостившись на подоконнике и слушая разговоры и смех любимых, закрыл глаза. Он помнил, как спас хозяйку от беды, когда старая газовая плита начала пропускать газ, а девушка была слишком увлечена написанием картины «Самайн». Как берег маленькую копию от падений, излишнего любопытства, и всегда помогал быстрее уснуть.

В пятый раз он прожил как бездомная кошка Маруся, у которой было много хозяев, но она оставалась свободной. Дралась за территорию, ловила рыбу, охотилась на птиц. Даже привела в этот изменчивый мир четыре котенка, так похожих на нее саму. Но, не желая им трудной жизни, она нашла им хороших хозяев. Через четыре года она ушла, спасая маленького щенка от смерти под колесами мотороллера.

Шестая жизнь прошла незаметно. Он вместе с хозяйкой, что работала библиотекарем в университете, читал книги и постоянно лежал у нее на руках или коленях. Его геройство было незаметным: отвлекать злых директоров и учителей, привлекать читателей, напоминать о забытых вещах и событиях. Словом, быть маленьким помощником и незаменимым другом.

В своей седьмой жизни он жил вместе с лесником и помогал ему охотиться или приводил заблудившихся людей к дороге или дому. А однажды спас группу потерявшихся туристов в лесу гор. В этой жизни он был манулом и практически забыл свое человеческое естество, отдавшись зверю и инстинктам.

Восьмую жизнь он помнил плохо. Чуждые человеческой сути инстинкты и желания затмевали разум. Он жил в стальной клетке, и он был львом.

Девятая жизнь подарила возможность вернуться в самое начало. Он был полностью черным, как вороново крыло, котом, за исключением круглого рыжего пятна на голове между ушей. Он был «приблудившимся» котенком, который однажды забрел на территорию дома престарелых да так и остался жить.

По началу было тяжело, и его всюду гонял медперсонал, а пожилые люди наоборот — защищали. Со временем все к нему привыкли и постоянно гладили, подкармливали разными вкусняшками, с радостью приглашали поспать вместе, согревая друг друга своим теплом. А он спасал от маленьких бытовых катастроф, дарил радость, хорошее настроение и улыбки. После его появления все стало светлее и веселее, живущие здесь перестали бояться своего дня смерти, а наоборот, наслаждались оставшимся отмеренным высшим временем.

Не первый раз уводил от опасных мест стариков, лежал на коленях, слушая чтение книг, любовался картинами, созданными по мгновению волшебства, старался прожить свою последнюю жизнь максимально приближенной к человеческой, но в теле кота.

Но, как приходит осень, сменяя летнюю пору, так и он постарел. Тело стало слабее, а кости болели, зрение не такое острое и часто подводило своего владельца в расчетах расстояния. В этот раз его звали Девятым, а самым любимым местом, какв самом начале, оставалось глубокое мягкое кресло в гостевом зале перед большим окном среди зелёных вазонов. Часто ему казалось, что он слышит собственный голос или голос Кирилла, доброго узбека, любящего Рузвальта и свою работу.

«Хорошая работа. Ты молодец. Ты справился. Теперь отдыхай».

И он закрывал глаза, тихо мурча и слегка сжимая лапки. Он знал, что это его последняя жизнь, и он не боялся уйти навсегда. Он много сделал за все свои жизни.

На следующий день, проходящий мимо санитар увидел Девятого — старого спящего кота на любимом месте, позвал его. Но кот не отреагировал. Санитар подошел и погладил кота, взял на руки. Кот был легким и холодным, жизнь уже покинула это маленькое тело, вмещавшее когда-то большое и доброе сердце.

Спустя два месяца в дом престарелых кто-то принес белоснежного котенка с желтыми глазами, девочку, что сразу стала всеобщей любимицей по имени — Снежинка.

Эпилог.

На причале курортного городка в самом разгаре лета за хрупкой черноволосой девчонкой бежал рыжий кот. Его хвост был немного короче, чем у обычного кота. Взгляд излучал человеческий ум и кошачью хитрость. А звали его Сергей Сергеевич.

Это была не десятая жизнь. Это было новое начало в полосатом комочке рыжего цвета, что весело мяукал и был полон сил и жизни.

Конец.