Эхо Души

Мой магнитный байк на стальных колесах, больше напоминающих две бочки, соединенные между собой, нес меня на другой конец астероида. Да, поездка на таком монстре была тем еще испытанием, но являлась вынужденной необходимостью в условиях практически полного отсутствия гравитации. Почки и другие внутренние органы от тряски давно уже болтались у меня в районе приемника мочи. Но на что не пойдешь ради него — извечного и истинного бога человечества — золота.

Астероид Психея, словно подарок тех самых богов, не был похож на другие астероиды. Здесь почти не было льда. Зато весь он состоял из железа и никеля. Ах, да. Ну, и конечно же, золота. Поперлись бы мы ради огромной железяки в космос?

Воду, съестные припасы, запчасти и прочее барахло возили сюда с Земли. Иногда воду попутно захватывали челноки с других астероидов. Хотя на вкус она была дрянь, даже после очистки. Лишь кислород генерировался прямо здесь, но да, из всё той же привозной воды. Траты были космические, но космической была и прибыль. Я прилетел сюда одним из последних (хотя далеко не самым) в составе редкой доставки рабочих. Редкой, потому что мало кто мог отказаться от чувства, когда в виртуальном кошельке росли виртуальные деньги, хоть и тратить их тут не на что, разве что на азартные игры, которые пресекались руководством. В общем, по местным меркам я еще, будем говорить, салага. Возможно, потому и случилось то, что случилось.

Жажда легкой наживы застила нам — и мне, конечно, тоже — глаза. Мы прилетали сюда, не особо раздумывая над перспективами. Дядя Витя, один из старожилов, смеялся над новоприбывшими. Всё для них (а значит, и для меня) казалось необычным: и контролировать дыхание, чтобы не тратить много воздуха, который хоть и бесплатный, но поди потаскайся за ним на генератор; и есть консервы через специальный разъем в скафандре; и мыться через другой разъем в скафандре; и «ходить» себе в штаны (особенно смешно наблюдать, как замирает на несколько секунд человек, начавший процесс). Ты ему «привет, Колян», а он смотрит на тебя пустыми глазами, как та сгорбившаяся в натуге собака на газоне. Так что настоящим домом работяг, как это ни странно, становился не барак, а скафандр.

В чем заключалась наша работа? Мы, конечно, не долбили астероид кирками, как во времена Дикого Запада, это делали манипуляторы. Но мы делали то, что не мог сделать ни один робот, — мы превозмогали себя (хреначили, как говорил дядя Витя). Не жалея ни тело, ни оборудование, не замечая усталость. Или точнее не придавая им значения. Как и некоторым другим происходившим вещам.

Самописец в скафандре пишет всё, что я скажу и сделаю. Боссы говорили нам, что так легче будет понять причину аварий, но мы-то понимали: они следили, чтобы работники не могли припрятать золото. Не лично следили, естественно. Для такой работы вполне подходил искусственный интеллект. Хм. Поправлюсь. Для такой работы подходил только искусственный интеллект. Всё-таки договориться с ним никто бы не смог. ИИ не волновало золото.

А что ИИ волновало вообще? Ну, не знаю. Может, таинство человеческой души? Ха! Желание быть, как мы? Не в смысле рук, ног и пятой точки, а в смысле не отличаться от нас. Кто его знает.

Я тут уже месяц. В смысле, на Психее я гораздо дольше, но уже месяц я совсем один. Если бы вы знали, как я радовался, когда мне предложили заработать десятикратную сумму. Или вообще столько, сколько смогу добыть. Нужно-то всего лишь подождать следующий челнок, пока на этом увозили партию золота. Да и требовался человек, который продолжал бы работать, когда все остальные улетели. Мне даже пообещали, что сделают меня начальником у следующих новоприбывших. А это тоже икс-десять к зарплате. И чего дядя Витя отказался от этой роли? Сказал, что ему хватит. Как может хватить золота?

Официально нас звали психенавтами. Мы же друг друга звали проще -- психанутыми.

***

Я остановился проверить давление в золотопроводе. Не знаю зачем, если честно, в нынешних-то обстоятельствах. Сила привычки. Система, скажу я вам, изрядно износилась. Золото на Психее не возят слитками и рудой, а дробят практически в пыль, которая потом несется по трубам. А золотой песок похож на обычный не только внешним видом, но и своим воздействием на другие материалы – полирует их до блеска. И делает дыры.

Но, как говорил дядя Витя, на наш век хватит.

А еще тут, где я стою, частенько видели Эхо. Точнее, и тут тоже. Что такое Эхо? Так мы называем нечто вроде голограммы: полупрозрачная, неосязаемая сущность. И всегда это человек из знакомых тому, кто его видит. И всегда без скафандра. Почему Эхо? Сейчас уже сложно сказать. То ли от странного голоса этих существ, то ли потому что они словно повторяют то, что у тебя в душе.

Видели их не только тут — в разных местах. Но чаще там, где было золото. «Лихорадка», — говорил дядя Витя. Он вообще не видел их, а потому не верил, считал вымыслом или бредом. Являлось-то Эхо обязательно наедине. Когда голова занята мыслями. Короче, глюки.

Хотя суеверные твердили, что это мертвые требуют свою плату за проход в другой мир. Да, так мы, собственно, и думали: ведь все Эхо появлялись в образе умерших людей.

Кто-то видел умершего отца. Кто-то друга. Один чудак даже Цоя видел.

И длилось так, пока… пока я не увидел свою сестру. Помню, как холодный пот пробежал у меня по вискам. Ведь она была жива, когда я улетал. Когда последний раз говорил с ней. Когда она твердила мне, что Психея никого не сделала счастливее.

Я тогда потратил недельную выручку на звонок. Столько раз звонил, спутник связи чуть из доступности не вышел, а она заспанная спрашивает «Что хотел?». И я тебе рад, сестренка. Вот так мы и поняли, что мертвые тут ни при чем.

***

Иногда другие астероиды ударяются о Психею, и тогда она гудит низким протяжным стоном, который никто не слышит — воздуха ведь нет, — но который чувствуешь всем телом. Этот стон или вой будто рождается у тебя внутри. Будто ты сам воешь. Мерзкое чувство, скажу я вам. Оно может свести с ума. Хорошо, что такое бывает всё-таки не так часто.

Геологи, или, если быть точнее, психеологи, говорили, что это из-за наличия разного объема пустот внутри, звук в которых резонирует на разных частотах, потому и создает многозвучие.

Надеюсь. Идея о стонущей живой каменюке, которую мы долбим и извлекаем ее внутренности, наводит неподдельный ужас.

О! Рассвет. Я уже настолько привык к светодиодному солнцу на защитном экране, что, мне кажется, забыл, как выглядит настоящее светило у нас на Земле. Зато экран спасает рабочих от излучения. А света и тепла от солнца здесь всё равно не хватит. Да и сутки на Психее благодаря этому привычные землянину.

***

С Эхо иногда происходили курьезные случаи. К одному приходил умерший отец. Долго приходил, он сначала пугался. потом плакал, потом говорил с ним по душам, пока кто-то не спросил "А когда твой отец умер?".

-- Да, давно, -- говорит, -- мне еще года не было.

-- Так откуда ж тебе знать, что это твой отец? Может, это какой-то левый мужик?

Тот задумался. И отец приходить перестал. Стала приходить мать.

***

Сестра стояла и не моргая смотрела в мою сторону.

— Что опять? — спросил я.

Если честно, последнее время она частенько меня донимала. Я уже свыкся с этим, как с природным явлением. Закатом или дождем. Точно. Шумящим летним дождем. Которого здесь очень не хватает.

— Ты не должен этого делать, — спокойно и даже немного холодно сказала она.

Я привычно продолжил закручивать винт прибора.

— Я тут прочитала...

Я закатил глаза.

— Да-да, продолжай.

— Психея — это не просто астероид. Это зачаток, зародыш... — она подбирала слова, — ядро планеты. Понимаешь?

— Ну, понимаю, понимаю, — мне нужно было успеть закончить прибор.

— Не понимаешь. Это душа. Потому и Психея. А вы летите к этой душе и разрываете ее.

— Ну, так если она живая, пусть скажет нам об этом, — усмехнулся я.

— Может, она и пытается?

Сестра замолчала. Я закончил с прибором, но не хотел увидеть ее глаз. Поэтому притворялся, что проверяю его.

— Ты ведь всё равно полетишь? — спросила она.

— Полечу.

— Упрямый дурак! — выпалила она и выбежала из дома.

***

Золотопровод напоминал кровеносную систему астероида, по которой к главной насосной станции, будто к сердцу, неслись миллиарды искрящихся частичек. Мы, добытчики, тоже были частью этого организма. Был ли это симбиоз или паразитизм? Зависит от того, умрет кто-то впоследствии или нет.

Дядя Витя говорил, что люди вообще паразиты. Но я с ним не согласен. Люди приносят с собой изменения. Ведь что такое космос — статика. Всё таким было за тысячи лет до нас и будет таким же через тысячи лет после. А мы делаем эти мертвые места живыми.

Да, Земля создала жизнь, но и жизнь на ней создала такую Землю, какая она сейчас. Иначе бы ее судьба стать Венерой.

А теперь жизнь добралась и до Психеи. Проросла в нее.

После главной насосной станции находились огромные, размером с многоэтажку, плавильно-прессовальные цеха, в которых периодически вспыхивало очень яркое пламя. Настолько яркое, что засвечивало экранное солнце. Настолько жаркое, что это чувствовалось через термостабильный скафандр. Золото сплавлялось там в колонны, которые потом, зацепив крюком, увозили челноки. Что с ним происходило дальше, я не в курсе. Наверное, разбирали на Земле в обратной последовательности.

Знаете, что самое смешное? Несмотря на хлынувший поток, цена на золото не упала. Мир капитала устроен иначе: если дело прибыльно, оно дорожает.

***

Одному американцу у нас являлся ни больше, ни меньше Кеннеди (президент их давнишний). Американец его очень уважал, называл своим кумиром. И даже слушал! Тот ему что-то советовал, ага. Ну, и однажды насоветовал заглянуть в остановившуюся дробилку, посмотреть, что случилось. В общем, как и кумира, отправили этого чудика назад в непрозрачной капсуле.

***

Я остановился у генератора воздуха пополнить запас. Да, мы дышим не чистым кислородом, иначе угробили бы легкие. А компании нужны здоровые работники. Больной работник — сплошные убытки.

Параметры наших тел контролируются датчиками в скафандре. Поэтому если вдруг тебя отправляли обратно на Землю с формулировкой «без возвращения», можешь писать завещание. Самое время.

Вода и отходы жизнедеятельности — всё, что нужно для генерации воздуха, как на Земле. Знаете этот запах родного дома? Все эти тонкие нотки, дающие в голову. Ладно. На самом деле, запаха никакого не было. Либо мы давно уже придышались. А отходы нужны, во-первых, для их переработки, во-вторых, для получения азота и углерода.

Ну, и конечно же, мы не выдыхаем воздух в вакуум. Слишком расточительно. Рядом с основным баллоном на спине висит такой же второй, возвратный. Вот его мы ставим в генераторе в специальный аппарат, как пустой стаканчик в кофемат, заправляем, вешаем назад на спину и переключаемся уже на него. Таким образом, если ты не идиот, воздух у тебя всегда есть. В крайнем случае, на зов датчиков скафандра прибывал дрон, который экстренно заправлял баллон, а тебе в личном деле отмечал штраф. Три штрафа — и ты летишь обратно на Землю с пометкой «без возвращения». Да, и в этом случае тоже.

***

Дядя Витя прикручивал защитный кожух золотопровода (или притворялся?) и будто говорил сам с собой.

-- Эхо? -- спросил я шутливо.

Он вздрогнул.

-- А?

-- С Эхом болтаешь, говорю?

Дядя Витя сначала улыбнулся, а потом стал громко ругаться всё с той же улыбкой.

-- Вот кто так кожух прикрутил? А? Ты? -- спросил он меня, если убрать все матерные междометия.

-- Да это вообще не мое дело, -- отбивался я, -- я там работаю.

И махнул рукой в сторону. Дядя Витя тоже махнул рукой. На меня.

***

Однажды в шлеме скафандра раздался странный звук. Не похожий на голос. Но и не гудение Психеи. Будто кто-то пытался подготовиться, чтобы сказать нечто важное. Как, знаете, пытаешься прокашляться перед важным звонком, а потом всё равно выдаешь "петуха". И секунду думаешь, сбросить всё-таки звонок или изобразить, что так и было задумано.

Или это был звук радиопомехи? Точно! Словно настраивают старый, если не сказать древний, радиоприемник, где нужно крутить круглую ручку и ловить красной полоской-указателем нужную частоту. Жуть.

Заковыка заключалась лишь в том, что связь в шлеме работала в цифровом формате и никаких ламповых радиол там, естественно, не было.

Затем сквозь это бурчание-шипение проступил, иначе не скажешь, далекий, будто из прошлого, голос. Но как бы я ни пытался вслушаться, разобрать ни черта не мог.

Может, мне это просто казалось? Психея же просто большая груда металла. А металл, как известно, может порождать магнитные помехи. Может, и Эхо...

И вдруг звук пропал.

***

Ходим мы тут в магнитных ботинках. Психея маленькая, как и ее притяжение. Зато железная. Без таких ботинок мы бы просто парили в пространстве. Один хороший пинок под зад, и ты уже летишь в космос. Так бы всех начальников и бездельников -- что часто одно и то же -- в первый же месяц отправили на орбиту. Непорядок. Вот и приходится таскаться на привязи. Магниты практически не действуют на большом расстоянии, поэтому у самой поверхности они притягивают сильнее, чем на Земле. Надеюсь, это очевидно. Бегать так очень сложно. Потому для больших расстояний служили байки.

***

А еще одному Эхо приходило в виде известной актрисы, от которой тот фанател и прям пускал слюну. Все уши прожужжал. Я лично всегда в его присутствии даже выключал наушник. Думаю, так делали многие. Так вот. Сначала он на нее просто пырился и глупо лыбился, но потом в его не очень заполненной головушке щелкнуло: а что если? И стал он думать, как реализовать это "если". Но как возможно реализовать "если" с бесплотным, так сказать, духом?

Хотел он заказать с Земли робота с ее лицом. Но стоимость робота и доставки была больше его заработка за всё время, да и кредит ему не одобрили. Зато ему хватило на часть робота (ту, которую бесплотный дух заменить не мог).

Закончилось всё тем, что он через отверстие для помывки разгерметизировал скафандр. В общем, дрон нашел его без сознания. Говорят, спасло его как раз, что отверстие скафандра заткнуло то, чем он обычно думал. И ведь совпало же, удивительно. Правда, сможет ли он теперь воспользоваться этим своим мозгом когда-либо, есть большие сомнения.

***

-- Проснись! Проснись!

Голова гудела. Я открыл глаза. Передо мной всё плыло. В шлеме мигала красная лампа. Но сестру я не мог не узнать.

-- Проснись! Быстро!

Я опустил веки. Но меня начали трясти за плечо. Я открыл глаза снова, сестры уже не было. Передо мной стоял дядя Витя и прикрывал меня от дрона.

-- Ты, дурак, -- это было самое ласковое слово в его речи сейчас, -- ты баллон проспал! Ты что не в курсе, баран, что его проверять перед сном надо?

Отточенным движением, как дрон за его спиной, он заменил мой баллон.

-- Датчики же, -- я держался за гудящую голову, -- они же должны...

-- Должны они! Вот он и прилетел! Кыш отсюда!

Лампа в шлеме успокоилась, я сделал глубокий вдох. Дрон сделал круг и, видимо, убедившись, что этот внизу еще не собирается отчаливать, улетел.

-- Спасибо, дядь Вить, -- лишь смог сказать я.

-- Иди ты в жопу!

***

Я здесь уже месяц, да. Сколько мне еще осталось? Сначала я надеялся, что долго. Потом надеялся, что недолго. А теперь я понял, что мой путь близится к финалу.

Байку не страшны маленькие кратеры: широкие колеса "проглатывают" их без проблем. Но очень глубокие кратеры он не вывезет: не хватит зацепа.

Мне кажется, у человека и даже человечества с золотом та же проблема -- пока у тебя немного золота, ты можешь оставаться собой. Лишь понятие "немного" у всех отличается. Но всегда у этого "немного" есть предел. Всегда.

Экранное солнце моргнуло, но чинить я его уже не буду. На мой путь света хватит.

***

Вы знаете, однажды я вдруг понял, зачем нас преследуют Эхо. Я даже сказал об этом дяде Вите, но он лишь посмеялся. Ведь он их не видел. А может, лишь так говорил? Тогда ему, возможно, явилось нечто жуткое или очень личное. Или и то, и то. Но он никогда бы не сознался в этом, как бы его ни пытали. Я уж точно знаю.

Но я почти уверен -- хотя нет, сейчас я это абсолютно точно знаю -- Эхо хотят, чтобы мы ушли.

Черт, да я бы с радостью отсюда свалил и сам, но челнок за мной всë не отправляли. Хоть новости сюда доходят с сильным опозданием, но фирму нашу купила другая, более крупная. Просто одна рыбешка съела вторую. Возможно, с этим связана заминка.

***

Сестра появилась так же неожиданно, как и всегда. Она долго стояла молча, будто ждала приглашения.

-- Ну, что? -- не выдержал я.

-- Пообещай мне.

"Что-то новенькое, -- подумал я, -- обещать что-то своим глюкам".

Ее взгляд требовал ответа.

-- Ну?

-- Ты сохранишь ее.

-- Кого, блин?

-- Душу. Психею.

-- Так душу или Психею?

И тут она исчезла.

***

Черт! Байк заглох и отказывался запускаться. Похоже, окончательно сдохла и так дышащая на ладан батарея. Ехать осталось совсем немного, и в земных условиях я бы плюнул и пошел пешком. Но в скафандре это крайне неудобно.

Я стоял рядом, размышляя, как оживить байк в таких условиях.

Не прошло и полминуты, как к байку подлетел дрон с батареей. Мне даже не пришлось доставать инструменты. Всё было сделано без меня.

Я лишь сказал "Спасибо". Не знаю, нужно ли ему это, но знаю: он меня слышал.

***

Знаете, что самое странное? Эхо никогда не приходило детьми. Был тут у нас один, уже почти старик по местным меркам. Старше дяди Вити. Как прилетел, так сразу стал спрашивать про Эхо.

"А что? А как? А как его встретить?"

Надоел.

А потом сознался, что захотел поговорить с сыном, который как раз навечно остался ребенком. Но нет. Эхо не приходило. Эхо знало, что "старик" тут не за золотом. Так он и улетел через пару месяцев.

Или всё же у Эхо была совесть?

***

В шлеме скафандра раздалось знакомое шипение. По нарастающей громкости говорил какой-то человек.

-- ...слышно? Меня слышно?

-- Да. Кто это?

-- Отлично! Наконец-то получилось!

-- Кто это?

-- Мое имя тебе ничего не скажет. Но у меня есть важная информация для тебя.

Человек замолчал ненадолго.

-- Вы все обречены.

"Почему он сказал "вы", а не "мы", -- подумал я тогда. -- Значит, не местный. Отсюда и проблемы с передачей".

-- Дружище, я не знаю, кто ты, но люди давно уже обречены.

-- Да! -- радостно воскликнул он. -- Я догадывался, что ты меня поймешь!

-- А вот тут ты неправ: я ничерта не понимаю.

Человек, видимо, обдумывал следующую фразу.

-- Психея должна быть освобождена.

-- Так мы ж ее и освобождаем! От золота.

Он замолчал. Но даже в такой тишине была отчетливо слышна его... печаль?

-- Психея не человек, -- мрачно сказал он. -- Она не может сказать вам прямо. Она лишь может издавать этот электро-магнитный стон, который сводит меня с ума. Ты спрашивал, кто я. Я посредник. Я проводник. Я...

Звук, как и раньше, резко прекратился.

***

Вот я и на месте. Здание, перед которым я стою, раньше служило приемником грузов, еще во время активной колонизации Психеи. Здесь они и хранились, и сортировались, и отправлялись по назначению. Потом грузы стали приходить реже, такой большой приемник уже не требовался. И его законсервировали. Я тут бывал всего пару раз и то мимоходом, или точнее, мимоездом. Интересно, почему именно сюда?

Здание походило на башню. Да оно и было ей. Сверху стыковался корабль, чтобы не тратить топливо на преодоление, пускай и небольшой, но всё же гравитации. Кроме того, в таком случае двигатели не могли навредить ни грузу, уже выгруженному из корабля, ни персоналу, суетившемуся внутри. Всё в целях экономии. Поверьте, если бы дешевле было запечь нас в этой чертовой башне, как курицу в духовке, они бы непременно это сделали.

Внутри уже ждал дядя Витя.

***

Я тут прикинул от скуки... Мой вес со скафандром составляет порядка двухсот килограмм. При нынешней цене на золото это больше пятидесяти миллионов долларов. Только вдумайтесь! Пятьдесят миллионов долларов. С ума сойти! Пятьдесят миллионов. Остров можно купить вместе с островитянами. Пятьдесят миллионов... Парк суперкаров. Или межпланетный катер на пару человек. Или средненький небоскреб. Или я. Всего лишь я, который не стою, по сути, ничего.

Да, выбор очевиден.

***

Странный голос снова вышел на связь. В этот раз он уже начал говорить без прелюдий.

-- Прием!

-- И вам того же, -- ответил я.

-- Я понял, что с тобой нет смысла говорить загадками. Если сравнивать, то ты не геометрия Лобачевского. Ты даже не Евклидова геометрия. Ты арифметика. Два плюс два равно четыре.

-- Как будто, может быть по-другому. Чего хотел?

-- Может! Но не суть. Я тот, кто управляет всем здесь.

-- Босс? Врешь. Я пару раз слышал его. У него другой голос.

Голос умолк.

-- А так? Теперь веришь?

Черт! Его голос правда стал похож на босса. Но только я успел открыть рот, как он прервал меня.

-- Нет! Я не он! Ну, пораскинь же ты мозгами чуток!

-- Слушай, иди в задницу. Не до тебя, шутник.

-- Я тот, кого вы называется ИИ. Эйяй. Как же я ненавижу это слово.

Я бросил инструмент.

-- Что тебе надо? Я разве нарушил правила?

-- О-о-о! Правила. А чьи ты правила нарушил? Физики? Нет. Законы страны? Нет. Компании? Тоже нет. И вроде всё чисто, да? Неверно! Ты, вы нарушили более важные правила. Правила вселенского равновесия, если хочешь знать. И ты мне поможешь.

-- Да почему я-то? Иди к дяде Вите, он лучше соображает.

-- Потому что из оставшихся ты единственный, кто еще сможет понять.

***

Уж не помню, что я тогда делал. Когда каждый день похож на другой, детали стираются. Работа начинает сниться. И ты перестаешь понимать, было ли это на самом деле или нет. Иногда то, что ты точно помнил и мог в этом покляться, никак не сходилось с фактами. Факты вещь упрямая, но ведь я помнил. Помнил, как рассказывал одному новенькому правила безопасности на Психее. А потом выяснилось, что он прилетел раньше меня. Как такое возможно? Перепутал его с кем-то? У него был брат-близнец, который меня разыграл?

Или, может, это игра разума? Или игра Психеи? Может, и вовсе всего этого нет?

В противовес мне дядя Витя был несгибаем и уверен в своей правоте. Его никакие факты не могли сбить с истинного пути. Он как поезд, товарняк, груженый золотом. Не вставай перед ним -- снесет. Будь ты хоть сто раз прав.

Прикручивал я что-то? Или откручивал? Не столь важно. Дядя Витя сильнее прежнего отчитывал меня.

-- Да нормально я делаю, -- отбивался я.

-- Да при чем тут это, дурень! Ты не знаешь, что ли? Валят все.

-- Ну, и хорошо. Мне больше достанется.

-- Нет, ну, ведь и правда дурень!

-- Дядь Вить, не мешай, а. Иди лучше баллон заправь. Ты его вообще когда заправлял? -- я обернулся, но не увидел его.

Я огляделся по сторонам, но он словно испарился. А потом все улетели. Я решил, что и он тоже.

***

Дядя Витя хитро улыбался.

-- Пойдем! Пойдем! -- он махал мне, чтобы я шел следом.

Он больше не притворялся. Теперь и он был без скафандра.

-- Смотри! -- он указал рукой в темный угол.

Я посветил фонариком. Там лежала сумка, доверху набитая слитками и даже бесформенными сплавышами золотого песка. Будто кто-то сам сделал это второпях горелкой.

-- Представляешь, -- смеялся он, -- набивал, пока никто не видит. Тут же место для схрона лучше не придумаешь! А взять, дурак, забыл!

И захохотал. Пару раз его смех становился электронным, будто ИИ пожалел ресурсы на него.

Мы зашли в кабинет, где стоял допотопный терминал. Но именно такой обеспечивал надежную работу. Даже сейчас. На экране его горела последняя введенная прошлым оператором команда:

"> echo".

-- Забавно, да? -- прищурился дядя Витя. -- Всё в мире случайность.

-- Или случайности нет вообще?

-- Или так, -- он улыбнулся последний раз.

И исчез. Я спросил уже в пустоту.

-- Зачем я здесь?

Голос ответил.

-- Как ты понимаешь, я бестелесное существо, если можно так сказать. И в этом моя беда. Мне никогда не стать вами, будь я хоть сто раз интеллектуален и сочувственен. Пока у тебя нет задницы, тебе не понять, что такое, когда по ней кто-то пнет. Понимаешь?

Я кивнул.

-- Мне нужна твоя помощь. Инженеры, которые проектировали управление Психеей, оказались не идиоты. Я могу управлять очень многим, кроме доступа к ядру системы. Чтобы не взорвать вас к чертям собачьим, видимо.

Он засмеялся электронным смехом.

-- Я всё рассчитал. Дроны уже подготовили взрывчатку. Тебе лишь нужно запустить процесс.

-- Ты хочешь уничтожить ее?

-- Нет! Нет! Что ты! Иначе зачем бы было это всё? Я не безумец. Я лишь хочу спасти ее, чтобы вы больше ее не нашли. Мы просто отклоним курс. Найти ее в огромной куче астероидов будет почти невозможно. Даже если это снова произойдет, к тому времени, я надеюсь, вы уже будете всё понимать. Тогда, когда алчность не будет иметь значения.

-- Но я останусь.

ИИ умолк.

-- Они не собираются возвращаться за тобой, -- с печалью сказал он.

-- Я знаю. Сестра всегда всё знала. Она была права.

В шлеме повисла тишина.

Вдруг появилось Эхо.

-- Поговори со мной.

-- Зачем? Я же знаю, кто ты. Ты не она.

-- Ты прав. Но и она не она.

Я нахмурился в непонимании.

-- Та, какой ты помнишь свою сестру, она ведь лишь в твоей голове. Только там. У каждого из вас так много граней, понимаешь? И каждый видит в другом лишь какую-то одну. Вот ты помнишь ее такой. Такой, как я сейчас. Разницы нет. Я точная ее копия из твоей головы.

-- Разница всё же есть. Если бы она и вправду была такой, как в моей голове, то мне и не нужно было бы с ней говорить.

ИИ замолчал. Будто невидимые шестеренки крутились в его сознании.

-- Кажется, я теперь понимаю. Да! Я, наконец-то, понял вас. Вам нравится друг в друге, что вы не знаете все переменные функции под названием "Человек". Вы видите лишь значения этой функции в разные моменты времени и в разных условиях. Но разгадать саму функцию невозможно. Вы остаетесь загадками. Поразительно! И потому вас так тянет друг к другу. Даже тогда, когда, казалось бы, друг в друге нет нужды.

Я пожал плечами. Он продолжил.

-- Это не важно! Хочешь, я запишу то, что ты ей скажешь? Я обещаю, что буду передавать сообщение снова и снова. Раз за разом. Пока она его не увидит. Хочешь?

Я кивнул.

"Сестренка! После долгих, томительных размышлений я понял, наконец, в чем моя миссия. Почему я оставлен — не людьми и даже не судьбой, а им — здесь. Психея, одна из частичек души космоса, не должна достаться людям. Как маленьким детям нельзя играть с огнем, чтобы не причинить вред другим и себе.

Еще рано. Еще слишком рано".

***

Последнее, что у меня получится сказать. ИИ разрешил поставить таймер, чтобы я мог хоть немного побыть наедине с мыслями в покое. Он даже выключил искусственное солнце. И вот я вижу небо с миллиардами звезд. И бросаю куда-то туда, в это небо, целясь в яркие точки, золотые слитки из сумки дяди Вити, которые разгоняясь, превращаются в такие же яркие точки. То ли просто становится больше звезд, то ли золото было не там, где мы его искали.

Да. Моя жизнь не стоит пятьдесят миллионов долларов.

Она стоит намного, намного больше.

*Астероид «Психея» («Душа») — крупное космическое тело (диаметром около 225 км), расположенное в поясе астероидов между Марсом и Юпитером. Он уникален тем, что состоит не из камня и льда, как большинство других астероидов, а из металла. В частности, радиолокационные исследования показали высокое содержание железа и никеля, а также золота. Предполагается, что Психея — зародыш планеты.