Эльф из прошлого

- …г’лаха р-рели Тас’Ино, йва лари Ллос, тар дес-со… — женский голос плыл напевом, обволакивая, заполняя собой пещеру.

В такт песне радужные кристаллы на стенах утрачивали свои цвета, подобно сосудам насыщаясь аметистовым свечением. Видимая невооружённым взглядом магия скачет по граням драгоценных кристаллов, вросших в мрамор стон. Солнечными зайчиками плясала магия, потоки которой стекались в алтарь в центре пещеры.

Тонкие золотистые прожилки в камне нехотя меняли цвет на кроваво-фиолетовый. Подобно разгорающимся углям потухшего костра пытались растопить лёд облепивший алтарь и толстым слоем скрывающий тело на ложе.

Женский голос дрожал от напряжения, на пределе громкости завершая заклинание.

— -…арь’ях! Восстань!

Торжественные финальные ноты. Призыв отразился от стен, усиливаясь, повторяя многоголосым эхом последнее слово.

Лёд красноречиво затрещал, и жрица затаила дыхание, не отрывая усталых глаз от алтаря. Магия спиралью начала подниматься вверх, проламывая тонкие трещины, в попытке добраться до тела…

Вспышка!

Начавшая оплывать верхушка замёрзла моментально. А кристаллы словно по щелчку потеряли всю наполнявшую их ману, возвращая родные цвета и становясь безжизненно-тусклыми.

Девушка гневно тряхнула головой, сбрасывая капюшон и обнажая копну тонких косичек всех оттенков зелёного.

Хавери… Сестра…

Если бы я мог — я бы улыбнулся. Широко и светло. Потрепал бы её по волосам. Сказал бы что-нибудь ободрительное. Похвалил бы — за то время, что мы не виделись, она определенно достигла успеха! На сложной косице около виска набрался полный десяток разномастных бусин.

Если бы я мог…

Её лоб покрывала испарина, хотя в пещере уже долгие годы или даже века властвует мороз. Шумный вздох носом. Сестра размяла пальцы и встряхнулась. Облизнула губы, прежде чем вновь затянуть речитатив сложного заклинания.

Такт был рваным — новая попытка призыва давалась ей нелегко. Мана собиралась толчками и Хавери приходилось прикладывать усилия, чтобы удержать её.

Если бы я мог, я бы сказал сестре прекратить. Запретил бы в самой чёткой формулировке, и отправил отдыхать. Какая это по счёту попытка? Пятая? Восьмая? Я не считал. Если бы мог, я бы разозлился. На сестру, на Мартиана, который заставил её делать.

Если бы… Как я ненавидел подобное «если бы». Тогда, давно, когда я ещё мог чувствовать.

Но сейчас… В полноценном смысле Я — не существую. Жалкий осколок души, крепко-накрепко привязанный к этому куску замороженного мяса под толстым слоем льда. Неспособный чувствовать фрагмент личности, с ограниченным спектром эмоций и практически лишенный былых знаний.

Хавери не могла видеть меня — не имеет ни малейшей склонности к некромантии. И лишь тот факт, что она преданная жрица Ллос уже пару веков, позволял ей пытаться вернуть меня к жизни.

Именно пытаться. Моя воля сильнее даже сейчас, а Хавери вряд ли может предположить, что я не желаю откликаться на её призыв. Независимо от того, насколько опасно это для нее…

Речитатив стал громче, вновь взымая под потолок пещеры и унося с собой воронку маны, чтобы с силой обрушиться на алтарь. Прожилки вспыхнули силой, разом наполняясь на половину. Вспыхнули на последнем, особенно громком слове… Чтобы схлопнуться, заставляя своды пещеры ощутимо дрогнуть.

Лишь лёд, оберегающий мой труп, даже не вздрогнул. Разве что пара новых замерзших подтёков могла подсказать, что это было не совсем безнадёжно.

Мне захотелось покачать головой. Несмотря на всю мою ущербность, во мне шевельнулось нечто, что можно назвать жалостью. Не сочувствием ни в коем разе. Скорее отголоском моего чувства долга, которое крепко проросло во все части моей души.

Не важно, что совершила Хавери в прошлом…

Женский голос вновь затянул песню. С самого начала. Слова чеканкой падали на пол, а бусины на косичке засветились. Здесь стоило бы одобрительно кивнуть: подобный фокус поможет замедлить утекание энергии.

Кожа девушки с каждым словом приобретала всё более болезненный вид… Бескровные губы, капли испарины покрывающие виски и лоб, и лихорадочный блеск глаз — сестра близка к своей грани. Эта попытка будет стоить жизни.

Спираль заклинания начала раскручиваться, воронкой втягивая в себя всю доступную ману, заставляя лёд снова трещать — хотя призыв был ещё далек от завершения.

Дыхание Хавери участилось, а в речи появились новые слова — хлёсткие и грубые, — они упорядочивали ману властью Богини. И даже я не возьмусь сказать, насколько каждый подобный приказ увеличивал долг сестры перед Ллос.

На лице жрицы была написана решимость довести дело до конца несмотря ни на что. И донесшиеся с лестницы тяжёлые шаги лишь чудом не сбили девушку. Её щеки побледнели совсем незаметно, и она с усилием опустилась на колени, дрожащими руками возвращая на голову постылый капюшон.

Даже нынешнему мне было очевидна личность посетителя. Почему-то я уверен, что о месте моего «захоронения» так и не узнал никто лишний. Лишь сестра и…

Мартиан.

Он изменился. От тонкокостного подростка с мечтательной улыбкой, каким его знал я, не осталось ничего.

Теперь это тиран. Суровый, жёсткий и беспринципный.

Вместо невесомой причёски — одна тяжёлая коса на спине. В фиолетовых волосах господствуют седые пряди. Лицо лишилось малейшего намёка на мягкость — жёсткие складки у губ и бровей. И взгляд словно поверх отравленной стрелы, когда любая малейшая оплошность может стоить жизни.

И в ухе покачивалась единственная драгоценность — серьга правителя.

Сестра съежилась под пристальным взглядом Мартиана, замолкая.

— Ваше Величество, — голос девушки звучал глухо и дрожал от усталости.

— Вон, — негромкий приказ не подразумевал непослушания.

В тишине пещеры было слышно, как клацнули зубы Хавери. Она покинула пещеру, низко опустив голову и бросив на моё тело виноватый взгляд.

Мартиан не заметил этого. Его глаза полыхали застарелой ненавистью и болью, направленной на «меня».

Только даже будь я собой, я бы не пожалел его. Он так рвался к цели… Так стремился к власти. Я бы мог спросить: «Стоило ли оно того?». Стоила смерть почти всех родственников того, чтобы занять неблагодарное место наследника.

Но… Я знаю ответ лучше, чем кто-либо иной.

Мартиан подошёл ближе, с силой опуская ладони на лёд.

Король слабее Хавери, не имеет поддержки богини и даже не пытался соблюдать модуляции и ударения в заклинании — его призыв обречён на провал, несмотря на то что мана вновь начала наполнять пещеру.

Его призыв был бы обречен на провал, но… В этот раз я не собирался сопротивляться. Даже наоборот.

Моему желанию мана подчинилась куда как охотнее. Свет кристаллов стал ровнее и ярче, а прожилки в камне сочились от обилия вкачанной в них энергии. И лёд не таял — испарялся, обнажая мое тело. Невидимая глазу воронка магии раскрутилась стремительно, засасывая меня, и упала вниз, впечатывая меня в алтарь.

— …арь’ях. Восстань, — прозвучало совершенно буднично.

Последние слой льда устремился вверх мутной взвесью, оседая на стенах и полу, не затронув лишь маленький пятачок под ногами Мартиана. Сила из алтаря хлынула в окоченелый труп, множеством молний разбегаясь по нервам и мышцам.

Тело ощущалось чужим и подчинялось весьма неохотно. А мёртвые глаза не видели и половины всего того великолепия, что наполняло пещеру, — все цвета потускнели почти до серости и многоцветье магии мне сейчас тоже недоступно. Но это все неважно. Я позволил призыву состояться ради одной единственной цели. Ради моей цели.

— Здравствуй… Брат, — Мартиан склонил голову, а его радостный голос дрогнул.

Я медленно сел на алтаре, окидывая мужчину передо мной новым взглядом. Пусть глаза мертвы, они все равно покажут истину: натянутую улыбку, руки, сжатые в кулаки, и отзвук ненависти в голосе.

Я не могу выражать эмоции и это к лучшему. Потому что сейчас, когда распадающийся осколок меня обрёл более твёрдый якорь в это мире, из глубин души поднимаются застарелые эмоции.

— Вейл… Вайлиант, мне нужна твоя помощь, — тихий голос брата наполнен отчаянием и звучит как будто искренне.

Моё имя звучит странно и совершенно не отзывается внутри. Хотя нет. Это имя не моё. Это имя того, кем я был когда-то и от кого осталась лишь мертвая телесная оболочка и обрывок души.

Я не желал вступать в диалог. Тем более я знаю, о чем он собирается просить.

О спасении.

Вопрос лишь «чьём».

Что он хочет спасти: свою власть, своё тело или же свою жалкую жизнь.

— Вэйл… Брат… Прошу, — это слово далось ему с трудом, — Спаси Драйнэл.

Дра-айнэл…

Название страны перекатывается на языке поступью паучьих лап.

Желание спасти страну похвально и можно было бы начать уважать его за это. Если бы я не знал, что именно Мартиан является причиной близкого краха нашей родины. Если бы не знал, сколько смертей из его рук приняли наши братья и сестры. И даже я сам.

— Мартиан, — мой голос похож на хруст мелких камней под ногами неумелого следопыта.

Алтарь исправно качал в моё тело всю накопленную за прошедшие века энергию. Мышцы наполнились силой, возвращая себе былую подвижность. С каждым мигом я все больше похожу на живого Вейла, но… Я так и остался неживым. Восставший, а не воскрешенный.

Брат вскинул голову, заглядывая в мои глаза. Но они по-прежнему мертвы и в них нет ни отблеска эмоций.

— Прошу… Кроме тебя… — голос звучит рвущейся тетивой, а в глазах застывают слёзы отчаяния. — Мне некого просить.

Я снова молчу, выжидая. Я ни на миг не поверил в этот спектакль. Весьма бездарный, к тому же.

Брат медленно моргнул, будто через силу выдавливая из себя слезу, и громко шмыгнул носом. Ненатурально. Вряд ли хоть кто-то мог бы поверить, что этот мужчина с телом закаленного воина, безжалостный палач, который обрекал на смерть не глядя на возраст, родство и расу, так искренне плачет.

Мартиан поджал губы, поняв, что в этом представлении нет смысла. Все его эмоции буквально стекли с его лица, обнажая истинную натуру: кинжалы взгляда и недовольную складку губ.

— Сделка? — будто в задумчивости уточнил брат.

— Зачем? — голос стал чуть лучше, но голова почти упала набок, создавая впечатление, что магии едва хватает на поддержание видимости жизни.

— Спасёшь Драйнэл и я верну тебе свободу, — Мартиан мягко улыбнулся.

Я не среагировал, хоть и понял, что он имеет ввиду. Его убежденность в собственных силах сыграла с ним злую шутку — он так и не понял, что нет ни капли его заслуг в том, что я «ожил». На взгляд брата я поднят им самим и должен подчиняться. Точнее, что он имеет надо мной какую-то особую власть, пусть даже и не может управлять в полной мере.

— Сделка… — сейчас мой голос уже похож на нормальный и выдаёт мое сомнение.

Мартиан приободрился, понимая, что я уже фактически согласился. Его улыбка стала снисходительной. Речь потекла сладкой патокой, красочно расписывая всё, что произошло за эти годы.

Ложь. Наглая, безвкусная ложь.

Я не перебивал, ничем не показывая своего отношения. Пусть он тешит себя надеждой, но… На самом деле, единственная причина, почему я восстал — мой долг. Пусть прошло больше трёх веков, мой долг никуда не делся. Как наследник, я давал клятву защищать и оберегать, и даже смерть тела не освободила меня. Точнее, именно обстоятельства моей смерти виноваты в том, что всё это время я был привязан к собственному трупу и был вынужден по капле сцеживать всю доступную ману в алтарь.

Я разглядывал лицо Мартиана, все яснее понимая истинную причину его словоохотливости.

Страх…

Брат до сих пор боится меня. До сих пор помнит, что я всегда был сильнее, и что в честном бою он всегда проигрывал. Хотя вряд ли Мартиан осознаёт это разумом.

— Спаси Драйнэл от разграбления. И… Защити мою семью. И я позволю тебе уйти на перерождение.

— Семью? — задумчиво уточнил.

— И Драйнэл! — упрямо повторил Мартиан.

— Сделка… — моя голова дёрнулась, обозначая согласие. — Спасти Драйнэл… От раз-граб-ле-ни-я, — последнее слово я насмешливо протянул.

Брат уверенно кивнул, не заметив подвоха. И это настораживает. Словно это я слепец, а не он не понимает той свободы, что предоставляет мне подобная формулировка.

— В столице, когда нас встретят, расскажешь о долгих странствиях и обстоятельствах непреодолимой силы, что мешали тебе вернуться раньше или хотя бы послать весть.

Мартиан с видимым нетерпением ожидал, пока я, кряхтя, сползу с алтаря и приму вертикальное положение.

Сейчас, стоя на полу, я явственно ощущал, насколько на самом деле мало сил в моём теле и как быстро испаряется вся энергия. Даже просто стоять было нелегко, пусть даже сквозь прожилки в камне пола в меня беспрестанно вливались новые порции маны.

Брат совсем расслабился — снисходительность в его голосе можно было черпать ложкой. А инструкции, которые он давал мне, понял бы даже полный идиот. Точнее, даже настоящий зомби, способный лишь к тупому исполнению команд без малейших проявлений собственной воли.

Я не мог не оценить подобной предусмотрительности. В конце концов, ему не дано понять, чем я отличаюсь от нормального поднятого трупа, и его попытка предусмотреть все подводные камни должна вызывать уважение.

Король направился к выходу первым, убеждённый в том, что я проследую за ним. Его шаги звучали громче и звонче, чем когда он спускался вниз. Моё присутствие за спиной явно прибавило ему уверенности.

Лестница широка и удобна, а количество пропитанных магией жил в камне позволяли мне верить, что тело не развалиться по дороге и я таки смогу воплотить в жизнь свой безумный план. Но медленно поднимаясь наверх, я ощущал себя деревом. Суставы скрипели, как будто я не труп дроу, а домашний дендроид какого-нибудь лесного эльфа. Осталось только светляков да побрякушек навешать побольше, и вид будет один в один.

Солнечный свет резанул по глазам, заставляя остановиться на последней ступени. Я нахмурился, разглядывая ровное плато в два десятка метров диаметром, иссечённое рунными символами и окружённое семью фигурами первоэльфов из разных минералов. Скалы вздымались вверх, делая площадку исключительно уединённой и недоступной.

Знак телепортации не удивил, но я совершенно не помнил подобного места. Мартиан нетерпеливо переминался в центре площадки, с раздражением поглядывая на меня, но, что удивительно, не пытался меня подгонять.

Лишившись поддержки в виде стены, на которую можно было опираться, я почувствовал себя стариком. Шагать было трудно — ноги казались неподъёмными. Хотя со стороны это наверняка было незаметно.

Мартиан криво усмехнулся, когда я остановился всего лишь в двух шагах от него. Впрочем, надо отдать ему должное — он положил руку на моё плечо, «щедро» делясь своей магией. Видимо, опасаясь, что рунный круг выпьет из меня те крохи, что я получил во время ритуала.

— Сейчас нас будут встречать Главы Больших домов. Не забудь, ты — отсутствовал в стране по личным причинам, — вновь повторил брат. — Ты не обязан отчитываться… Ты всё ещё наследник.

Его взгляд был странным: смесь ненависти и отчаянной надежды. Забавно.

Я медленно прикрыл глаза, безмолвно выражая согласие. Или, если точнее, позволяя Мартиану увидеть его, но не говоря при этом лжи.

Но брат нахмурился, как будто почуяв моё лукавство.

— На колени!

Внезапный приказ, и тонкие нити псевдоуправляющего заклятья выпили больше половины энергии. Ноги подкосились и тело громко упало на колени, а голова сама собой склонилась в подобии поклона.

Хруст суставов был отчётливым и эхом разнёсся средь гор, но я даже не поморщился. Маленький бонус того, что моё тело скорее трупно-ледяной голем, чем полноценный восставший. И очевидное «подтверждение» того, что я нахожусь во власти Мартиана и послушен его воле.

Но откуда ему знать, что поднятые так себя не ведут. Я бы на его месте точно заподозрил подвох, но… Он не я, и видимо столь явное подчинение моего тела лишь уверило в том, что все идёт как надо. Или же он убеждён, что моя натура сродни его и, сохранись мой разум, я бы не выполнил подобный приказ?

Заклинание на телепортацию короткое и Мартиан пробормотал его, вздёргивая меня вверх, вынуждая выпрямиться.

Статуи засветились разными цветами. Магия смешалась, молочно-белым светом заливая площадку.

Краткий миг — моргание, в тщетной попытке сберечь мёртвые глаза. И давно забытая дрожь от телепортации в костях.

Тишина отличалась.

Лайона.

Столица Драйнэла, жемчужина империи, сердце народа дроу.

Я ожидал увидеть личные покои короля или по крайней мере холл дворца, но не главную площадь города практически в храме Ллос. Но уже знакомый круг с насечками объяснил всё лучше слов. И я почувствовал облегчение — милость богини сильно замедлила утечку магии, будто поощряя к осуществлению задуманного.

Нас встречали. Все девять глав старших родов и их свита. Стражники стояли чуть в стороне, с написанной на лицах решимостью атаковать при первом признаке угрозы.

— С возвращением в Драйнэл, Ваше Высочество Вайлиант, — напевное приветствие сочилось неприязнью.

Я медленно склонил голову, принимая столь явно выраженную агрессию. Сложись всё иначе, и он стал бы мне родичем, как отец моей супруги. Поэтому он единственный, кто имел полное право ненавидеть меня — но даже сейчас в его голосе было положенное уважение.

Выпрямившись, я медленно обвёл взглядом встречающих, читая в их глазах подозрительность, недоумение и злость. Думаю, каждый из них уже понял, что со мной что-то не так. Это чувство неправильности происходящего излучало само моё тело, и каждый из них ощущал его, не имея возможности увидеть воочию и от того не осознавая полноценно.

— Я рад… Кхм, рад, что вы пришли встретить моего брата! — радость Мартиана звучала неестественно и совершенно неуместно. — Рад, что даже спустя столько лет отсутствия, вы все рады видеть его!

Я не могу даже представить, о чём думал брат, но даже дурак не поверил бы его словам. Излучаемые им эмоции и ожесточённая настороженность на лице совершенно не сочетались.

— Да не оставит. Вас. Милость. Ллос, — все мои слова имели едва заметный рычащий отзвук, характерный всем поднятым.

Моя улыбка была безжизненной, и пара особо впечатлительных стражников схватилась за мечи. Благо хоть не додумались их обнажить.

— Мой брат шутит! — смех Мартиана звучал сухо и нарочито громко, но не мог обмануть никого. — Он просто устал. Устал с дороги! — неожиданно вспомнив, что он король, брат попытался надавить голосом. — Все разговоры завтра. Завтра!

— Вайлиант, — мой несостоявшийся тесть старательно проигнорировал Мартиана, заставляя его недовольно скрипнуть зубами. — Прежде чем вы пойдёте… «Отдыхать», — это слово мужчина буквально выплюнул мне в лицо, не постеснявшись ради такого даже подойти ближе. — Ответьте мне на один вопрос.

Я бросил на брата задумчивый взгляд, подкрепляя заблуждение в том, что я всё ещё послушен его воле. Мартиан смотрел на меня, сжав губы, и едва заметно дёрнул головой. Я медленно прикрыл веки, демонстрируя согласие и пряча взгляд, прежде чем посмотреть в лицо единственного эльфа, жаждущего пообщаться со мной.

— Один.

Моё согласие упало камнем.

Время замедлилось, подчиняясь моей магии, дарованной Ллос.

— Где…

Быстрый, текущий шаг вперёд, и ритуальный клинок эльфа в моих руках. Шаг с поворотом и рывок вперёд…

— …ты…

Клинок, почти кинжал, ведомый моей рукой со всего размаха пронзил грудную клетку Мартиана. Безошибочно найдя сердце, совершенно тупой клинок пропитанный магией, разорвал его напополам.

— … был?..

Глаза Мартиана расширились от удивления, но… На губах появилось слабое подобие улыбки. И тело медленно завалилось на камни, с толчками извергая кровь из пронзённой грудной клетки.

По небольшой толпе прокатились вздохи удивления в сопровождении эмоциональными возгласами и заковыристыми матами. Стражники запоздало схватились за оружие и замерли, в растерянности не зная, на кого нападать и кого защищать.

Мой не состоявшийся тесть оказался наиболее крепок или наиболее смел, но лишь в его глазах я увидел понимание того, что только что произошло.

— Я. Выполнил. Долг, — нити клятвы, привязывающей меня к телу, рвались, и слова давались с трудом. — Предатель. Наказан. Мой долг… Выполнен. Драйнэл… Ваш…

Я щедро черпал магию, чтобы произнести все необходимые слова. Я не чувствовал радости от свершившейся мести, не чувствовал удовлетворения от выполнения собственного долга.

— Почему? — этот робкий голос мне не был знаком, и я не мог понять, кто произнёс вопрос.

— Смерть. За смерть. Месть. За подлость, — последние слова прозвучали совсем тихо.

Тело рассыпалось. Крошилось пеплом от времени. И вся магия Ллос не смогла бы замедлить процесс.

Я попытался улыбнуться.

Ветер разносил по площади последние частички моего тела, а душу мягко тянуло вверх. Туда, где по легендам находятся божественные чертоги.

Надеюсь, Богиня не будет гневаться на меня за то, что я опоздал на наше свидание?