Ехали медведи на велосипеде

Двухколесный велосипед качается на тросе между деревьями на пятиметровой высоте — такое вот оказалось последнее испытание.

Серьезно?

Веревочный парк открылся с месяц назад. Лера приехала к брату на майские, и, если бы не Митек — восьмилетний племянник, лежала бы сейчас Лерочка на качелях где-нибудь за городом, нюхала нарциссы и тискала кота.

Хорошие качели на даче — широкий диван, клетчатое одеяло. Если опустить руку вниз, можно гладить свежую травку.

В Питере еще дубак, и никаких нарциссов. Да, и вообще вся эта суета большого города, работа в банке: решетки на окнах, люди, люди, телефон. В телефоне — тоже люди. Одни и те же вопросы. Одни и те же решения. Выматывает и утомляет.

Хотелось качели, нарциссов и кота. Растормошить Митьку, придумать с ним приключение, увидеть восторг в глазах.

Так получилось, что Митя — единственный ребенок во вселенной, к которому Лера имела какое-то отношение. Она обожала племянника, баловала и потакала.

На дачу решили ехать завтра, а сегодня Лера обещала отвести Митю в новый Веревочный парк и пройти там все-все испытания. Брат с женой как-то странно переглянулись, многозначительно посмотрели на Леру, и теперь, уткнувшись в велосипед на тросе, она догадывалась — почему.

Начиналось все задорно. Митек не без труда прошел детскую трассу, Лера скакала внизу между березами и подбадривала мальчишку.

Теперь пришла ее очередь преодолевать себя, разные препятствия и силу тяжести. Митька с радостью работал фотографом. Он щелкал телефоном, чтобы вечером показать всем, как они с Лерой…

Кто это придумал?!

Лера уже подтягивалась на руках по обломкам скрипучих лестниц, переползала через какие-то веревочные паутины, бежала по качающимся горбатым доскам, перелетала на тарзанке между огромными березами. Честно говоря, даже перейти по узкому бревну на высоте — то еще испытание.

Первый раз казалось страшно вцепиться в какую-то муфту на стальном тросе, оттолкнуться ногами и со свистом нестись на следующую площадку. Потом Лера вошла во вкус и стала расценивать эти свободные перелеты как отдых после сложных этапов.

Трасса для взрослых казалась уж очень замысловатой, даже опасной. Наверное, поэтому сейчас, кроме Леры, других дураков не нашлось. Она проходила все препятствия в одиночку.

Не так-то просто ползти на коленях внутри дырявых бочек, которые громыхали цепями, подвешенные между высокими деревьями. Лера по-настоящему визжала от страха, Митька веселился и записывал видосики. Он собирал шишки в траве и пулял по бочкам. Лера визжала еще громче, Митька хохотал.

— Твоя мама? — спросил какой-то пацан.

— Не, это Лера! — с гордостью ответил племяш. — Она крутая!

— Да, ладно, — скептически заметил пацан. — Фиг, она на скейте прокатится. У меня папа даже не стал.

Кому пришла в голову идея поставить скейт на два тросика между высоченными соснами?!

Конечно, там заменили колеса на какие-то катушки с выемкой посередине, но все равно… Хотела бы Лера посмотреть в глаза этому Кулибину.

Руки и ноги и так уже подрагивали после бочек и паутин.

Сейчас конечности дрожали уже от страха. Как-то нехорошо ёкало в животе.

Нет, это нереально встать на скейт, уцепиться за какую-то веревку, скользящую по другому тросу, оттолкнуться от площадки и со свистом пролететь на скейте по воздуху метров десять до следующей сосны.

Лера и по асфальту на скейте не умеет. И эта разболтанная пристегнутая к поясу страховка не внушала никакого доверия, если честно.

Когда слетит со скейта, Лера повиснет между деревьями, резко сложившись пополам. Сломается ли от перегрузки позвоночник? А почему бы и нет?

Сидячая работа добавила Лере лишние кэгэ, и все ее физические упражнения сводились к тому, что пару раз в неделю она дрейфовала в бассейне туда-сюда. С ловкостью и координацией у нее с детства как-то не задалось.

Митька уже по-настоящему переживал, запрокинув голову. Он перестал кидаться шишками. Еще пару взрослых пацанов, ухмыляясь, посматривали на Леру.

Ладно, она просто попробует встать на скейт одной ногой, покачает его, чтобы понять, найдет причину, почему она не будет… Аааа!

Она сама не поняла, как доска стремительно покатилась. Чтобы не разъехаться в шпагат, Лера резко подтянула вторую ногу. Колени согнулись от страха.

Тросы вибрировали от нагрузки, провиснув под тяжестью взрослого человека. Воздух стал плотным и зазвучал. Разогнавшись, скейт сам вынес Леру на площадку у сосны.

Как же это было страшно… Ощущение полной беспомощности, когда ты ничем не управляешь. То, что Лера не навернулась, не потеряла равновесие, завалившись на бок, можно было считать фантастической удачей. Хорошо одно — очень быстро.

Вокруг Митька собирались любопытные. После фееричного перелета тетки на скейте чужие мальчишки с восторгом улюлюкали. Митя стоял ошарашенный, зажав в руках шишки и телефон. Он даже не вспомнил, что собирался снимать.

Племяш, конечно, гордился, но… По-честному, Митя зажмурился почти сразу, чтобы не смотреть, как Лера упадет. И сейчас он не верил своим глазам. Вот она, его тетка в дурацком оранжевом шлеме, победно стоит на следующей площадке.

Лера помахала Митьку, подтвердив, что с ней все хорошо. Дети вокруг загалдели, задавая Мите вопросы. Тот неторопливо отвечал, не поддаваясь общей панике. Лера подняла большой палец вверх: «Так держать, пацан!»

Окрыленная успехом Лера лихо перелетала маленькое озерцо, болтаясь на муфте. Это выглядело наверняка эффектно, но после скейта оказалось совсем не страшно. Какая разница, что внизу — вода или лужайка.

И тут Леру встретил велосипед.

Казалось, страшнее скейта ничего уже придумать нельзя. Оказалось, вот.

Скейт хотя бы сам скользил по двум тросам. И натянуты они были слегка под уклоном, — доска легко разгонялась под весом человека.

На велосипеде надо было крутить педали. Только так эта железяка сдвинется с места. Шины с лисапеда сняли и поставили конструкцию на трос. Все. Никаких дополнительных изобретений, креплений, приспособлений не добавили.

Выглядел велик сам по себе не очень: какой-то весь покореженный, и даже новая зеленая краска поверх облупленной старой не внушала оптимизма.

Интересно, это от падений с высоты он так пострадал? Или просто нашли на свалке раздолбанный велик, кое-как выправили «восьмерки» и поставили, что получилось, на трос.

— Лера, давай! — вопил чужой мальчишка, подначивая эту странную неуклюжую деваху.

Кто-то свистел.

Желающих посмотреть, как Лера навернется с велосипеда, уже подсобралось.

Она искала взглядом Митю. Племяш появился только сейчас — ему пришлось обежать озеро по кругу, он слегка запыхался. За ним увязалось еще несколько ребят с той стороны. Остальные, видимо, тут и стояли, наблюдая за детской трассой.

С появлением Леры все развернулись к ней. Теперь обе группы слились в одну, с любопытством посматривая на Леру и старый велосипед. Митя продолжал машинально сжимать в кулаках сосновые шишки и большой Лерин телефон. От того, что обе руки заняты, он чувствовал себя как-то совсем беспомощно.

Нельзя кататься на велосипеде по тросу на такой высоте! А вдруг Лера упадет, сломает шею и умрет прямо здесь — на поляне с яркими одуванчиками? Почему, они не взяли в Веревочный парк хотя бы папу, может, Лера послушалась бы брата? Папа бы придумал, как ее остановить.

— Лера, не надо, — прошептал Митька.

Она его не услышала.

— Давай! Давай! — вопили все вокруг. — Ле-ра! Ле-ра!

«Так… Мне нужна дополнительная мотивация,» — подумала Лера.

Она всегда так делала с детства, придумывая себе условия, в которых нельзя отступать.

Например, если она обещала маме помыть полы в квартире, Лера представляла, что ей надо надраить шкуру золотому дракону, иначе ее трехголовый красавчик не взлетит. И это вовсе не пыль на полу, а отравленные радиоактивные осадки, которые каждую секунду разъедают кожу зверю. Тогда полы в трехкомнатной квартире намывались молниеносно.

«Значит, так, — лихорадочно соображала Лера. — Пусть я — этот… космонавт, который должен доставить вакцину на погибающую планету.»

Она решительно села на велосипед и прокрутила педали на полтора оборота.

Велик неожиданно заскрежетал и сдвинулся с места. Лера съехала с дощатой площадки и зависла в воздухе. Все, обратной дороги нет, стоять на месте тоже нельзя, трос начинал опасно раскачиваться и дрожать.

Лера надеялась проскочить все расстояние на максимальной скорости, но, оказалось, что педали крутятся с трудом. Надо было прикладывать серьезные усилия, чтоб лисапед кое-как продвигался.

Не смотреть вниз. Не паниковать. Надо крепко держать руль, налегать на него, контролировать переднее колесо, чтобы не слетело с троса.

Коленки дрожали от напряжения, сил не хватало. Лера решила чуть привстать, чтобы давить на педали своим весом. От этого опасного маневра велосипед дрогнул, качнулся, и Лера плюхнулась обратно в седло. Трос резко ушел вправо.

Чудом она сейчас не грохнулась вниз. Сердце колотилось где-то в горле, по лбу стекал пот. Да, уже все тело пробила испарина. Желудок в панике толкался на выход.

Так, надо поаккуратнее — у нее за спиной два баллона концентрированной вакцины, ее ждут на погибающей планете, как ждали в Африке Айболита.

Трос дрожал, железяки скрипели. Солнце слепило. Березы качали длинными ветвями, создавая помехи.

Лера упрямо ехала на велосипеде в пяти метрах над землей.

Как соскочила на площадку, она не помнила. Лера обняла дерево, ища точку опоры, уперлась шлемом в березовый ствол.

— Ле-ра! Ле-ра! — вопила толпа.

Митька стоял, закусив губу, чтобы не зареветь.

— Миссия выполнена, сэр! — выдохнула Лера и скатилась по последнему тросу на землю.

Она растянулась в траве, в глазах плясали зеленые человечки. Она их спасла.

Какая-то девочка протянула Лере букет одуванчиков.

На выходе из Веревочного парка у них с Митей спросили контактный номер. Оказалось, за прохождение всей трассы полагается приз. Синего медведя доставили на дачу первого мая.

Через неделю хедхантеры нашли Леру в Питере. Ей предложили интересную, хорошо оплачиваемую работу. Там нельзя отступать.

Лера не знала, почему выбрали ее, где взяли номер.

Зеленые человечки хлопали в ладоши. Наконец, они открывали свое представительство на Земле. Набиралась отличная команда.