Eon Crys Voe

Город трясся под собственным дыханием. Асфальт плавился от искр и крови, а неоновые вывески моргали, как глаза слепых свидетелей. Люди шли по улицам, не замечая, что стали пешками в чьей-то игре.

Вейрон появился там, где никто не ждал. Он шел среди толпы, и каждый видел его иначе. Для одного — старик с глазами, которые прожили века, для другого — молодой мужчина с улыбкой, в которой резался страх. Но всё происходящее имело единую причину: каждое движение Вейрона было ударом по реальности.

Первые столкновения начались в переулках. Люди с кибернетическими имплантами внезапно обращались друг против друга. Сталь и кожа смешивались в резких движениях, а крики переплетались с электрическим шумом. Никто не понимал, кто начал бой — казалось, что улица сама решила, что пора разорвать тишину.

Вейрон двигался между ними, тихо, почти незаметно. Но каждый взгляд, каждое прикосновение — невидимое давление, и тела реагировали сами. Один мужчина упал на бордюр, поднимаясь с осколком стекла в руке, а тот же осколок отражал неон и чужой ужас. Люди начали драться, не понимая почему, но каждый удар был точным, словно направляемый невидимой рукой.

На мосту бог войны встретился с богом хаоса. Металл имплантов искрился, электричество прыгало по трубам, создавая смертельную ловушку. Взрыв дрона сбил одного с ног, и он упал прямо в толпу, где люди метались, как тараканы, теряя сознание и контроль над телами. Вейрон шел среди всего этого, и даже когда казалось, что его нет, он оставлял после себя хаос — провода ломались, стекла трескались, кровь разлеталась, и каждый удар казался чьей-то волей, но не человечьей.

В туннеле метро все стало интенсивнее. Люди пытались вырваться, но стены сами оживали: отражения неона и крови создавали иллюзию, что туннель расширяется и сжимается одновременно. Один парень бросился на другого, но их движения были почти синхронными, как если бы невидимая рука направляла их удары. Каждый удар ломал кости и металл одновременно, оставляя после себя вспышки искр и капли крови, которые на мгновение отражали лица Вейрона — и каждый видел своё.

Старушка с кассой стояла в стороне. Она видела, как Вейрон многолик: в каждом движении, в каждом отблеске неона он был и многими людьми одновременно, и никем. Она понимала, что боги не сражаются как люди — они играют, манипулируют и пробуждают страх, заставляя тела сами себя ломать. Она улыбнулась тихо: игра только начиналась.

В последнем кадре туннеля все замерло на мгновение. Вейрон исчез из поля зрения, но каждый видел его по-своему: кто-то как старика, кто-то как молодого мужчину, кто-то — как пустоту, что поглотила всё. Люди дрожали, боги замерли, город держал дыхание. Все знали — следующий удар будет уже решающим, но никто не знал, кто или что его нанесет.

Конец не наступил. Он только начинался. Вейрон был везде и нигде, многолик и скрыт, и город был лишь ареной для его хаоса.