Экипаж автобуса

Глава первая

История эта началась около полугода назад, когда я, будучи студентом второго курса педагогического университета, возвращался домой с тренировки. Не то, чтобы я был хорошим спортсменом, но свободное время у меня имелось, и лучше было потратить его на что-то полезное. В отличие от своих менее удачливых сокурсников, я был избавлен от необходимости подрабатывать, отец мой, человек строгий, но далеко не бедный, разрешил мне самому выбрать интересную специальность, а также пообещал содержать все пять лет очного обучения. Я своего отца любил (странное слово "любил", как будто его уже нет, он-то есть, а вот я...), а потому старался быть хорошим сыном. Даже в армию на год сходил, чтобы его уважения добиться. Да и в учёбе старался, первый курс даже без четвёрок закончил. А в свободное время, вместо пьянок и веселья, решил заняться собой. Армия приучила меня к регулярным физическим упражнениям, и я, чтобы не терять форму, записался в секцию тайского бокса, благо, стоит недорого, и экипировка почти не нужна. Вот с такой тренировки я тогда и возвращался.

Был осенний вечер, хорошо помню, как холодный ветер шевелил мокрые после душа волосы. Автобуса ждать не пришлось, здесь у них конечная, в отстойнике постоянно два-три торчат, а один на самой остановке пассажиров собирает. Народу было немного, человек шесть или семь, я спокойно прошёл в самый конец, где присел у окна. А у окна напротив сидел ещё один спортсмен, из того же спорткомплекса, только со второго этажа, качок или лифтер, а может, всё сразу. В отличие от меня, матёрый профессионал, лёгкий свитер, казалось, вот-вот по швам разойдется на его могучих мускулах.

Чуть дальше сидели двое: мать и дочь. Женщина лет сорока, полная, но ещё довольно красивая, коротко стриженая и с замученным видом, а рядом с ней сидела девочка лет двенадцати, уткнувшаяся в телефон и заткнувшая уши наушниками. Бросилось в глаза, что мать кутается в тёплое пальто, хотя температура на улице приемлемая, а дочь одета в лёгкую джинсовую рубашку и такие же брюки, но, судя по виду, от холода не страдает.

У выхода присела блондинка, словно вышедшая из анекдота. Очень красивая, прическа и маникюр стоят, как зарплата среднего работяги, короткий плащ, десятисантиметровые шпильки и надменный взгляд. Единственное, что вызывало вопросы, чего она забыла в автобусе? Если богатый папик выгнал и машину отобрал, так ведь такси есть.

Последним пассажиром оказался интеллигентного вида пожилой мужчина в очках. Был он абсолютно седым и носил усы, тоже седые, а в руках (остались ещё такие динозавры) держал бумажную книгу.

В зеркале было видно водителя. Крепкий мужик лет сорока, одетый в чёрный свитер с закатанными рукавами. Был он, что называется, не нашей национальности, но не узбек, как большинство его коллег, а выходец с Северного Кавказа, даг или ингуш. Сейчас он дожидался положенного времени отправления, а попутно вяло переругивался с водителем такси через открытое окно.

Наконец, время подошло, в очередной раз послав оппонента (тоже нерусского) подальше, водитель закрыл окно, нажал на нужную кнопку, входные двери с лязгом затворились, и автобус начал выезжать с остановки. Пробки на дорогах, всегда появляющиеся к шести вечера, уже рассосались, поэтому скорость движения была приемлемой.

Пейзаж за окном был мне до боли знаком, поэтому я, чтобы хоть чем-то себя занять, полез за телефоном. Правда, достать его не успел. Вдруг стало темно, словно автобус заехал в тоннель, вот только не было у нас на пути никаких тоннелей, даже мостов не было. А следом водитель, включив свет в салоне, ударил по тормозам, да так резко, что пассажиры не усидели на местах. Пожилой интеллигент сидел спиной вперёд, я успел схватиться за поручень, мама поймала дочь на лету, качок даже на шелохнулся, слишком тяжёл, а блондинка растянулась на грязном полу. Я хотел ей помочь, но интеллигент успел раньше, аккуратно подхватив девушку за подмышки, он аккуратно посадил её на сидение. Я ждал гневной тирады в адрес водителя, но она предпочла промолчать.

Все немного растерялись, водитель пытался что-то рассмотреть в свете фар, но увиденное его не удовлетворило, прихватив фонарик, он открыл дверь и выскочил на улицу. Мы и сами пытались хоть что-то рассмотреть через окна, но бесполезно, темнота была непроглядной.

Водитель вернулся минут через десять, перелез в салон, оглядел пассажиров и объявил:

- Граждане, у меня плохие новости, мы в лесу, - речь была правильной, акцент почти не слышался.

- То есть, как это, в лесу? - встревоженно переспросил интеллигент. - Если мне память не изменяет, а она мне не изменяет, только что автобус по центру города ехал.

Водитель развёл руками.

- Сам не знаю, вы видели, темно стало, я затормозил. Вовремя затормозил, до дерева полметра осталось, чуть автобус не убил.

- Сохранность вашего автобуса, безусловно, важна, но лично я считаю, что самое время поискать путь обратно, - интеллигент сел на место и стал ждать реакции водителя.

- Нет пути, - спокойно ответил водитель. - Ночь, лес, поляна, вокруг деревья вековые. Не знаю, как сюда заехали, но город, когда он рядом, видно и слышно, особенно ночью, а там тишина. Сами посмотрите.

Он повернул нужную рукоятку, и двери открылись. Качок, оказавшийся самым смелым, шагнул наружу. Слышно было, как под его ногами трещат сухие ветки. Минут за пять он обошёл автобус, потом вернулся и молча сел на место.

- Ну? - поторопил я его.

- Всё так, как он сказал, только ещё хуже, - с недовольной гримасой поведал он.

- А точнее? - подала голос женщина, до того сидевшая молча.

- Вокруг нас лес, деревья растут плотно, подлеска почти нет, зато бурелом вокруг. Мы никак не могли сюда заехать, через чащу даже велосипед не проедет.

- Телепорт? - озвучил я то, что, уверен, у многих вертелось на языке.

- Позвольте, какой ещё телепорт? - интеллигент снова вскочил на ноги, - это какая-то глупая шутка, розыгрыш на скрытую камеру, мы переживаем, а кто-то смотрит и хохочет, так?

Водитель тяжело вздохнул.

- Точно, - продолжил интеллигент, - и провал во времени тоже, тогда был вечер, а теперь поздняя ночь. Нас усыпили каким-то газом, потом зацепили автобус вертолётом и поставили сюда. А он для вида изобразил торможение.

- Кто же будет для прикола вертолёт гонять? - спросил качок, - не стоит оно того.

- Там ветки наверху, - добавил водитель, выглядывая наружу, - как автобус спустить, чтобы не сломать ни одну.

Я тоже выглянул, действительно, наверху ветви деревьев переплетались так плотно, что едва видно было клочок звёздного неба. Короче, теория интеллигента рассыпалась, последний гвоздь в крышку гроба версии о приколах забил я, сунув ему под нос часы. Цифры на электронном табло показывали 20:35.

- Вообще, версия интересная, - стал строить свои предположения качок, - только я не приколы, а "Пилу" вспомнил.

- Тьфу на тебя! - искренне сказал я, - не надо нам такого.

- Вы сейчас о чем? - заинтересованно спросил интеллигент, - какая ещё пила?

- Ужастик такой, - объяснил качок, - там психованный тип людей похищал и в подобные места засовывал, а чтобы выйти, нужно ногу себе отпилить, или товарищу брюхо вспороть. Ещё есть "Куб", так там...

- Прекрати, - оборвал его я, женщина побледнела, а девочка, наоборот, слушала с интересом. Её происходящее почему-то нисколько не пугало.

- Чего тут обсуждать? - нашёлся вдруг интеллигент, - у нас ведь телефоны есть, сейчас в службу спасения позвоним, нас отследят и спасут.

- Как только связь появится, - девочка зарубила на корню инициативу, продемонстрировав телефон, где полностью отсутствовала связь.

- Я не поняла, когда мы поедем? - блондинка, про которую все благополучно забыли, вдруг включилась в разговор, словно до этого спала или пребывала в прострации.

- Автобус никуда не едет, - ехидно сказал водитель, - можете поймать такси.

Вскочив с места, она смерила нас всех очередным презрительным взглядом, потом резко развернулась на каблуках и вышла наружу. Некоторое время она стояла, озираясь, но, кроме вековых деревьев и папоротника под ногами ничего не увидела. Через пару минут она вернулась в салон и села на место, вопросов больше не задавала.

Потом снова выдвинул идею водитель.

- Кто-нибудь умеет по деревьям лазить?

- Я могу, наверное, - ответил качок, - только зачем?

- Попробуй сверху осмотреться, если город рядом, в той стороне светло будет.

В силу своей уникальности, эта идея нам показалась хорошей. Качок отложил свою сумку, вышел наружу и подошёл к ближайшему дереву. Я подумал, что лучше было бы лезть мне, сила там не нужна, зато меньший вес поможет забраться на самые высокие ветви. Впрочем, он тоже неплохо справился. Кричать сверху он не стал, мы стояли внизу и терпеливо ждали, прислушиваясь к треску веток. На какое-то время всё стихло, видимо, он осматривался, потом сучья затрещали снова, и через пару минут наш герой спрыгнул к нам, едва не придавив блондинку.

- Дохлый номер, - сказал он, отдышавшись, - кругом темень, деревья сплошняком и ещё...

- Что? - спросил я, не ожидая услышать ничего хорошего.

- Звезды на небе хорошо видно, я хотел по ним сориентироваться, не получилось, я не астроном, но основные созвездия помню. Медведица там, Орион. Нет их, звёзды совсем другие.

- Другой мир, - заключил я, - случайно открылся портал, и мы в него влетели.

- Молодой человек, - возразил интеллигент, он старался говорить спокойно, но голос его дрожал, - вы понимаете, что это антинаучно? Нет никаких других миров, основы материализма...

- Материализм, - перебил его водитель, - учит верить тому, что видишь, слышишь и можешь потрогать. Мы это видим, а значит, это есть.

Интеллигент как-то резко сдулся, но всё же решил оставить за собой последнее слово.

- Между прочим, незнакомый рисунок созвездий ничего не доказывает, возможно, мы в другом полушарии, в Австралии, например.

- В Австралии тоже растут дубы, - ехидно сказал качок и тут же сменил тему, - что делать-то будем?

- Уходить нужно, - с тяжёлым вздохом сказал водитель, оставлять автобус ему не хотелось, - утра дождёмся, и пойдём.

- Куда? - спросил я.

- Неважно, главное - направление выдерживать, скажем, на север.

- А где север?

Все смущённо посмотрели друг на друга. Действительно, компас захватить никто не догадался. В моих часах было много полезных функций, а вот компаса не было, когда покупал, не подумал, часы с компасом всего на пятьсот рублей дороже стоили, показывали азимут. Ладно, утром определим. По коре деревьев или мху на камнях, придумаем что-нибудь.

- Давайте, хоть познакомимся, - предложил водитель, - думаю, нам вместе ещё долго болтаться. Кого как зовут, сколько лет, кто что делать умеет, на кого учился, в каком полку служил?

Идея была признана здравой, первым выступил качок:

- Зовут меня Кирилл Дергачев, тренером работал в клубе, лет мне двадцать пять, не женат, детей нет. В армии не служил, делать не умею ничего, только штангу поднимать.

- Троеборье? - уточнил я.

- Угу, мастера сделал, до заслуженного ещё далеко. Думаю в бодибилдинг перейти, тело все же неплохой рекламой служит.

Дальше выступил интеллигент:

- Прокуда Иван Петрович, пятьдесят четыре года, инженер-электронщик, капитан запаса, вдовец, есть дети и внуки, точнее, один только внук.

- Умар, - назвался водитель автобуса, - Умар Мусаев, без отчества, слишком длинно. Сорок один год, юрист по образованию. По национальности аварец, но неправильный.

- Это как?

- С диаспорой почти не общаюсь, говорю и думаю только по-русски, родной язык почти забыл, в армии не служил, вольной борьбой не занимался, только карате, когда в Ростове учился, мусульманин только по названию. Какой ещё стереотип о дагестанцах развеять?

- Мы поняли, - я махнул рукой и представился, - Василий Филин, двадцать лет, студент педа, истфак, в армии служил, погранвойска, стрелок гранатометчик, сейчас учусь на очном, не работаю, немножко занимаюсь спортом.

-Я тебя видел в клубе, - заметил Кирилл, - рукопашник?

- Муай тай.

- Дамы? - Умар обратился к женской части коллектива.

- Ольга Сумина, тридцать восемь, разведена, работаю кладовщиком, но по специальности швея. А это, - она показала на дочь, - моя дочь, Анечка, тринадцать лет, седьмой класс, учится хорошо, ещё немного плаванием занимается.

Девочка с важным видом кивнула. Взоры собравшихся устремились на блондинку, которая всё ещё пребывала в ступоре, поняв, что нужно как-то назваться, она заговорила:

- Варвара, Варя, двадцать три, фамилия Кривенцова, а по мужу - Корякина, но я не хочу по мужу.

- ???

- Козёл он, как все богатые, выгнал меня, в чем была, и карту заблокировал, а денег у меня... - она промокнула платком слезы, - только на автобус, не знаю, как в деревню вернуться, стыдно, там все думают, что я теперь богатая.

- Не реви, - успокоил её Кирилл, - если отсюда живыми выберемся, я тебя к себе заберу, я, правда, нищий, зато добрый.

Варя сквозь слёзы улыбнулась.

- А теперь идём спать, - предложил Умар, - только сперва телефоны заряжать воткните, там, на панели есть юэсби разъём.

- А смысл? - не понял я, - связи все равно нет.

- Телефон - это не только связь, это ещё фонарик, диктофон, камера и много, что ещё. Лишним не будет, зарядите. Горючки до утра хватит, я заправлялся недавно.

Задние места, где можно было лечь, отдали Варваре с Анечкой, а остальным, включая водителя, пришлось скрючиться на стульях. Я сидя спать не привык, а потому заснуть получилось сильно не сразу. А когда всё же заснул, то почти сразу проснулся, за окном по-прежнему было темно. Выругавшись про себя, я попытался сменить положение, ноги затекли, я их почти не чувствовал. На всякий случай, решил узнать время и нажал подсветку на часах. Табло показало 8:23. Так.

С кряхтением поднявшись с места, я поковылял к месту водителя, в ногах восстанавливался кровоток, отчего они начали жутко болеть. Умар, тихонько похрапывая, спал на сидении, ему неудобная поза нисколько не мешала.

- Умар, вставай, - я потряс его за плечо, - уже утро, а рассвета нет.

- Как нет? - он встрепенулся, поглядел за окно, потом на часы, потом на меня.

- Теперь понятно? Даже если нас в другой часовой пояс закинуло, за одиннадцать часов должно было солнце встать, здесь ведь не полярный круг, тогда бы холодно было.

Больше ни о чём не говорили, быстро растолкав остальных, мы сообщили им неутешительные новости. Иван Петрович снова начал возражать:

- Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Как это, нет рассвета? Растения ведь растут, а значит, идёт фотосинтез. Как, скажите на милость, он идёт без света.

- Давайте забудем законы природы, которые мы знаем и станем доверять тому, что видим, - предложил я, - нужно идти, нам грозит смерть от голода и жажды.

С этим аргументом он спорить не стал, ситуация, и вправду, была тяжёлой. У Умара нашлась недопитая пятилитровка, у Кирилла был полупустой шейкер и двухсотграммовая баночка аминокислот, у Анечки в кармане завалялся Сникерс. Литровая бутылка для воды была и у меня, да только осталось в ней не больше двух глотков. Этих небогатых запасов должно хватить на дорогу. Умар взял с собой монтировку и складной нож, Кирилл ничем вооружаться не стал, он сам по себе оружие. Складной нож был и у меня, совсем маленький, с лезвием в пять сантиметров, но из качественной стали и острый. Отец мой брился опасной бритвой, которую точил на каком-то очень дорогом оселке. Точить на нём что либо ещё он запрещал, но я не послушался и наточил свой нож так, что и им можно было бриться. Теперь он висел в маленьком кармане джинсов, зацепленный за клипсу. Прокуда ничем вооружаться не стал, а женщины тем более.

Идти решили в направлении движения автобуса, Умар не стал выключать фары, в случае необходимости, сможем быстро вернуться. Заводить автобус уже не придётся, горючее на нуле, зато аккумуляторы заряжены, часа на три хватит. Водитель пошёл первым, держа в руке телефон с включённым фонариком. Остальные телефоны выключили, чтобы беречь заряд. Вторым пошёл Кирилл, за ним двигались женщины, а мы с инженером замыкали шествие. Заранее было оговорено, кто за кем наблюдает, и каждые десять минут устраивали перекличку, чтобы никого не потерять. Но сразу выступить не получилось. Варя заявила, что идти не сможет, поглядев на её обувь, мы вынуждены были согласиться. К счастью, в сумке у меня завалялись кеды, которые я почти не носил, тренировки проходили босиком. Размер сорок второй, но, думаю, сойдёт.

- Возьми, - я протянул ей обувь, - не ахти, но лучше шпилек.

- Спасибо, - ответила она и начала переобуваться.

У остальных с обувью был порядок, я носил туфли на толстой подошве, а Кирилл даже ботинки, вроде армейских, Ольга с дочкой были в кроссовках. Перед выходом Прокуда нырнул в кабину и закрепил на панели записку, что мы, такие-то, такого-то числа, месяца, года, непонятным образом переместились в это место, не дождались рассвета и пошли в том направлении, куда развернут автобус. Мера не лишняя, но, по-моему, бесполезная, слишком уж безлюдно выглядит местность.

Идти было трудно, кусты и подлесок здесь отсутствовали, зато бурелом преграждал дорогу каждые пять метров. Умар не справлялся, пришлось первым пустить Кирилла, он, словно бульдозер расчищал путь. Свет фар позади скоро исчез, остался только слабый огонёк идущего впереди. Где-то далеко заухала сова, звук был жуткий, но я улыбнулся, хоть кто-то в этом лесу живёт.

Глава вторая

Через четыре часа медленной и изнуряющей ходьбы, нам удалось найти узкую тропу, непонятно, кем проложенную. Хотя она отклонялась от нашего первоначального маршрута градусов на двадцать (это мы так думали, при этом неизвестно было, насколько мы уже отклонились), решено было идти по ней. Во-первых, скорость наша значительно возрастёт, во-вторых, дорога обычно ведёт к тому, кто её строил, если это человек, попросим помощи, если зверь, то убьём его и съедим. Что будет, если там медведь или тигр, мы не задумывались.

Худо-бедно стало видно небо. Можно сказать, что рассвет уже был, звезды померкли, но солнце было только бледным пятном, едва пробивающимся через туман. Или пыль, или дым. Но какую-то пользу мы извлекли, можно было экономить заряд телефонов, тем более, что глаза уже привыкли к темноте, кроме того, смогли, наконец, определить стороны света, шли мы на северо-запад, хотя толку от этого знания было немного.

Около полудня все хором скомандовали привал, после чего просто попадали на тропу. Сделали по глотку воды, запасы пищи решено было отдать ребёнку, Кирилл страдал больше всех, но время от времени засыпал в рот щепотку аминокислот.

- Сколько мы уже прошли? - спросил я у всех.

- Километров десять не больше, - Прокуда тяжело дышал, что неудивительно, возраст брал своё, да и с физкультурой он не дружил.

- Какие мысли у кого?

- Может, катастрофа какая-то? - предположила Ольга, - пепел в небе, вулкан или ядерный взрыв.

- Такие катастрофы обычно ведут к сильному похолоданию, - напомнил инженер, - а здесь климат нормальный, даже, кажется, теплее стало. Возможно, это случилось совсем недавно. Тогда лучше поскорее найти теплое место.

- Кроме того, - добавил я, - катастрофа никак не объясняет перемещение автобуса к чёрту на рога.

Разговор на этом прекратился, посидев ещё минут пятнадцать, мы без команды встали и продолжили путь. Скорость ходьбы по тропе была вполне сносной. Можно было добавить ещё, но не все могли выдержать темп, Прокуда уже метров через сто начал тяжело дышать, да и Ольга не успевала за всеми. Я поначалу больше переживал за ребёнка, но оказалось, что напрасно, Анечка шагала бодро и уставшей не выглядела.

Через пару часов шедший впереди Кирилл вдруг остановился.

- Что не так? - спросил у него я.

- Дым, - он потянул носом, - где-то печь топится.

Я не стал спрашивать, чем отличается дым из печи от лесного пожара, вместо этого вся группа пошла вперёд, едва не переходя на бег. Надо сказать, что Кирилл не ошибся, стоило пройти ещё метров триста, как за очередным поворотом тропы нашему взору открылась свободная от деревьев полянка. Но главное - на полянке той стояла избушка. Обычный сельский дом из брёвен, крыша покрыта шифером, труба кирпичная, а над ней дымок поднимается. Домик не новый, но и не развалина. Стёкла в окнах целые. Неподалёку колодец и что-то, вроде небольшого огорода.

Все уже готовы были бежать к двери, но Умар нас остановил:

- Мало ли, кто там, женщины пусть сзади идут, а вы оружие достаньте.

Я вынул нож, но лезвие открывать не спешил. Первым пошёл Кирилл. Крыльцо противно заскрипело под ногами, предупреждая хозяев о визите незваных гостей. Анечка где-то позади начала шёпотом рассказывать, что в избе этой живут братья уроды, убивают прохожих и едят их. На неё все зашикали, но настроение упало ещё ниже. Действительно, подобный домик в лесной глуши ни с чем хорошим не ассоциировался. Дверь была не заперта, хотя крючок присутствовал. В просторных сенях стояла темень, пришлось посветить фонариком, чтобы разглядеть вторую дверь, которая тоже открылась легко. Пахнуло старыми тряпками и какой-то химией.

Мы медленно пошли в единственную комнату, где горел свет. Там нас встретил старик, сидевший за столом. Источником света оказалась керосиновая лампа, что стояла на столе. Старик выглядел вполне благообразно, на вид ему было лет семьдесят, редкие седые волосы зачесаны назад, выбрит чисто, одет в тёплую клетчатую рубаху и спортивные штаны. Вид этот портил только остановившийся взгляд, словно у мертвеца, да отсутствие хоть какой-то реакции на вошедших.

- Здравствуйте, - сказал ему Умар, незаметно убирая монтировку, - мы заблудились, помогите нам к людям выйти.

- Здесь нет заблудившихся, - старик говорил глухим, словно из трубы, голосом, не меняя при этом каменного выражения лица, - раз вы здесь, значит, на то была воля Сумасшедшего бога.

- А нельзя поподробнее? - попросил Прокуда, выходя из-за спины Кирилла, - здесь - это где?

-В сумасшедшем мире, созданном им, он завидовал другим и создал свою Вселённую, она вышла такой.

- Какой?

- Увидите, - просто ответил он.

- Почему нет света? - спросил я.

- Здесь не бывает света, небо всегда такое, все привыкли, и вы привыкнете.

- А как нам назад вернуться? - задал главный вопрос Кирилл.

- Не помню, чтобы кто-то возвращался, - старик, кажется, загрустил.

- Это невозможно? - с тревогой спросил я.

- В этом мире всё возможно, только нужно знать как.

- И? - не понял я.

- Храм Золотой Луны, там ответят на ваш вопрос, только понравится ли вам ответ.

- Допустим, - сказал Кирилл, подходя к старику поближе, - а как к людям выйти? Где дорога? Город?

С этими словами он положил ладонь на плечо старика. Зря. Тот такого панибратства не перенёс и вспыхнул синим пламенем, напоминающим огонь газовой плиты, а через секунду осыпался лохмотьями чёрного пепла. Кирилл с испугом отскочил.

- Ну зачем было старого руками хватать? - укоризненно сказал я, - это же единственный источник информации был.

- То, что он исчез, - тоже информация, - заметил Прокуда, - и да, ребята, я тут какую-то чушь нёс, про то, что чудес не бывает, прошу прощения, был неправ.

- Что имеем? - устало спросил Умар, присаживаясь на освободившийся стул, - кто что понял из его слов?

- Какой-то другой мир, - я начал вспоминать, - создал его сумасшедший бог, поэтому здесь всё так, через это самое. Чтобы свалить отсюда, нужен Храм Золотой Луны, где он находится, старик не сказал, возможно, сам не знал. Теперь нам можно идти дальше, искать храм, здесь должны быть ещё люди.

- Не надо торопиться, - напомнил Прокуда, - давайте, хоть дом обыщем, уверен, здесь есть масса полезных вещей. Хозяина теперь нет, за мародерство с нас никто не спросит.

Идея была признана здравой, и мы, оставив женщин у стола с лампой, разбрелись по дому, в свете фонариков отыскивая хоть что-то полезное. Найти удалось немного: поношенный ватник, полведра картошки, банку варенья, банку солёных грибов, тяжелый тесак, которым дед щипал лучину для растопки, топор, несколько алюминиевых ложек, армейская фляга для воды, полдюжины свечей, старый армейский вещмешок, авоська, наполненная спичечными коробками, ещё одна с несколькими кусками хозяйственного мыла, трёхлитровая банка, где осталось немного керосина, да неполная четверть самогона. Всё найденное мы снесли туда же, где нашли старика. Вот только я, не удовлетворившись находками, заглянул в небольшую спальню, что-то мне подсказывало, что в одинокой избушке, стоявшей посреди леса...

Точно. На побеленной стене висело ружьё. Обшарпанная двустволка, черт знает, каких годов выпуска. Аккуратно сняв её с гвоздика, я переломил стволы. Патронов, естественно, не было. Нашлись они в тумбочке, рядом с кроватью. Было их всего три, с коричневыми бумажными гильзами, на которых стояла цифра три. Дробь, не самая мелкая, но тоже не фонтан. Теперь мы вооружены. Стрелком буду я, поскольку остальные в огневой подготовке не сильны. С ближней дистанции дробью можно и крупного зверя завалить, при вылете из ствола дробь летит довольно компактно, как пуля.

Товарищи, увидев мою находку, воодушевились. То, что впереди нас ждёт немало опасностей, сомнению не подлежало. Оставалось ещё решить вопрос о том, когда выдвигаться. Я и Кирилл склонялись к тому, чтобы идти немедленно, а женская часть коллектива настаивала на том, чтобы заночевать здесь, а выйти завтра. Свою точку зрения они аргументировали тем, что нужно приготовить пищу, а Варя упирала на то, что за домом стоит баня и нам всем не помешает помывка. Пришлось согласиться.

Дрова нашлись во дворе, под небольшим навесом, женщины занялись ужином, а нам предстояло устроить помывку. Таскать воду из колодца пришлось долго, ведро было только одно, но в итоге, и котёл, и деревянная бочка были полны до краёв. Нашлись берёзовые веники, а хозяйственное мыло было среди кучи находок. Впрочем, для дам мы решили сделать поблажку. В моем рюкзаке нашелся кусок хорошего ароматного мыла, а Кирилл пожертвовал полупустую бутылку с гелем для душа. Гель был мужской, но думаю, женщины это переживут.

На печи весело булькал котелок с картошкой, одновременно с ним закипел и котёл в бане, женская часть отправилась на помывку, позаимствовав найденные здесь же полотенца, а мы пока присели на крыльце, терпеливо ожидая ужина. Кирилл указал на бутыль самогона.

- Спиртное кто-нибудь пьет?

- Пьет, - согласился я, - только давайте уже после бани, я попариться хочу, а пьяному нежелательно.

- Точно, - поддержал меня Прокуда, - меня так точно инфаркт хватит.

Женщины вышли через час, распаренные, замотанные в полотенца и, в целом довольные, а мы пошли в парилку. С топливом явно перестарались, жар был такой, что дыхание перехватывало, особенно, после того, как Умар взял ковш и плеснул кипятка на камни. Жаром нас просто прибило к полу. Выждав немного, мы вчетвером забрались на полок, минут через пять спустились, а на доски лёг один я, Умар взял веник и стал парить.

Все процедуры, включая стирку нижнего белья и носков, заняли чуть больше часа. Картошка уже начала остывать, а дамы снова загрустили.

- Домой хочу, - Варя всхлипнула, - к себе домой, к маме.

Сев за стол, мы потирали руки в ожидании долгожданной еды. Картошку разделили на две части, одну съедим с грибами сейчас, вторую сварим завтра. В банке оказались отличные грузди с волнушками. Иван Петрович, на правах старшего, стал разливать самогон.

- Может, лучше оставить? - спросил Кирилл, - для дезинфекции. Раны промыть.

- Не нужно, - Ольга махнула рукой, - я там нашла ещё бутылку, судя по запаху, настой на тополиных почках, им и будем промывать.

- Если здесь нашлась эта бутылка, - поддержал её Прокуда, - значит, Сумасшедший бог хотел, чтобы мы её выпили.

Прозрачная жидкость с тихим журчанием налилась в шесть железных кружек, Анечка пила простую воду из стакана.

- За возвращение, - Умар поднял кружку.

- За возвращение, - хором поддержали его мы.

Самогон оказался на редкость крепким, при этом почти не отдавал сивухой. С трудом проглотив небольшую порцию, я начал старательно закусывать картошкой и грибами.

- Интересно, - Анечка решила оживить наши посиделки, - может, к дому сейчас какой-нибудь вампир подкрадывается?

- Нет, солнышко, - отмахнулся Прокуда, он, распрощавшись с материализмом, продолжал строить новые теории, - есть у меня мнение, что здесь, в этом доме и рядом с ним, нам как раз ничто не угрожает.

- Обоснуй, - предложил Умар.

- Смотрите, - начал рассуждать инженер, не забывая пережёвывать картошку, - это место - предбанник, шлюз, прихожая нового мира. Отсюда мы начнём свои поиски. Мой младший сын, к моему сожалению, увлекался компьютерными играми, так вот, мне однажды стало интересно...

- А ведь правда, - перебил его Кирилл, - и старик этот...

- Оракул, - договорил за него Прокуда, - сказал нам то, что должен был сказать. Теперь мы знаем, что нам нужен Храм Золотой Луны, а больше не знаем ничего. Теперь мы пойдём по миру, будем собирать крохи информации, займёт это годы...

- Будет куча побочных квестов, и придётся прокачивать персонажей, - добавила Анечка.

- А откуда им знать, что мы вообще пойдём дальше? - с сомнением спросил Кирилл.

- Всё просто, - Прокуда широко улыбнулся, отчего его усы встали дыбом, - нам станет нечего есть, и мы волей-неволей пойдём в большой мир, а там нас ждёт всё то, что приготовили местные демиурги. Заметьте, еда в доме была, но совсем немного, чтобы только подкрепить силы перед выходом, остаться мы не сможем, это ясно.

- Знать бы, что нас там ждёт, - проговорил задумчиво я, - может, не всё так страшно?

- То, что местного бога именуют Сумасшедшим, говорит само за себя, - инженер поспешил меня разочаровать, - ожидать следует любых гадостей.

Мы разлили по второй, я постепенно начинал пьянеть. Мы ещё долго обсуждали перспективы завтрашнего похода, но все планы упирались в нехватку информации. Единственное, что нам оставалось, - держаться вместе и быть готовыми к любым опасностям. Дамы, выпив ещё по разу, начали расходиться на ночлег. Дольше всех за столом просидели Умар, который, как все кавказцы, был крепок на алкоголь, да Кирилл, огромная масса которого не позволяла быстро опьянеть. Сам я, прихватив трофейный ватник, положил его под голову и устроился на полу, недалеко от печки. Здесь было жарко, отчего я опьянел ещё больше, в голове крутились какие-то мысли, которые мозг, утонувший в спирте, не мог никак привести в порядок. Могучим усилием воли я заставил мысли уйти из головы и не тревожить меня до утра. Получилось. Сознание погасло.

Глава третья

Проснулся я только утром. Понятно, что утро здесь - понятие условное, но чуть светлее всё же стало. Голова после вчерашнего не болела, только жутко хотелось пить, шершавый сухой язык напоминал наждак. Впрочем, я такой был не один, к колодцу выстроилась очередь, зачерпывали кружками воду из ведра и жадно пили. Вода была ледяная, кристально чистая и на удивление вкусная, выпив кружку, я тут же потянулся за второй, потом за третьей. Наконец, мне полегчало, более того, я снова немного опьянел. Народ приводил себя в порядок, женщины даже умудрились косметику использовать.

Теперь нам требовалось собраться. Еды больше не было, остатки картошки съели на завтрак, осталось ещё варенье, если съедать по ложке в день, можно держаться долго. Все имеющиеся ёмкости мы заполнили водой, кто знает, как с ней обстоит дело в этой местности. Я прикарманил себе фляжку из запасов старика, а мою бутылку отобрала Ольга. Она успела обшить её тканью, сделав удобный чехол с лямкой, за которую повесила сосуд на плечо дочери. Забрали спички и мыло, нам столько не нужно, но, может быть, для обмена пригодятся. Кирилл вооружился топором, а Прокуда, решив не отставать, взял себе тесак. Это была полоса стали, толщиной в полсантиметра, заточенная снизу и спереди, а рукоять была обложена двумя кусками дерева. Что-то вроде мачете, только короткий, всего сантиметров тридцать. Я повесил на плечо двустволку и с важным видом встал во главе колонны.

Осталось определиться с направлением, но тут на помощь пришла сама природа. Сразу за домом начиналась дорога, точнее, когда-то это было дорогой, ширина которой позволяла прогнать одну телегу, а теперь она заросла кустарником и тонкими деревьями, но пройти по ней всё ещё было можно.

Отправились прежним порядком, впереди - Умар с Кириллом, в середине женщины, а мы с инженером замыкающими. Смысла в такой расстановке, откровенно говоря, было немного. Опасность вполне могла выглянуть из зарослей, а не поджидать нас на дороге.

Шли бодро, дорога ощутимо шла под уклон, под ногами хрустели сухие ветки, изредка приходилось наклоняться, чтобы пройти. К обеду наступило что-то похожее на рассвет, стало гораздо светлее, примерно, как в сумерках в пасмурный день. Группа наша от этого приободрилась ещё больше, уже не казалось, что мы попали в другой мир, вот сейчас выйдем к людям, нас спасут и всё объяснят. Вот только сгоревший старик из головы не шёл, такого точно не бывает, а значит, стоит готовиться к худшему. Я, на всякий случай, проверил, легко ли получится сорвать с плеча ружьё и выстрелить.

Внезапно колонна остановилась. Мне было не видно, что там впереди, но Кирилл почти сразу доложил:

- Обрыв, дальше идти некуда.

Быстро протолкавшись вперёд, я тоже подошёл к краю. Действительно, обрыв, словно земля провалилась вниз. Высота метров тридцать, не так много, а внизу точно такой же лес, даже, кажется, дорога продолжается.

- Собственно, чего-то такого я и ожидал, - задумчиво проговорил Прокуда, - если избушка с окружающими её лесами была безопасным шлюзом, то теперь, когда мы ушли в большой мир, следует отрезать нам пути к возвращению. Спуститься, я думаю, сможем, а вот подняться обратно уже нет.

- И как же нам спуститься? - Кирилл с интересом посмотрел на него.

- У вас ведь есть топор, - напомнил инженер, - а вокруг вдоволь высоких деревьев, свалите пару-тройку, они упадут вниз и получится подобие лестницы, теоретически, по ней можно будет и обратно залезть, но думаю, что смысла в этом нет.

Надо сказать, что Иван Петрович был отличным теоретиком, а воплощать его замыслы в жизнь пришлось нам. Первые шесть деревьев оказались слишком короткими, кроме того, упав вниз, они просто съехали на бок и уж точно не годились в качестве лестницы. Только седьмое дерево, сосна, едва не метр в обхвате, которую рубили, поочерёдно сменяя друг друга, все четверо, упала, как надо, а её длины хватило, чтобы достать до края обрыва.

Спускаться сразу мы не стали. Слишком вымотались, нужно было отдохнуть. Только через полчаса, когда снова набрались сил и подкрепились несколькими ложками варенья с водой, решились начать спуск.

По логике следовало отправлять вперёд самых лёгких, но таковыми были Анечка с Варей, отнюдь не специалисты в области альпинизма, а потому первым полез я. Ствол наверху мы закрепили, как смогли, можно было надеяться, что в сторону не поедет. Несмотря на это, было страшно, высота соответствовала десятиэтажному дому, если сорвусь, мягкой посадки ожидать не стоит. Хватаясь руками за толстые ветки и стараясь не потерять ружьё, я медленно начал спускаться, первые метров пять дались легко, словно по лестнице, а потом ветки становились всё тоньше, предательски гнулись, некоторые даже обламывались, ноги начали соскальзывать, пару раз вообще повис на одних руках. Когда, наконец, осталось метра четыре, я не вытерпел и просто прыгнул вниз, прокатившись по траве. К счастью, удалось ничего себе не сломать. Встав на ноги и отряхнувшись, я помахал своим спутниками. Следом полез Умар, а за ним женщины. Ольга справилась довольно быстро, почти не отстав от водителя, который шёл чуть ниже и пытался страховать обеих. Про Анечку и говорить нечего, она ничего не боялась и прыгала по веткам с грацией белки, обогнала всех и спрыгнула вниз, подозреваю, что и обратно так же ловко заберётся.

А вот Варя сплоховала, спустившись метра на четыре, она вцепилась в толстые ветки мёртвой хваткой и не двигалась с места. Наткнувшись на неё, инженер едва не улетел вниз, в последний момент успев ухватиться за свободную ветку.

- Варя! - крикнул я, тихо крикнул, чтобы не напугать ещё больше.

Девушка молчала, видно было, как она побледнела, как накачанные губы сжались в тонкую полоску, даже мелкая дрожь была отсюда заметна. Прокуда пытался оторвать её руки от ветвей и заставить спускаться дальше, но безуспешно, вцепилась мёртвой хваткой.

- Петрович, оставь её, - крикнул сверху Кирилл, - сейчас я попробую.

Махнув рукой, инженер, стал спускаться дальше, ближе к концу всё же не удержался и свалился кубарем прямо нам на руки. Всё обошлось, приняли аккуратно и поставили на ноги. Можно и с Варей так, да только пусть ещё метров на десять спустится.

Последним пошёл Кирилл, под его тушей ветки опасно прогнулись, но пока держали. Стараясь держаться поближе к самому стволу, он медленно начал спуск. Поравнявшись с девушкой, он наклонился к ней и что-то прошептал на ухо. Она не ответила, но подняла голову, хоть какая-то реакция. Кирилл стал ждать. Через минуту тонкая дрожащая рука отпустила одну ветку и вцепилась в его свитер. Так они простояли ещё минуту, потом девушка, набравшись смелости, отпустила и вторую руку, сразу обхватив толстую шею парня. Следом обхватила его ещё и ногами, при этом, кажется, закрыла глаза. Теперь не упадёт. Кирилл выдержит её вес на себе, проблема в другом. Его сто двадцать килограмм теперь превратились в сто восемьдесят, он старался хвататься за ветки у самого ствола, но сделать это с такой ношей было непросто. Медленно они начали спуск. Поначалу всё шло нормально, только после половины пути ветки начали обламываться. Пришлось остановиться. Теоретически можно было сбросить Варю нам, мы бы поймали, только, боюсь, даже силы Кирилла не хватит, чтобы оторвать её от шеи. Он медленно переставил ногу ниже. Перенёс вес на неё. Кажется, выдержала, переставил руки, ещё шаг вниз.

Медленно, по полметра за пять минут, они всё же приближались к земле. Осталось не больше четырёх метров, когда одновременно обломились сразу три ветки, и они полетели вниз. Поймать сплетение двух тел, одно из которых можно было считать за два, не представлялось возможным. Но мы попытались. В итоге, вся компания кубарем покатилась вниз, дальше склон продолжался, но уже пологий. Затормозить удалось об деревья. Я больно ударился боком, но рёбра, кажется, были целы.

Открыв глаза и расцепившись, мы начали осматривать себя на предмет повреждений. Иван Петрович рассадил бровь, теперь Ольга аккуратно промакивала кровь чистой тряпочкой, Умар сильно ударил руку, но тоже, вроде бы, без переломов. Анечку в момент удара просто отшвырнуло в сторону без всяких последствий. Тяжелее всего пострадал Кирилл, его лицо было в ссадинах, свитер порвался, а по левой кисти стекала струйка крови. Варя отделалась вырванным клоком волос.

Некоторое время приходили в себя, Ольга, пострадавшая меньше других, старалась оказывать помощь. Постепенно выяснилось, что тяжелораненых нет и можно продолжать путь. Все встали на ноги и начали поправлять поклажу. Только Варя сидела на земле и тупо смотрела в одну точку.

- Простите меня, - прошептала она, - я никчёмная, простите... и не бросайте.

Девушка разрыдалась.

- Справедливости ради, - спокойно объяснил Иван Петрович, - ты, девочка, - не единственный бесполезный член группы. Я тоже регулярно себя таковым чувствую. Но человеческое общество тем и сильно, что не бросает слабых. Если бы во всех передрягах выживали только молодые, сильные и умелые мужчины, наш род давно бы прекратил своё существование.

Он присел рядом с девушкой, колени при этом предательски щёлкнули, взял её за руки и посмотрел в глаза. Она посмотрела в ответ и сквозь слёзы улыбнулась.

- Красиво сказал, - заметил шёпотом Умар, под глазом у него наливался здоровенный синяк.

- А главное правильно, - согласился я, - всё же хорошая подобралась компания, мы, может быть, не специалисты по выживанию в диких краях, но зато своих не бросаем.

Варя, воспрянув духом, встала и попыталась привести в порядок причёску, в которой застряли куски коры и хвоя. Ей удалось это сделать за пять минут, после чего все отправились в лес. Скоро начнёт темнеть, нужно найти дорогу.

- Петрович, - вдруг сказал Кирилл, - а ты был неправ, когда говорил, что вернуться не сможем, при желании можно и обратно по дереву влезть.

Стоило ему закончить говорить, как раздался треск ломающихся сучьев, и срубленная сосна поехала в сторону, через секунду она рухнула на землю. Иван Петрович торжествовал.

- Нет, при желании, конечно, можно построить лестницу, вот только, думаю, делать этого не стоит, - проговорил он, задумчиво глядя на упавший ствол, - эти правила установил Сумасшедший бог, не стоит их нарушать. Пойдёмте.

Дорога продолжала идти под уклон, постепенно деревья стали более редкими, а воздух стал каким-то затхлым. Через некоторое время группа вышла на обширное болото. Пробираться по горло в трясине не пришлось, вдоволь было сухих островков, заросших лесом, которые между собой соединялись рукотворными гатями из булыжников.

- Обратите внимание, - сказал Прокуда, указывая на очередную насыпь, - первое доказательство присутствия здесь человека, причём, заметьте, здесь таких камней нет, их привозили издалека, то есть, мы имеем дело с организацией сложных работ.

На очередном сухом островке мы остановились, чтобы отдохнуть и определиться с направлением. Анечка, успевшая где-то наступить в грязь, аккуратно подошла к воде и стала отмывать кроссовок, без особого, впрочем, успеха, вода в болоте была не чище.

Никто из нас не уловил момент, когда из воды высунулась бледная рука, похожая на человеческую, но с длинными чёрными когтями. В доли секунды пальцы сомкнулись на ноге девочки, и рука потянула её в воду. Анечка с визгом упала, ещё секунда и мы бы её потеряли. К счастью, рядом стояла мать, Ольга успела схватить дочь за воротник и теперь, упираясь ногами в землю, пыталась хотя бы затормозить движение к воде. Монтировка Умара со свистом рассекла воздух и обрушилась на запястье, рука разжалась, но её хозяину такое обращение явно не понравилось. В ту же секунду на поверхность вылезло существо, похожее на гибрид человека с... чёрт знает, с чем. Огромная сильная фигура, покрытая бледно-серой кожей, сморщенной от долгого сидения в воде. Голова наполовину состояла из огромной пасти с акульими зубами, а на треть из больших блёклых глаз, больше ничего разглядеть не удалось.

Освободив ногу, девочка проворно откатилась в сторону, а Иван Петрович, взяв небольшой разбег, влетел тараном в тушу чудовища, вгоняя тесак в грудь. Увы, весил он не тонну, скорость была далека от гоночного болида, а тесак отнюдь не предназначался для колющих ударов, ему удалось только слегка проколоть кожу. Из раны брызнула чёрная кровь, а инженер полетел в сторону от удара могучей лапы. Тут я, наконец, вспомнил об оружии и, сорвав с плеча ружьё, дважды выстрелил в тушу монстра, дробь сработала отлично, подарив ему две кровоточащие раны, вот только его это не остановило, видимо, был слишком голоден. Ольга отползала не так быстро, как её дочь, поэтому её монстр и назначил следующей жертвой, придавив женщину к земле, он склонился, разевая огромную, как чемодан, пасть.

Всё же монстр был тупым, он совсем забыл о наличии рядом остальных людей. Ну, или не счёл их достойными внимания. А зря. Не раздумывая, я потратил последний патрон, выстрелив ему в шею, в надежде перебить артерию, а точку в драке поставил Кирилл, он стоял дальше всех от края, поэтому успел последним. Широко размахнувшись, силач обрушил страшный удар топора прямо на затылок твари. Раздался треск, тварь вздрогнула и, помотав головой, с которой текли струйки чёрной крови, рухнула на землю. Топор вошёл в череп по самый обух, удар был так силён, что топорище сломалось, оставив в руках Кирилла короткий обломок.

- Все живы? - спросил Прокуда, тяжело поднимаясь с земли, он выглядел целым, только рукав куртки был оторван.

- Ага, - отозвался я.

Впрочем, не всё было так здорово. Когда Анечка закатала штанину, оказалось, что на ноге у неё остались четыре параллельных пореза, неглубоких, но они сильно кровоточили, а сама она жаловалась, что раны чем-то жжёт. Их зажгло ещё сильнее, когда мама начала поливать настоем, прихваченным в домике. Снадобье остановило кровотечение, а затем Ольга наложила бинт, в роли которого выступила разрезанная на полосы чистая простынь, найденная там же.

Я был рад успешному завершению, вот только патроны было жалко, последний стоило всё же приберечь, этот выстрел всё равно ничего не решил. Ружьё теперь стало бесполезным, разве что, напугать можно, или прикладом по голове бить. Рядом сидел не менее расстроенный Кирилл и вертел в руках обломок топорища, он тоже остался безоружным, боеспособность группы резко упала.

- Предлагаю двигаться быстрее, - сказал Прокуда, которому Ольга сейчас пришивала рукав куртки. В том же доме иголку с ниткой нашла? Или с собой таскала? - И к воде подходить не стоит, кто знает, сколько там ещё таких тварей. Всё равно пить эту воду мы не станем.

Капитан Очевидность был прав, мы поднялись на ноги и, быстро осмотревшись, пошли дальше. Анечка немного прихрамывала, Кирилл предложил её понести, но она отказалась, сказала, что просто бинт давит. Ружьё я выбрасывать не стал, пригодится, вдруг, чем чёрт не шутит, смогу патроны достать. Стреляные гильзы тоже заботливо положил в карман.

Часа через два болото закончилось, дальше пошла каменистая равнина с редкими островками леса. Все облегчённо вздохнули, теперь не нужно было постоянно осматриваться и шарахаться от воды. Зато исчезла дорога, к которой мы успели привыкнуть, теперь направление стало произвольным.

Время уже клонилось к закату, когда под ногой у меня что-то хрустнуло, опустив глаза вниз, я разглядел лежавший в жухлой траве человеческий череп, побелевший от времени. Мы остановились и начали осматриваться. Округа была завалена костями, человеческими и конскими, тут был бой, несомненно, слишком много следов насильственной смерти на костях.

- Да здесь, я смотрю, Средневековье натуральное, - заметил Прокуда, указывая на очередной скелет немаленьких габаритов, на котором сохранилась кираса со следами позолоты. - Можно, кстати, трофеи пособирать, раз кираса осталась, значит, и ещё что-нибудь найдём, трофейная команда плохо старалась.

Идея была признана здравой, а трофейная команда, видимо, вообще сюда не заглядывала, всё имущество убитых оказалось целым, пострадав только от ржавчины. Умар разжился неплохим топором, который сейчас старательно надраивал песком, мне достался короткий меч, но самая впечатляющая находка принадлежала Кириллу. Недалеко от того места, где лежал скелет в кирасе, он подобрал меч. Двуручный меч, длиной около полутора метров или чуть больше. Клинок был широким, почти в ладонь, а режущая кромка была в форме волн. Фламберг. Украшений на нём не было, простая прямая гарда и рукоять, обмотанная шнурком. Но и без этого оружие внушало уважение. Удивительно, но ржавчина отчего-то не тронула сталь, она по-прежнему блестела в тусклом свете местного солнца.

- Такое бывает, - объяснил инженер, - древние мастера не умели выплавлять нержавейку, но кое-где попадалась руда природного легирования, что обеспечивало, в том числе, и защиту от коррозии.

Согласившись с утверждением старика, я отдал ему свой меч, носить неудобно, ножны не сохранились. Себе я подобрал короткий шестопер, который удобно было носить за поясом, режущие грани были заточены, как зубило, поэтому порезать себе живот я не боялся. Кроме того, такое оружие будет куда эффективнее против тварей, только тут сила нужна. А Петрович пусть мечом колет, тот хоть и ржавый, но ещё острый. Когда Кирилл осваивался с мечом, я в шутку предложил:

- Кирасу тоже надень.

- Боюсь, размер мелковат, - он улыбнулся, но посмотрел на кирасу и добавил, - хотя, стоит примерить.

Убитый воин, как выяснилось, комплекцией не уступал нашему силачу. Ремни, на которых держались половинки кирасы, были ещё целыми, видимо, не так уж давно они здесь лежат, пару лет или около того. С глухим лязгом стальная скорлупа застегнулась на могучем торсе. Осмотрев латника со всех сторон, я сделал вывод:

- Кираса старая, то есть, не по времени, а в том смысле, что не от пуль призвана защищать, здесь именно Средневековье, огнестрела нет.

- Я не был бы так уверен, - скептически заметил Прокуда, - ружьё мы нашли, значит, здесь не всё так просто. Очень может быть, что все эпохи существуют одновременно.

- Как это? - не понял я.

- Мир Сумасшедшего бога, - туманно объяснил он, - скажи лучше, это тебя на истфаке научили в кирасах разбираться?

- Нет, - ответил ему я, - просто книги читать люблю, по истории, и оружием интересовался.

- Ещё бы шлем найти, - задумчиво пробормотал Кирилл, продолжая копаться в костях.

- Не стоит, - я поспешил его разочаровать, - подклад наверняка сгнил, так что толку от него будет мало.

Постепенно вооружили всех, Варя и Ольга обзавелись ржавыми кинжалами, а Анечке я нашёл настоящее произведение искусства. Настоящий мизерикорд, трёхгранный стилет с колющим клинком в тридцать сантиметров и изящной бронзовой рукояткой. Вряд ли она сможет им воспользоваться, но для слабой детской руки всё равно больше ничто и не подойдёт.

Внезапно став уже не бродягами, а настоящим боевым подразделением, наша группа выдвинулась в дальнейший путь. Прошли немного, во-первых, начало темнеть, хотя был ещё только вечер, а во-вторых, на нас напал новый враг.

Мы шли через редкий лиственный лес, когда впереди затрещали ветки, послышался топот, а затем возмущённый визг, а через секунду появился и сам нарушитель спокойствия, на этот раз это был не болотный монстр, а обычный кабан, кажется, относительно молодой. Может быть, его кто-то спугнул, а может, зверь был не рад нашему появлению. Вообще, кабан был довольно крупный, мог натворить дел своими клыками, вот только, к несчастью для него, на пути ему первым попался Кирилл. Сбросить с плеча меч он уже не успевал, поэтому, недолго думая, просто залепил в пятак ногой в тяжёлом ботинке. Поступок был опрометчивый, но попал удачно, сила удара оказалась такова, что зверь отлетел назад на два метра, дважды перевернувшись в полёте. Впрочем, его это не остановило, встав на ноги, он снова собрался атаковать, но топор Умара ударивший между ушей, окончательно его успокоил. Кто-то из женщин запоздало взвизгнул.

- Товарищи, - высказался Прокуда, по-прежнему удерживая на весу свой меч, словно собирался атаковать уже мёртвого кабана, - кажется, мы раздобыли еду. Разделывать кто-то умеет?

Никто не умел, только теоретически себе представляли, как это делается. Решено было никуда уже сегодня не идти, а заночевать здесь, развести костёр, нажарить мясо и устроить временный лагерь. С разделкой туши справились довольно быстро, голод подгонял. Содрали шкуру, выпотрошили, Ольга достала взятые в избушке сковороду и кастрюлю, через полтора часа все уже захлёбывались слюной от запаха бульона и жаркого. Иван Петрович насобирал каких-то травок и сказал, что их можно (и нужно) есть, одно мясо вредно, для пищеварения нужна клетчатка.

Когда мы уже хлебали из кастрюли горячий бульон, закусывая кусками жареного мяса и внутренностей, Кирилл поинтересовался у Умара:

- А тебе можно? Это ведь этот, как его, харам.

- Если на то пошло, - спокойно ответил Умар, - то уморить себя голодом - ещё больший харам, кроме того, я ведь уже объяснил, что родился и вырос в Советском Союзе, в интеллигентной семье, родители были коммунистами, сложно было стать фанатичным мусульманином.

- Кстати, - заметил Прокуда, стараясь прожевать большой кусок, - это место отличное, но всё же, наверное, стоило перенести ночлег дальше, на километр или два, там я приметил какие-то руины на холме, ночевать там, где есть крыша, гораздо приятнее.

- Тащить туда кабана нет желания, - объяснил Кирилл, - да и не нашли бы ничего в темноте.

Инженер поднял голову и посмотрел на небо, звёзды были отлично видны, но в знакомые созвездия по-прежнему не складывались.

- Интересно, - спросил он, словно у самого себя, - небо чистое, звёзды видны отлично, почему днём не видно солнца, что за пелена стоит днём и исчезает ночью?

Никто не ответил. Когда насытились все (кроме Кирилла, он с молчаливым упорством продолжал поглощать мясо, запивая уже остывшим бульоном), стали укладываться на ночлег. Ольга размотала бинты на ноге дочери. Заражения, которого так боялись, не произошло. Раны выглядели нормально, покраснения не было. Обошлось. За пару недель заживут.

Подстилка из веток была жёсткой, но усталость брала своё, кроме того, полный живот действовал как отличное снотворное. Сторожить вызвался Петрович, ссылаясь на старческую бессонницу.

Глава четвёртая

Утром проснулся рано, обычно свет мешает спать, но здесь, как всегда света не было, вечные сумерки, к которым мы уже начали понемногу привыкать. Разбудили меня странные звуки, я сразу вскочил на ноги, перехватывая поудобнее шестопер, но тревога оказалась ложной. Просто Кирилл тренировался в обращении с мечом. Вертел огромный клинок пропеллером, со свистом рассекая воздух и иногда срубая молодые деревца. Я помнил, что двуручные мечи из-за своей непомерной длины обычно гнутся под собственным весом, но не этот, здесь клинок был твёрдым, впрочем, длина тоже была относительно небольшой. Рядом со мной сидела Варя и заворожено (даже в темноте было видно) смотрела на его движения. Чтобы не вспотеть, наш силач разделся до пояса, теперь его чудовищная мускулатура была видна во всей красе, а фехтовальные финты заставляли мускулы перекатываться под кожей, ещё более усиливая эффект. Девушка едва слюной с клыков не капала, я даже начал догадываться, за что именно её выгнал муж.

Практиковался он ещё минут двадцать. Наверное, какой-нибудь средневековый мастер фехтования только посмеялся бы над этими стараниями, но даже такая тренировка лучше, чем никакая. Да и сила в его руках компенсирует недостаток умения. Тут я подумал, что теперь, при отсутствии частых силовых тренировок, белковой диеты и анаболиков, он быстро перестанет быть гигантом, а станет просто крепким парнем. Но произойдёт это не сегодня и даже не завтра, пара месяцев в запасе у него точно есть.

Скоро встали остальные, несколько брошенных веток быстро оживили костёр, стало теплее, да и темнота немного рассеялась. Еды с ужина осталось много, перекусили наскоро, снова навьючили на себя имущество и вышли в путь. Теперь мы собирались пойти и посмотреть, что за руины видел вчера Петрович.

Склон, по которому мы поднимались, был крутым, порой, даже слишком, зато попалось какое-то подобие дороги, но старой, по ней явно никто не ездил уже много лет. До руин добрались часа за два, вымотавшись и сбив ноги на камнях. То, что предстало нашему взору, оказалось крепостью, сложенной из толстых брёвен, между которых была насыпана земля. Стены были около трёх метров в высоту и примерно столько же в толщину. Тут самое время поставить под сомнение гипотезу о Средневековье, стены явно заточены под защиту от пуль и ядер. Что-то здесь не так. Мои подозрения подтвердил Прокуда:

- Знаете, что это мне напоминает? Форт в Америке во времена Фронтира. Я как-то видел снимки реконструкции...

- Так и есть, - подтвердил я, - кто-нибудь видит вход?

Искать вход не потребовалось, в одном месте стена была проломлена, видимо, здание не забросили, оно было разрушено нападавшими. На стене мы увидели пушку на колёсном лафете, обычную пушку девятнадцатого века, кажется, даже стальную. Рядом с ней, скорчившись в позе эмбриона, лежал скелет человека с обрывками синего мундира. Нагнувшись, Кирилл выдернул из глазницы старую стрелу.

- Индейцы победили, - заметил он, криво улыбнувшись.

- Я не был бы столь категоричен, - задумчиво проговорил Прокуда.

- Не победили? - не понял Кирилл.

- Не индейцы, - пояснил я, - стрела арбалетная, индейцы, насколько знаю, арбалетами не пользовались.

Умар тем временем нагнулся и поднял с пола саблю в ножнах с оторванным ремнём.

- Дамы, можете взять себе.

- Я кинжал не знаю, куда деть, - честно призналась Ольга, - теперь ещё это таскать, ну какие из нас бойцы?

- Всё же советую взять, - проговорил Умар, вынимая клинок из ножен, - кинжал можно выбросить, он тупой и ржавый, а сабля выглядит, как новая. Мы не всегда будем рядом.

Кинжал глухо звякнул по полу, Ольга с безнадёжным видом взяла саблю и стала прилаживать петлю на брючный ремень. Более ничем полезным здесь не разжились, погибший артиллерист или, скорее, офицер, ничего не носил в карманах.

- Сабля сохранилась, - заметил инженер, - победители не собрали трофеи, или собрали плохо, думаю, стоит обыскать помещения.

Внутри периметра крепости было расположено несколько зданий. Казарма, подобие арсенала, склад. Никаких припасов не было, то ли вышли все, то ли победители их всё же разграбили. Нашлись ещё несколько скелетов, одетых в такую же форму, до боли напоминавшую форму солдат янки в гражданской войне в США. А ведь это уже цивилизованные времена, может, здесь револьверы найдутся.

Пока нашлись только несколько мушкетов, довольно лёгкие дульнозарядные ружья, с капсюльным воспламенением, нашли россыпь пуль подходящего калибра, только порох оставался проблемой. В центре стояло здание в два этажа, а наверху ещё была башенка с бойницами не все четыре стороны. Внутри находилось нечто, похожее на командный пункт, на входе мы споткнулись о новый скелет. Этот сжимал в руке ружьё, точнее, винтовку, она была гораздо длиннее найденных ранее мушкетов и имела нарезной ствол. Отличное оружие, но, опять же, нужно порох найти.

На втором этаже был кабинет командира. Собственно, сам командир тоже был там, сидел за столом, при параде. Здесь форма сохранилась хорошо, видно было, что скелет, из черепа которого торчал настоящий индейский томагавк, носил офицерское звание. Ничего ценного в помещении не наблюдалось, кроме, разве что, курительной трубки, лежавшей на столе. Кирилл предложил поискать погреб, здесь, как минимум, одна пушка, её должны были чем-то заряжать. Напоследок он выдернул томагавк из головы убитого (череп при этом упал и покатился по земле) и передал его Варе, та с опаской взяла оружие и засунула за ремень брюк.

А я, как и в случае с избушкой оракула, решил осмотреть кабинет подробнее. Стол оказался с выдвижными ящиками. В верхних нашлась пачка табака, сам табак, разумеется, превратился в полусгнившую пыль. Меня это волновало мало, сам я никогда не курил, да и остальные, кажется, тоже. Открыв следующий ящик, я подхватил упавшую челюсть. Словно в дуэльном наборе лежали валетом два допотопных револьвера. Я много читал в книгах о таком оружии, но вживую видел впервые, а следом из того же ящика я вынул жестяную коробку, открыв которую, обнаружил то, что определил, как капсюли. Совсем плохо, выходит, револьверы не под унитарный патрон. Здесь же лежал мешочек с пулями. Калибр большой, сорок четвёртый, наверное.

- Вася, - Умар просунулся в дверь, - мы порох нашли, выбирай себе ружьё.

- Спасибо, уже нашёл, - отозвался я, демонстрируя находку.

В третьем ящике я нашёл набор для заряжания и ухода за оружием, включающий пороховницу, шомпол, маслёнку, форму для отливки пуль, молоток и шпильку для выбивания капсюля. Можно попробовать зарядить.

Пока поднимали наверх порох (запасы составили полтора бочонка, то ли бой был жаркий, то ли просто мародёры не всё унесли), я попытался разобраться с оружием. Пару лет назад даже видео смотрел, как его заряжают, пусть не такой, но похожий.

Для начала, порох, для револьвера он должен быть мельче. Или нет? Если этим порохом из пушки палили, то его точно измельчать придётся. В первом неполном бочонке порох был мелкий, для ружей, а во втором вовсе лежали прессованные плиты, которые полагалось размалывать до нужных гранул, впрочем, нам и первого хватит, а плиты даже удобнее перевозить. Набив пороховницу, я аккуратно насыпал серый порошок в одну камору барабана, не до краёв, а так, чтобы пуля поместилась. Затем вставил первую пулю, провернул барабан вниз, где, с помощью рычага, утопил её в камору. Готово. Теперь следующую.

Заряжание заняло минут двадцать, я вспотел, руки дрожали, да ещё бесили зрители, которые стояли вокруг и внимательно смотрели. Наконец, один револьвер был заряжен. Нужно ещё гнёзда со стороны пуль жиром замазать, от влаги, но нет такого, только баночка пустая.

- Тут ещё один есть, - объявил я, - кому нужно, берите.

- Очень уж хлопотно, - заметил Прокуда, глядя на мои страдания, - я лучше с винтовкой, а капсюли к ней подойдут?

Они подошли, а вот к патронам двустволки нет, пришлось со вздохом оставить её. Скоро не только зарядили винтовки, но и смогли выстрелить по разу. Всё было исправно. Итак, группа наша стала ещё опаснее. Я забрал себе оба револьвера, которые засунул сзади за ремень и прикрыл курткой. Умар и Петрович вооружились длинноствольными винтовками, а Кирилл заявил, что, кроме меча, ему ничего не нужно. Женщины тоже остались с холодным оружием. Помимо оружия, нашли ещё пару одеял, полкило чечевицы, пойдёт на ужин, инженер примерил офицерские сапоги, когда пришлись впору, объявил, что будет в них ходить, даже вспомнив для этого забытую технику наматывания портянок. Нашлась ещё верёвка, ковбойское лассо для ловли скотины, пригодится, вдруг ещё куда-то спускаться будем. Трюк с деревом повторять не хотелось. Последняя находка тоже порадовала, небольшой кожаный мешочек с монетами, кажется, серебряными. Сорок шесть белых кружочков, размером с пятирублёвую монету, на них был изображён профиль неизвестного человека и несколько латинских букв, которые нам ничего не сказали.

Аккуратно оттащив скелет в сторону, мы присели за стол и решили обсудить ситуацию. Первым взял слово Прокуда:

- Не знаю, как вас, а меня настораживают наши находки, - заявил он, - минимум еды и одежды, зато довольно сносное оружие. Если вспомнить слова оракула о том, что на всё воля Сумасшедшего, это он нас вооружил, вопрос: для чего?

- Вооружают обычно для войны, - спокойно заметила Ольга, раскладывая на столе остатки кабаньего мяса.

- Надо полагать, - заметил я, - что это место - тоже предбанник, но уже более сложный, здесь мы должны познакомиться с тем, что нас ждёт и приготовиться к худшему. Так?

- Именно, - он взял кусок печени и откусил, - впереди должен быть ещё один переход, подобный спуску с обрыва, иначе не объяснить, что мы до сих пор не встретили людей.

- То есть, теперь мы ещё раз спустимся, ну, или поднимемся, а там нас встретят враги? - уточнил Кирилл, - без вариантов?

- Скорее всего, именно так, - Петрович развёл руками, - заметьте, здесь нас только взбодрили болотным чудищем, зато позволили убить кабана и не страдать от голода, кстати, что у нас с водой.

- Колодец во дворе, - сообщил Умар, - вода чистая, родниковая.

- Здесь можно задержаться на короткое время, но потом всё равно придётся идти, как по мне, так лучше выступить сейчас. Находки унести сможем?

- Порох тяжёлый, - заметил я, - но плитки можно разделить на всех, только бы завернуть во что-то, а то могут отсыреть.

- А есть ли смысл их вообще брать? - усомнился инженер, - сколько капсюлей у нас есть?

- Семьдесят, - ответил я, - уже шестьдесят семь. Больше нигде нет, у солдат остались ружья, а подсумки исчезли.

- У кого-нибудь есть мысли о том, что здесь произошло? - спросил Прокуда.

- Напали индейцы, ну или кто тут вместо них, - начал прикидывать Кирилл, - убили всех, а разграбить всё не успели, кто-то помешал, или сами торопились.

- А во время боя командир сидел здесь с разряженными револьверами? А на стенах нет следов обстрела. Что-то здесь не так, хотя, возможно, напали внезапно, перерезали часовых, взорвали стену и ворвались внутрь.

- А какая, собственно, разница? - задал я встречный вопрос, - нас это уже не касается, да и давно всё было, вон, кости уже белые. Мне лично только одно непонятно, почему эта эпоха спокойно соседствует вот с этой?

Я показал сначала револьвер, а потом ткнул пальцем в кирасу Кирилла.

- Между ними четыреста лет, ну, пусть, триста. Как, Холмс?

Ответом было молчание.

- Когда сможем, расспросим аборигена, - сказал инженер, - вот только меня беспокоит языковой барьер.

Меня он не беспокоил абсолютно.

- Что здесь написано? - я сунул ему под нос револьвер, на верхней грани ствола была надпись.

- Красногорский завод оружия, - спокойно прочитал он.

- А на каком языке? - спросил я.

Он открыл, было, рот, чтобы сказать, что на русском, конечно, но тут же его закрыл. На металле были оттиснуты непонятные каракули, похожие на арабскую азбуку, но при чтении они непонятным образом складывались в понятные слова.

- Если нас не убьют и не сожрут здесь, - сказал он после долгого молчания, - есть большая вероятность рехнуться.

Больше мы ни о чём не разговаривали. Наскоро перекусив, собрали немногочисленные находки, пополнили запас воды и отправились дальше. Направление было условным, просто продолжили линию, по которой шли к форту. Очень скоро на нашем пути встретился ручей, который тёк по обширному плато. Мы не стали переправляться, хотя легко могли это сделать, просто перепрыгнув. Пошли параллельным курсом вниз по течению, полагая, что так скорее выйдем к людям.

Прошагали не больше двух часов, а когда потом остановились, мне захотелось, наплевав на уважение к старости, дать в морду Петровичу. Какого чёрта он всё время прав оказывается? Ручей, ставший к тому моменту небольшой речкой (видимо, питался от родников) обрывался водопадом, внизу была другая равнина, поросшая травой и редким лесом, зато, даже в здешнем неверном свете, можно было разглядеть светлую полосу дороги. Обрыв был не таким высоким, как в прошлый раз, но зато и деревьев рядом не было.

- Будем спускаться? - зачем-то спросил Умар, доставая верёвку.

- Увы, - подтвердил я, - вот только за что её закрепить?

- Я не полезу! - пискнула Варя и спряталась за широкую спину Кирилла.

- Я вас буду обвязывать и спускать по одному, - объяснил Кирилл, не обращая внимания на девушку. Главное, чтобы длины хватило.

Длины хватило, первым спустился я. Когда ноги коснулись земли, я отвязал конец, вынул ноги из петель и махнул рукой, чтобы поднимал. Пока спускали следующего, я достал револьвер и обозревал окрестности. Обзор был широкий, любой монстр, пожелавший попробовать нас на зуб, непременно получил бы порцию свинца. Следующей была Варя. Она не пыталась шевелиться, просто закрыла глаза, и ждала, пока её спустят, пухлые губы что-то шептали, молитву или семиэтажный мат, я не расслышал. Когда силач спустил всех нас и поклажу, включая свой меч, встал вопрос, который нужно было задавать заранее. А как спустится он сам?

- Я закрепил! - крикнул он сверху, - но ненадёжно, если что, ловите.

После этого он начал медленно спускаться по верёвке вниз, стараясь при этом цепляться за малейшие неровности в каменной стене, чтобы снизить нагрузку на саму верёвку. Мы взяли за края одно одеяло и растянули, как батут. Надежды на него мало, когда с высоты шестого этажа упадёт парень в сто двадцать килограмм весом, одеяло не поможет. К счастью, верёвка выдержала половину спуска, а одеяло слегка замедлило его падение. Богатырь с размаху шлёпнулся на землю, и некоторое время лежал без движения. Через минуту он открыл глаза, пошевелил руками и ногами, потом с кряхтением начал вставать на ноги. Мы с облегчением выдохнули.

- Мы так напугались за тебя, - весело сказала Анечка, подавая ему рюкзак, - думали уже...

Глаза девочки закатились, и она рухнула на то место, где только что лежал Кирилл.

Мы окружили её, Ольга, с трудом сдерживая панику начала тормошить дочь, та реагировала, она была в сознании, но ничего не говорила и с трудом могла шевелиться.

- Заражение крови, - констатировал Прокуда, - в рану попала зараза и теперь сепсис, нужны антибиотики.

- Хрен там, - ответил ему Кирилл, закатывая штанину девочки и демонстрируя уже основательно зарубцевавшиеся рану, - красноты нет, нагноения нет, жара, как я понимаю, тоже нет.

- Что бы ни было, а помочь ей мы вряд ли сможем, - Умар указал в сторону дороги, - надо идти, найдём людей и попросим помощи.

Кирилл попытался открыть глаз Анечки. Лучше бы он этого не делал, зрачок был поднят наверх, а по белку ползали мелкие чёрные пятна, которые то сливались в одно большое, но снова разделялись на несколько. Всем стало страшно. Предложение Умара было единственным выходом, все подскочили и бросились к дороге, Кирилл нёс девочку на руках, та пыталась что-то говорить, но слова получались невнятными, никто ничего не мог понять.

До дороги добежали за полчаса, здесь остановились, чтобы перевести дыхание и определиться с направлением. К счастью для нас, из-за поворота выехала крестьянская телега, запряжённая парой быков, правил ими пожилой упитанный мужик в серой рубахе и овечьей душегрейке. Давно не стриженные седые космы скрывали половину лица.

Просить его подвезти было бессмысленно, ехал он со скоростью пешехода, но узнать в какой стороне город (село, деревня, хутор) было можно. Прокуда вышел вперёд.

- Скажите, уважаемый, где здесь город? - обратился он к мужику на телеге, я подумал, что ещё раскланяться стоило.

- Э... - он вскинул голову, оглядел нас бешеными глазами и замолчал.

- Город где? - с нажимом спросил Кирилл, опёршись на свой меч.

Вид силача с оружием крестьянина впечатлил. Язык наш он понял, указал вперёд и хрипло сообщил:

- Туда, мили три, или четыре.

Больше ничего не спрашивали, четыре мили - это, примерно, семь километров с небольшим, добежать можно быстро. Странно, что города не видно, высотные здания уже бы показались. Или там нет высотных зданий? Какой век на дворе, по крестьянину определить трудно, может, двенадцатый, а может, девятнадцатый. Оно и не важно, важно, что в городе будет лекарь, а как он будет лечить? Кровопусканием и клизмами? Своими подозрениями я поделился с остальными.

- Я тоже не в восторге от местной медицины, - ответил мне инженер, задыхаясь от бега, - вот только эту конкретную болезнь они могут знать, возможно, это не болезнь, а яд, медленно действующий. Может быть, есть какой-то антидот, нужно проверить.

На Ольгу было страшно смотреть. Она тоже вымоталась, хотя мы давно уже не бежали, а перешли на быстрый шаг. Шагая рядом с Кириллом, она постоянно гладила дочь по волосам и что-то ей шептала.

Город показался через полчаса. Опять же, сложно было судить об эпохе, деревянные и каменные дома, в один-два этажа, узкие улицы, туда-сюда снуют люди, по одежде которых тоже особо ничего не определишь. Крепостных стен не было, что поначалу меня обрадовало, однако, вскоре они появились, довольно высокие, метров пять, сложены из камня, вряд ли рассчитаны на оборону против пушек. Город был когда-то целиком внутри стен, потом вырос из них, а крепостную стену отстраивать не стали. Врагов больше не было? В любом случае, нам следует идти туда, там центр, лекарь - лицо уважаемое и обеспеченное, вряд ли будет проживать на отшибе.

Ворота были открыты настежь, но там стояла охрана. Два солдата с мушкетами, как я понял, кремнёвыми. Одеты в тёмные мундиры, под которыми видна кольчуга, на головах широкополые шляпы того же цвета. На боку ножны с тесаком, на другом кожаный подсумок, из которого торчат "патроны" - бумажные пробирки с отмеренными зарядами пороха. Стоят, скучают, лениво поглядывают на проходящих людей.

Так, а что, если они нас не пропустят? Оружие здесь разрешено? Мои револьверы я спрятал, а Умар с Петровичем винтовки на плечи повесили, да и Кирилл со своим мечом за спиной выглядит натуральной машиной убийства. На охотников мы мало похожи. А если оружие их не беспокоит, то как быть с ребёнком. Она больна, это видно, а эпидемии людей сильно пугают.

Пришлось остановиться. Оружие мы спрятать не смогли, но у Анечки случилось небольшое облегчение, на вопрос, сможет ли она идти, девочка слабо кивнула. Сойдёт за здоровую, только глаза лучше прищурить, белки глаз почернели уже почти полностью.

Караульные смерили нас равнодушным взглядом и спокойно пропустили. Стоило нам оказаться внутри, как Кирилл снова подхватил ребёнка, а я счёл нужным вернуться, кому, как не полиции, знать, кто где живёт.

- Подскажите, здесь есть доктор? - спросил я у того стражника, что стоял справа от входа, - врач, лекарь, целитель.

Не дожидаясь ответа, я протянул ему серебряную монету. Видимо, это было много. Небритая физиономия расплылась в улыбке так, что даже поля шляпы приподнялись. Он тут же начал объяснять.

- По этой улице прямо, до конца, там поворот налево, дальше идите, пока не перейдёте мост через реку, сразу за ним двухэтажный дом из камня, там живёт лекарь.

Поблагодарив его и отдав монету, я поспешил догнать остальных. Улица, по которой мы шли, казалась длинной, как хвост динозавра. До конца её дошли за десять минут, повернув налево, оказались на мосту. Снизу текла река, которая удивила нас своей прозрачной водой, даже удивительно, что её не используют в качестве канализации. Видимо, у этих людей есть представление о санитарии.

Дом лекаря нашёлся быстро, а для тупых на двери была табличка "Антуан Люциус Варрет - лекарь, алхимик". Прокуда успел постучать в дверь, но ответа мы не услышали, Кирилл просто открыл дверь ногой и ввалился внутрь. Дом был довольно просторным, в прихожей на первом этаже мы все легко поместились. Анечку положили на диван, а сами стояли, озираясь по сторонам и соображая, куда обращаться.

Навстречу нам вышла женщина средних лет, видимо, прислуга. Увидев такое сборище вооружённых людей, она пришла в ужас, но, разглядев на диване девочку, взяла себя в руки и спросила:

- Вы к доктору? Сейчас позову.

Не дожидаясь ответа, она поднялась по винтовой лестнице на второй этаж. А минут через пять (нам они показались вечностью) наверху хлопнула дверь, и по лестнице начал спускаться худощавый мужчина лет тридцати, одетый в тёплый халат до пола и тапочки.

- Добрый день господа, - сказал он нам, с интересом оглядывая всю компанию.

- Добрый день, - ответил за всех Прокуда, - нам нужна ваша помощь, девочка отравлена неизвестным ядом, ей плохо, что-то с глазами, да вы сами лучше посмотрите.

Доктор подошёл к ребёнку, опять лежавшему без сознания, и присел рядом. Он пощупал пульс, потрогал голову, потом приподнял одно веко. Испуганно отшатнулся, даже волосы, прежде зализанные назад, теперь растрепались.

- Где вы взяли этот яд? - с подозрением спросил он, вынув расчёску из кармана халата.

- Тварь вынырнула из болота и поцарапала её ногу, - объяснил я и задрал штанину, - вот эти раны. Вы можете помочь? Вылечить её?

- Знаете, - доктор вскочил и стал ходить по комнате взад и вперёд, - она, по сути, ничем не больна. Её разум переходит на другую грань бытия. Когда-то этот яд использовали бесноватые жрецы духов ночи. Они проводили обряд посвящения, чем выше ранг жреца, тем дальше он заходил. Потом ему давали противоядие, а очнувшись, он становился уже другим человеком. Болотные Глоры, бывшие поставщиками яда, давно вымерли, отчасти поэтому их культ захирел, а вы где-то умудрились найти живого. Обряд посвящения у жрецов занимал не меньше недели, когда ранили девочку?

- Вчера, днём, - вспомнил я.

- Значит, есть возможность спасти её, если дать антидот, девочка проснётся почти такой же, как была.

- У вас он есть? - с тревогой спросил Прокуда.

- Могу приготовить. Вот только...

- Мы заплатим, - сказал я, вынимая кошелёк с серебром.

- Увы, - он как-то невесело улыбнулся, - этого кошелька не хватит. Противоядие можно приготовить, но нужны редкие ингредиенты, они у меня есть, но цена их запредельная. Двадцать солидов или тысяча марок.

Нам эта сумма ничего не сказала, но, надо полагать, это много.

- Вы можете попытаться заставить меня силой, но не советую, дело в том, что градоначальник - мой хороший друг, он любит ходить к шлюхам, а я умею лечить дурные болезни. А к преступникам здесь отношение простое. Кроме того, городской палач умер пять лет назад, теперь приговоры исполняют сами смертники, но им не хватает мастерства, последнему казнимому, такой палач отрубил голову только с четвёртого удара, представляете?

- Может, договоримся? - спросил Умар, по его виду было заметно, что палач его не пугает.

Ещё раз оглядев нас, доктор пришёл к какому-то умозаключению, после чего выдал вердикт:

- Я думаю, что договоримся. Вы отработаете мне всю стоимость противоядия. Я сейчас его приготовлю. Девочка побудет здесь, в качестве гарантии вашей честности. Если надумаете сбежать, она отработает всё за вас, лет за двадцать, мне как раз нужна ещё одна служанка.

- Что нужно сделать? - спросил я, хотя и так было понятно, что работа будет грязная и с риском для жизни.

- Не здесь, и не сейчас, - объяснил он, - в полночь, на острове. Постоялый двор дальше по улице, а там вы и остановитесь. А в полночь один из вас пусть приходит на остров, ниже по течению от моста, там ряд лодок, а потом остров, найдёте, я буду ждать вас там. Не приходите такой толпой, это вызовет подозрения, одного или двух будет вполне достаточно.

На этом мы были вынуждены покинуть дом лекаря и отправиться на постоялый двор. Там, за две серебряных монеты сняли на неделю две комнаты на втором этаже, где сложили имущество, а затем отправились в харчевню, которая располагалась внизу. Пройти мимо было нельзя, очень уж характерными были запахи.

Глава пятая

- Кто пойдёт на переговоры? - спросил Прокуда, разливая эль из большого кувшина в глиняные кружки, кашу и жаркое обещали принести чуть позже, - думаю, стоит идти мне.

- Проблема в том, чтобы тебе там голову не сняли, - напомнил Кирилл, - предлагаю пойти вместе, ты говорить будешь, а я тебя охранять.

- Тогда лучше мне, - сказал ему я, - меч - хорошо, да только стволы лучше.

- Так и сделаем, - сказал мне инженер, - ты, Василий, пойдёшь со мной. Помимо задания, есть к нему ещё разговор, думаю, ты там тоже пригодишься.

- Именно, - подтвердил я, понимая, к чему он клонит, - доктор - человек образованный, начитанный, владеет знаниями о мире, кого, как не его расспрашивать.

Я взял кружку и отхлебнул. Не знаю, чем нас озадачит доктор, но, пока есть возможность, нужно радоваться простым жизненным удовольствиям. Удовольствия здесь, правда, были сомнительные, я и в нашем мире пиво не любил, а эту сладковатую жидкость с привкусом горелого зерна и парой процентов алкоголя можно было назвать удовольствием с большой натяжкой. Прокуда советовал пить именно такие напитки, упирая на то, что местную воду пить опасно. Скоро принесли жаркое. Кто это был, я сказать затруднился, какое-то животное, размером с барана, разрубленное на множество кусков. А следом принесли глиняные миски с гречневой кашей. Каравай ржаного хлеба, установленный в центре стола, был таким большим, что резать его следовало не иначе, как мечом Кирилла. Впрочем, меч его остался в номере, поэтому хлеб мы просто ломали.

Нормальная горячая еда в сочетании, пусть и со слабым, но всё же алкоголем, расслабила нас и настроила на позитивный лад Ситуация стала казаться не такой уж и плохой. Сейчас доктор нам поручит кого-то убить, мы убьём (куда нам деваться), заберём Анечку и свалим отсюда. Если повезёт, сможем хоть две-три ночи поспать на кроватях.

- Здесь оружейная лавка есть, - сказал Умар, выбирая кусочком хлеба остатки каши, - я видел, дальше по улице.

- У нас оружия хватает, - заметил я. Еда уже не помещалась, я откинулся на стуле и тяжело дышал.

- У вас хватает, - заметил Прокуда. - А у нас по четыре пули на каждого, с пола собрали, что было. Да и какие-то патроны нужны, чтобы порох отмерять, я у стражников видел.

Я задумался, у самого пуль было всего шестнадцать, да ещё те, которые заряжены, итого - двадцать восемь. Негусто. Есть форма для отливки, вот только заниматься этим самому не никакого желания.

- Кто пойдёт? - спросил я.

Идти вызвался Умар, я отдал ему кошелёк, а потом сходил в номер и отдал форму для отливки. Водитель быстро исчез, а мы решили вернуться в номер и отдохнуть. Просто полежать на кровати, где есть крыша над головой, стены и относительно тепло и сухо. Хотелось ещё помыться, но такой опции здесь не было, видимо, местные не моются, или делают это в тазике с ковшом.

В полночь следовало идти на переговоры, вот только как определить, что настала полночь? Часы показывают время, но вряд ли совпадают часовые пояса. Окончательно темнеет уже часов в девять, дальше ориентироваться не получится. Своими наблюдениями я поделился с инженером. Тот моих опасений не разделял.

- Молодые люди, если бы вы слушали что-то, кроме себя, услышали бы городской колокол, который отбивает часы. Недавно пробило восемь, можно сделать вывод, что местное время отстаёт от нашего на один час. Когда пробьёт одиннадцать, разбуди меня и пойдём.

С этими словами он завалился на кровать и громогласно захрапел. Нам с Кириллом это не понравилось, поэтому силач, недолго думая, подошёл и перевернул спящего на бок. Храп не прекратился, но стал значительно тише. Сам я уснуть не смог. Боялся проспать, да и настроение было тревожным. Чем ближе полночь, тем больше волновался.

Наконец, едва слышный за толстыми стенами колокол пробил одиннадцать раз. Я встал с кровати, сунул за пояс револьверы, накинул куртку и пошёл будить Петровича. Инженер поднялся сразу, сладко зевнул, смешно встопорщив седые усы, потом посмотрел на меня и тоже стал одеваться.

Когда вышли из гостиницы, стояла непроглядная тьма, которую, к счастью для нас, немного рассеивали фонари, висящие на домах, примерно, на каждом втором. Также ярко освещён был мост, куда мы и направились. Берег реки был болотистым, ноги погружались в грязь и скользили, но идти было можно. Скоро нашли и сам остров, клочок земли, шириной в двадцать шагов, там, однако, стоял небольшой домик, точнее, просто деревянная будка из досок. К ней мы и направились.

Внезапно стало светлее. Подняв глаза на небо, мы обнаружили, что взошла луна. Точнее, она не взошла, она просто появилась. Только что небо было чистым, и на нём были видны звёзды, и вдруг появляется луна, причём полная и с каким-то странным рисунком на диске. Ломать голову мы не стали. Это странный мир.

Опустив глаза, мы уткнулись взглядом в тёмную фигуру, одетую в плащ с капюшоном. Тоже возник из ниоткуда. В руке он держал фонарь, который не светил, но стоило ему повернуть заслонки, и свет ударил нам в глаза. Внимательно нас осмотрев, фигура сказала голосом доктора:

- Я ждал вас, проходите.

Он кивнул в сторону будки. Дверь отворилась без всякого ключа, и мы оказались в тесном помещении, где стоял стол и две лавки. Усевшись друг напротив друга, мы приступили к переговорам.

- Итак, вы хотите узнать мою цену за спасение девочки, - доктор откинул с лица капюшон, - я назову её вам.

- Кого-то нужно убить? - догадался я.

- Возможно, в процессе вам придётся кого-то убить, вот только это не самоцель. Нужно кое-что украсть.

- Что?

- Камень ярко-голубого цвета, полупрозрачный, выполненный в форме восьмёрки. Вот такого размера. - Он развёл пальцы сантиметров на шесть.

- В сокровищнице короля? - ехидно спросил я.

- Почти, - он улыбнулся, - королей у нас нет. Всем распоряжается бургомистр, так вот, второе лицо после него - это Корнелиус Тори, один из богатейших купцов, которого знают далеко за пределами нашего города. Камень хранится в его спальне в маленьком сундучке, закрытом на замок там же лежит некоторая сумма денег, их заберите себе, это будет вам дополнительным бонусом и отведёт подозрения от меня. Я даже дам вам ключ от этого сундучка, у меня есть копия, хранил на такой случай. Ваша задача только в том, чтобы проникнуть в дом, здесь я тоже вам помогу, а затем, похитив нужное, выйти наружу. Последнее целиком оставляю на вас, поскольку прежним путём выйти не удастся. Скорее всего, прорываться придётся с боем, но у вас должно получиться. Необязательно потом скрываться, от вас требуется только добежать до моего дома. Там вы отдадите мне камень, заберёте девочку, а я открою вам проход в катакомбы. Под городом обширная сеть пещер, которые тянутся на многие мили. Один из входов открывается в моём подвале. Там на стенах есть указатели, они выведут вас за город. Дальше можете идти, куда вздумается, только в городе больше не показывайтесь. Есть замечания?

- Как я туда попаду? - в том, что на дело пойду я, сомнений не было, Кирилл слишком тяжёл, а остальные уже стары.

- Завтра вечером туда въедет телега, нагруженная чистым бельём. Я сделал так, что она простоит во дворе некоторое время без присмотра. Этого достаточно, чтобы пробраться в дом через чёрный ход. А вот выйти, скорее всего, не получится, поскольку ход этот закроют снаружи, как только занесут груз. На выходе из дома стоят два стражника с алебардами, ещё двое на воротах в стене. Их, скорее всего, придётся убить.

- А что хозяин дома?

- Он отбудет ещё раньше и вернётся только после полуночи. Дом я вам покажу, да вы сами его найдёте, по этой улице до самого верха, а там стена из красного кирпича. Можете сходить и осмотреть. В телегу с бельём следует залезать в прачечной, мой человек вам всё покажет. Что-то ещё?

- Ещё по поводу нашей платы, - сказал ему Прокуда.

- Вы считаете жизнь девочки недостаточной ценой? Да и денег там будет немало.

- Нам нужно ещё кое-что, - объяснил инженер, - и вам это ничего не будет стоить.

- ???

- Информация.

- Спрашивайте, - доктор равнодушно махнул рукой.

- Нам нужен Храм Золотой Луны, - сразу спросил я о главном.

- Всё же я умный человек, - похвалил он себя, - стоило назначить встречу именно здесь, где нас никто не подслушает.

- Спрашивать о таком опасно? - не понял я.

- Разумеется, местные культисты любого, кто интересуется Храмом, сразу записывают в еретики и отступники, а это пахнет быстрым судом и расправой на эшафоте, а палачи у нас... впрочем, я это уже говорил.

- И всё же?

- Мне следовало догадаться, - начал он размышлять вслух, - вы слишком странно выглядите, да и выговор у вас... слишком правильный, словно по книге читаете. Я уже слышал о тех, кто интересуется храмом, но вживую вижу впервые.

- Были и другие? - я едва не вскочил с места.

- Были, только в других местах. Странные люди, желающие странного. Могу я поинтересоваться, откуда вы сюда прибыли?

- Сначала шли по лесу, потом спустились с обрыва и пошли по болоту, где на нас напала тварь, ранившая ребёнка, потом прошли поле давней битвы, потом осмотрели разрушенную крепость на холме, от неё дошли до нового обрыва и спустились сюда, было это, - я прикинул направление, - где-то там.

- Что же, я вам верю, там есть странный обрыв, который не исчезает уже лет десять.

- Простите, что вы сказали? - не понял Прокуда, - он должен был куда-то исчезнуть? Это ведь просто обрыв, часть рельефа, он там, наверное, уже тысячу лет стоит.

- Ваши странности впечатляют, - доктор улыбнулся, - вы говорите так, словно рельеф местности - это нечто постоянное, что стоит неизменно.

- Он может измениться, но на это уйдут миллионы лет.

- Рельеф меняется каждый год, горы проваливаются под землю, реки обрываются водопадами, дно моря становится вершинами горного хребта. Это жизнь, это постоянно происходит, я не знаю, когда вы появились и откуда, но вы не знаете элементарных вещей.

- Совершенно верно, - оживился Прокуда, - представьте, что мы маленькие дети, которые хотят всё знать, расскажите нам, как устроен этот мир, и как нам найти этот чёртов храм?

- Про храм я могу сказать только то, что он находится на другом материке, точнее не скажу, нужно будет узнавать там. Если плыть на запад, то вы до него доберётесь. Условно, разумеется, никто туда не плавает.

- Почему?

- Ах, да, вы же дети. Потому что подвижки земли, которым подвержено и дно океана, вызывают сильнейшие волны, опрокидывающие любой корабль. По той же причине никто не живёт в прибрежной полосе. Найдётся пара десятков отчаянных капитанов, которые умеют вычислять периодичность волн, они ходят на близкие расстояния, посещают острова, перевозят контрабанду, рабов, разбойничают, когда есть, где. Но чтобы пересечь океан, такого я пока не слышал.

- А откуда тогда вы знаете, что материк тот вообще существует? - удивился я, - если никто туда не плавал.

- Есть сухопутная дорога, далеко на севере небольшой перешеек соединяет материки. Узкая цепь рифов, периодически затопляемая водой. Достаточно для прохождения группы путешественников. Я покажу вам карту.

- А как же стоит город, если земля постоянно движется? - не понял я, - почему дома не обвалились?

- Картографы и математики определяют относительно стабильные места, где и строят город. Построенный на таком месте город в среднем, стоит около восьмидесяти лет, потом подвижки касаются и его. Иногда небольшие, тогда обходимся ремонтом повреждённых зданий, но иногда всё приходится отстраивать заново.

- Что ещё можете рассказать об этом мире? - спросил инженер, - кто здесь живёт, какие страны, города, деревни, бывают ли войны, почему, наконец, здесь постоянно темно, и как вы обходитесь без света?

- Вы постоянно говорите "этот мир", - с подозрением спросил доктор, - есть и другой?

- Есть, - честно признался я, - мы как раз оттуда.

- Надо полагать, храм вам нужен, чтобы вернуться домой?

- Именно.

- Я могу ещё покопаться в книгах, может быть, найду для вас что-то новое. Живут здесь люди, животные и монстры. Последние сейчас уже основательно истреблены, но раньше, лет сто назад, выезд за пределы обитаемых земель был сродни военному походу. Люди живут в городах, вроде этого, а вокруг них расположены крестьянские поселения, деревни и хутора. Войны случаются регулярно, кто-то кого-то захватывает, кого-то убивают, но глобально от этого ничто не меняется. А темно здесь было всегда, поэтому древние языческие культы всегда касались луны, а не солнца, луну видно хорошо, она светит ярко, а солнце - всего лишь светлое пятно.

- Какие города есть поблизости? - спросил я.

- Если вы не заблудитесь в катакомбах, и будете следовать указателям, то выйдете в долине горячих источников, думаю, погоня туда не доберётся, оттуда день пути до города Холодный Ключ, он куда больше нашего, там сможете остановиться и выяснить дальнейшую дорогу.

- Вы сказали, будет погоня?

- Разумеется, если ночью вы всё украдёте, то к утру точно начнётся облава, постепенно выяснят, куда именно вы ушли, направят людей туда, но у вас будет большая фора.

- А на вас подозрение не падёт?

- Обязательно, но когда ко мне придут с обыском, камень перестанет существовать, ничего доказать не смогут. Если вы уйдёте в соседний город, можете считать, что спаслись, преступников обычно не выдают. Есть ещё одна опасность, но это маловероятно.

- Расскажите, вдруг пригодится.

- Есть такой человек, зовут его Арнольд Люпус, очень опасный, он занимается поиском и отловом людей в любой местности, у него прямо чутьё на преступников. Но, к счастью для вас, услуги его стоят дорого, вряд ли Тори станет нанимать его ради камня.

- Чем он так опасен? - не понял я, - допустим, он нас найдёт, и что?

- Так думали очень многие, все они уже мертвы. Он силён и вынослив, отличный фехтовальщик, владеет магией, наконец, он просто страшен и внушает ужас одним своим внешним видом. Короче, если он за вас возьмётся, вам конец, не было такого, чтобы он провалил заказ. Вопрос только во времени. Я его вспомнил, потому что недавно он появлялся в наших краях. Надеюсь, уже ушёл.

- Как он выглядит? - спросил Прокуда.

- Высокого роста, одет, как правило, в балахон, за спиной арбалет, на бедре длинный меч. Худой и лысый, как колено. Глаза немного выпучены, выглядит сумасшедшим.

- Будем знать, - кивнул я, - если ещё что-то вспомните, сообщите завтра. Думаю, нам пора уходить.

Глава шестая

Вечер наступал мучительно медленно, я сидел на кровати с револьверами на коленях и ждал условленного часа. Коллеги по опасному ремеслу были рядом, но старались меня без нужды не трогать, Кирилл, как условились, пойдёт со мной, будет стоять снаружи и по возможности прикроет мой отход.

Когда наступило условленное время, я встал и вышел на улицу. Было уже темно. Дорога к прачечной заняла пять минут. Как выглядит человек доктора, я, само собой, понятия не имел, но у входа стоял жуликоватый паренёк, худой, как глист и в одежде с чужого плеча. Увидев меня, он широко улыбнулся, демонстрируя нехватку зубов, и едва заметно кивнул. Заходить со мной он не стал, просто указал на телегу, где лежали большие тюки с бельём.

Быстро оглядевшись, я подбежал к телеге и залез внутрь, наваливая сверху тюки. Интересно, это специально подстроено, чтобы здесь сейчас никого не было, или мне просто повезло. Скорее, первое, доктор выглядел человеком умным, видимо, продумал все мелочи. Спрятавшись, я замер и стал дожидаться развития событий. Через пару минут скрипнула дверь, кто-то подошёл к телеге и грузно взобрался на козлы. Открылась большая калитка, послышался топот копыт, и телега начала движение. Видеть я ничего не мог, пришлось ориентироваться на другие чувства. Выехав, повернули направо, некоторое время двигались прямо, подъём в горку, наверное, на мост, потом всё вверх.

Телега остановилась, послышались какие-то голоса. Открылась массивная дверь, петли которой давно не смазывали. Теперь приготовиться. Телега остановилась окончательно. Возница спрыгнул на землю, и через некоторое время где-то рядом скрипнула дверь, и послышался разговор. Пора.

Выскочив наружу, я заметался. Было темно как... понятно, где. Нужно было найти дверь в дом. Напрягая зрение, я разглядел кирпичную стену. Тёмное пятно в рост человека оказалось дверью, нащупав ручку, я потянул на себя, на этот раз дверь открылась совершенно бесшумно, я оказался внутри и, поднявшись по короткой лестнице, попал на первый этаж. Спальня была на втором этаже, только как туда подняться? Накатывала паника. Я чувствовал, что сейчас меня застукают. В доме кто-то был, слышались голоса и где-то в глубине здания горел светильник. Прислуга? Нужно торопиться, если меня поймают... В голову некстати полезли рассказы доктора о косоруких палачах.

Пришлось остановиться, сделать несколько глубоких вдохов, прикоснуться руками к рукояткам револьверов. Прикосновение к оружию придало уверенности, взять меня не так просто, а прислуга говорила женскими голосами. Ну, увидят, и что? Что они мне сделают? Сковородками забьют? Половыми тряпками закидают?

Наплевав на конспирацию, я достал из-за пазухи телефон, включение заняло полминуты, зато у меня теперь был отличный фонарик, прикрыв луч света козырьком из ладони, я сделал так, чтобы светил он только в одно место. Так, вот проход, голоса звучат всё громче, туфли предательски топают, как бы я ни старался их ставить. Может, разуться? Ага, а потом в носках отсюда удирать? Так пойду.

Аккуратно переставляя ноги по ступеням, поднялся на второй этаж. Вот дверь, замка нет. Спальня? Допустим. Открыв дверь, аккуратно вошёл внутрь, вот будет весело, если в кровати хозяин с женой. А то и просто засада.

Луч фонаря пробежался по комнате. Засады не было, как и спящего хозяина. Уже хорошо, судя по кровати, это действительно хозяйская спальня. Теперь сундук. Тут было сложнее, в комнате было много мебели, шкаф, кресла, сама кровать, которая занимала половину всего помещения. В самый раз для групповухи.

Сундук нашёлся под кроватью, в самом дальнем углу. Хорошо, что я пошёл, Кирилл бы просто не пролез там. Хотя, ему ведь ничего не стоит кровать приподнять. Выдвинув ящик, я осмотрел его. Сделан из крепкого дерева, углы железом обиты, размером где-то сантиметров сорок на тридцать, и ещё тридцать в высоту, очень тяжёлый. В свете фонаря нашёл скважину, вставил ключ, полученный от доктора. Это всё же была копия, видимо, по слепку делали, а потому открывал плохо. Зато лязгал громко, того и гляди, на первом этаже услышат. Не хочется сундук прямо так нести, тяжело, да и улика лишняя. Наконец, после десятой попытки, ключ провернулся, и крышка немного отошла вверх. Открыв сундук, я посветил внутрь, сверху лежал бархатный мешочек с продолговатым предметом. Быстро его развязав, я вытряхнул содержимое на ладонь. Ошибки быть не могло. Кристалл, голубой, с затейливо выполненными гранями, в форме восьмёрки. Я снова натянул мешочек и сунул находку в карман. Теперь деньги. Сундук был на две трети наполнен серебряными монетами. Стараясь не звенеть (получалось плохо), я высыпал их в рюкзак, который сразу надел на плечи. Неслабо весит, но это хорошо, будут деньги на дорогу. Главное, чтобы доктор не обманул, мёртвым деньги ни к чему.

Теперь начиналась самая сложная часть операции. Нужно было сваливать отсюда и нести добычу заказчику. По лестнице я спускался быстро, забыв о конспирации. Фонарик потушил, расположение комнат и выхода я уже примерно помню, теперь нужно постараться и увидеть стражников до того, как они увидят меня.

Получилось, я открыл главную дверь, которая запиралась изнутри простым засовом, а затем бесшумно выскользнул на крыльцо. Впереди, под навесом, где висел фонарь, стояли солдаты, двое, в кирасах и шлемах, вот только вместо алебард у них были короткие ружья. Они перекрывали проход к калитке - массивной дощатой двери, закрытой на капитальный засов из деревянного бруса. Теперь ясно, выхода у меня нет. Незамеченным не проскользну и в рукопашной не справлюсь. Придётся их застрелить, а потом тех, кто стоит снаружи. Я набрал воздуха в грудь. Никогда не убивал, но всё бывает впервые. Перед глазами встал образ Анечки. Так надо.

Рукоятки револьверов удобно легли в руки, оба ствола уставились на две бронированные головы. Пуля пробьёт шлем? Даже если не пробьёт, вырубит точно. Большие пальцы начали медленно взводить курки, щелчок они услышат, нужно сразу стрелять.

Но среагировали солдаты ещё раньше. От неосторожного движения монеты в рюкзаке звякнули, один из солдат начал оборачиваться. Тут же раздался тот самый щелчок, а одновременно с этим я нажал на спуск. Два выстрела слились в один, вспышки ударили по глазам, но звук получился относительно тихий. В воздухе повисли два облачка белого дыма, а оба солдата с металлическим лязгом повалились на дорожку, мощёную камнем. Пули пробили шлемы, под убитыми растекались два больших лужи крови, которая в тусклом свете фонаря казалась чёрной.

Снаружи послышалась возня. Тут я сообразил, что стоять и смотреть на трупы мне некогда, снаружи ещё двое, они слышали выстрелы и сейчас вломятся, или, что ещё хуже, позовут подмогу. Кинувшись к двери на улицу, я потянулся к засову, но тут сквозь доски прошёл окровавленный клинок меча, который едва не проткнул мне живот. Меча с волнистым лезвием. Кирилл.

- Кирилл, это я! - негромко крикнул я ему, отодвигая засов, не хочется быть зарубленным.

- Вася! Достал? - Кирилл стоял снаружи, держа окровавленный меч двумя руками. Оба стражника были мертвы, один лежал без головы, второго он проколол мечом насквозь, пробив при этом и кирасу. Видимо, сталь была совсем тонкой, для парадов.

Я похлопал себя по карману.

- Всё здесь, бежим.

И мы побежали. Улица, как таковая, почти не освещалась. Фонари светили внутри дворов, поэтому нас никто не увидел, а если и увидел, то вряд ли сможет потом опознать. Пробежка к дому доктора заняла минут пять, а вся операция - чуть больше часа. На условленный стук открыла служанка. Все члены группы сидели на стульях в прихожей, а доктор им что-то непринуждённо объяснял. Стоило нам войти, как все замолчали и уставились на нас.

- Вы достали его? - спросил доктор Варрет, голос его чуть подрагивал. Тут я разглядел, что в углу на спиртовке стоит котелок, в котором булькает какое-то варево, издающее лёгкий химический аромат.

- Камень у меня, - я старался говорить как можно более спокойно, - где девочка?

- В подвале, - объяснил он, - пока ещё немного слаба, но идти за вами сможет. Возможно, будет рассказывать странные вещи, но это нормально, не обращайте внимания. Идите. Вот ключ.

Он положил на стол ключ.

- Там, в подвале, есть большой шкаф, если его отодвинуть, то откроется лаз, по нему спуститесь прямо в катакомбы. Вот вам два фонаря, этого хватит, чтобы не заблудиться. Идите туда, куда укажут стрелки. Искать вас начнут часов через пять, этого вам хватит, чтобы убраться подальше. Теперь дайте камень.

Кирилл подошёл к нему и взял со стола ключ.

- Вы не могли бы протереть клинок меча, прежде, чем входить ко мне в дом? - сердито проворчал доктор, - капли крови на полу - отличная улика.

Кирилл оставил его реплику без внимания, но меч всё же повернул клинком вверх. Теперь кровь стекала вниз к гарде. Дверь в подвал находилась здесь же, пока её отпирали, я вынул из кармана камень и протянул его доктору. Не совсем протянул, оставив сантиметров двадцать. Нужно было убедиться, что он нас не обманул.

Опасения оказались напрасны, за дверью была лестница, а на нижней ступеньке сидела наша Анечка, вид у неё был странный, словно у пьяной, но следов отравления уже не осталось, глаза её были нормального цвета.

- Вы довольны? - спросил доктор с хитрой улыбкой, протягивая руку за камнем.

- Доволен я буду, когда свалю отсюда, - сердито ответил ему я, но камень всё же отдал.

- Проваливайте, - доктор моментально потерял к нам интерес и повернулся к горшку. Камень он поднял над кипящёй жидкостью и проговорил какие-то слова. Кристалл, который я полагал чем-то вроде алмаза, а значит, твёрдым, просто рассыпался в порошок. А варево в котле начало светиться тем же голубоватым сиянием, которое озарило комнату, даже свет светильников на его фоне стал незаметен.

Всё это я наблюдал, высовываясь из подвала. Друзья мои внизу подхватывали на руки Анечку, Кирилл с натугой двигал шкаф, а я стоял, не закрывая дверь, и держал в руках револьверы. До последнего я думал, что доктор собирается нас предать. Но, ему был уже не до нас. Не беспокоясь о температуре жидкости, он сунул туда кончики пальцев. Тут же их одёрнул, но на них осталось всё то же свечение, которое поползло вверх по рукам. Видимо, это и был тот результат, который его устраивал, улыбка на его лице стала торжествующей, сейчас что-то произойдёт.

- Вася, давай к нам, - крикнул снизу Умар, пришлось плюнуть на продолжение истории и кинуться вниз. Последнее, что я увидел, было то, что сияние полностью покрыло алхимика, сделав его большой неоновой лампой, на которой выделялись только чёрные точки глаз. Когда я захлопнул дверь, с той стороны раздался жуткий громоподобный хохот. Чего-то мне сразу расхотелось досматривать процесс.

В свете фонарей был виден узкий проход, выдолбленный в скальной породе, который уходил вниз под углом в сорок пять градусов. Здесь было сухо и тянуло свежим ветерком, мы не стали ждать и пошли вниз, стараясь как можно быстрее покинуть дом сумасшедшего алхимика, да и сам город, где нам грозит встреча с неумелым палачом.

Снова выстроились в походный порядок. Впереди Умар с фонарём и я с револьверами, дальше женщины, а замыкают Кирилл и Прокуда. Кирилл всё пытался оттереть от крови клинок меча, получалось плохо, кровь уже запеклась. Неслабо так, двух человек распластал, я вот теперь тоже убийца, но всё же мне на спуск нажать было куда легче, чем вот так, как он, железом рубить. Надо теперь угрызениями совести мучиться? Наверное, надо. Но потом, когда в безопасное место выберемся, сейчас мне о другом думать следует.

Никто не заметил, где закончился проход, и начались, собственно, катакомбы. Постепенно проход расширился, превратившись в просторную шахту больше четырёх метров диаметром, тянуло сквозняком, где-то громко капала вода. Через некоторое время свет фонаря осветил желтоватую стену из известняка, где отчётливо видна была нарисованная углём стрелка.

- Идём туда, - с умным видом провозгласил я, хотя вариантов не было, либо туда, куда указывала стрелка, либо обратно, в дом алхимика.

Скоро, однако, варианты появились, проход стал ветвиться, появились отвороты и просто узкие норы в стенах, судя по следам кирки, проложенные человеком. Теперь стрелки помогали выбрать правильный путь. Потом стало ещё сложнее, появились разные стрелки, волнистые и перечёркнутые. Куда вели они, осталось неизвестным, алхимик чётко сказал идти по стрелкам, будем надеяться, что он имел в виду именно прямые стрелки.

Часы показали, что идём мы уже пятый час, учитывая среднюю скорость, прошли километров двадцать с небольшим. Все уже выдохлись, Анечка мирно дремала на руках у Кирилла, а инженер шёл, сгибаясь под тяжестью огромного меча. Настроение, которого и так не было, упало до отрицательных величин, когда Умар наступил ногой на чей-то скелет. Фонарь осветил побелевшие кости.

- Кто-то хотел на проводнике сэкономить, - невесело пошутил Кирилл.

Я аккуратно перевернул носком ботинка череп и указал на зияющую дыру в затылке.

- Скорее, с подельниками поссорился, но это неважно, предлагаю отдохнуть.

- Поддерживаю, - кивнул Кирилл и, пройдя немного вперёд, присел на каменный пол, стараясь не уронить ребёнка. Ольга тут же развернула одеяло, и Анечку положили на него. Один фонарь потушили, запас масла был совсем небольшим, и не только масла, когда пополняли запасы, денег было в обрез, а когда я украл запасы купца, покупать было уже негде. Из мешков достали вяленое мясо и сухари, всё это предполагалось запивать кислым вином из небольшого бурдюка, чистой питьевой воды в городе найти не удалось.

Где-то в середине трапезы Анечка тихо вскрикнула и открыла глаза. Она обвела нас странным взглядом, потом задумчиво проговорила:

- Мы в пещере, да?

- Подземные катакомбы, - объяснил я, - выбираемся из города.

- Здесь человека убили, - сообщила она, что было странно, скелет остался позади, видеть она его не могла. - Он с толпой людей шёл, а один из них его сзади по голове топором ударил. Он упал и умер. Страшно.

- Да, страшно, - согласился я, - но так уж получается, что люди всё время друг друга убивают.

- И ты тоже, - сказала она. Не спросила, тон был утвердительный.

- И я тоже, - не стал спорить я, решив сменить тему, - есть хочешь?

Она разгрызла сухарик, пригубив немного вина, нехорошо ребёнку алкоголь, но пусть хоть что-то выпьет. Минут через пятнадцать, подкрепив силы нехитрой едой, мы зажгли второй фонарь и отправились дальше.

Дорога заняла ещё три часа. Наконец, потянуло свежестью, а воздух стал влажным. Скоро впереди показался свет, тусклый, как всегда, но всё же свет. Затушив фонари, мы кинулись вперёд.

Глава седьмая

Нашему взору предстала обширная каменная площадка. Чуть дальше от входа в пещеру стояло облако пара, которое и давало такую влажность. Местная долина гейзеров. Все тяжело попадали на каменный пол, сбрасывая поклажу. Если верить доктору, то мы оторвались от возможной погони. Интересно, а стража не додумается проделать тот же путь, ориентируясь на те же стрелки? Или их ответственность не распространяется на столь отдалённые территории? В любом случае, сейчас нам стоит немного отдохнуть.

Кирилл прошёл чуть дальше и рассмотрел сами источники. Это были большие воронки в камне, на дне которых били родники. В разных воронках температура была разной, кроме того, вода из холодных родников была прозрачной на вид, а горячие, наоборот, выдавали воду почти белую от содержавшихся в ней солей. Переливаясь через край этих "ванн", вода смешивалась в один общий поток, который стекал по склону куда-то вниз. Наличие горячей воды на халяву подвигло нас к идее помывки.

Мысль эта пришла в голову почти одновременно. Никто даже не стал обсуждать. Быстро проверили температуру, выбрали оптимальное место, и стали доставать из мешков мыло и полотенца. Приличия ради, разделились на две группы, мальчики налево, девочки направо, одних от других теперь отделял каменный забор, высота его, правда, не достигала и метра, но это никого не заботило. Впрочем, я вспомнил о безопасности и, достав один из револьверов, отправился на женскую половину.

- Девочки, не раздевайтесь пока... - начал, было, я.

Было поздно. Варя, сверкнув голой задницей (очень, надо сказать, красивой задницей), плюхнулась с головой в небольшой каменный бассейн, подняв при этом облако брызг. Ольга уже стояла в одном белье, демонстрируя довольно неплохую для её возраста фигуру, стеснения при этом не выказывала никакого. Анечка, сидя на каменном полу, старательно выпутывалась из узких штанов.

- Вот револьвер, - я попытался определить среди них максимально боеспособную единицу, - Анечка, смотри сюда, кладу на твои брюки. Берёшь вот так, взводишь курок, направляешь на плохого человека, жмёшь спуск, отдача небольшая, но лучше двумя руками держи. Поняла?

- Тяжёлый, - возмутилась она, - поменьше не было?

- Как только найду, обязательно отдам тебе, - честно пообещал я и поспешил убраться на мужскую половину, Ольга как раз снимала лифчик.

На мужской стороне трое моих коллег уже сидели по шею в горячей воде и, закрыв глаза, отдыхали от забот. Не желая терять времени, я быстро скинул одежду и присоединился к ним. Попутно подумал, что стоит прикупить одежду по местному фасону, а то слишком уж мы в толпе выделяемся.

Вода была чуть прохладнее кипятка, а потому влезть туда мне удалось сильно не сразу. Когда, наконец, я оказался в ней целиком, отдышался и повернулся к остальным.

- Я думаю, - начал Иван Петрович, - вам двоим интересно, что ещё рассказал нам доктор.

- Слушаем в оба уха, - согласился с ним Кирилл.

- Так вот, - он разгладил усы и продолжил, - во-первых, он дал нам карту. Довольно примитивная, но, в целом, неплохо отражает этот материк. Особенности рельефа там не показаны, но есть большинство населённых пунктов. Во-вторых, рассказал больше о законах природы в этом мире. Кроме меняющегося рельефа, который, кстати, меняется не везде. Вот эта "долина гейзеров" стоит здесь уже не одну сотню лет. Меняется и рисунок звёзд на небе. Местные астрономы, не удивляйтесь, здесь такие есть, утверждают, что планета движется по нестабильной орбите. Отсюда непредсказуемость сезонов года, продолжительность суток тоже варьирует, рассвет происходит всегда в разное время, и это слабо коррелирует с временем года. Есть, наконец, временные аномалии, области, где время ускоряется или замедляется. В такую область человек войдёт молодым, а через пять минут выйдет глубоким стариком, если вообще выйдет, в других аномалиях, которые действуют по обратному принципу, человек пропадёт на год, а потом выйдет, нисколько не изменившись. К счастью, такие аномалии крайне редки и занимают совсем небольшую площадь. Некоторые из них также обозначены на карте.

Умар задумчиво поскрёб щетину на подбородке. Потом полез в мешок и выудил оттуда опасную бритву, надо полагать, из дома старика, трофейную, которая досталась тому старику от убитого немца. Бритва была сточена более чем на половину своей первоначальной ширины, но, вроде бы, была острой.

- Девушки, - крикнул он, высовывая руку над стенкой, - зеркалом поделитесь.

Оттуда едва не по пояс высунулась Варя и вручила ему небольшое зеркальце. Кирилл, уставившись на её голые прелести, как-то странно поёжился.

- Вот ведь как, - проговорил он задумчиво, - я сейчас поневоле с курса слетел, принимал короткие эфиры, они уже не действуют, на женщин должно быть временно пофиг, а мне чего-то совсем не пофиг.

- Есть над чем задуматься, - поддержал его Прокуда, - я, например, тоже чувствую себя значительно лучше. В том мире моё здоровье оставляло желать лучшего. Физкультурой занимался в последний раз лет тридцать назад, имелась хроническая подагра, почки болели. А теперь всё это куда-то делось. Я такой путь пешком не прошёл бы ни за что, а теперь вот, пожалуйста, от молодых почти не отстаю.

- Мы молодеем здесь? - спросил Умар, старательно намыливая себе щёки.

- Вряд ли, - Прокуда поморщился, - скорее просто приходим в норму. Отчего это происходит, я сказать затрудняюсь, остаётся только кивать на волю Сумасшедшего.

- Кстати, что здесь с религией? - спросил я, - доктор упоминал каких-то культистов, но без подробностей.

- Почти повсеместно существует культ Сумасшедшего. Почему так, никто не объяснил, но все откуда-то знают, что бог именно такой. Славят его в специальных культовых сооружениях, они в разных местах могут отличаться по своему устройству, но смысл везде один. Культисты проводят замысловатые обряды, но жертв, вроде бы, не приносят и оргий не устраивают. Проблема в том, что они совершенно нетерпимы к любым иным верованиям. Если ты веришь в Сумасшедшего, то ты для них свой, стоит тебе сказать, что твой бог - Летающий Макаронный Монстр, добро пожаловать на костёр. Власти городов и стран их поддерживают в этом.

- Или поинтересоваться Храмом золотой Луны, - напомнил Кирилл.

- А что с прогрессом? - спросил я, глядя, как Умар пытается скоблить свою щетину этим инструментом палача. Если выживет, я тоже попробую, бороду отращивать не хочу, да и растёт она слабо, редкая, с проплешинами, и отчего-то рыжая, некрасиво.

- С прогрессом всё интересно, есть области, ушедшие в своём развитии далеко вперёд, есть и такие, что и сейчас едва ли не в каменном веке, твои револьверы - это примерно пик здешней технической мысли. Ещё он говорил про паровую машину, воздухоплавание и опыты с электричеством, последнее ему, как алхимику, наиболее близко. При этом отдельные области между собой почти не соприкасаются, они как бы перемещаются относительно поверхности земли, он пытался объяснить закономерности этого движения, но я ничего из его объяснений не понял, вообще не возьму в толк, как кусок поверхности, площадью в полмиллиона гектар, может взять и переехать. Может, наверное, но только это должно сопровождаться чудовищными последствиями, вплоть до раскола континента, и уж точно сильнейшими землетрясениями. А ничего этого нет. Области в центре материка движутся по кругу быстрее других, прибрежные почти стабильны, хотя это не делает их более пригодными для жизни. Тот факт, что в одном месте нашлись плоды цивилизаций разного уровня развития, говорит о том, что две подвижных территории сместились и встали напротив друг друга.

- Этот бог, и правда, сумасшедший, - заметил Кирилл.

Не в силах более выдерживать такой перегрев, я вылез наружу и, взяв кусок мыла, начал намыливать себя с головы до ног.

- Осталось решить, куда мы пойдём, и что там будем делать, - сказал Прокуда.

- Думаю, - я попытался внятно сформулировать свои мысли, - нас сюда забросило не просто так. Сдаётся мне, что этот Сумасшедший так развлекается. Очень может быть, что улучшение самочувствия - его проделки, сейчас он внимательно на нас смотрит и заливается идиотским хохотом. Это по-своему хорошо. Пока нам сопутствует удача, от монстра отбились, еду нашли, Анечку от отравления вылечили и даже квест с похищением артефакта выполнили на ура, разжившись к тому же немалой суммой денег. Врагов, правда, нажили, но это не смертельно.

- Значит ли это, что мы не погибнем? - спросил с интересом Прокуда.

- Сомневаюсь, так было бы совсем не интересно, тогда он бы нас просто бессмертными сделал. Очень может быть, что нас в ближайшем будущем очень сильно помотает. Будь я Сумасшедшим богом, точно бы жизни подкинул.

Умар закончил сеанс самоистязания и теперь вытирал гладкие щёки полотенцем. Нельзя сказать, что справился отлично, порезался два раза, но результатом был доволен. Символически поточив лезвие об кожаный ремень, он передал его инженеру, тот тоже начал намыливать щёки, не забывая при этом говорить:

- Есть у меня мнение, что нам стоит всё же пробираться поближе к морю, пусть даже пересечь океан мы не сможем, но попробуем добраться до перешейка на севере. По крайней мере, этот путь нам точно нужно пройти. Зато можно будет нигде не спрашивать про Храм, это, как вы знаете, опасно. Оказавшись на другом континенте, можем начать более детальный поиск, надеюсь, там культисты не так агрессивны.

Иван Петрович неудачно дёрнул бритвой и выругался, на щеке выступила кровь.

- А каково расстояние до перешейка? - я решил зайти с практической стороны.

- До океанского побережья около тысячи километров, а оттуда ещё тысяча с небольшим до самого перешейка, если идти по берегу, если же идти отсюда по диагонали, можно посчитать экономию, вот только не думаю, что такой путь будет легче.

- Нда. Немало. А как здесь с транспортом?

- Кони, телеги. Где-то есть воздушные шары, но нам они вряд ли будут доступны. Железная дорога по понятным причинам невозможна, только если на небольшие расстояния. Дороги обычные присутствуют, но периодически меняют своё направление и иногда обрываются в произвольном месте. Хорошо бы ещё компасом разжиться, ориентироваться по солнцу не всегда возможно.

- А магнитное поле здесь есть?

- Есть, я специально у доктора интересовался. Стороны света постоянны.

- Предлагаю найти более технически развитую область, - выдвинул я идею, - там можно будет что-то найти, кроме того, у нас есть деньги, может, наймём дирижабль.

Я открыл рюкзак и продемонстрировал груду серебра.

- Думаю, этого достаточно.

Инженер придирчиво оглядел богатство и согласился.

- Денежная система здесь биметаллическая. Почти везде используют золото и серебро. Есть ещё медная мелочь для расчётов. Обычно серебряные монеты имеют фиксированный курс к золотым, например в этих местах пятьдесят серебряных марок приравнены к одному золотому солиду.

Он протёр бритву и передал её мне. Надо сказать, что бритьё далось ему проще, ведь усы он оставил. Повертев в руках страшный тесак, я обречённо вздохнул и начал намыливать щёки. Прокуда тем временем пытался сосчитать монеты, выходило тысяч пять, не меньше. Надо полагать, это довольно много по местным меркам, надеюсь, позволит путешествовать дальше с комфортом.

- Кроме того, - продолжил он, - в технически развитых областях можно добыть информацию, например, о кратчайшем пути на другой материк, и даже о Храме. Сомневаюсь, что тамошние религиозные деятели столь же фанатичны, с прогрессом это обычно не сочетается. Карты их будут более подробны.

Я взял зеркальце и провёл лезвием по щеке, шло с трудом, но всё же брило, минут через пять получилось выскоблить всё, справился я даже быстрее, чем другие, видимо, щетина мягче. Прополоскав лезвие, я передал его Кириллу, который всё это время расслабленно плавал в воде. Он отмахнулся, заявив, что ему и с бородой неплохо.

Из-за забора высунулась завёрнутая в полотенце Ольга, распаренная и в хорошем настроении.

- Мальчики, вы готовы?

- Почти, - отозвался Умар и, завернувшись в полотенце, встал. - Сейчас пойдём, или тут заночуем?

Заночевать было заманчиво, вот только место не совсем удачное, слишком влажно, бельё не высохнет, да и порох в ружьях отсыреет. Нужно заканчивать водные процедуры и сваливать поскорее.

Мысль была признана здравой, через двадцать минут весь коллектив, чистый и распаренный, был готов выдвигаться в путь. Отдельно радовала Анечка, приняв горячую ванну, она, казалось, смыла с себя все последствия отравления и теперь едва не подпрыгивала на месте от заряда бодрости. Револьвер мне отдала неохотно, видимо, понемногу вживалась в образ воительницы. Вообще, кажется она среди нас единственная, кого происходящее вообще не беспокоит. Приняла всё, как должное, вот другой мир, где всё с ног на голову поставлено, вот в нём оказались мы, сейчас пройдём главный квест и будем в шоколаде. По идее, должна страдать от отсутствия любимых гаджетов, но вот не страдает. Совсем. Умница, всем бы таких детей. Варя вот совсем иначе реагирует, впала в депрессию, молчит всё время и почти не улыбается. Впрочем, блондинку нашу тоже немного взбодрили водные процедуры. Постепенно она приобретала свой обычный вид, уже не богатая дамочка с заоблачными претензиями, а простая деревенская девушка, красивая, причём, сама по себе, а не благодаря тонне косметики и пластической хирургии.

- Предлагаю идти туда. - Прокуда с важным видом указал пальцем.

- Почему? - спросил Кирилл с улыбкой.

- Там, кажется, север, - объяснил инженер, - кроме того, куда-то идти всё равно нужно, почему бы не туда?

Мысль, по причине своей уникальности, была признана дельной. Отряд повернулся и быстрым шагом пошёл в указанном направлении. Пройти удалось всего метров двести, когда Анечка вдруг остановилась, как вкопанная, и испуганно поглядела назад.

- Они идут, - сказала она медленно, - за нами идут, уже близко.

- Кто? - не понял я.

- Погоня, конечно, - Умар оказался сообразительнее всех, - девочка наша после этого яда экстрасенсом стала, видит то, чего не видят другие. Так?

Анечка задумчиво кивнула. Её остановившийся взгляд смотрел куда-то вдаль, словно пытаясь извлечь новую информацию из астрала.

- А мы расслабились, - проворчал инженер, скидывая с плеча ружьё, - ванну принять, чашечку кофе выпить, ещё чуть-чуть, и взяли бы нас тёпленькими и без штанов. Как далеко они сейчас?

- Совсем рядом, - не задумываясь, ответила девочка, - сейчас сюда придут.

Мы легли в засаду, два ружья позволят вести обстрел издалека, а револьверы решат исход ближнего боя, вместе с мечом Кирилла. Здесь было небольшое возвышение, выгодная позиция для обороны, и обойти нас трудно, местность открытая. Минут через десять со стороны пещеры раздался собачий лай, а затем мы увидели и погоню. Десять солдат и две собаки-ищейки непонятной породы, но довольно крупных. У них были ружья, но, видимо, гладкоствольные, дальнобойность у них естественно, никакая. Кирасы и шлемы они не надели, видимо, чтобы бежать было легче. Зато их десять, а нас всего четверо. И спрятаться не получится, собаки отыщут по следу.

Некоторое время они метались там, где совсем недавно находились мы, потом собаки взяли след, и погоня быстрым шагом направилась в нашу сторону.

- Доктор, козёл, говорил, что форы часов пять будет, - вспомнил Кирилл, - башку бы ему открутить.

- Вряд ли он хотел нас подставить, - заметил я, - в его интересах, чтобы мы свалили по-быстрому и уже никогда туда не возвращались, а то, чего доброго, на пытке сболтнём лишнего, ему же это боком выйдет.

- Стреляем по собакам, - предложил Прокуда, - тогда нас не найдут.

- Сможешь в собаку попасть? - с сомнением спросил Умар, - да и что им собаки? Они уже рядом, есть визуальный контакт, только догнать осталось, стреляй лучше в людей, тогда образумятся. Может быть.

Действительно, люди шли довольно компактной массой, а ищейки петляли между камнями, попасть в них было затруднительно, а вот в людей легко.

- Ну, как знаете, - сказал инженер и спустил курок, потом, с небольшой заминкой, выпалил и Умар. Обе пули нашли цель. Два солдата упали, остальные кинулись врассыпную, а "кинолог" отпустил собак с поводка, и те бросились в самоубийственную атаку. Следом прогремел залп из мушкетов, они теперь точно знали, где мы находимся, два облачка дыма выдали позицию, но расстояние превышало сто метров, поэтому те немногие пули, что долетели, ударили в нескольких метрах от нас.

Собаки мчались, захлёбываясь лаем, навстречу смерти, видимо, при выведении породы, весь ресурс ушёл в чутьё и сильную пасть, для интеллекта места не осталось. Первая, обогнав коллегу, взвилась в прыжке, я успел разглядеть оскаленную пасть, готовую разорвать горло врагу. Увы, на середине прыжка её траектория пересеклась с клинком меча, поэтому на землю упали уже две окровавленные половинки. Вторую псину это не впечатлило, на её пути оказался я, поэтому и смерть была иной. Ствол револьвера выдохнул сноп огня и дыма, а пуля влетела прямо в пасть чудовища. Всё.

- Валим? - спросил я.

- Нет, - Умар покачал головой, - с нами женщины, они быстро бежать не смогут, нужно сделать так, чтобы они за нами не пошли.

Сделать это можно было только одним способом, поэтому оба стрелка перезарядили карабины и снова приготовились стрелять. Солдаты понемногу осмелели и стали подбираться ближе, пытаясь спрятаться за небольшими валунами. Следующий залп они дали уже с расстояния в полсотни метров, пришлось пригнуться. Ответным огнём наши стрелки убили ещё двоих, или не убили, но из строя вывели однозначно. Остальных, впрочем, это не остановило. Они кинулись в атаку, справедливо рассудив, что численное преимущество всё ещё у них, и можно попытать счастья в рукопашной. Неправильно рассудив, к слову, товарищ Кольт такое преимущество в гробу видел и потомкам завещал.

Навстречу им выбежал я, стреляя с двух рук и стараясь при этом хоть немного прицеливаться. Чёртов дым застилал обзор, но в кого-то попасть всё же получилось. Из шестерых до нас добежали только трое, причём один из них был серьёзно ранен. Уронив револьверы, я растерялся, прямо на меня с бешеным воем бежал солдат, размахивающий тесаком, а я был фактически беззащитен, умение драться вряд ли поможет против полуметровой острой железки.

Спас меня Кирилл, его железка была куда длиннее, а потому рука солдата упала на землю вместе с оружием, а следом слетела и голова, обдав кровавыми брызгами чахлую траву. Второй получил укол в живот, а вот третьего он достать уже не успевал, тот заходил со спины, замахиваясь кавалерийской саблей. Впрочем, его удар не достиг цели, рука на полпути безвольно опустилась, а сам он громко застонал, сложился пополам и упал на землю лицом вниз. Позади него стояла Анечка, вид у неё был испуганный, но боевой. Из правого бока солдата торчала изящная рукоятка стилета, тридцать сантиметров острой стали в животе - отличный аргумент в споре.

Бой закончился, едва успев начаться. Двое были ещё живы. Один отползал с раной от меча в животе, второй, заколотый девочкой, тоже немного шевелился и глухо стонал. Где-то позади нас кто-то зашёлся в рвотных спазмах, подозреваю, это была Варя.

- Справились, - выдохнул Прокуда, торопливо перезаряжая ружьё, - погони больше нет, новые вряд ли пойдут, не стоим мы того, чтобы так людей класть.

- Помните, что он про охотника говорил? Волк этот, Люпус, что ли, - напомнил я, вынимая стилет из тела раненого солдата. Он вздрогнул и снова застонал. Внутри уже началось кровотечение, он сильно побледнел и часто дышал, скоро потеряет сознание и умрёт, мы ему уже не поможем, - думаю, после смерти солдат наймут его, а это уже серьёзно.

- Будем надеяться, что нет, - ответил Кирилл, протирая клинок тряпочкой, - а пока лучше отсюда убраться. Раненых добивать будем?

- Сами умрут, - махнул рукой Умар, - идём скорее.

Прежде, чем уйти, я отстегнул у убитого солдата саблю с пояса и пристегнул её себе. Оказавшись безоружным, я почувствовал себя очень нехорошо, лучше иметь что-то для рукопашной, вес небольшой, не надорвусь. Попутно заметил кремнёвый пистолет у одного из убитых, видимо, офицера. Его я тоже подобрал и отдал Анечке вместе с "патронами" - бумажными трубками с отмеренным зарядом пороха. Больше ничего брать не стали, мушкеты слишком тяжелы, пороха у нас хватает и так, а пули отлили в мастерской ещё вчера.

Глава восьмая

Темнота застала нас посреди густого хвойного леса. Здесь между деревьями пролегала тропа, по которой мы и шли, тем более, что её направление приблизительно совпадало с нашим. Для ночлега построили нечто, вроде шалаша, навес из веток между нескольких стволов, который должен был прикрывать от дождя. Самого дождя не было, но спать в подобии домика было приятнее. Тут же, на выходе, развели костёр, на который поставили кастрюлю с кашей, куда сейчас наши женщины нарезали вяленое мясо. Я, пользуясь наличием света, пусть и тусклого, начал перезаряжать револьверы. Быстро выбил наколотые капсюли и вставил новые, потом начал засыпать порох в каморы.

- Ты бы отсел от костра подальше, - посоветовал Кирилл, - искра попадёт, нехорошо будет.

- Знаю, - отмахнулся я, - но мне нужен свет, а телефон садить не хочу, пусть костёр светит, постараюсь не взорваться.

Каморы наполнялись порохом, пули по одной залезали в нужное место, наконец, обе машины смерти были заряжены. Теперь я, в идеале, смогу выстрелить двенадцать раз. Когда оружие заняло своё место за поясом, стало легче, надо сказать, здорово придаёт уверенности.

- Помоги мой зарядить, - обратилась ко мне Анечка.

- Давай, - я протянул руку.

Пистолет был классический, кремнёвый замок, короткий ствол, полка для пороха, открывающаяся в момент спуска курка. Я взял бумажную колбаску и, стараясь не слюнявить, надкусил с одного конца, порох высыпал в ствол, а оставшуюся щепоть бросил на полку. Бумагу скомкал и просунул в ствол, а следом с натугой зашла пуля. Видя мои старания, Кирилл отчего-то вспомнил поэзию:

Вот пистолеты уж блеснули,

Гремит о шомпол молоток,

В гранёный ствол уходят пули,

И щёлкнул первый раз курок.

Процитировав это, он улыбнулся и лёг на подстилку из веток.

- Помнишь такие стихи? - спросил я Анечку, возвращая ей пистолет.

- Не, не помню, - равнодушно ответила она и засунула оружие за ремень. Маленькая разбойница.

- Это Пушкин, - проговорил Прокуда, сидел он чуть поодаль, поэтому видно его не было, зато слышно. - "Евгений Онегин".

- Не читала, - девочка поморщилась.

- А я когда-то наизусть почти всё знал, - мечтательно добавил инженер, - когда вернёмся, обязательно почитай, великое произведение.

- А мы вернёмся? - спросил Кирилл таким тоном, что захотелось его ударить. И так на душе кошки скребут, ещё он на гниль давит. Вернёмся, обязательно.

- А что насчёт того факта, что мы здесь не одни такие? Доктор о таком говорил.

- Искать товарищей по несчастью может быть чревато, - напомнил Прокуда, - если увидим, то узнаем, а спрашивать у первого встречного нежелательно. Могут неправильно понять и отвести к палачу.

- Кто-нибудь луну видит? - спросил Умар, который до этого молча созерцал небо.

- Нет, - ответил я, окинув быстрым взглядом небесный свод, - а зачем нам луна?

- Позавчера было полнолуние, так? Куда она сегодня делась?

- Я же объяснял, нестабильная орбита, тут всё неправильно, вот и луна сейчас где-то за горизонтом, может, к утру появится.

- Хватит спорить, - оборвала нас Ольга, - берите ложки и вперёд, а то каша остынет.

Это её предложение, в отличие от абстрактных астрономических наблюдений, вызвало у нас самый живой интерес. Уже через минуту все разговоры смолкли, и группа бодро стучала ложками, поглощая мясную кашу. Кастрюля была велика, но семеро голодных и уставших людей проглотили всё минут за пять. Облизав ложки, мы вернулись к обсуждению, которое, впрочем, быстро сошло на нет. Глаза слипались, хотелось закрыть их и не открывать до утра. Остальные были того же мнения, оставалось решить одну проблему.

- Кто сторожить будет? - спросил Кирилл, широко зевая.

Взгляды уставились на Варю.

- Ну, если надо, - она смутилась, раньше ей ничего ответственного не доверяли, разве что, иногда помогать в приготовлении еды, - буду сидеть и смотреть.

- Сядь спиной к костру, - посоветовал я, - и вот ещё...

Я хотел дать ей один из своих револьверов, но, прикинув её способности, передумал и просто лёг рядом.

- Что? - спросила она, не дождавшись пояснений.

- Ничего, - я уже засыпал, - если что-то увидишь или услышишь, просто буди меня. Если будешь засыпать, тоже. Но постарайся хоть половину ночи выдержать.

- Угу, - она кивнула и повернулась к костру спиной, Прокуда подбросил веток в костёр и тоже завалился, обняв винтовку и накрывшись пиджаком. Видимо, этот мир нас, и вправду, оздоровил. От его бессонницы не осталось и следа. А может, просто физические нагрузки так не него действуют.

Заснул я как убитый, вот только сразу после полуночи меня разбудили. Варя аккуратно трясла за рукав.

- Вася, проснись, - увидев, что я открыл глаза, указала пальцем в сторону леса, - там кто-то есть.

Я не стал резко вскакивать, просто незаметно перевёл взгляд туда, куда она указывала, так же незаметно я вынул револьвер и начал взводить курок. Девушка была права, там кто-то был. И, надо сказать, этот кто-то обладал немалыми габаритами и совсем не заботился о конспирации. Под его ногами (или лапами) трещали сучья, скрипели ветки, кажется, даже дыхание было слышно. Я повёл стволом, пытаясь уследить за звуками. Безнадёжное дело, если хоть одно дерево окажется на пути пули, то она в нём и завязнет, убойности не хватит. На секунду справа мелькнула пара жёлтых глаз, ствол повернулся туда, глаза исчезли. Стало страшно. Ничего хорошего такие глаза не сулили. Даже на расстоянии было видно, что это не волк и даже не медведь, слишком широко расставлены глаза и слишком высоко находятся над землёй. Я аккуратно толкнул Кирилла, тот отреагировал правильно, открыл глаза, нащупал рукоять меча и слегка приподнялся на руках. Со стороны незаметно, но можно не сомневаться, что, при появлении врага, он через полсекунды будет стоять на ногах и разить мечом всех, кто не догадался вовремя сбежать.

Объяснять ничего не пришлось, силач и сам имел уши. Некоторое время неизвестное существо перемещалось вокруг лагеря, плотно стоявшие деревья защищали нас с двух сторон, а вот остальные направления следовало перекрыть. Уже не таясь, я вынул второй револьвер. Протянул его Кириллу, но тот покачал головой и ещё крепче сжал рукоять меча. Очень может быть, что его оружие будет более эффективно, если сейчас из чащи выскочит что-то медвежьих габаритов, то я смогу пару раз выстрелить, а потом мне оторвут голову. Меч, да ещё в таких руках, позволит сопротивляться куда эффективнее.

Наконец, вымотав нам все нервы, ночной гость затих, точнее, не затих, а ушёл, его шаги становились всё тише, пока совсем не исчезли в глубине ночного леса.

- Будем спать? - предложил я.

- Спите, - одобрила Варя, - я до утра подежурю, всё равно заснуть не смогу.

- Вольному воля. - сказал я и, снова завалившись на бок, окончательно вырубился.

Больше нас никто не беспокоил. Открыв глаза, я увидел, что настало очередное сумеречное утро. Варя крепко спала, а Ольга с Анечкой хлопотали вокруг костра. Ноздри защекотал запах мясного супа. Постепенно просыпались и остальные. Кирилл встал, потянувшись до хруста в костях, посмотрел на меня, что-то вспомнил, потом решил уточнить:

- Это ночью было или мне приснилось?

- Было, - не стал я его обманывать, - кто-то ходил вокруг лагеря, большой и толстый, с жёлтыми глазами.

- Чего хотел? - спросил Прокуда, зябко поёживаясь и просовывая руки в рукава пиджака.

- Не сказал, надо посмотреть, что за следы оставил.

Следы рассмотреть при таком свете было непросто. Сломанные ветки, содранная кора на стволах деревьев, а вот следов найти не могли. Максимум, примятые прошлогодние листья. Единственная пара отпечатков осталась там, где он стоял в тот момент, когда я увидел его глаза. Две босые ступни, почти человеческие, очень большие. Умар поставил рядом ногу и сказал, что у него сорок четвёртый размер. У нашего ночного гостя был сорок восьмой, если не больше. И масса его была не меньше массы Кирилла, по крайней мере, следы были гораздо глубже. Но больше всего нас удивило другое, у каждого отпечатка пальца была небольшая дырочка в земле, которую сложно было не заметить.

- Когти, - озвучил инженер то, что у всех вертелось на языке, - стопы, как у примата, но с когтями. Оборотень, наверно.

- А почему не напал? - не понял я, - оборотням ведь положено на людей нападать. Или он умный и понимает, что такое оружие?

- Всё может быть, - он только развёл руками, - я в оборотничестве не силён, их повадки знаю плохо. Сейчас мы отсюда уйдём, а завтра будем внимательнее, допускаю, что он про нас забудет и выберет себе добычу попроще. А если и завтра его услышим, то всё очень плохо, нужно будет убивать. Не отстанет.

- Если ещё раз придёт, - задумчиво проговорила Анечка, - разбудите меня.

- Зачем? - не понял я.

- Попробую поговорить, - спокойно объяснила она, словно каждый день разговаривает с оборотнями.

- Угу.

- Как он вообще на нас вышел? - не понял Кирилл.

- Очень может быть, - всё тем же спокойным тоном объяснил Прокуда, - что это не он вышел, а мы припёрлись в его владения, нашумели, навоняли дымом и, скажем, срубили его любимое дерево, о которое он так любил чесать спину. Допускаю также, что он здесь не один такой, но думать об этом не хочется.

С этими невесёлыми мыслями мы отправились завтракать, попутно разбудив Варю, которая всю утреннюю дискуссию проспала (что для неё было даже лучше). А после завтрака, всё так же буднично, подхватили рюкзаки с припасами и отправились в дальнейший путь.

Тропа, по которой мы шли, раздалась в стороны, став вполне приличной дорогой. Можно было предположить, что проложили её местные мамонты, но на земле отчётливо видна бала колея от телеги. Места обитаемые, или были таковыми совсем недавно. Осталось только людей найти.

С этим были проблемы. Дорога никак не кончалась, лес то редел, превращаясь в большие поляны, заросшие кустарником, но снова густел так, что за пределами дороги ничего не было видно.

Уже наступал вечер, дневные сумерки превращались в полноценную тьму, пелена, застилавшая солнце, куда-то исчезла, и на небе стали появляться звёзды. Неожиданно, за очередным поворотом дороги, Кирилл, идущий впереди, остановился, увидев что-то новое. Аккуратно выглянув из-за его широкого плеча, Иван Петрович недовольно проворчал:

- Вот не люблю я такие ситуации, как раз, когда настала ночь и больше некуда податься, на пути появляется вот это.

У дороги стояла избушка. На ту, с которой мы начали путешествие, она мало походила. Ветхий деревянный сруб, дверь, которая держалась на верёвках, крыша из каких-то прутьев, которые были ветками, но листья с них давно облетели. В единственном окне было стекло, но мутное, разглядеть что-то через него было невозможно. Мне этот домик тоже не понравился. Одно то, что он стоит здесь, наводило на мысли о старом леснике, который по совместительству убийца и людоед.

- Хозяин! - позвал Умар, подойдя поближе к двери, - есть кто живой?

Ответом была тишина. Умар и Прокуда, вскинув винтовки, начали обходить домик по кругу, никого не нашли и вернулись обратно. Я подошёл к двери и встал слева от неё, взяв в руку револьвер. Справа от двери встал Кирилл, подняв над головой меч. Если там, за дверью, сидит монстр, готовый напасть, то шансов у него немного, получит пулю промеж глаз, а потом его разрубят на много мелких монстриков.

Дверь отворилась тихо, внутри, как и следовало ожидать, было темно и тихо, воняло затхлым, словно эту дверь не открывали уже пару лет. Дом заброшен? Возможно. Взяв в свободную руку фонарь, я медленно прошёл внутрь, комната была всего одна, вдоль стены стояли нары, где могли поместиться четверо, был примитивный очаг для отопления по-чёрному. В углу валялся закопчённый чугунок, около входа лежали какие-то жерди, судя по ветхости, срубленные пару лет назад.

- А что говорит твоя экстрасенсорика? - спросил за спиной Кирилл у Анечки.

- Ничего не говорит, - честно сказала она, - то есть, говорит, но странное, тут кто-то живёт, но сейчас его нет. И я не знаю, экстрасенсорика это, или просто мне догадка в голову пришла.

- Короче, - я высунулся наружу, - дом этот нежилой, да и нам там делать нечего, даже печки нормальной нет, предлагаю, раз уж ночь, развести огонь здесь и заночевать. А в дом не пойдём.

- Мне он тоже не нравится, - поддержал меня Кирилл, - погода хорошая, тепло даже, а я уже привык под открытым небом спать.

Так и поступили. Дрова проблемой не были, костёр развели напротив входа, но так, чтобы не спалить сам дом. Варить ужин не стали, сказывался дефицит воды. Да и еда уже была на исходе, с завтрашнего дня паёк станет меньше, а послезавтра и вовсе придётся голодать. Сухари и вяленое мясо, которые мы запивали водой из источника в горах. Вода эта напоминала минералку, но пить её было можно, жажду утоляла хорошо. На десерт съели остатки варенья, утащенного из домика деда.

К ночи здорово похолодало, потянуло промозглым осенним ветром, все подсели поближе к костру и протягивали руки, чтобы согреть их. Сторожить сегодня первым вызвался я, а потом Кирилл, остальным можно на боковую. Часы показывали девять часов вечера, но время в этом мире было специфическим.

Кое-кто уже успел заснуть, когда я, сквозь тихое потрескивание огня, различил шум в лесу. Снова кто-то большой ходил между деревьев и трещал ветками. Панику поднимать нужды не было, преследователь наш отличался нерешительностью, поэтому я, вынув револьвер, аккуратно толкнул в бок Анечку. Она открыла глаза, посмотрела на меня, хотела что-то сказать, но передумала, вместо этого молча села и посмотрела в сторону леса.

- Он пришёл, - сообщил я ей очевидное, - стоит где-то там, что можешь сказать?

- Могу сказать... - она задумалась, - он боится.

- Ещё бы не боялся, - усмехнулся сзади Кирилл, поднимая меч.

- Нет, - она продолжала смотреть в темноту и думать, - он не нас боится, он бежит, бежит от кого-то, кто его преследует. Он прячется. Давно. Он устал. Он голоден.

На последних словах девочка едва не заплакала. Видимо, чувства неизвестного были ей близки.

- Эй, ты! - крикнул я в темноту, - если ты не враг, то не прячься, выйди к нам и назовись. Мы ждём.

На всякий случай, я не убирал оружие. Думал он долго, минут пять, или около того. Потом снова послышалось шевеление, словно к нам кто-то направлялся. Его уже можно было различить, но сразу за ближайшим деревом он остановился в нерешительности.

- Не стреляйте, - раздался хриплый голос, - просто я не одет, дайте что-нибудь, чтобы я мог прикрыться.

Умар вытащил из мешка полотенце, связал его узлом и бросил в сторону, где стоял ночной гость. Высунувшаяся из-за дерева рука поймала полотенце на лету, а через минуту, обмотав бёдра полотенцем, к нам вышел огромный мужик. Выглядел он страшно. Волосатое тело было покрыто шрамами, среди которых даже я, невеликий специалист, различил следы пулевых ранений, порезов клинком и отпечатков чьих-то острых зубов. Волосы на голове были не стрижены примерно год, и столько же не расчёсывались. Борода закрывала лицо почти до самых глаз. Глаза, кстати, были обычные, человеческие. Ростом он был под два метра, комплекция мощная, но при этом худой, что особенно бросалось в глаза при широкой кости, видимо, после голодовки. Шагал он медленно и как-то несмело, сильно наклоняясь вперёд. Создавалось впечатление, что на двух ногах он ходит редко, впрочем, скорее всего, так оно и было.

Оказавшись у костра, он присел и стал греть руки, глядя впереди себя. Я вынул кусок мяса и сухарь и протянул ему, еды мало, но лучше всё-таки поделиться.

- Благодарю вас, - сказал он и слегка поклонился, - я уже очень давно не ел человеческой пищи, даже, кажется, начал по ней скучать.

- А что ты ешь обычно? - с подозрением спросил я, гость выглядел дружелюбным, но ствол револьвера, накрытый одеялом, по-прежнему смотрел на него.

- Что поймаю, то и ем, - просто объяснил он, - просто охота требует времени, а его у меня нет, приходится бежать.

- Ты оборотень? - строго спросил Умар, мы уже ко всякому привыкли, но нужно было уточнить.

- Да, - ответил он, старательно разжёвывая сухарь, - но не стоит считать меня чудовищем, даже в зверином обличье я не теряю своей человеческой сущности. Никогда не убивал людей, кроме случаев самообороны, а это, увы, часто происходит, они сами меня всегда хотели убить. А ещё хлеб есть?

Я протянул ему ещё два сухаря, пусть ест, зато информацией разживёмся.

- Как ты стал таким? - спросил я.

- Меня зовут Скип, просто Скип, без фамилии, да она вам ничего и не скажет. Когда-то я был человеком, самым обычным, служил секретарём у князя, а потом произошли события, в результате которых я потерял всё. Работа, семья, сбережения, жильё, доброе имя. Всего этого я лишился, осталась только моя никчёмная жизнь, её тоже хотели отнять, но я тогда сумел спастись бегством.

Насчёт секретаря он явно не врал, по его речи видно было грамотного человека.

- Что потом?

- До этого я увлекался оккультными науками, ничего не делал сам, только изучал, знание ради самого знания, так вот, среди множества прочитанных текстов, мне попался один, где описывалось превращение человека в волка и обратно. Если всё сделать правильно, то ни одна сторона не возобладает, и можно будет контролировать превращения и жить в обеих личинах. Так я и поступил, с тех пор исчез человек Скип, и появился огромный волк. Мне нравится быть зверем, а в человека я оборачиваюсь редко. Если хотите, мог вам показать, но зрелище не самое приятное. Как бы то ни было, но, перестав быть человеком, я избавился от массы неприятностей.

- А потом приобрёл новые, - закончил за него я.

- Именно так, - он грустно улыбнулся и развёл руками, - нашлись желающие поохотиться на оборотня, нашлись и те, кто заплатит за такой трофей. Теперь два охотника следуют за мной по пятам. Иногда удаётся оторваться, но потом меня всё равно находят. Не знаю, как. Магия.

- Ты хотел бы остаться с нами? - неожиданно спросил Прокуда.

- С вами? Нет. Я слишком привык жить один. Да и не стоит со мной связываться, я слишком опасный попутчик. Когда они придут за мной, вам тоже не поздоровится.

- Кто они, эти охотники? - спросил Кирилл, видимо, ему в голову пришла та же мысль, что и мне. Иметь в группе оборотня, да ещё вменяемого, умеющего обращаться по собственной воле, очень полезно. Нужно только прикрыть его от погони.

- Их двое, мастера своего дела. Я не знаю, кто их нанял. Сначала они пытались схватить меня живым. Это можно сделать, когда я в человеческом обличии, но у них всё равно не получилось. Тогда они решили меня просто убить. Правда, не знаю, зачем им это. Трофей из меня будет странный, либо волк, либо человек. Доказать, что убитый был оборотнем, не получится. Разве что, некоторые мои органы пригодятся алхимикам, но они стоят не так дорого, чтобы окупить услуги профессионалов.

- Где они?

- Последний раз выходили на меня две недели назад, с тех пор я постоянно перемещаюсь, несколько раз двигался по реке, чтобы сбить их со следа, глупо, наверное, они не ищут меня по запаху, у них другие методы.

- Чем они вооружены? - спросил Кирилл.

- Арбалеты, ножи. Постойте, вы хотите...

- Зависит от того, чего хочешь ты, - сказал ему Прокуда.

- Я хочу... - он растерялся, - в последнее время хочу только покоя, чтобы меня перестали преследовать, а потом хочу найти себе подходящий лес, где есть дичь, и нет людей, чтобы спокойно там уединиться и жить до конца дней.

- Я думаю, - начал я медленно, чтобы дать друзьям меня поправить, - что ты можешь идти с нами, только старайся чаще быть человеком, когда придут охотники, мы попробуем тебя от них спасти. А ты будешь помогать нам. Идёт?

- Вася, ты уверен? - с сомнением спросил Умар.

- Я уверена, - Анечка встала с места и подошла к человеку-волку, - он не врёт, насчёт подробностей не уверена, но нам он не враг это точно.

- И ещё, - напомнил Скип, - чтобы больше быть в облике человека, мне нужна будет одежда, хотя бы какой-то плащ, который можно быстро скинуть и обернуться.

- Это не проблема, - заверил его я, - найдём людей, будет и одежда, а пока так.

Глава девятая

Шёл восьмой день нашего путешествия, никакого города под названием Холодный Ключ мы не нашли, равно, как и любого другого. Людей мы так и не встретили, если не считать двух юродивых в лохмотьях, что двигались навстречу нам. Разговор с ними не задался, оба были невменяемы и на любое обращение отвечали только громким хохотом или нечленораздельными выкриками. Скип сказал, что общение с ними бесполезно, он раньше видел таких, они невменяемы, в фанатичном стремлении уподобиться богу они добились успеха.

С водой было плохо, за всё время нашли только одну небольшую речку, приходилось экономить. Меню наше теперь тоже не отличалось разнообразием, собственно, мы бы давно уже голодали, в лесу есть дичь, но для охоты наличия ружья недостаточно, звери не будут выходить к нам сами. Но, к счастью, с нами теперь был Скип. В зверином обличии (я посмотрел процесс превращения, зрелище, и правда, неприятное) он рыскал по лесу, изредка принося нам мелкую дичь, вроде зайцев.

От такой жизни мы начинали потихоньку звереть, скоро и сами завоем, как наш оборотень. Сам оборотень плохо знал эти места, но говорил, что люди здесь должны быть, он их чует, но следы старые. Дорога, по которой мы шли, местами совсем заросла, жилья больше не встречали. Однообразный пейзаж давил на нервы, деревья, кустарник, снова деревья, только хвойные.

Однообразие это было скоро нарушено. Скип, который снова стал человеком, шёл рядом с нами, внезапно он потянул носом и сказал, что чует людей. А когда мы обрадовались, добавил, что люди эти вооружены и пахнут кровью.

- Охотники? - с тревогой спросил я.

- Нет, точно нет, другие, много, больше десятка.

Вздохнув, мы пошли вперёд, никто не знал, что это за люди, но встретиться с ними было нужно. Хоть какие-то люди. Скоро мы их увидели, действительно около десяти человек с мушкетами, точнее сказать было нельзя, шли они плотно. Чем-то напоминают тех, кто напал на нас у горячего источника, только мундиры ярко-зелёные и мушкеты со штыками. И действительно, некоторые из них были ранены, а остальные просто выбились из сил, явно вышли из боя, причём, судя по состоянию бинтов, бой был пару дней назад.

Мы остановились друг напротив друга, один из солдат, одетый лучше других, видимо, командир, оглядел нас, о чём-то задумался, потом хриплым голосом скомандовал:

- Арестовать.

В том, что нас получится арестовать, он, как видно, не сомневался. Возможно, случилось недоразумение, нас с кем-то спутали, потом всё выяснится и нас отпустят. Вот только мне не хотелось сидеть в кандалах и доказывать не пойми кому, что я не верблюд. Остальные моё мнение разделяли. Скип вообще, оказался самым сообразительным и нырнул в лес раньше, чем его смогли разглядеть. Уже принял волчью личину. Вот только зачем? Чтобы поддержать нас атакой с тыла, или чтобы просто свалить подальше от места свалки?

Солдат с перебинтованной головой, исполняя приказ командира подошёл ко мне и тоном, не допускающим возражений, скомандовал:

- Саблю.

При этом он даже мушкет с плеча не снял, отчего-то был уверен, что одного строгого тона хватит, чтобы принудить к подчинению. Не хватило. Через секунду я ударил его ногой в пах, а через две уже палил из револьверов, прикрываясь его фигурой. Тот, кто подошёл арестовывать Кирилла, уже лежал на земле в луже собственной крови, разрубленный едва ли не до пояса, позади дружно бахнули винтовки Умара и Петровича.

Расстреляв все патроны, я упал на землю, используя стонущего врага в качестве бруствера. Я пустой, стрелки наши сейчас перезаряжаются. Убить получилось четверых, да ещё одного зарубил Кирилл, да ещё тот, кто лежит здесь. Дотянувшись, я содрал с его плеча мушкет. Попутно разглядел пятно крови на боку, кто-то из своих, пытаясь достать меня, застрелил товарища. Отличная боевая подготовка. Знать бы, сколько их ещё осталось.

Пользуясь затишьем, я стал заряжать револьверы. Руки дрожали, порох сыпался мимо, но каморы постепенно наполнялись. В процессе впереди послышалось шевеление, потом ударил мушкетный залп, но атаки не последовало, судя по звуку, они сейчас нас обходят по лесу. Увидев крадущуюся за деревьями тень, я выстрелил туда из мушкета. Попал. Или не попал, но заставил залечь. Следом грянули два выстрела из винтовок. Каков был результат, я не понял, но противник этот точно превосходил в боевой подготовке предыдущих солдат. Их было шесть или семь, когда они выскочили из леса и кинулись в штыковую атаку.

Кирилл сумел отбиться, штык ударил в кирасу, а волнистый клинок меча, со свистом рассекая воздух, снёс голову нападавшему. Тут не тот случай, когда ружьё со штыком даёт выигрыш за счёт длины, рука с мечом была гораздо длиннее. А вот другим на помощь он уже не успевал. Умара ударили штыком в бок, падая, он крутанулся всем телом, солдат, вложившись в удар, упал рядом с ним, но тут же вцепился ему в горло руками. Прокуда упал на землю, подкатившись под ноги командиру, тот упал, но почти сразу вскочил и замахнулся саблей. Но за спиной его внезапно возникла Варя, которая, сама визжа от страха, надела ему на голову пустой мешок. Удар сабли не достал инженера, зато разворачиваясь, он зацепил саму Варю. Я не успел разглядеть, что с ней, рискуя задеть своих, я выстрелил из револьвера. Командир застыл, пошатнулся и упал навзничь, так и не сняв с головы мешок.

Где-то посреди свалки ударил громкий выстрел из пистолета, видимо, Анечка. Ольга с отчаянным воплем рубила саблей спину солдата, который пытался задушить Умара. Силы женской руки не хватало, чтобы нанести серьёзные ранения, но спина была исполосована, а лохмотья, оставшиеся от мундира, пропитались кровью. Добежав, наконец, до места свалки, я потратил ещё три выстрела (а больше и не было) чтобы добить оставшихся. Последний солдат, который вместо того, чтобы драться, перезаряжал мушкет, вскинул ствол и был тут же снесён огромным волком, вылетевшим из леса с силой снаряда из катапульты. Мог бы и раньше появиться. Всё. Победа за нами.

Осталось только посчитать потери. Умар был плох. Штык вошёл ему в живот, сбоку, возможно, внутренности и не задеты, но вот крови вытекло много, одежда пропитана насквозь. Он сидел бледный, зажимая рану скомканным полотенцем, и что-то тихо говорил. Прокуда отделался синяками. Кирилл, зарубивший троих, тоже обошёлся без единой царапины, как и я. У Вари остались кровоточащие порезы на плече и запястье, ничего опасного, только внешний вид портят, придётся теперь одежду с рукавами носить. Анечка удачно перемещалась под ногами, умудрившись застрелить одного врага и всадить стилет в бедро второму. Сама при этом не пострадала. Ольга, которая тоже не пострадала, если не считать сильного нервного потрясения. Сейчас она, используя остаток бинтов, пыталась оказывать помощь раненым.

Умар умирать пока не собирался, даже пытался улыбнуться, когда Ольга приматывала ему к боку сложенную в несколько слоёв чистую тряпку. Варя после наложения бинтов на раны, молча, сидела и смотрела на испорченный плащ. Вид у неё был... грустный, вроде как, в ступор впадала. Я решил её подбодрить. Присел рядом и нежно погладил по волосам.

- Ты умница, - сказал я совершенно серьёзно, - Иван Петрович обязан тебе жизнью. А за раны не беспокойся, заживут, даже видно не будет, останешься такой же красавицей.

- Я знаю, - она всхлипнула, - мы же им ничего не сделали, просто шли, за что?

- Они с кем-то воевали, потеряли много людей, возможно, уходили от погони, увидев нас, они решили, что мы тоже враги. Объяснять им, кто мы такие можно было, но они бы не стали слушать, заковали бы нас в кандалы и бросили в тюрьму. Не тот случай, когда нужно сдаваться.

- Есть предложение, - выдвинул идею Прокуда, - вооружить всю группу. Пока трофейными мушкетами, а как представится возможность, купить каждому по паре револьверов. Раньше я считал это излишним, но теперь, видя, что нас каждый встречный пытается убить, буду настаивать.

Я подтянул к себе трофейный мушкет, всё как обычно, дульнозарядный, с кремнёвым замком, штык, кажется, несъёмный. Проблема заключалась в том, что приклады украшал замысловатый вензель в виде разъярённого быка, окутанного клубами дыма, обозначающий принадлежность солдат к какому-то особому подразделению. Скоро мы придём в поселение, а там нас сразу спалят по этим прикладам.

Моё замечание было признано дельным. Солдаты собирались нас арестовать и куда-то отвести. Вряд ли это место находилось отсюда далеко, день пути, не больше. Туда мы сейчас и пойдём. А мушкеты пусть лежат, нам они без надобности. То же самое относилось и к одежде, Скип сейчас старательно пытался натянуть трофейные штаны, но, увы, штаны оказались узкими, а покойные солдаты, все, как один, были худыми. Пришлось всё бросить и вернуться к полотенцу. Отсутствие обуви оборотня нисколько не пугало, стопы его ног были твёрдыми, словно из рога, и позволяли спокойно ходить хоть по гвоздям.

- Скип, - позвал я его, - найди уже жильё, что твой нюх подсказывает?

- Они шли оттуда, - начал он рассуждать, - направление вон туда, почти вдоль дороги, где-то там должно быть поселение.

- Я тоже думаю, что там, - согласилась Анечка, она вообще выглядела на удивление бодрой. Тринадцатилетняя девочка, уже убившая двоих и ранившая одного. - Только не спрашивайте, почему, сама не знаю.

Туда мы и направились. Шли всё так же, по дороге, которая становилась всё шире. Появились отвороты, свежие следы конских копыт и телег. Скоро лес сменился полями, теперь нам стали попадаться люди. Селяне, гнавшие скотину или работавшие в поле. Я накинул на Умара свою куртку, чтобы прикрыть кровь, он был всё ещё бледен, но держался хорошо, даже не отставал от других, мешок его я забрал себе, впрочем, он был почти пуст. Теперь, без куртки, были видны револьверы, торчавшие у меня за поясом сзади, ну и пусть, сомневаюсь, что здесь есть статья за хранение. Единственный из нас, кто вызывал подозрение, это Скип, но он благоразумно перекинулся в волка и скрылся где-то в густых зарослях ржи. Выращивали здесь, кстати, не только рожь, был и овёс, и горох, и даже конопля, которая, если кто забыл, является отличным сырьём для производства ткани и верёвок.

Небольшой городок показался только к вечеру. Двухэтажные домики, сложенные из толстых брёвен и камня, в окнах стекло, широкие улицы, где уже зажгли редкие фонари, на въезде я прочитал вывеску "Маленький камень". Название, как название, надеюсь, гостиница здесь есть?

- Купим лошадь, - напомнил Прокуда, увидев двух верховых, что направлялись к нам. - Хотя бы одну, вьючную, чтобы пожитки наши возить. Ну, и раненых, если понадобится.

- Мысль дельная, - согласился я, - денег у нас хватит, вот только продавали бы. Может, ещё и оружие здесь купим.

- Лучше здесь не задерживаться, - напомнил Умар, - могут нас связать с гибелью солдат, мало ли, пули сравнят, или ещё что. Могут быть неприятности. Давайте узнаем, куда идти дальше, а потом быстро уйдём.

- Тебе доктор нужен, - напомнил я.

- Не нужен, - отмахнулся он, - кишки целы, иначе сдох бы уже. А рана заживёт. Время нужно.

- И отдых, - сказала Ольга. - Тебе отлежаться надо, желательно, на чистых простынях и с нормальной едой.

- Посмотрим по ситуации, - предложил Кирилл, - мне тоже тревожно, но и отдохнуть хочется.

- И поесть нормально, - добавила Анечка, - шашлык каждый день немного надоел.

- А что твоя чуйка подсказывает? - спросил я, - хотят нас тут убить, или сперва имена спросят?

Она зажмурилась и приложила пальцы к вискам. Потом прокомментировала:

- Такое чувство, что все каналы спамом забиты, слишком много всего, не могу разобраться. Я бы вообще эту связь выключила, если бы знала, как.

Когда мы оказались на улицах города, к нам подъехал человек на коне. Молодой парень. Вид у него был мирный, но из-за пояса торчала рукоятка пистолета.

- Приветствую вас в нашем городе, - сказал он с улыбкой, - зайдите, чтобы отметиться у шерифа.

Он указал плетью на каменное двухэтажное здание.

- Гостиница в той стороне, - плеть указала дальше по улице, - а магазин здесь.

Шериф был на месте, толстый мужик в расшитом золотом камзоле, чья кирпично-красная морда говорила о пристрастии к вину и скором инсульте. Настроение его было отвратным, но на нас глянул благосклонно.

- Мой помощник мне сказал, что вы пришли с юга, так? - голос был хриплый, казалось, ему не хватает воздуха, - скажите, что видели по дороге?

Шериф понятия не имел об оперативной работе, иначе расспрашивал бы нас поодиночке, и тогда подловил бы на противоречиях. А так, поскольку мы стояли в его кабинете толпой, можно было выдать одну версию. Я, будучи гуманитарием, то есть, человеком с подвешенным языком, принялся врать за всех:

- Мы отбились от каравана, далеко на юге, идём уже девятый день. Сегодня ночью мы слышали выстрелы, где-то далеко, а утром одного из нас ранили выстрелом из леса.

- Пулей или стрелой? - спросил внезапно шериф.

- Стрелой, - сказал я, понимая, что рану от штыка выдать за пулевое ранение сложно, вдруг решат посмотреть. - Кто-то выстрелил из чащи и сбежал.

- Чёртовы дикари, - проворчал Шериф, - пришли сюда при очередном повороте местности, никак вывести не можем, вам ещё повезло, выстрелы, которые вы слышали, - это, наверняка, лейтенант Солито, он недавно отправился в те края с сотней отборных солдат. Прислали отряд из столицы, первый пехотный полк, элита, собственный герб с быком. Сейчас они гоняют по лесам эту нечисть.

- Что нам делать сейчас? - спросил я, - нам нужно в столицу, только отдохнём и пополним запасы.

- Ступайте на постоялый двор, там комнаты недорогие и еда тоже, всё, что несъедобно, можете купить в магазине, советую оружие заиметь, хотя, - он посмотрел на Кирилла с мечом, - у вас, вроде, есть. Расчёт серебром, пьянство в меру, людей не задевать, нужен лекарь, спросите у прохожих, он, хоть и пьяница, дело своё знает. Если понадобитесь, я вас вызову.

Облегчённо вздохнув, мы покинули кабинет шерифа, настроение поднялось, пока всё шло по плану. Постоялый двор был довольно комфортабельным заведением, номера были на любой вкус и цвет. Мы сняли один большой номер на всех, просторный, похожий на казарму, с широким окном и койками в два ряда. Совместное проживание мужчин и женщин создавало некоторые бытовые трудности, но сами женщины попросили, чтобы было так, безопасность дороже.

Сбросив вещи в номере, мы собрались спуститься в зал харчевни, чтобы немного перекусить. Но сперва решили обсудить сложившуюся ситуацию. Слово взял Прокуда:

- Я так понимаю, те самые индейцы надрали задницу армейской элите, а тех, кого не убили они, добили мы.

- Это ясно, надеюсь, успеем свалить отсюда раньше, чем выяснится наша роль, - сказал я.

- Она, может быть, никогда не выяснится, - предположил Кирилл, - тут не та эпоха, чтобы проводить экспертизу пуль.

- Что делаем теперь? - спросил я у всех сразу.

- Я помыться хочу, - сказала Варя, - и поесть.

- Сейчас пойдём и поедим, - заверил я её, с помывкой сложнее, но попробую выяснить, завтра идём по магазинам, впрочем, он тут один. Оружие, провизия, лошадь, если получится. Предлагаю ещё одежду купить, чтобы из толпы не так выделяться.

Тут меня прервал странный звук за окном, словно кто-то царапал стекло снаружи. Я уже догадывался, кто это, но, на всякий случай, вынул револьвер. После короткой борьбы с засовами, я распахнул одну створку, и оттуда влез здоровый голый мужик.

- Простите, дамы, - сказал он и прикрылся моей курткой, - еле залез, высоко очень, да и не так темно, могли увидеть. Пробирался волком, но лошади постоянно меня чуют и беситься начинают. Поесть что-нибудь достали?

- Нет. Ещё не ходили, сиди здесь, принесём.

- Умар, а ты как себя чувствуешь? - спросила Ольга.

- Слабость большая, - признался он, - если далеко идти, то не смогу.

- Может, к доктору сводить?

- Во-первых, - объяснил Прокуда, - доктор, как сказал шериф, пьяница, во-вторых, у него средневековые методы лечения, в-третьих, он не слепой и легко отличит рану от штыка, начнёт задавать вопросы и будут неприятности. Предлагаю обращаться к нему только в крайней нужде, а после желательно убить.

- Да ты, Петрович, прям гуманист, - проворчал Кирилл.

- Всё нормально, - заверил нас Умар, - просто нужно отлежаться, завтра или послезавтра буду на ногах.

- Отлично, - резюмировал я, - идём в ресторан.

В местном "ресторане", заказали суп, кашу и хлеб, на мясо уже смотреть было тошно. Попутно пришлась к месту бутылка местного самогона, которая как-то неожиданно превратилась в три, а потом и в четыре. В самом начале мы отправили Анечку, чтобы отнесла порцию каши и хлеба наверх в номер, где сидел голодный оборотень, отправили ему и кувшин с пивом, переживая, что от водки испортится нюх. В харчевне никого, кроме нас, не было, поэтому всё внимание персонала сосредоточилось на нас. Но мы и платили хорошо, четыре серебряных монеты покрыли все расходы, отсюда вывод, что денег в рюкзаке хватит, чтобы добраться до Храма и даже вернуться обратно. Поздно ночью, пьяные и весёлые, мы вернулись в номер, где давно уже дрых беспробудным сном праведника наш друг ликантроп.

Глава десятая

Утром я проснулся с головной болью, всё же тот дед в избушке самогон гнал куда чище местной сивухи. Остальные чувствовали себя точно так же, кроме Скипа, просидевшего пьянку взаперти, да ещё Анечки, которая, разумеется, спиртное не пила.

Теперь предстояло заняться делами, оставив остальных дома, я и Прокуда, отправились в город. Уже спустившись на первый этаж, мы синхронно посмотрели в сторону пищеблока. Самочувствие было ни к чёрту, голова болела, во рту стоял отвратительный привкус, а у Петровича ещё и глаз немного дёргался. Не сговариваясь, мы завернули туда, и присели за стол. Трактирщик, который материализовался рядом почти мгновенно, не стал ничего спрашивать, просто кивнул официантке и на столе появились две кружки крепкого пива. Напиток содержал много спирта и почти не пенился, в своём мире я бы такое и пить не стал, но здесь выбирать не приходилось, мерзкое пойло показалось нам живительной влагой. После первых глотков, я немного отдышался. Желудок сделал робкую попытку возразить, но я этот протест задавил в зародыше. Головная боль прошла быстро, настроение улучшилось, но начало клонить в сон. Увы, спать нам было некогда, пришлось отправляться в город. Я отдал трактирщику серебряную монету, получив горсть медной мелочи на сдачу, после чего мы благополучно покинули гостеприимное заведение.

Первой целью был магазин, хотя ещё по дороге мы поймали прохожего, которого расспросили о покупке лошади. Прохожий этот оказался не самым разговорчивым, но всё же сказал, что купить лошадь можно на окраине, где живёт какой-то Примас или Примус, я толком не разобрал. Стоит лошадь около тридцати монет серебром, местные монеты были меньше тех, которыми оперировали мы, поэтому можно будет попробовать сторговаться за двадцать пять.

В магазине было всё. Дверные ручки и краска для волос, карманные часы и скрипки, столовые приборы и оружие. Последнее нас заинтересовало более всего. Увы, местный прогресс ничем новым порадовать не мог, всё те же шедевры технологий восемнадцатого века. Правда, нашлись тут и несколько капсюльных карабинов и даже один револьвер, вроде моего, только в куда более плохом состоянии, по-хорошему следовало его сначала отдраить от ржавчины, а только потом выставлять на продажу. За прилавком стоял худой мужчина лет тридцати, в рубашке, жилетке с золотыми часами на цепочке и почему-то со шляпой- котелком на голове.

- Сколько? - спросил я, тыкая пальцем в револьвер.

- Десять монет, - сказал продавец, потом немного подумал и добавил, - отдам за восемь.

- А капсюли есть?

- Есть, их к нам привозят купцы, а вот такую штуку только однажды и привезли, да и то, случайно, хозяин её умер, а имущество с молотка пошло, я потому и уступить готов, что не берёт никто.

Отдав десятку за револьвер, полсотни капсюлей и пули, я стал выбирать дальше. Понравился один двуствольный дробовик десятого калибра, тоже капсюльный, заряжается с дула, но может пригодиться. Стоил он четыре монеты, к нему прилагался запас крупной картечи. Пока всё, тратить деньги на мушкеты я не стал, надеюсь, придём в более развитые области, где и купим что-то более продвинутое. Уже уходя, мы заметили новую бритву, дизайн немного отличался, но она была острой. Это решило вопрос, теперь хоть страдать не будем.

Теперь самое время подумать о лошади. Упомянутого Примуса мы нашли быстро, он вертелся около большой конюшни, а мы её, в свою очередь, нашли по характерному запаху. Торговался он долго, в итоге мы выбрали себе некрупную упряжную лошадку гнедой масти, которую он оценил в двадцать шесть монет вместе с седлом. В лошадях мы, естественно, не разбирались, разве что Петрович, пересчитав зубы, сказал, что лошадь относительно молодая и, по крайней мере, в дороге не сдохнет. Отдав задаток в четыре серебряных монеты, мы договорились забрать животное послезавтра.

Вернувшись домой, мы увидели, что коллектив отнюдь не мается бездельем. На кровати лежал Умар, да ещё Скип, который сидел здесь по причине отсутствия одежды. Ольга уже прикупила провизии, всё то же вяленое мясо, такая же рыба и сухари с крупами, на дорогу самое то. Кирилл с Анечкой отправились на покупку одежды. Скоро вернулись и они, Скип с удовлетворением натянул на себя полотняные портки и рубаху, а сверху прикрыл это просторным плащом из тонкой кожи. Кирилл тоже купил себе рубаху такого размера, что смог надеть её поверх кирасы. Я ничего брать не стал, обошёлся своей курткой, а вот Умару и Петровичу купили по довольно приличному кожаному камзолу, ну или как это называется, куртка длиной почти до колена, с блестящими металлическими заклёпками. Анечка, у которой позавчера порвался кроссовок, теперь примеряла короткие сапожки с небольшим каблуком и металлическими подковами, которые полагалось носить на тёплый шерстяной носок. Кроме того, все обзавелись исподним бельём.

Обувшись, девочка легко пробежала по комнате туда и обратно, осталась довольна и потребовала сходить куда-нибудь ещё. Увы, цирка и кинотеатров здесь не было, гулять можно было только по улицам. Впрочем, это тоже было полезно, можно было узнать что-то новое, взяв девочку с собой, я отправился разведывать местность. Остальные занялись упаковкой припасов в мешки, уходить нам, возможно, придётся быстро, так что лучше быть готовыми. Известие о том, что у нас теперь будет лошадь, все восприняли с облегчением, только нужно будет ещё мешок овса прикупить, или два.

Городок этот, который мы за пару часов обошли вдоль и поперёк, в нашем мире был бы просто деревней. Население его я оценил в тысячу человек, ну, пусть, полторы. Интересной находкой был речной порт, где происходила транзитная торговля, грузы прибывали и убывали, хранились в местных складах, раскупались и разворовывались местными жителями. По реке, о существовании которой мы и не подозревали, курсировали вёсельные лодки и небольшие баржи, которые просто сплавлялись по течению. Появилась мысль о путешествии по реке, но из разговоров с людьми из порта я выяснил, что направление её нам невыгодно, уходит на северо-восток, вглубь материка, тогда как нам нужно на запад, к морю.

Собственно, на этом можно было сворачивать прогулку, больше мы ничего интересного не найдём. Только Анечка продолжала капать на мозги, чтобы нашёл ей баню. Я предложил спуститься по реке ниже, где нет людей, и помыться там, но, потрогав воду, понял, что сказал глупость. Я сам смогу мыться в такой воде, может, сможет ещё кто-то, но большая часть группы моментально сляжет с пневмонией, что в отсутствие антибиотиков чревато боком.

После недолгих расспросов местного населения, оказалось, что бани в городе нет, если кому и приспичит помыться, то они просто встают в таз и из ковшика себя поливают. Прогресс в этой области прошёл мимо. Зато нашлась прачечная. А это, как ни крути, горячая вода и мыло. Недолгие переговоры и горсть серебра решили вопрос в нашу пользу, нам выделили час на то, чтобы воспользоваться залом для стирки. При условии, конечно, что не станем воровать бельё.

Мы быстро сбегали к своим, и через полчаса вся компания уже разливала воду по тазикам. Приличия соблюли просто, в середине комнаты стоял стол, куда мы навалили грязного белья. Помывка прошла быстро, никто ни о чём не разговаривал, горячей воды было вдоволь, а у мужской части коллектива ещё и новая бритва. Счастье есть. Ближе к концу процесса в нашу сторону просунулась женская рука.

- Дяденьки, бритва освободилась? - раздался голос Ольги.

Умар спокойно подал бритву, а Кирилл поспешил съязвить:

- Так ведь неудобно там брить такой бритвой, порежетесь.

- Подмышки, - раздался голос Ольги, - а ты пошляк.

- Я такой, - весело откликнулся силач, вытираясь полотенцем, ему на бритьё было глубоко плевать, щетина его уже стала вполне солидной бородой. В будущем станет похож на Скипа. Оборотень тоже помылся и теперь уже не так вонял псиной.

Когда уже собрались выходить, раздался недовольный голос Анечки:

- Не буду я эти панталоны носить, что у этих дикарей трусов нормальных нет?

- Нет, - оборвала её мать, - надевай, что дают, будет время, сошью нормальные, а пока носи эти.

Конфликт отцов и детей был исчерпан, очень скоро мы вернулись к себе в номер и, стали ждать завтрашнего дня. Умар сказал, что идти сможет, а если не сможет, посадим его на лошадь. Оставаться здесь долго было нежелательно, сейчас едем в столицу, как бы она ни называлась, главное, что почти по пути. Перед этим раздали купленное оружие, дробовик достался Ольге, тяжёлая штука с неслабой отдачей, но она сказала, что справится. А купленный револьвер я передал Кириллу, предварительно научив его перезаряжать. А то, что ржавый, - не помеха, механизм спуска работает и это главное.

Ночь, как всегда, наступила неожиданно, погасив светильник, мы стали укладываться спать. Чувство безопасности было тем бонусом, который перекрывал все неудобства жизни в городе. Револьверы под подушкой были больше данью традиции. А ещё мы почти не раздевались, не потому, что стеснялись друг друга, и не по причине прохладной погоды, а просто потому, что в любой момент может потребоваться встать, чтобы драться или убегать. Маловероятно, но лучше всё-таки быть готовым.

Стоило закрыть глаза, как я тут же провалился в глубокий сон. Снилось мне что-то невразумительное, какие-то тени, которые метались в свете багрового зарева пожара. Скоро я начал понимать, что не сплю, а тени и отблески пламени видны наяву. Схватив оружие, я бросился к окну, только сейчас где-то дальше по улице ударил ружейный залп и раздался громкий женский крик, переходящий в визг.

- Индейцы напали!!! - крикнул я так громко, как только смог, подействовало, вся группа была на ногах уже секунд через пять, все хватали оружие и накидывали верхнюю одежду.

А в том, что это были индейцы, сомнений не было, несколько полуголых воинов с копьями, издавая боевой клич (натурально, как в кино про Чингачгука), скакали по улицам на лошадях, кто-то стрелял в них из домов, но пользы от этого было мало. Горожане ещё не знали (отчасти благодаря нам), что посланный в лес лейтенант как-его-там слегка обосрался, и поэтому чувствовали себя в безопасности. И мы тоже попали под раздачу, теперь нужно из этого города валить, да поскорее, пусть даже пробивая дорогу огнём.

На первом этаже царил кавардак, кто-то прятался, кто-то выносил добро, хозяин бегал туда-сюда с ружьём и сыпал проклятиями, ружьё, как я понимал, было даже не заряжено. Выстрелы снаружи гремели всё чаще, город проснулся, внезапность не удалась. А может, она и не планировалась, индейцы, наоборот, хотели устроить как можно больше шума, для чего и подожгли крайние дома. Тогда их цель не грабёж, а устрашение.

Как бы то ни было, а оставаться здесь дальше было нежелательно. Мы все аккуратно вышли за дверь и оказались на улице, которая была уже ярко освещена пламенем пожаров. Пошли цепочкой в сторону конюшен, стараясь при этом держаться ближе к стенам и ощетинившись стволами, враг большими массами не атакует, при необходимости отобьёмся, вот только на открытом месте могут конями затоптать.

Увы, конюшни подверглись нападению в числе первых, подозреваю, что и те лошади, на которых сейчас так браво скакали местные чингачгуки, тоже оттуда.

- Разворачиваемся! - крикнул я, пришлось крикнуть, иначе бы меня не услышали.

- Куда? - спросил Кирилл, оказавшийся теперь во главе колонны.

- К пристани, - я указал рукой, - уйдём по реке, уже неважно куда, лишь бы отсюда. Бежим.

И мы побежали, остановить нас уже не смогли, единственный индеец, бросившийся нам наперерез, поплатился за это головой. В прямом смысле. Голова его, вместе с рукой, сжимавшей трофейную саблю, упали на одну сторону, то, что осталось, на другую, лошадь в панике ускакала, оглашая окрестности испуганным ржанием, а Кирилл просто отряхнул клинок от крови и последовал дальше, уводя нас за собой.

На пристани вышла новая заминка. Во-первых, лодки на ночь привязали к тросу. Канат, толщиной едва ли не с руку Кирилла, на который надевались специальные кольца, закреплённые у лодок на носу. А на концах этого каната висели колокольчики, как только вор начнёт перерезать канат (а быстро этого не сделать), колокольчики зазвенят и сторож проснётся. Это в идеале. Теперь же сторож лежал недалеко от лодок лицом вниз, из спины его торчали две стрелы. Индейцы уже здесь побывали, но, видимо, к водному транспорту они относились скептически.

Искать ключи от замка, удерживающего канат, было делом безнадёжным, поэтому Кирилл, со свойственной ему решительностью, размахнулся мечом. Перерубить канат получилось в три удара, мы стали грузиться в крайнюю лодку, скидывая туда всю поклажу. Вёсла стояли в подобии пирамиды, хозяин рассудил, что без лодки они никому не нужны, и прятать не стал.

Когда уже отталкивались от пристани, индейцы, которые шныряли поблизости, сообразили, что добыча от них уходит, толпа дикарей, размахивая оружием, кинулась на пристань. Ружей у них не было, но зато были луки. Кирилл грузился последним, ему-то и достались несколько стрел, пущенных вдогонку. Две или три отскочили от кирасы, а одна вонзилась в руку, отчего он застонал, но толкать лодку не прекратил. Когда мы уже стабильно двигались в сторону от берега, он запрыгнул через борт и схватил меч, намереваясь рубить руки тем, кто будет нас останавливать. Таких смелых не нашлось, зато в нас снова полетели стрелы.

Пришлось отвечать. Быстрее всех среагировала Ольга. Дробовик она заряжала сама под моим руководством, теперь пришло время его опробовать. Для устойчивости она велела Анечке встать на четвереньки, положила сверху рюкзак, а на него уже стволы и приказала не шевелиться. Один из лучников, стоявший на пристани, был отличной целью, за спиной у него разгорался пожар, подсвечивая его силуэт. Выстрел оглушил всех, в голове зазвенело. Зато и результат был весомым. Несчастного индейца отбросило назад кубарем, отчётливо видно было, как из него летят клочья мяса и струи крови. Следующий заряд ушёл в толпу, вызвав несколько криков боли. Отличная пушка, не зря купили, особенно против монстров пойдёт. Мы продолжали стрелять и тогда, когда опасность миновала. Когда мы отошли от берега на середину реки, крики смолкли, нападавшие все погибли, или же, поняв, что успех им не светит, переключились на добычу попроще. Лодка медленно двинулась вниз по течению.

Глава одиннадцатая

Утро мы встретили в дороге. Лодка всё так же спускалась по течению, вёсла мы не трогали, да это было и не нужно. Направление нас мало интересовало, лишь бы уйти от погони. Иван Петрович и Ольга занялись раной Кирилла. Медики из них были понятно, какие, но делать что-то было нужно, тем более, что единственный врач остался далеко позади и, подозреваю, уже лишился скальпа.

Главная проблема заключалась в том, что Кирилл в запале боя просто выдернул стрелу, чтобы не мешала, а наконечник остался в руке. Адреналин притупил боль, зато теперь нужно было как-то удалить наконечник, который оказался зазубренным и хорошо ещё, если не отравленным. Теперь полуголый силач сидел на корме, а оба самозваных медика по очереди ковырялись в ране, кровь стекала обильными ручейками, но он мужественно терпел.

- Почти подцепил, - сокрушался Прокуда, вынимая из раны пинцет для выщипывания бровей, - скользкий, может, вперёд его пропихнём.

- Петрович, иди ты в задницу, - сквозь зубы прошипел Кирилл, - себе что-нибудь пропихни.

Действительно, идея была не лучшей, наконечник полностью погрузился в необъятный трицепс и упёрся в кость, пропихнуть его вперёд если и было можно, то только с очень большими травмами.

- Нужно разрезать, - выдал вердикт инженер, - тогда мы просто вынем его враскачку, будет больно, но что делать?

Кирилл нахмурился, но кивнул. Умар, сообразив, что нужна анестезия, вынул из мешка большую бутыль самогона и налил в деревянную кружку. Парень некоторое время собирался с духом, потом медленно и со смаком выпил спиртное, сложил в несколько раз ремень от рюкзака и закусил его зубами. Кивнув своим мучителям, он дал понять, что готов. Встал вопрос об инструментах, пришлось отдать им свой складной нож, который я так и носил в кармане. Это был самый острый инструмент, что мы имели, кроме, разве что, меча, но тот, в силу размера, для хирургии подходил плохо. Прополоскав лезвие в спирте, Иван Петрович сделал первый надрез. Кирилл замычал сквозь ремень, но не двигался.

- Бери стилет, - велел Прокуда Ольге, - вставляй в наконечник и попробуй его пошатать туда-сюда.

Пошатать получилось, глаза Кирилла при этом едва не вылезли из орбит, схватив пинцет, инженер начал тянуть наконечник наружу. Через полминуты кусок железа, наконец, покинул рану, вызвав очередной фонтан крови. Издав последний стон, Кирилл разжал зубы, выпустив ремень, и, потеряв сознание, упал вперёд. Умар успел его подхватить, чтобы он не разбил себе лоб. Одной проблемой меньше.

Кровь не останавливается, - сказала Ольга, поливая рану остатками целебного настоя, - сейчас забинтую.

- У нас порох есть, - выдала очередную гениальную идею Анечка, - я в кино видела, можно горсть пороха туда засыпать и поджечь, тогда кровь течь не будет.

Все пристально посмотрели на не по годам развитого ребёнка.

- Когда Кирилл очнётся, я ему всё расскажу, - пригрозил Иван Петрович, - обойдёмся без прижигания, не настолько всё плохо, чтобы потом ещё и ожог лечить. Зашивать нечем, но, думаю, тугая повязка поможет.

Бинтами на этот раз запаслись хорошо, Ольга настояла, говоря, что мы без ранений не можем. Правильно, конечно, не можем, но ведь не по своей воле. Обстоятельства. Через пять минут на необъятной руке Кирилла уже была тугая повязка из белой ткани. В месте раны появилось красное пятно, но, к счастью, этим всё и ограничилось. В сознание он пока не пришёл.

Зато очнулся оборотень и начал потихоньку ныть, что с нами ещё опаснее, чем без нас. Он покоя искал, а оказался на войне. Ну, и дальше в таком же духе. Можно было подплыть к берегу и спокойно его высадить, но пока решили этого не делать, пригодится. Да и сам он не особо рвался от нас сбежать.

- Предлагаю перекусить, - выдвинул идею Прокуда, - а в процессе обсудим, что делать дальше.

Идея его была встречена всеобщим ликованием, ели мы ещё вчера, а уже близился полдень. По крайней мере, часы показывали так, какое время на самом деле узнать было трудно, солнце почти не показывалось. На обед были всё те же сухари и вяленая рыба, а на десерт полагались орехи и сушёные фрукты.

- Предлагаю и дальше двигаться по реке, - выдвинул идею инженер, - направление это нам не нужно, но есть шанс добраться до цивилизованных поселений.

- Там тоже было цивилизованное, - заметил я, кивая назад, - только в местных условиях достаточно очередного передвижения участка земли, чтобы цивилизованный город стал фронтиром.

- Это понятно, но ведь должны быть и другие места, где-то люди живут спокойно, даже прогресс налицо. Нужно найти их, а потом уже двигаться дальше. Может, сумеем припасть к благам цивилизации, найти какой-то транспорт.

- Ага, самолёт, - проворчал Умар, - блага здесь только такие, как мы видели, идти нужно, вот только в направлении на север.

- Там лес и горы, иногда болото и степь, - возразил ему инженер, - скорость наша упадёт до черепашьей, а припасы быстро закончатся, тем более, что лошади у нас нет, и тащить всё придётся на горбу.

- До пристани как-то дотащили, - заметил я, - дотащим и дальше, нужно где-то причалить.

- Где? - спросил инженер.

- Там, где безопасно, - ответила ему Ольга, - там, где нас не будут пытаться убить все, кому не лень.

- Подобное место в этом мире - нонсенс, - заявил инженер, - что-то, вроде земли обетованной. Где-то она есть, но никто не знает, где.

- А что там впереди? - вдруг спросил Скип, тревожно вглядываясь в водную гладь.

- Что-то почуял? - спросил я.

- Да, но не нюхом, другим чутьём.

- Там что-то есть, - странным голосом сказала Анечка, - ворота, вход во что-то.

- А где они начинаются? - спросил я, не оборачиваясь.

- Мы их уже прошли, - таков был её ответ.

- Водопад! - заорал Умар, указывая пальцев вперёд, - гребите к берегу!

Увы, данная рекомендация была абсолютно невыполнима, грести к берегу нужно было минут десять назад, теперь нас просто несло вперёд и никакие наши усилия не могли этого изменить.

Водная гладь обрывалась в нескольких метрах впереди лодки, вот только это был не водопад. Просто дыра посреди воды, причём, кажется, бездонная, а дальше спокойно текла река, хотя вся вода должна была уйти в эту дыру. Однако, здешний бог совсем двинутый.

Это было последнее, что я подумал, прежде, чем лодка скользнула вперёд, зависла над пустотой и начала падать вниз, отчего-то при этом не перевернувшись. От страха мы орали, вцепившись в борта лодки, дна действительно не было, и мы неслись вниз.

Падали мы долго, минут пять, плохо помню физику, но, исходя из ускорения свободного падения, лодка наша уже должна была набрать первую космическую скорость и достичь центра Земли. Но, как мы все уже поняли, законы физики в этом мире весьма своеобразные. Скорость наша не увеличивалась, даже, кажется, наоборот, начала снижаться, пока мы не опустились на поверхность воды.

Быстро оглядели себя. Все целы, даже, кажется, ничего из вещей не потеряли, что при таком падении невозможно. Лодка, как и раньше, стояла на воде, вокруг расходились круги от нашего приводнения. Мы находились посреди водного потока, ширина которого не дотягивала до реки наверху, но тоже была внушительной. Подземная река протекала между двумя каменными стенами, которые вверху закруглялись и превращались в полукруглый свод.

- Кто-то зажёг фонарь? - спросил вдруг Прокуда, оглядывая лодку.

- Никто, - отозвался Кирилл, который пришёл в себя где-то посреди падения, - а при чём тут фонарь?

- Если вы не заметили, - начал объяснять инженер, - то я вам сообщу, что мы находимся под землёй, причём, довольно глубоко. При этом я отлично всё вижу, а источника света здесь нет.

Он был прав. Здесь должно быть темно, фонарь мы не зажигали, но было отлично видно и нас самих, и лодку, и воду в реке, даже дно можно было рассмотреть, вода была чистой, а глубина составляла около двух метров. Стены по бокам состояли из фиолетового камня с золотистыми (золотыми?) прожилками.

- Что бы это ни было, оно нам на руку, - заметил Кирилл, - дальше что будем делать?

- Вопрос интересный, - начал размышлять инженер, - думаю, нет смысла выяснять, почему мы не разбились. Теперь лодка плывёт по подземной реке, а значит, возможна новая опасность, впереди уровень пещеры может понизиться и начнётся так называемый сифон, то место, где нет воздуха, а есть только вода. И сделать мы уже ничего не сможем, нас туда затянет течением.

- Так давайте причалим, - Умар показал на край, там, вдоль потока было подобие узкого каменного тротуара, - лодку бросим и дальше пойдём пешком.

- Думаю, смысла пока нет, сифон может быть, а может и не быть, есть более насущные проблемы. Возвращение назад тем же путём, я думаю, невозможно, значит, следует двигаться вперёд, как знать, может быть, где-то эта река выходит на поверхность.

- А кто-нибудь знает, в каком направлении течёт эта река? - спросил я, заранее зная ответ.

- Увы, - Иван Петрович развёл руками, - компаса в магазине не было. Но сейчас это неважно, думаю, нам стоит думать, прежде всего, о подъёме на поверхность.

- Кстати, вы заметили, что потеплело? - спросил я, опустив руку за борт. - И вода тёплая, купаться можно.

- Не советую, - зарубил инициативу Прокуда, - нет уверенности, что здесь пираньи с крокодилами не водятся. Я бы не удивился. А тепло, возможно, от вулканической активности, тоже не удивлюсь.

Некоторое время мы плыли в полумраке пещеры и ни о чём не говорили. Потом мне пришла идея.

- А что скажут наши сверхчувствительные? Скип, твой нос что-то подсказывает?

Оборотень несколько раз потянул носом, потом поморщился, что под бородой было почти не видно, наконец, выдал результат:

- Ничего, только вода и камень, только где-то далеко есть запахи... я бы сказал, что это кладбище. Старое кладбище.

- Анечка?

- А что сразу Анечка? - возмутилась она, - я не могу по заказу. Но вообще, волчара прав, гниль здесь какая-то присутствует, мертвечина, я голову напрягаю, и мне скелеты мерещатся.

- Можно сделать вывод, - подвёл итог инженер, - что мы сейчас в местном царстве мёртвых, Тартар, Аид, всё в таком духе.

- И отсюда никто не выбирался, - напомнил я.

- Необязательно, мы ведь не умерли.

- Ты туризм с эмиграцией не путай, - напомнил Кирилл фразу из анекдота.

- Нужно что-то делать, - сказал я, - просто плыть можно до бесконечности.

- Можно взять вёсла, развернуться и плыть в другую сторону, - предложил Прокуда, - это второй из доступных нам вариантов, можно ещё попытаться найти дыру, через которую мы сюда свалились, и попытаться подняться наверх, но, подозреваю, что у нас ничего не выйдет, нет альпинистского снаряжения, нет специальных навыков, наконец, некоторые из нас слишком стары для подобных подвигов.

Он был прав, выхода нет, плыть вперёд, и только. Оставалось надеяться, что подземная река закончится раньше, чем истощатся наши запасы. Возникла идея ускориться, мы взяли вёсла и некоторое время гребли вперёд. Потом это надоело, всё равно двигаемся, пуст даже скорость будет чуть меньше.

Окружающий пейзаж не блистал разнообразием, всё те же каменные стены и прозрачная вода. Неведомый свет становился то ярче, то тусклее. В одном месте коридор расширился до огромного зала с потолком на высоте восьмого этажа. Мы остановились и внимательно всё осмотрели. Из этого зала тоже не было других выходов, только вперёд и назад. Пещера иногда делала повороты, каждый из которых вызывал робкую надежду на выход, но каждый раз эти надежды обрывались.