Египетская история

Зор и Агирт, вытаращив глаза, наблюдали за тем, как крокодил, с сытым и довольным выражением на зубастой морде, вальяжно скрывается в густых зарослях камыша, помахивая зеленым хвостом. Совсем рядом на грунтовой дороге стояла двухколесная телега, в которую была запряжена красивая антилопа-геренук. С изящной шеей, длинными тонкими ногами и красноватой шерстью, подобной лучам закатного солнца... Точнее то, что от нее осталось. Большая часть этого, некогда грациозного, животного теперь покоилась в ненасытной утробе остромордого обитателя прибрежных зарослей Нила. Крокодил давно скрылся среди камышей, а Зор и Агирт продолжали молча глазеть ему вслед, не в силах произнести и слова. Знойное полуденное солнце ощутимо припекало черную курчавую голову Агирта, а его яркие лучи отражались от лысины Зора, заставляя ту блестеть, словно бриллиант. Последний, сильный, как лев и широкий, подобно быку, наконец, нарушил тишину, прерываемую лишь стрекотом кузнечиков в траве. Его пухлые губы, с трудом раздвигаясь, тихо произнесли:

— Он ее съел.

— Да неужели? — повернул к нему голову Агирт на худой шее. — А я и не разглядел сразу! Спасибо, что подсказал.

Зор с тупым видом почесал волосатую грудь:

— Похоже, ты считаешь меня виноватым.

— Ну не я же виноват?! — возмутился Агирт, всплеснув руками. — Просил же приглядеть за ней! А ты что?!

— Все произошло неожиданно... — Зор покосился на темнокожего нубийца, — он так быстро выскочил из камышей, что я... я не успел...

Агирт только обреченно прикрыл лицо ладонями. Его голос глухо прозвучал, проходя сквозь пальцы:

— И что теперь делать будем?

— Не знаю, — угрюмо ответил Зор.

— Печально. Я тоже не знаю, — нубиец отвел руки от лица и начал нервно теребить подбородок.

— Давай поймаем другую, — предложил Зор.

Агирт отрешенно взглянул на здоровяка снизу вверх:

— Мы должны были привести антилопу писцу номарха[1] к вечеру сего дня. Как ты предлагаешь успеть поймать очередного зверя до заката?

— Н-у-у-у...

— Антилопа-гну, — бросил Агирт, еще сильнее теребя подбородок.

— Чего? — непонимающе уставился на него Зор.

— Антилопа такая есть. В Абиссинии[2] водится.

— А где это?

— Южнее Нубии[3]... — Агирт раздраженно добавил, — да и какая, к Апопу[4], разница?

— Мы не успеем добраться туда и привести эту антилопу... как ее...

Агирт так широко раскрыл глаза, что они стали напоминать два яйца на черной земле:

— Ты это сейчас серьезно?

— Ну...

— Ради светлого имени фараона, замолчи! — сорвался Агирт. — Твоя тупость выше моих сил!

Зор отвернулся, всем видом показывая свое уязвленное самолюбие.

Агирт тем временем размышлял вслух:

— Может, догнать этого зеленого гада, да преподнести номарху в качестве подарка его тушу?

— Нельзя, — подал голос Зор, словно позабыв об обиде.

— Почему?

— Крокодил — священное животное.

— О, боги всемогущие! — взвыл Агирт, хватаясь руками за голову. — В этой проклятой стране есть хоть какое-то животное, не являющееся священным? Крокодил — священен. Бык — священен. Даже кошка — и то священна! Скажи, а человек, случайно, не является священным?

— Нет, — угрюмо ответил Зор.

— Я так и знал! Так и знал! Хотя... погоди-ка... Фараон! Фараон же священен!

— Он не человек.

— Да? А кто же он тогда?

— Воплощение бога Гора на земле.

— А-а-а! Хитрозадые египтяне! — заорал Агирт, вырывая клочок курчавых волос. — У вас на все найдутся оправдания!

— Ты не кричи, а думай, что делать дальше, — подметил Зор.

— А почему это я должен думать? Ведь за антилопой не уследил именно ты!

— Потому, что моя тупость выше твоих сил, — надменно и выпятив грудь, отрезал Зор.

Лицо Агирта скривилось, будто он съел гнилую луковицу:

— Разумеется. Это ведь не тебя обещали кинуть в колодец головой вниз за неуплату налогов.

— Вообще-то обещали.

— Ты в него не поместишься.

Зор уже собирался ответить, как вдруг в их разговор встрял старческий голос:

— Приветствую, добрые путники! Не подскажете дорогу до... о боги, что здесь случилось?

На грунтовке стоял почтенного возраста старец с бритой морщинистой головой и обветренным лицом. На правом худощавом плече покоилась корзина, доверху набитая спелыми огурцами.

— Иди, дедуля, не мешай, — буркнул Агирт, нервно вышагивая вокруг телеги, стараясь не наступить босыми ногами на останки антилопы.

Старик аж поперхнулся от возмущения:

— Дедуля? Никакого почтения к старшим!

— Не мешай, говорено тебе, — огрызнулся Агирт.

— Ах ты чучело нубийское!

Ловким движением руки старец достал из корзины крупный огурец и, прицелившись, швырнул овощ прямо в лицо Агирту. Плод в долю секунды преодолел расстояние и врезался в приплюснутый нос нубийца. Послышался чавкающий звук. Огурец размазался по физиономии, стекая мелкими крошками на подбородок.

Зор взревел:

— Да у тебя мозги отсохли, старый дед!

— А, ты тоже захотел отведать огурчиков, здоровяк? — язвительно вопросил старец, выуживая очередной овощ из корзинки.

— Я тебе сейчас по орехам настучу! — взмахнул сжатыми кулачищами Зор.

— Давай-давай, — подначивал его тот, прицеливаясь овощем, — сила есть, ума не надо.

— Ну, держись! — крикнул Зор и уже готов был ринуться вперед, как вдруг, стоявший все это время в ступоре Агирт, не обращавший внимания на размазанный по лицу овощ, его остановил.

— Зор! Кажется, я нашел выход!

— Правда? — тот тут же забыл про старца, несмотря на то, что последний продолжал сыпать проклятиями и грозить огурцом. — Какой же?!

Агирт буквально сиял от счастья. Он даже не удосужился вытереть лицо. Кусочки овоща так и остались на его физиономии, прилипнув к подбородку.

— Чучело! Нам нужно чучело!

***

Писец номарха критичным взглядом серых подкрашенных глаз оценил чучело антилопы. Внешне оно ничем не отличалось от настоящего животного. Воистину, чучельник знал свое дело.

— Ваша работа? — спросил он, подозрительно сощурившись.

— Конечно наша, господин, — тут же ответил Агирт.

Зор, стоявший рядом, молча кивнул.

— Интересно, — протянул писец, скрестив холеные руки на груди, — не знал, что простые крестьяне, вроде вас, умеют делать чучела. Причем, столь прекрасные.

— Вы плохо нас знаете, досточтимый писец, — со льстивой улыбкой проворковал нубиец.

Зор снова кивнул.

— В том-то и дело, что слишком хорошо, — холодно ответил слуга номарха, да так, что мигом заморозил заискивающую улыбку Агирта.

— Наш зерновой долг прощен? — впервые подал голос Зор.

Писец перевел взгляд своих пытливых глаз на здоровяка и, спустя непродолжительную паузу, кивнул:

— Да.

Зор и Агирт испытали настоящее облегчение. Но только на одно мгновение. Ибо уже в следующую секунду слуга номарха добавил:

— Если сделаете еще одно.

— А-а-а-б-в-д... — попытался что-то сказать Агирт, но не сумел совладать с вмиг онемевшим языком.

— В чем дело? — ухмыльнулся писец. — Для таких умелых чучельников, как вы это не должно стать проблемой, верно?

— К-конечно, нет, господин, — попытался взять себя в руки Агирт, молясь всем богам, чтобы слуга номарха не заметил, насколько посерело его лицо.

— Вот и славно, — громко хлопнул писец в ладоши, — к концу недели жду еще одно, и тогда вы свободны на все четыре стороны.

***

— Ну, и что теперь? — спросил Зор, когда за ними захлопнулись деревянные двери резиденции правителя нома.

— Не знаю, — обреченно выдохнул Агирт. — Ну что за день сегодня такой, а?

— Угу. Будем делать чучело?

— А ты умеешь?

— Нет. А ты?

— Я тоже не умею.

Они переглянулись.

Агирт вновь заговорил:

— У нас есть несколько дней, чтобы придумать, как выйти из этой... эм... неловкой ситуации.

Нубиец с трудом подбирал слова и выглядел крайне растерянным.

Зор почесал лысину:

— Найдем еще...

— Вряд ли, — перебил его Агирт, — как бы не пришлось...

— Эй, босота деревенская, с дороги! — рявкнул гладковыбритый знатный вельможа с золотым поясом, подходя к деревянным воротам.

— Простите, — промямлил Зор, отступая.

— А что случилось, господин? — вежливо поинтересовался Агирт.

Вельможа злобно зыркнул в его сторону накрашенными глазами:

— Какие-то сыны шакала пробрались в мой дом и сперли чучело антилопы! Я этого просто так не оставлю! Доложу номарху. Пусть он найдет этих воров и отрубит им руки! Пожри гиены их кишки!

Агирт поймал на себе испуганный взгляд Зора, выглядывающего из-за лысой головы вельможи. Последний же, не обращая внимания на простолюдинов, скрылся за приоткрывшимися воротами дома номарха.

— Пойдем отсюда, — прошептал Зор.

— Да, давай убираться, — поддакнул Агирт, и они быстрым шагом направились прочь.

***

— Нас поймают, — пробормотал Зор, когда они вступили на грунтовую дорогу, ведущую через поле к их деревне.

— Не бойся, — успокоил его Агирт, — никто ничего не видел.

— Но писец догадается, что это мы украли чучело.

— И что? Доказать все равно не сможет. Более того, к концу недели мы предоставим ему еще одно.

—Но откуда?

— Сделаем!

Зор опешил:

— Но мы не умеем их делать!

Агирт рассмеялся, и в его смехе мелькнули едва уловимые нотки горечи:

— Все когда-то бывает в первый раз. Давай же, старина, утрем нос этому высокомерному писцу! Ведь он не ожидает, что мы справимся. А я очень хочу посмотреть на его рожу, когда мы преподнесем очередной подарок номарху! Что скажешь, а?

— Верно, — согласился Зор, — сделаем это!

Они продолжили свой путь через поле в оранжевых лучах заходящего солнца. Кузнечики стрекотали в траве, а где-то вдали слышался лай собак. Скоро на землю своим черным покрывалом опустится ночь. Но, рано или поздно, она отступит. Ра вновь покажется из-за горизонта, плывя по небосводу в своей золотистой лодке, извещая всех об очередной победе над злобным змеем Апопом. И это вселяло в Агирта и Зора надежду — надежду на то, что любого врага можно победить, и любую трудность — преодолеть.

[1] Номарх — должность управителя нома (провинции) в Древнем Египте.

[2] Абиссиния — древнее название Эфиопии.

[3] Нубия — историческая область в долине Нила, между первым и шестым порогами. Современный Северный Судан.

[4] Апоп — в египетской мифологии огромный змей, олицетворяющий мрак и зло, изначальная сила, олицетворяющая Хаос, извечный враг бога солнца Ра.