Эксперимент

Он так и не смог догадаться, откуда появился «палочник», как он окрестил это неуклюжее, тщедушное растеньице. Он назвал его «Паля», для умилительной краткости.

…На новогоднем корпоративе, когда его сотрудники обменивались шуточными подарками, он получил дежурную кружку с надписью «Мой босс – самый босснейший в мире!» от своей лаборантки Настасьи Ф. В тот момент он как можно более обаятельно улыбнулся ей – потому что в обмен на кружку за пару сотен он подарил ей парфюм «Джо Малоун», аромат шалфея и морской соли… То, что парфюм стоил примерно в тысячу раз дороже – его не тревожило. Он представлял, как Настя сомлеет, когда брызнет им в первый раз на свою пышную алебастровую грудь…

Рогожин не сомневался. В этому году Настя станет его женой.

…БиоНет-5, целевая лаборатория Института Мозга, в просторечии именуемая «Рогожкой» в соответствии с фамилией руководителя, занималась туманными исследованиями в области совместимости ИИ и наиболее одаренных индивидуумов, которые до этого никогда не знали, что такое ИИ и почему их включение в эту программу так важно для государства, что оно отваливает миллионы на подобную связку...

Рогожин обнаружил Палю под елкой утром следующего дня, когда уборщицы ворчливо уничтожали следы корпоративного греха в большом конференц-зале. Одна из них робко постучала в дверь его офиса, сказав, что под елкой остался подарок для него.

Рогожин недоумевающе глядел на небольшой сверток неопределенной формы, к которому был приклеен стикер с его фамилией, торопливо и неровно выведенной от руки. Буква «Ж» была странной – ее окончания словно бы нарочно удлинялись куда ниже остальной надписи.

Когда он развернул сверток, в нем оказалась небольшая стеклянная чашка с горстью земли, в которой торчало неуклюжее растение.

Сперва он даже засомневался, что это – растение.

...Но парой недель спустя он уже твердо знал: ЭТО – не растение.

Паля прогрессировал.

То, что сперва было просто хаотическим нагромождением коротких, меньше спички, веточек, через несколько дней превратилось в некое подобие…

Человеческой фигуры.

Он живо вспомнил «Стражей Галактики» и Грута… но Паля совсем не походил на него.

Когда, повинуясь азарту ученого, Рогожин стал экапериментировать, подвергая Палю тестам на контактность с интеллектом, изучать его реакцию на световые, энергетические сигналы, на звуки, осторожно применял сперва простые химические реагенты, а потом уже и более сложные психотропные вещества…

Вот тогда он понял.

Палочник – не растение.

***

После обеда Рогижин вернулся в офис и привычно придвинул к себе передвижную полку с Палей. Тот вырос еще больше, распустив «руки» и удлинив «ноги»… Вдобавок, его «голова» теперь стала более объемной… Словно крохотный человечек теперь стоял, вкопанный в рыхлую почву небольшой чашки с землей.

Но что-то беспокоило Рогожина.

Тонкие, прозрачные, почти невидимые нити опутывали теперь тельце Пали и его чашку. По нитям изредка пробегали сине-фиолетовые искринки… это выглядело настолько завораживающе, что Рогожин не обратил внимания на то, что в офис неслышно вошла Настя.

- Как красиво… - Прошептала она.

- Правда? Тебе… тоже нравится? – С придыханием сказал он. Черт, она пахнет… его подарком!

Настя никогда не выказывала ему ответных реакций на его сигналы. А он всегда млел и желал ее – но как может научный руководитель лаборатории навязываться красивой лаборантке без того, чтобы не рисковать своим положением?! И он просто тихо обмирал каждый раз, когда Настя приближалась к нему…

…И сейчас она оперлась о стол, вроде ты как рассматривая палочника. А вырез халата на ее груди бесстыдно открыл ему таинства, о которых он грезил…

Настя посмотрела ему прямо в глаза:

- Парфен… Вы вот так и будете… есть меня… только глазами? Ну когда же, наконец… - она расстегнула еще одну пуговицу на груди, а потом змеей скользнула к Рогожину по столу, почти задевая искрящиеся нити Пали прекрасными своими холмами…

Рогожин не мог поверить себе. И это – та самая Настасья, которая всегда была не просто холодна к нему?! Да и не только к нему – она не давала ни малейшего шанса никому в «Рогожнице», хотя многие мужики зарились на ее стройную фигуру.

Он посмотрел в зеркало на стене, под прямым углом от его стола. Обольстительное женское тело… большая грудь, почти распластанная на столешнице… и то, что его добило – тонкая полоска белой кожи между краем юбки под коротким лабораторным халатиком и ажуром черных чулок, обтягивающих ножки чуть выше колен…

- Едем! -заревел Рогожин, чуть не в исступлении от охватившего его возбуждения.

- Куда? – Растерянно спросила Настя.

- В номера! В гостиницы! В любые! Да что тут… Чоррррт… - И Рогожин голливудским жестом смахнул всё со стола, властно опрокинув Настю на столешницу.

Под халатом у ее была коротенькая юбка, а вот под ней – ничего.

Длинные прозрачные тяжи хаотично и быстро росли и расползались по офису…. Сине-фиолетовые искры метались, полыхали по ним.

Рогожин не представлял… Нет, не так – он ПРЕДСТАВЛЯЛ себе, как он будет брать Настю первый раз… Неоднократно.

Но действительность… Ее чувственность, ее прерывистое дыхание, гибкость ее стана, когда он обнимал его, помогая ей надеться плотнее… тяжесть ее бедер, когда она, рыча, опрокинула его, поменявшись местами, и уселась на Рогожина…

Что с ними происходит? – ошеломленно думал он, но реальность, сладостность ее страсти туманили рассудок, и он полностью потонул в ней.

***

- … Вот представляешь, да? Так и сказал! – Лера хмыкнула. Она ела мороженое на ходу. Тающая сладость капала с рожка ей на руку, и девушка, далеко высунув язык, ловко слизнула небольшую дорожку, сбегающую по ее кисти.

Сергей улыбнулся и посмотрел на Леру чуть более пристально, чем обычно.

Оба аспиранта остановились перед офисом Рогожина. Шеф что-то запропал… Уже несколько часов, как он не отвечает на тексты.

Сергей бережно взял Леру за руку с мороженым и – неожиданно для них обоих - провел своим языком – длинно, широко… от самого ее локтя до ладони…

Зрачки Леры за толстыми линзами очков расширились – и теперь цвета ее радужек уже не было видно.

Они впились ртами друг в друга так, что передние зубы почти хрустнули…

Обнаженные тела извивались на полу перед дверью офиса Рогожина, а из-под нее стремительно выползали дрожащие фиолетовые тяжи, покрывая пол, стены, ворох аспирантской одежды у двери…

***

Длинные, желатинообразные, нити заполнили почти все свободное пространство БиоНет-5 – все офисы, лаборатории, коридоры, складские помещения, даже виварий – из которого теперь доносились завывания и страстные вопли макак… - и везде царствовала похоть, безудержная вакханалия секса, невероятное торжество дикой разнузданности… Картины до такой степени гротескные, что самые раскованные, самые извращенные умы не смогли бы вообразить то, что творили сотрудники и сотрудницы БиоНет-5 в тот сумасбродный день…

…Крохотная хрупкая фигурка, карикатура человека, осторожно выглянула из-за двери офиса Рогожина – оттуда доносились яростные стоны Настасьи… - и проковыляла по коридору, почти полностью увешанному полыхающими фиолетовым липкими нитями…

Она остановилась у большого зеркала в приемной, несколько замешкалась, оглядываясь, и затем протянула тонкую веткоподобную ручку к зеркалу…

***

На следующее утро Рогожин, лежа голым под столом в своем офисе и все еще не соображая, где он и что с ним произошло, просипел:

- Который час? Настя…

Лаборантка робко выглянула из-за дивана:

- Парфен Семеныч… Вы моих трусиков… не видели? – И она зарыдала, вспомнив, что их на ней не было. Что будет дальше, подумала она. Картины секса с начальником замелькали в ее голове, и она едва подавила рвотный рефлекс. Наверное, придется все же выходить за него… Какой ужас!

…Полчаса спустя Рогожин, в сопровождении пары десятков своих не менее пристыженных вчерашней вакханалией сотрудников, молча созерцал надпись губной помадой на зеркале приемной:

«Ну что, Рогожин?! Кто над кем эксперименты устраивает? Жопа ты!»

…Обе буквы «Ж» в надписи странно напоминали ему о той, которая была на упаковке с…

Палочником.