Дырка в кармане

Дырка в кармане — на первый взгляд, незначительная деталь, на которую мы обычно не обращаем внимания. Всего-то и нужно — нитка да иголка, чтобы избавиться от этой мелкой неприятности, и нет той самой дырки! Однако порой именно такая незначительная деталь становится толчком для серьёзных перемен в жизни.

Семён Семёнович Шпак, одинокий мужчина, еще не растерявший осколки былой привлекательности, проснулся ранним утром и постиг, что ему сорок. Круглая дата, рубеж. Натягивая штаны, обнаружил дырку в кармане, из которой со звоном посыпалась мелочь.

Затянувшись дешевой сигареткой, он вдруг осознал, что полжизни уже позади, и кризис этого самого возраста вроде бы должен уже миновать, но — как у классика — стало мучительно больно за бесцветно (читай: бесцельно) прожитые годы, или что-то в этом духе. Неужели стоит задуматься о радикальных переменах? Вопрос, конечно, риторический, точно плевок в вечность.

Но если взглянуть правде в глаза, его рутинная работа, мизерный заработок, которого едва хватало на проезд, коммуналку и невкусную еду из ближайшего супермаркета, да вечный недосып, полное отсутствие даже намёка на личную (читай: интимную) жизнь, дряблое тело и лишний вес — всё это столь ничтожно, что, откажись Семён от всего этого, вряд ли он испытал бы хоть малейшее сожаление.

Поэтому искать в своей грязной и захламленной квартирке иголку (читай: что искать иглу в стоге сена) Семён Семёнович не стал и, подобрав рассыпанную на полу мелочь, просто переложил в другой, еще не прохудившийся карман, но решил всё изменить. Кардинально.

«Для начала уволюсь к едрене фене с ненавистной работы», – подумал наш герой.

Внезапно его левая рука ощутила укол, и, бросив взгляд на плечо, Семён заметил странное существо с хвостом и крошечной блестящей алебардой. Закинув ногу на ногу, бесёнок уютно устроился на плече. С милым, почти детским выражением лица и хитрой, как у Чеширского кота улыбкой он посмотрел прямо в глаза герою и тихо промурлыкал:

– Чего это вдруг увольняться приспичило? Сегодня, друг мой, понедельник – день-то тяжёлый. Ты лучше прогуляй денёк, сходи в «КБ», возьми дешёвого винца, пригласи Варьку из первого подъезда выпить. Гульни от души, а завтра уж и примешь окончательное решение. «Эх, Семён!» – мысли закружились в голове, словно мушки-дрозофилы в чашке Петри, но идея, подброшенная бесёнком, показалась весьма заманчивой и даже нарисовала в воображении пикантные картины с Варькой, которая, по слухам соседа Петьки, никому не отказывала.

– Конечно, чёрт прав! Начать нужно с женщины. Поговорить по душам, возможно, встретятся два одиночества… Не просто же так Варька «даёт всем», наверняка, одинокая дама, – сказал он сам себе вслух.

Но, учитывая раннее время суток, Семён, не стаскивая с себя штаны, просто включил телевизор и улегся на продавленный диван. Уснул, но теперь улыбаясь, словно херувим.

Проснувшись около полудня, наш герой торопливо почистил зубы, натянул старое пальто и побежал претворять мечты в реальность.

Семён Семёнович купил не только вино, но и дешёвую шоколадку (на дорогую не хватило денег), постучался в заветную дверь, разулся, и вот он — конфуз: палец в цыпках, словно раненый боец, выскочил из окопа носка. Настроение рухнуло, желание растворилось в горечи неловкости, а шоколадка выпала из рук; вино обернулось уксусом. Вечер безнадёжно испортился — словно рыбина на солнце.

Униженный и оскорблённый Семён вышел из квартиры прекрасной донны. Костеря себя и китайские носки из бамбуковой нити, он поплелся на детскую площадку.

Собачники с подозрением и неприязнью поглядывали на Семёна, словно ожидая, что он нападёт на их любимцев, покусает или заразит какой-нибудь опасной болезнью. Но тут неожиданно появился бесёнок и, весело и задорно, пропищал:

– Семён, ну подумаешь, баба послала! Выпей, человек ты дорогой!

«Вино! В пакете! Спасибо, бес!», – вспыхнуло в мозгу Семёна, словно неоновая вывеска в ночи.

И наш герой принялся смаковать алкогольный напиток, находя в нем особое, жгуче-пряное наслаждение. С каждой секундой своеобразный вкус дешёвого вина раскрывался нотами дикой вишни, темного мёда и едва уловимым шепотом полыни. К тому моменту, когда Семён переступил порог дома, хмель вытеснил из головы почти все мысли, оставив лишь всепоглощающее ощущение никчёмности, достигшее своего апогея. Вино жгло нутро тошнотворной волной, но, к счастью, врожденная чистоплотность воспротивилась позыву осквернить порог собственного жилища.

«Сорок лет, Боже… Почему все так паршиво и беспросветно…»

Самопроизвольно очистив желудок и залив в него «Полисорб», за которым последовал активированный уголь как противоядие, он вновь погрузился в мрачные размышления. Мысли в его голове пульсировали, а Земля, казалось, начала вращаться быстрее. Даже навязчивая реклама на экране, которая раньше раздражала, теперь не вызывала такого отторжения. «Нет, завтра же! — решил он. — Завтра же напишу заявление об увольнении и изменю свою жизнь!»

И вот наступил Страстной вторник. Разум отказывался смотреть в лицо утренней действительности, но Крест уже взвален на плечи, Голгофа напоминала о себе тревожными сообщениями в рабочем чате.

Во рту Каракумы, а рядом нет ни одного колодца. Отключили воду. В глазах – песок, под ногтями – песок… Видимо, с детской площадки.

Долгая дорога в рабочий ад сопровождалась вялыми попытками самовнушения (вспомнилась техника, разработанная фармацевтом Эмилем Куэ), но в то же время предательски дрожали коленки, и очень хотелось пить, что мешало проанализировать самого себя.

Семёну мерещилось, что он работает на террористов, от которых можно избавиться, только совершив акт самопожертвования.

«А после увольнения тебя, Семён, ждут изумительные, соблазнительные девы…» – шептал неприятный голос всё того же беса.

Не задерживаясь ни на секунду у ненавистного рабочего стола, грубо и без стеснения отправив начальницу отдела, Марию Рубеновну, в «эротическое путешествие». Еще раз взвесив все «за» и «против», с трудом поборов внутреннее сопротивление, взял в отделе кадров бланк заявления об увольнении и дрожащими руками начал писать «вольную». Немного отдышавшись, напустив на начальника отдела кадров густое амбре перегара, нетвердой походкой отправился к начальству за визой.

Оно, конечно же, начальство – это всегда ОНО (как клоун из фильмов ужасов, сходство как внешнее, так и по содержанию один в один) – поморщилось, но, вдыхая аромат, который источал Семён, молча подписало заявление, добавив в резолюции: «Отработка – по КЗОТ РФ».

«Гад! Животное! Изверг! Сволочь! Буржуй недорезанный!»

Две недели Семён, словно бурлак на Волге, тянул свою лямку раба. Время застыло в безразличном потоке бытия ровно на четырнадцать дней. Порой, когда неопределённое будущее начинало пугать своей мерзкой личиной, Семён начинал сомневаться в правильности принятого решения, но рядом всегда был бес!

Во сне однажды к нашему герою явился ангел-хранитель. Пушистый, белокрылый, но словно хворый голубь, он потряхивал облезлыми крыльями и пытался убедить Семёна забрать заявление, признать все свои проступки, покаяться, пообещать Марии Рубеновне стать послушным и исполнительным работником, а возможно, и лучшим работником года. Но Семён, недолго думая, со всего размаха ударил бедного ангела невесть откуда взявшимися в руках граблями, да так сильно, что раскроил бедняге голову. И в тот же миг провалился в беспощадную реальность последней рабочей пятницы.

А ведь всё началось с мелочи — с дырки в кармане, через которую укатились жалкие монетки! Свобода, подобно булгаковской Фриде, умоляла не душить её платком, но новый план жизни ещё не был сформирован и, даже не начал зарождаться.

Наш герой, получив при увольнении жалкие гроши, оказался перед жестоким выбором: либо потратить их в один миг и, словно Серёжа Есенин, покинуть этот мир, оставив написанные кровью строки «До свиданья, друг мой, до свиданья», либо отдать деньги монастырю и остаться жить там.

Но Семён не умел писать стихи. В монастырь он хотел, но только в женский, однако что-то подсказывало ему, что там его точно не ждут. Какое-то время он потратил на поиски «достойной» работы. Но выяснилось, что менеджеры, которых штамповали университеты в нулевых, давно никому не нужны. На одном из собеседований работа действительно показалась достойной, но, увы, он ей не подошёл. Причиной стала его лень в студенческие годы, из-за которой Семён так и не приобрёл необходимых знаний.

Деньги окончательно растаяли, словно мираж в знойной пустыне, всего за несколько дней. Уже через пару недель он стал задумываться о смерти, но, вспомнив ангела с раскроенным черепом, понял, что на небесах его вряд ли ждут. Да и, если что, удавиться — дело минутное, всегда можно успеть.

Собрав всё ценное, оставшееся по большей части от покойной матери, Семён, в дурном расположении духа, решил отправиться в ломбард. И тут он обнаружил в своем почтовом ящике цветной флаер…

Реклама гласила: «Деньги! Легко и просто!». Внизу, под яркой картинкой, был указан сотовый телефон. Именно в этот момент кто-то на левом плече заверещал, что в ломбард Семёну ходить не надо, а вот позвонить по телефону и договориться о встрече – самое то!

Наш герой был в таком отчаянии, что решил рискнуть. В телефонной трубке раздалось старческое кряхтение, после чего прозвучал лишь адрес — на остальные вопросы отвечать отказались.

Когда Семён добрался до указанного места, обнаружил покосившуюся дверь, обшитую советским дерматином, без звонка. Постучав кулаком в хлипкий косяк, он уже было решил, что попался на «развод», — но дверь со скрипом распахнулась, и перед ним предстала высокая экстравагантная старуха в кальсонах и черной телогрейке. Она напоминала старого белорусского партизана, только что выбравшегося из сырой землянки после немецкой бомбёжки.

Несколько секунд бабулька сверлила Семёна острым, недоверчивым взглядом. После недолгого колебания предложила пройти в полупустой коридор, где витал запах пыли и царил хаос из хлама и сломанной мебели.

– Здрасте, – прошептал Семён.

– Забор покрасьте, – резко ответила странная женщина. Наступило неловкое молчание.

— Я по объявлению, — наконец промямлил Семён.

— Понятно, что не по любви, — скривив губы в подобии улыбки, ответила старуха.

— Какие у вас условия?

— Всё просто, как в старом анекдоте: ублажишь бабушку – будут тебе денюжки…

— Мадам, давайте без анекдотов: говорите чётко, что требуется, я человек занятой, — не выдержал Семён «подколов» старухи.

В этот момент бабка громко, раскатисто расхохоталась. Схватила Семёна за пуговицу пальто, приблизила к себе и прошептала на ухо:

— Всё просто. Станешь моим помощником в некоторых делах — я тебе заплачу, — и, отпустив пуговицу, легонько оттолкнула его от себя.

— То есть, уход нужен?

— Уход мне соцслужба обеспечивает: тётка приходит два раза в неделю. А мне нужен «бойфренд».

— Забавно.

— Просто умора. Не нравится — вали, откуда пришёл. Скатертью дорога.

«Мутная старушенция», — промелькнуло у Семёна в голове, но он решил остаться: уж слишком туманным казалось его собственное будущее.

Размышления нашего героя прервал звонок мобильного телефона старухи. Новенький «Самсунг» исторг мелодию из «Содержанок», и Семён ехидно подумал, что бабулька пересмотрела сериалов, возомнив себя героиней собственного квеста. Она молча выслушала говорившего что-то невнятно в трубку, промычала в ответ «ладно» и отбила вызов.

— Работы у тебя нет, я верно понимаю? — вопрос повис в воздухе, но старуха продолжила: — И денег тоже… Не женат, с простатой мучаешься, да ещё и кризис среднего возраста…

— Ну…

— Баранки гну. Хорошо, сейчас я тебе весь расклад дам.

Она снова дёрнула Семёна за пуговицу, точно накинула аркан, и повела за собой в комнату, где из панорамного окна открывался величественный вид на Волгу.

Бабка отступила, пропуская Семёна вперед.

Свет, проникая сквозь чуть замутненное стекло, проливался по просторной комнате мягким янтарным сиянием, даря ощущение покоя и безмятежности. Белые шторы, точно балерины в воздушных кисейных нарядах, грациозно колыхались от лёгкого дуновения ветерка, дополняя атмосферу комнаты особой нежностью и уютом. На подоконниках пышно цвела герань, наполняя воздух терпким, приятным ароматом.

Квартира в стиле Прованс дышала уютом и спокойствием. Бело-голубые стены, старинная мебель с затейливой резьбой, изысканные безделушки — всё говорило о хорошем вкусе хозяйки и любви к гармонии. В дальнем углу возвышалась огромная кровать под балдахином, а напротив – стол из красного дерева, покрытый зеленым сукном, ломился от книг и папок. Семён, всегда робевший перед женщинами, сейчас мечтал лишь об одном: чтобы старуха превратилась в красавицу. Он резко обернулся, но бабка осталась прежней – сухой, жилистой, гренадерского телосложения, словно высушенный временем солдат.

Взяв со стола одну из папок, старушонка раскрыла её и стала бубнить под нос условия договора. Оказывалось, что с момента подписания бумаг Семён становился личным её телохранителем. Однако в приложении к контракту жирным шрифтом значилось: по первому требованию он должен устранять неугодных бабульке людей — за что старуха обязывалась щедро доплачивать.

Бесёнок, устроившийся на плече у Семёна, внезапно напомнил о своем присутствии. Он больно ткнул нашего героя в ухо острием алебарды и горячо прошептал: «Соглашайся! Где еще такое дело подвернется?». Наш герой скосил взгляд на другое плечо. Ангела не было. Внезапно стало жаль белого пушистика с раскроенной головой, но, недолго думая, Семён старательно вывел подпись под договором старомодным пером, чернила которого оставили алые следы на пожелтевшей бумаге.

Едва кровь впиталась в бумагу с вензелями и водяными знаками, как старушка накинула на себя чёрный плащ, вытащила из-под кровати косу и, схватив Семёна за левую руку, отметила его запястье чёрной печатью.

***

Пролетели годы, а Семёну порой казалось, что со дня знакомства со Смертью минула целая вечность. Воспоминания о том дне сохранились в его памяти, словно яркая старинная фреска, окутанная серой дымкой, запечатанная в незыблемую капсулу времени. Прошлое старухи, мрачное и пугающее, точно бездонная пропасть, не знало ни отблеска радости, ни эха скорби. Но кто бы мог предположить, что именно она, старуха с косой, окажется ключом к его заветной мечте – покою.

Жизнь Семёна, прежде невзрачная и суетливая, текла по руслу судьбы, словно безымянный ручей, беспорядочно петляющий среди непроходимых буераков собственной никчёмности, вдруг в одночасье изменилась, обретя смысл. Смерть в облике жизнерадостной старухи ворвалась в его мир и перевернула всё с ног на голову.

Наш герой, точно преданный рыцарь, взял на себя роль ассистента старушки, выполняя множество обязанностей: водителя, сиделки, массажиста и даже стилиста. Но никакие слова не способны передать всю глубину их отношений — они стали не просто друзьями, а почти родственниками. Он всей душой принял своё предназначение — быть проводником между жизнью и смертью для душ, находящихся в состоянии предсмертной агонии.

Все заботы по оформлению справок, разрешений и других необходимых в современном мире документов легли на его плечи. А его бабулька с косой, казалось, просто наслаждалась жизнью, не утруждая себя повседневными хлопотами. Старая проказница дала нашему герою возможность изменить свою жизнь, и с тех пор он жил без оглядки, наслаждаясь каждым мгновением.

Семён стал успешным писателем — писателем историй, основанных на маленьких фрагментах истины, которую можно узнать только от тех, кто стоит на пороге вечности.