Двойной просчет Горячей штучки

– Давай я расскажу тебе, как всё будет, – Джеймс Коллинс положил ногу на ногу, глядя на меня неотрывно и нечитаемо. – Ты скажешь нам «нет». Потому что тебя такое не интересует. А еще потому, что ты здесь не за этим. Ты приехала просто посмотреть. Понять, предложено ли здесь что-то, способное доставить тебе удовольствие.

Всё тот же отстраненный взгляд скользнул по моему глубокому декольте, лаская кожу не меньше, чем красный шелк дорогого на грани вызова платья.

Майкл Спирански хмыкнул чуть слышно, но ничего не сказал.

Не удостоив ни его, ни этот смешок вниманием, я откинулась на спинку кресла и прямо посмотрела на Джеймса в ответ:

– Выходит, в том, что вы вдвоем с этой задачей справитесь, ты сомневаешься?

Когда-то эти двое начинали бизнес вместе.

Целая банковская империя, вышедшая на международный уровень, доля в порту, акции самых прибыльных компаний – неплохой результат для щенков из трущоб.

Майкл был дальновиднее и старше. По слухам, он выделил Джея когда-то. Из шумной стаи озлобленной шпаны выбрал его одного, чтобы вместе с ним подниматься с социального дна, выгрызая своё зубами.

Братья не по крови, но по духу.

Опять же, по слухам, – ещё и по оружию.

Джеймс хмыкнул, поднес к губам стакан с отличным виски, но сделал совсем крошечный глоток.

– Нисколько. Хотя, я полагаю, для такой горячей штучки, как ты, придется здорово постараться.

Он улыбнулся сдержанно, одними уголками губ, но очень выразительно.

Взгляд неспешно соскользнул с моей груди на плечи, когда я ими пожала:

– Ты понимаешь правильно.

Майкл снова промолчал, и, в отличие от своего компаньона, отпил из стакан, который держал в руке, как следует.

Он славился умением пить и не пьянеть.

И он уже всё понимал.

Понимал, и с удовольствием наблюдал за тем, как Джеймс ведёт со мной переговоры.

Закрытый клуб «Мираж» был особенным местом. Настоящим островком свободы и чувственности, – таким необходимым консервативной Англии. Даже самым богатым и влиятельным приходилось приложить немало времени, усилий, и, конечно же, денег, чтобы получить членскую карточку.

Потому что за тяжелой дубовой дверью старинного особняка, в котором располагался «Мираж», не существовало запретов.

Сильные мира сего приезжали сюда, чтобы найти удовольствия по своему вкусу.

Слабые… Слабые хотели заработать.

Это место не было борделем в прямом смысле слова. В него невозможно было попасть с улицы. Среди тех, кто приходил ради денег, оказывались студенты элитных колледжей и позабытые жены бизнесменов помельче.

В «Мираже» существовали только два строгих правила: абсолютная секретность и добровольное согласие.

Все происходящее за закрытыми дверями спален было возможно лишь к обоюдному наслаждению.

Всё, что делалось в «Мираже», оставалось в «Мираже».

Встречаясь после на деловых обедах и светских раутах, эти люди держались вежливо и сдержанно, ни словом, ни намёком, ни взглядом не выдавая свои и чужие тайны.

Для скучающих домохозяек, живущие в «золотой клетке», и молодых людей, ограниченных в радостях жизни влиятельными и строгими родителями, «Мираж» становился настоящей отдушиной.

Женщины, которым потерявшие к ним интерес мужья обеспечивали красивую жизнь, но не давали денег, находили здесь пылких и заинтересованных в них любовников. Поутру они забирали оставленные для них на прикроватных столиках конверты и чувствовали себя чуть-чуть счастливее.

Студенты, которым полагалось учится и не покидать стен своих академий без лишней необходимости, таким образом копили… Кто на что. Одни на бары и рестораны, другие – капитал, который позволит выйти из-под родительского влияния после получения диплома.

Так или иначе, никто из собирающихся здесь господ и дам не считал происходящее проституцией.

Со стороны такой подход представлялся мне сомнительным, но, очутившись здесь, я нашла, что он не лишен своего очарования.

Внутри «Мираж» был похож на помесь чьего-то фамильного особняка с дорогим баром для VIP-персон: две широкие стойки из дорогого дерева, за которыми наливали элитный алкоголь, мягкие лампы, удобные диваны и круглые деревянные столики с удобными кожаными креслами.

Придя сюда, я расположилась как раз за одним из таких. За тем, вокруг которого стояли три кресла.

Такой выбор был условным сигналом для окружающих – заняв стол именно с таким количеством кресел, я давала понять, что хотела бы скоротать ночь втроем.

Коллинс и Спирански появились спустя десять минут – как по заказу.

Всё как по нотам.

Имея на руках карт-бланш впервые посещающей «Мираж» гостьи, я с лёгкостью смогла изобразить прохладное удивление.

В ответ на заданный Джеймсом с очевидным умыслом вопрос, – «Здесь свободно?» – сказать, что пришла выпить и осмотреться для начала.

Они знали меня как бывшую топ-менеджера одного из американских банков.

Первая, вроде бы случайная встреча, состоявшаяся пару месяцев назад. Непринужденный обед, несколько приятных вежливых улыбок, короткий рассказ о том, как я устала от суеты и бешеной гонки огромного южного города. Верно рассчитанное мною заранее число расстегнутых пуговиц на блузке.

Они, – оба, – составили ровно то представление обо мне, которое мне было нужно: красивая, легкомысленная, привыкшая, что все дается ей по взмаху ресниц, женщина. Достаточно умная, чтобы, заняв высокое положение, удержать его тем или иным способом, но не более того.

Они всё делали вместе, и если теперь подошли так же вдвоем, значит, мой план сработал как надо.

Джеймс прямо, хотя и с должным уважением предложил мне подняться в одну из комнат. Втроем.

Я, разумеется, ответила, что он торопится.

Наше знакомство, мой тон и платье, на которое я потратила немалую часть своего внушительного гонорара, должны были развеять последние сомнения: я приехала в заведение не зарабатывать, а развлекаться. Как и они.

Страстные ночи между гостями считались в «Мираже» в порядке вещей. Однако вступали в такие связи, как правило, люди, хорошо знакомые друг с другом. Люди, давно казавшиеся друг другу привлекательными, но не желающие обременять себя постоянными отношениями. Или не желающие делать таковые достоянием гласности.

Моё поспешное согласие могло показаться подозрительным, поэтому торопиться действительно не стоило.

В первые полчаса достаточно было избегать однозначного «нет».

Джеймс, умница, все истолковал правильно, и включился в игру. Он был в меру сдержан и в меру циничен. Ненавязчиво соблазнял. Давал понять, что это ничего не значит.

Всего лишь немного удовольствия для троих взрослых людей.

Я соглашалась или пикировала.

Майкл преимущественно молчал и пил свой виски.

Все мы знали, что это лишь этап. Мы поднимемся в одну из роскошных спален клуба.

Они были уверены в этом, потому что не раз убеждались на практике: им не отказывают. Ни вместе, ни по отдельности.

Я – потому что «Мираж» стал для меня лучшим способом получить от этих двоих то, что мне было нужно.