Дядя Боря

Эта история началась около десяти лет назад. Тогда мы еще жили в уютной квартире на первом этаже. Старый район, старая пятиэтажка, старые соседи и толстый слой масляной краски на стенах подъезда. Тот самый дом, у жителей которого есть свое место для машины, где соседи друг друга знают и при встрече не только здороваются, но и делятся новостями своей жизни и жизни района. А местные алкаши выступают в роли скромных наблюдателей за обстановкой во дворе, периодически спрашивая мелочь на опохмел, чтобы затем укрыться в кустах и залить в себя огненную воду, утолив особую жажду.

Мне тогда было двенадцать, а сестре десять лет. Жили мы как вполне обычная, если угодно среднестатистическая, семья. Мама мечтала о собственном доме и цветочном саде под окнами, папа хотел сменить старую японскую машину на новую немецкую иномарку, а мы с сестрой просто учились в школе, с переменным успехом борясь за популярность среди сверстников.

В один из нередких на тот момент вечеров, когда дом оставили без электричества, маме показалось, что через окно спальни на нее кто-то смотрит. Окно комнаты было прикрыто старенькими жалюзи, одна полосочка которых, иногда заедала и переставала закрываться.

Мама от испуга прикрикнула, однако неизвестный силуэт не шелохнулся. Как позже она поделилась с отцом, оказывается, ей довелось не впервой наблюдать странную фигуру, но всегда думала, что это ночная тень от ствола спиленного тополя, поэтому не придавала должного значения.

В этот же раз, когда отец был в очередной поездке, она все-таки решила разузнать, что же за силуэт вырисовался на окне со странной периодичностью. То он есть, то его нет. Очень странно для спиленного тополя. И уж слишком сильно чувствовался чужой взгляд.

Больше не подавая очевидных признаков обнаружения наблюдателя, мама не спеша приблизилась к окну. Она отодвинула тюль, делая вид, что ей на ночь глядя, да еще и в темноте, внезапно приспичило поразглядывать цветы на подоконнике. Силуэт не пропал. Поэтому, подловив момент, мама резко подняла жалюзи и снова закричала. С обратной стороны окна ее жадно пожирал глазами неизвестный мужчина. На вид пятьдесят, может шестьдесят дет. Круглолицый, плотного телосложения. Больше ничего разглядеть не удалось. В панике закрыв дверь в спальню, мама набрала сначала отцу, а затем в полицию. Пока сестра пыталась успокоить перепуганную мать, прижавшись к ней на кухне, я прокрался в спальню, чтобы разглядеть обидчика матери. К моему появлению силуэт пропал. Осторожно прильнув к окну, я не смог обнаружить в зоне видимости кого-то подозрительного. Этой ночью больше никто не уснул в нашей квартире. Мама ждала приезда полицейских, которые так и не соизволили явиться на вызов, а мы с сестрой нафантазировали себе всякого и лежали в кроватях, потрясываясь от страха перед собственными выдумками.

Кто знает, какие могли быть мысли у подсматривающего за нами человека. Поэтому, на следующий день отец взял выходной и организовал установку решеток на окно. А мама поехала к участковому в надежде, что не только в наши окна заглядывает неизвестная личность и его наверняка уже ищут сотрудники полиции.

К вечеру уставший, но безумно довольный отец любовался проделанной работой – не самая эстетичная, но вполне надежная конструкция теперь защищала нашу квартиру от проникновения различного рода злоумышленников.

А спустя час, после завершения работы по защите окон, мама, не сдерживая эмоций, делилась мнением участкового по поводу ночного происшествия. С похожими случаями к ним никто не обращался. В случае повторного появления наблюдателя, участковый попросил сразу же звонить ему. На том и успокоились. Отец не стал рассказывать матери, что в кустах сирени под окнами нашей квартиры нашел старую деревянную лестницу. Недолго думая, он просто отнес ее на ближайшую мусорку. Я последовал примеру отца и также не стал ничего говорить об этой находке. Даже сестре.

Вскоре, в один из дождливых вечеров от окна спальни послышался шум. Прутья решетки зазвучали так, словно по ним легонько ударила ветка растущего неподалеку дерева или большого куста. Вот только кроме одинокого ствола спиленного тополя и невысокого куста сирени поблизости от окна ничего не росло. Но как же хотелось верить, что это был лишь ветка…

Мама приподняла жалюзи в поисках источника звука. Но едва она открыла их, как увидела все тот же темный взгляд подглядывающего незнакомца. В ужасе отскочив от окна и едва не сбив с ног меня, она принялась молча указывать отцу дрожащей рукой в то место, где еще недавно встретилась с жадным взглядом незнакомца. Папа, без лишних вопросов, метнулся к окну, но не сумел никого обнаружить за ним. Нескольких секунд вполне хватило незнакомцу, чтобы ретироваться с окна. Быстро накинув куртку и ловко вставив ноги в старые резиновые шлепанцы, отец выбежал на улицу, вопреки уговорам мамы остаться в квартире. Вполне ожидаемо для меня, папа не смог кого-то обнаружить. Я словно нутром прочувствовал неуловимость ночного гостя. Его аура просачивалась в наш дом, давая понять, что так просто от него не отделаться. Я был уверен, что мы далеко не первые жертвы его подглядываний.

Утром отец снова нашел все ту же деревянную лестницу. В этот раз он был предусмотрительнее и, взяв топор, разнес в щепки найденный предмет.

Пока папа демонстрировал гнилым брускам, из которых была собрана лестница наблюдателя, всю мощь дедовского колуна, мама связалась с участковым. По словам полицейского, подобных жалоб до сих пор не поступало, что говорило о целенаправленной слежке именно за нашей квартирой и нашим семейным бытом. Он исключил вероятность слежки с целью ограбления. Уж слишком явное наблюдение велось за нами. Участковый смог лишь посоветовать установить камеру видеонаблюдения. Эта идея очень понравилась отцу и, едва услышав о ней, он направился в ближайший магазин, специализирующийся на продаже и установке соответствующего оборудования. Пришлось даже отложить покупку зимней резины для машины, ведь хорошие видеокамеры стоят довольно таки дорого.

Спустя пару недель, на окна нашей квартиры внимательно смотрело несколько объективов новеньких камер. Теперь мы даже ждали повторного появления подлого незнакомца в качестве главного героя нашего фильма.

Вместе с камерами появилось мнимое ощущение безопасности. Мы знали, что подглядун обязательно засветит свое лицо, а мама сможет его опознать, ведь она его уже видела ранее.

Прошло несколько дней, а тайный наблюдатель все так и не появлялся. Мы уже подумали, что он увидел камеры и нашел новую семью для своих наверняка извращенских наблюдений. Но не тут то было! В пятницу после работы отец снова нашел под нашими окнами лестницу и идущий к ней в придачу деревянный поддон. Кто-то явно готовился за нами наблюдать этим вечером. Неизвестный хромой человек притащил наблюдательный инвентарь за несколько минут до рассвета. Лица его рассмотреть не удалось. Однако камеры были установлены таким образом, что при установке лестницы и дальнейшем взбирании на нее, нарушитель с большой вероятностью должен будет направить свой взор прямо в объектив видеокамеры.

По совету участкового было решено ничего не трогать и ждать, когда негодяй засветит свое бессовестное лицо на камеру. Благо аппаратура установлена высококлассная и проблем с качеством картинки быть не должно.

На седьмой день волнительного ожидания преступника и четкой безотказной работы камер за окном послышался уже знакомый шум. Кто-то снова пытался вглядеться в малейшие щели между пластинок жалюзи, крепко хватаясь руками за прутья решетки. Словно подчиняясь закону подлости, жалюзи периодически заедали, и одна пластинка оставляла возможность вести наблюдение за спальней.

Негодяй оказался снова замечен. Взяв фонарь, отец погасил свет в спальне, подкрался к окну, и резко открыл жалюзи, одновременно с этим включив мощный диодный фонарь. Подглядун не ожидал такой встречи и, ослепленный ярким светом, быстро сбежал.

Как показал утренний осмотр территории под нашими окнами, наблюдатель снова бежал, не захватив с собой лестницу. Специально ли он это делал, зная, что вскоре вернется, или страх быть пойманным был сильнее желания сохранить инвентарь – оставалось загадкой.

С лестницей в руке и флэшкой в кармане отец направился к участковому. После долгого изучения записи, на которой к удивлению четко запечатлилось лицо беспокоящего нас наблюдателя, полицейский заключил, что этот человек ему не знаком. Он сделал скриншот стоп-кадра с лицом подглядуна и отправил коллегам из ближайших районов с надеждой, что может у них есть какая-то информация об этом человеке.

— Распечатай его фото! Вот же, хорошо видно эту поганую морду! Так и просит хорошего шлепка тапком!— эмоционально размахивая руками, советовала соседка с именем винограда.

Мама решила предупредить всех соседей о непрошенном госте нашего дома. На случай, если объектом наблюдений стала не только наша квартира. В ходе долгих разговоров и нудного пересказа одной и той же истории, мама выяснила, что данная проблема является сугубо нашей. Однако многие жильцы первых этажей решили перестраховаться и проверили плотность своих занавесок. А тетя с виноградным именем даже предложила тапок своего мужа в качестве оружия против мерзавца, повадившегося нарушать нашу семейную идиллию. Весьма сомнительное оружие, даже несмотря на сорок девятый калибр.

На домашнем принтере распечатать фото не удалось. Черно-белая рябь да и только. Лишь знающие, что было на оригинальном изображении, смогли бы рассказать, что должно быть на этом листе бумаги. Следующая попытка, как и другие не увенчались успехом. Отличное качество на экране и отвратительное на бумаге.

Обвиняя с применением разнообразных обидных словосочетаний недавно купленную технику, отец скинул нарезку кадров уже на другую флэшку и, наспех накинув куртку, джинсы и любимые белые кроссовки, направился в фотоателье. А мы в это время попытались распространить лицо негодяя в социальных сетях.

— В общем, у коллег не удалось ничего узнать о вашем наблюдателе, — отчитывался перед мамой по телефону участковый, — вот вообще ничего. Только разного рода бредни.

Последняя фраза была лишней для ушей взволнованной и от природы любопытной женщины. Изрядно постаравшись, мама узнала, что полицейский называл бреднями. Она хохотнула, попрощалась с участковым, пообещав сразу же позвонить при новых инцидентах, и выключила телефон.

Дядя Боря… Несмотря на то, что намерения дать услышать этот разговор у матери не было, хороший динамик и громкая манера общения представителя власти позволили услышать практически весь разговор. Он упомянул дядю Борю. Многие его уже забыли, а те немногие люди, знающие Бориса Акулова, послушно молчали об этом. Маньяк из восьмидесятых навел шороху в то время в городе. Его так и не поймали. Мерзавец до сих пор считается без вести пропавшим. Убийства прекратились и все успокоились.

Совпадение ли это, но на днях мой одноклассник как раз поделился историей старшего брата об этом дяде Боре. И ничего приятного в ней не прозвучало. Особый интерес у маньяка вызывали молодые семьи с несовершеннолетними детьми. Этот Боря находил уязвимые для взлома места в квартирах и домах, пробирался внутрь под покровом ночи и приступал к насилию. Главу семейства он убивал быстро. Видимо смерть мужчин не приносила какого-то удовольствия маньяку. А вот женщин и детей он мучал долго. Ему нравились страдания матерей, наблюдавших медленную смерть своих детей.

Борис Акулов был фотографом и часто демонстрировал альбом со своими жертвами новым мученицам. Заигрывал, предлагая повторить судьбу любой женщины из альбома.

Ничего этого было бы неизвестно, если бы по счастливой случайности одной из женщин, попавшихся в его лапы, не удалось сбежать. Новенькая учительница математики по имени Лидия, видела смерть своего мужа и маленького сына. Она нашла в себе силы на борьбу. Неизвестно как, но ей удалось сбежать и все рассказать милиции. Вот тогда маньяк и пропал. А спустя несколько недель пропала и Лида. Кто-то предположил, что она наложила на себя руки, не выдержав горя. Но каким образом и где она это сделала неизвестно. Другие говорили, что Боря все же добрался до нее и закончил начатое. А потом, люди просто замолчали, словно кто-то неведомый заставил забыть этот кошмар и жить дальше. Люди подчинились, дядя Боря оказался забыт обществом, оставшись в памяти лишь самых смелых и обозленных на него жителей города.

И вот снова прозвучало это страшное имя. И коснулось оно нашей семьи. После этого я уже не на шутку испугался. Казалось бы, дяди Бори уже давно нет, но страх перед его деяниями легко заставил плохо спать по ночам, вскакивая от каждого шороха за окном.

Вскоре вернулся отец из фотоателье. В руке он держал причину своего недовольства – некачественные распечатки стоп-кадров с нарушителем. Выходило так, что техника просто отказывалась переносить изображение преступника на бумагу. При том, что со слов отца, другие фото с флэшки печатались в отличном качестве и без всяких проблем.

Истинная чертовщина – заключила мама. Ведь затея с распространением изображения наблюдателя в социальных сетях также не увенчалась успехов. Скрин-шот просто-напросто не загружался.

В этот день мама впервые предложила переехать. Но отец не готов был к смене жилья. Уж слишком тяжело досталась эта квартира родителям. Отец буквально пахал на двух работах ради выплаты долга банку и к новой ипотеке он был не готов, поговаривая, что второй такой покупки он не переживет.

Тем временем, наступила ночь. По подоконнику с особой ненавистью барабанил дождь, сопровождаемый увесистыми раскатами грома. Подобный ливень успокаивал. Кто в здравом уме пойдет подглядывать и мокнуть, рискуя слечь с простудой на несколько дней. В здравом уме, наверно, никто…

Посреди ночи я услышал быстро погаснувший крик. В щель, образовавшуюся из-за вновь отвалившейся пластинки жалюзи, на спящих родителей смотрели два внимательных глаза. Словно чувствуя на себе чужой взгляд, мама проснулась и к своему несчастью посмотрела на окно. Испугавшись, она все же быстро сообразила, что ни к чему передавать свой страх мне с сестрой. Но я в ту ночь не спал. Я знал, что проливной дождь не остановит подглядуна.

Утром, незаметно для увлеченных родителей, я присоединился к просмотру ночных видеозаписей. Лицо нарушителя нашего покоя снова хорошо запечатлилось на записи. Было что-то пугающее в его безобидном взгляде. Густые брови «домиком», пышные черные усы и пухлые щеки негодяя делали лицо добрым, но что-то меня в нем все равно настораживало. Если бы я случайно встретил этого человека на улице, то никогда бы не подумал, что он занимается подобными подлыми вещами. Однако что-то отталкивающее и даже пугающее в нем проглядывалось, стоило только детальнее изучить его морду. Морщины, в зависимости от угла падения света, рисовали разные образы. Взгляд излучал холод и безнадежность. Обманывающая доброта…

Любопытство встало во главе и я направился в свою комнату дабы прибегнуть к силе интернета и отыскать фото того самого дяди Бори. Наслушавшись от пацанов со двора про этого маньяка, я всерьез опасался его. Любое упоминание о нем заставляло кровь стыть в жилах. А когда я наконец-то увидел его фото на экране своего компьютера, все тело охватила дрожь. За малым мне удалось не тронутся умом. Человек на фото был молодой копией нашего подглядуна. Те же брови, усы, тот же добрый взгляд, лживо вселяющий надежду, что перед тобой безобидный человек. Это был он!

Я не знал, что делать. Факты говорили сами за себя. Другие фото маньяка так же говорили об очевидном сходстве дяди Бори с нашим ночным наблюдателем.

Собравшись с мыслями и успокоившись, я показал фото родителям. Тот ужас, который выступил на лице матери, я помню до сих пор. Мне кажется, в тот день она изменилась, потеряв частичку внутренней жизненной радости навсегда. Отец успокоил маму и велел ей собирать наши вещи. Брать только самое необходимое, вызывать такси и ехать к бабушке. Сам же папа поехал к участковому с новыми вопросами.

Пока участковый кормил нас обещаниями разобраться во всем подробно мы жили у бабушки. Даже спустя три недели подглядун так и не объявился. Отцом было принято волевое решение о переезде. Так любимая нами квартира была обвинена в наших бедах и оказалась выставлена на продажу, а родители занялись подбором жилья в другом районе и другом этаже – обязательно не ниже пятого.

Родители перелистывали одно объявление о продаже жилья за другим, а я занялся поиском более подробной информации о дяде Боре. Во-первых, стало понятно, почему он дядя Боря – так его называла ребятня с района. Уж больно приветлив он был с ними. Для больших подробностей пришлось перелопатить огромное количество новостных заметок тех лет. Это сейчас все новости первым делом появляются в интернете. А в восьмидесятые его не было. В СССР не было, если быть точнее.

Я наткнулся на пересказанную историю побега Лидии. К сожалению, оригинальной истории в свободном доступе не оказалось. Хотя, на мой взгляд, это могло быть полезно для жертв подобных безумцев. С другой стороны, это полезно и маньякам… Вот и получилась дилемма…

В тот, как принято говорить, злополучный день, Лидия вернулась из школы позже обычного. Пришлось задержаться в кабинете у директора из-за инцидента, связанного с поведением одного из старшеклассников. Уставшая и голодная, девушка уже мечтала об ужине с последующим отдыхом. Даже не обратила внимания на незапертую дверь. Хотя в их семье было принято запираться всегда.

Зайдя на кухню, она обнаружила мертвого мужа. Тело супруга лежало у обеденного стола с перерезанным горлом. Следов борьбы не наблюдалось. Это выглядело, как внезапная смерть.

Испугано крича поочередно имена детей, Лидия метнулась к ним в комнату. Там-то ее и ждал дядя Боря. Он нежно обнимал связанный между собой ребят. Увидев девушку, он весело оскалился. Маньяк долго рассказывал детям, что младшего их мама любит больше, ведь именно его имя она выкрикнула первым. Протесты испуганной матери он не принимал. Более того, угрожая расправой над детьми, велел ей не перечить ему.

Дядя Боря велел Лиде связать свои ноги как можно крепче, дабы она даже не думала о побеге. Руки он оставил свободными, зная, что пока ее дети в его власти, она не сможет причинить ему вреда.

Я опущу дальнейшие события. Скажу лишь то, что девушке удалось провести маньяка, когда он проверял надежность узла на связанных ногах. Изнутри входная дверь не закрывалась ключом, поэтому, выждав момент, Лидия побежала, что было сил.

До сих пор не понимаю, что придало ей столько энергии для побега. На твоих глазах лишают жизни самых ценных людей в твой жизни, ранее ты находишь тело супруга… Откуда в такой ситуации возьмется столь мощное стремление к жизни? Даже жажда справедливости не может побороть столь мощную потерю. Однако Лида нашла в себе силы и смогла сбежать, возможно, тем самым остановив череду жестоких расправ.

Итак, спустя два месяца спокойной и в некоторой степени размеренной жизни у бабушки, мы готовились к переезду. История с наблюдателем, конечно, не забылась, но его отсутствие вернуло нас в прежнее русло. Взрослые регулярно посещали работу, мы же с сестрой исправно посещали столь любимую нами школу.

Теперь мы ложились спать, зная, что на нас никто не смотрит. Хотя от навязчивого чувства чужого взгляда лично я отделаться так и не смог. Наша старая квартира без лишних усилий была продана. Отец даже как-то пошутил (весьма неудачно, судя по реакции мамы), что некто просто захотел нашу квартиру и через имитацию слежки маньяка вынудил нас продать жилье. Новая квартира нам понравилась и лишних сожалений о продаже не возникало. Разве что легкая ностальгия по годам, проведенным во вполне обычной, но ставшей родной бетонной коробке. Тем временем, новая ячейка многоэтажного человейника была готова принять своих владельцев.

Мы обошлись без кота, и первым в приобретенное жилье вошел я. В плане домашних животных у родителей всегда была твердая позиция. Даже рыбок не разрешили завести. Ну, нет и нет. Обидно, конечно! Но мы с сестрой дети разумные. А посему решили, что когда обзаведемся своим жильем, заполним его котятами, и у нас обязательно будет говорящий попугай.

Ох уж эта обманчивая привлекательность новизны и неизвестности. Я пробежался по всей квартире и быстро выбрал себе комнату. Однако получил молниеносный отворот. Родителям тоже приглянулась эта спальня, и на правах старших я был сослан (ну, хоть не послан) в другую комнату. Благо квартира оказалась уютнее прошлой, и мы с сестрой охотно согласились на предложенные равноценные комнаты. В том, что в скором времени это место станет нам родным, сомнений не возникало. Потрясающий вид из окна моей комнаты, тишина со стороны соседских квартир и просто великолепная планировка заставили меня влюбиться в это бетонное помещение для временного хранения человеков.

Два балкона, и не менее привлекательный вид из остальных окон, на минуточку, двенадцатого этажа, укрепили статус хорошего приобретения. Сосновый лес, находящийся в непосредственной близости, уже во всю намекал на частые пешие прогулки по своим витиеватым тропам.

Первая неделя прошла спокойно. Никаких происшествий. Разве что поиск вещей после переезда все еще продолжался, но уже сводился к минимуму. Также частенько ловили друг друга на поиске ложек и вилок. Я и особенно папа, не редко открывали не те ящики в поисках столовых приборов. Но все это наживное. Все-таки тяжело забыть бытовые алгоритмы, наработанные годами.

Восьмой день прошел уже не так гладко. Родители обошлись без забавных поисков предметов. Вместо этого они поссорились, и к ночи папа лег спать на диван, оставив маму одну в спальне. Возможно, эта ссора и бесконтрольно выпущенные негативные эмоции стали своего рода катализатором дальнейших событий, а может, это банальное совпадение. Как говорится, ничего не предвещало беды. За окном легонько моросил дождик, разметаемый порывами прохладного ветра, стволы сосен тихонько поскрипывали, нагибаясь под напором непогоды, а я старался забыть этот день и готовил себя к следующему.

Сестра же решила зайти к маме перед сном, чтобы попытаться хоть как-то поддержать ее, но та уже спала. И ушла бы Анютка обратно в свою комнату, если бы не услышала жалобный скрип проминающегося металлического подоконника. Сквозь щель в старых жалюзи за спальней наблюдал ОН. Подглядун вернулся! Это было просто немыслимо! Как-никак, двенадцатый этаж и простой деревянной лестницы будет, мягко говоря, мало, чтобы продолжить наблюдать за нашей квартирой.

Испуганная Аня прибежала ко мне в комнату. Признаться честно, сначала я ей не поверил. Но, включив свет и разглядев ее лицо внимательнее, понял – сестра совсем не придуривается. Решив не заглядывать к отцу, я сразу направился в спальню к матери. Мне просто необходимо было убедиться, что подглядывает за нами не дядя Боря. Сопровождаемый трясущейся сестрой, я приблизился к окну. В злосчастную щель я ничего не разглядел. Возможно, глаза просто еще не адаптировались обратно к темноте. Подняв жалюзи и посветив в окно смартфоном, я никого не обнаружил. Крепкая хватка сестры на моем запястье облегченно ослабла.

Отсутствие подглядуна не заставило меня усомниться в словах Ани. Уж больно сильно она была перепугана. Ее голос больше не дрожал и руки перестали трястись, однако глаза говорили о затаившемся где-то в глубине разума страхе. Посовещавшись в моей комнате, мы решили пока не говорить родителям об инциденте. Вдруг сестренке все же просто показалось? Вдруг мы только лишний раз поднимем ненужную панику? Приняли решение подождать второго, так сказать контрольного появления подглядуна.

Следующие два дня прошли спокойно. Родители так и не помирились, продолжая демонстративно игнорировать друг друга, что тяжело сказывалось на мне и особенно на Ане. Она особо сильно переживала за маму с папой. Очень боялась, что они надумают развестись и больше не будут вместе, тем самым разрушив нашу семью.

Взрослая игра в молчанку могла бы продолжаться и дольше, если бы в следующую ночь мама не увидела тот самый взгляд у себя в окне. Пытаясь отвыкнуть от привычки жителей первых этажей, мама перестала завешивать окна на ночь. Поэтому в этот раз образ наблюдателя предстал перед ней в более детальном виде. Негодяй жадно скалился и продолжал нагло пожирать взглядом маму, пока в комнату не вбежал отец.

С легкой ухмылкой на лице, панический крик матери он принял за театральную постановку с целью повода для дальнейшего примирения. Но проведя больше времени в спальне, он убедился в искренности страха жены. Ни мама, ни Аня не могли похвастаться актерским талантом. Поэтому отец поверил жене, как я поверил ранее сестре.

— Будет забавно, если утром я снова найду под окнами чертову лестницу — сказал отец, пытаясь придать ситуации легкой будничности.

И это, может быть, и звучало в тот вечер забавно, но оставалось таковым ровно до того момента, как отец в самом деле нашел под окнами первого этажа ту самую деревянную лестницу.

В то утро я вышел на балкон, чтобы через боковое окошко изучить подоконник и окно спальни на наличие следов наблюдателя. Посмотрев вниз, я увидел, как отец схватил проклятую лестницу и закинул в багажник нашей машины. Благо практичность японского внедорожника позволила уместить столь неудобный для перевозки предмет. Думаю, отец сжег эту гадкую штуковину, потому как просто выкинуть он уже пробовал несколько раз. Возможно, дядя Боря и днем следил за нами, поэтому знал, куда идти за своей деревянной помощницей. Очень хотелось, чтобы в этот раз от нее осталась лишь горстка углей, устало испускающая серый дым.

Правда, я никак не мог успокоиться, мучаясь от бесконечных предположений. Зачем, вот зачем она ему была нужна этой ночью? И как он сумел забраться на двенадцатый этаж?!

Судя по всему, папа задавался тем же вопросом. А поэтому достал еще не проданные камеры с прошлой квартиры и весь день монтировал их, опасно свисая с подоконника. Данные монтажные работы хорошенько потрепали нервы семье. Следующий день отец потратил на подключение и настройку углов обзора.

Участковому решили не звонить до того момента, пока подглядун снова не будет запечатлен на записи. В противном случае было бы сложно убедить полицейского в том, что за нами продолжает подсматривать человек, внешность которого очень напоминает маньяка восьмидесятых годов.

Близилась очередная ночь. Снова хмурились тучи, обещая в ближайшее время оросить землю маленькими капельками прохладного дождя. А мы уже с вполне обыденным беспокойством ждали нового появления старого знакомого. Словно заманивая, отец оставил ту самую злополучную щель в жалюзи, а сам отправился на балкон караулить нарушителя. Он рассчитывал в момент появления подглядуна открыть окно балкона и хорошенько шугануть негодяя. Мне кажется, он даже был не против, если тот сорвется и упадет вниз. Заодно отец узнал бы, как этот подлый наблюдатель забирается на двенадцатый этаж.

Мама осталась в спальне в качестве приманки. Она изо всех сил старалась изображать спящую женщину, что получалось у нее с сомнительным успехом из-за частых переворотов с одного бока на другой. Но, других вариантов не было. Дядя Боря интересовался именно ею.

А пока родители были заняты поимкой преступника, мы с сестрой, взяв папин ноутбук, подключились к камерам и наблюдали за происходящим.

Спустя час напряженное ожидание превратилось в яростную борьбу со сном. Бдительность и боеготовность нашего юного отряда из двух человек стремилась к нулю. Дыхание замедлялось, а веки пытались слипнуться в сладкую дремоту. Поэтому совсем неудивительно то, что мы пропустили появление подглядуна. Резкий и, признаюсь, болезненный удар локтем промеж ребер, взбодрил меня. Взволнованная Аня молча указывала пальцем на монитор. Дядя Боря, прижав ладони к стеклу, вглядывался вглубь спальни. Мы в свою очередь, затаив дыхание, наблюдали за ним, став подглядунами за подглядуном.

Не знаю как, но, похоже, отец выдал свое присутствие. Дядя Боря повернулся к балкону и погрозил папе пальцем, словно запрещая ему продолжать следить за ним. Судя по всему, отца это только разозлило. Он открыл окно и что-то закричал. Возможно, папа даже хотел что-то швырнуть в маньяка, чтобы тот, потеряв равновесие, свалился на землю.

Услышав озлобленный крик отца, мы сестрой, а следом и мама, направились на балкон, дабы отец не наделал глупостей.

Сказать, что мы испытали дикий ужас, это просто плюнуть нам в лицо. Папы на балконе не было! Лишь прохладный ночной ветерок пытался проникнуть в квартиру через открытое окно. Подглядуна тоже не было. Пока мама испуганно пыталась окликнуть отца, я побежал к окну спальни. Не увидев там ничего полезного, подбежал к отцовскому ноутбуку, чтобы пересмотреть запись:

Дядя Боря грозит отцу пальцем, но тот игнорирует его. Не убедив главу семейства отступить, наблюдатель внимательно смотрит прямо в объектив одной из камер, а после помехи…

Тем временем, мама, наспех накинув свои кроссовки, умчалась вниз. Отец мог просто выпасть из окна, и ему могла требоваться помощь. В этот момент я был уверен, что она не взяла с собой телефон для вызова скорой. Да и дядя Боря мог быть там. Поэтому я помчался следом. Не знаю, на что мог рассчитывать юнец в борьбе с опытным маньяком, но, во всяком случае, осложнить жизнь ему получилось бы.

Маму я застал стоящую прямо под нашими окнами. Ни отца, ни дяди Бори не было. Пытаясь подойти к ней ближе, я споткнулся. Рассмотрев предмет, заставивший болезненно пульсировать большой палец ноги, я прикрикнул от удивления и легкого страха. Я ударился о старую деревянную лестницу. Этот проклятый предмет снова был здесь!

Мама же крепко сжимала между пальцами отцовское обручальное кольцо, и мое появление заметила не сразу. Уж не знаю, как она сумела в темноте найти столь маленький предмет.

— Его больше нет, — это слова стали последними. Больше она до настоящего момента не произнесла ни слова.

Мама жива, здорова и сейчас с ней все хорошо, если говорить о физическом здоровье. Она просто перестала говорить. С той самой ночи из ее рта больше не вылетело ни одного членораздельного звука. Как бы мы не пытались ее разговорить, мама нам не отвечала. В лучшем случае, могла что-то написать на листе бумаги или в заметках телефона. В мессенджерах так же полный и бесповоротный игнор.

Участковый сказал, что так бывает после сильного эмоционального события. Потеря близкого и любимого человека – это всегда большой стресс. И заговорит ли мама снова когда-нибудь – неизвестно.

С пропажи отца прошло уже два года. Дядя Боря больше не объявлялся. Является ли совпадением одновременная пропажа папы и подглядуна? Не могу сказать, ибо не знаю. Мне хочется думать, что отец еще вернется.

А может, он пожертвовал своей жизнью ради того, чтобы избавить нас от незваного ночного гостя. Если это так, то у него получилось. Такова версия Ани. Не моя.

Камеры больше не записывали видео. В ту ночь они сломались. В память о папе они остались висеть на фасаде, как последнее, что сделал отец перед пропажей. Я не хочу говорить перед смертью, пусть это будет просто пропажа. Хоть я и смирился, мне все же приятнее таить в душе надежду на возвращение родителя. Однако это всего лишь фантазии и мечты. Сейчас передо мной и сестрой стоит другая задача – вернуть маме способность говорить. А уже после я постараюсь детальнее изучить минувшие события и разобраться, куда пропал отец.

З.Ы. Сегодня утром я нашел небольшую деревянную лестницу под окнами нашего дома…