Эпсилон Е

Вчера поздним вечером Филу Бронскому позвонил Хаустов. Сказать, что Фил был взволнован – ничего не сказать. Всю ночь он ворочался, то одеяло казалось слишком теплым, то лунный свет слишком яркий. Он не мог уснуть, и даже снотворное действовало на него противоположным образом. К утру, когда появились первые лучи белого солнца, он вроде уснул. А возможно, ему мерещилось это от бессонной ночи. Впрочем, в школу он собрался вовремя и на урок не опоздал. Филу нравилось преподавать детям биологию. Как учитель он мог заинтересовать неугомонную ребятню. Фил сам не любил сухие тексты в электронных учебниках и потому другим не давал скучать за ними. Лучше объяснить на примере как размножаются микробы и, попадая в человеческий организм, начинают разъедать его. Вот у вас, господа, отрасли ногти всего лишь на миллиметрик, а сколько разновидностей паразитов там уже кишат! И все хотят есть.

Но сегодня ни вирусы, ни бактерии не могли привлечь к себе должного внимания учителя Бронского. Ожидание удивительного вечера убивало вокруг него учебную атмосферу. Не только ученики, но и, казалось, сам Бронский готов был перепрыгнуть через парту и сигануть в окно. Вперед к исследованиям! Но Бронский только оглядывался вокруг себя и пытался сдерживать порыв. До вечера было не так уж долго ждать.

Вернулся Фил домой раньше времени. Словно окрыленный летел он, чтобы успеть накрыть стол к приходу долгожданного гостя. Фил только приоткрыл дверь квартиры, как почуял запах горелого. Ох, небесные светила! Нет, подобные случаи не портили Филу настроения, но не хотелось бы, чтобы его маленький подопечный опять опозорился перед гостем.

Из кухни навстречу Филу выскочил робот ростом с двенадцатилетнего ребенка.

–«Молоко убежало», – произнес он насмешливо. – «Убежало молоко». Люди так говорят? Как молоко может бегать?

–Ласт, молоко не нужно кипятить, оно продается уже кипяченным.

–У меня есть ноги, следовательно, я могу бегать. У молока нет ног, следовательно… люди глупые?

Ласт убежал на кухню, а Фил не знал, то ли ему смеяться, то ли плакать. Не подумайте, что он страдал от замкнувшего робота. Наоборот, Ласт ему был необходим для исследований. Но и починить не позволяла устаревшая сборка робота, а также финансовое состояние учителя. Ласт был списанным коммандером с космического корабля за профнегодность. С каждым годом устаревшая система все больше чудила над поведением Ласта. Иногда его шалости были совершенно неожиданными.

Фил не стал заниматься уборкой плиты, а сразу принялся готовиться к встрече. Заварил свежий чай, достал с полок скудные угощения, нарезал толстыми дольками лимон и чуть не забыл самого главного: тетради с исследованиями! Вот о чем нельзя было забыть! Над ними он корпел целыми ночами, забывая о простых человеческих потребностях. Хотелось есть – некогда! Хочется спать – ну еще чуть-чуть осталось. И так проходила жизнь Фила. В одиночестве, но ради какой цели! Благородной! Однажды он станет первооткрывателем: откроет новый элемент или вовсе новое состояние вещества. Ради этого можно было сложить свою жизнь на алтарь науки. Пожертвовать таким малым ради всего человечества!

Из ящика старого стола он вытащил тетрадочку с недавними записями и прижал к груди. Фил обещал всегда рассказывать о своих исследованиях Хаустову. Хотя Бронский был неуверен, что Хаустову интересно было слушать, но поделиться ему все равно сильно хотелось. Тем более для Фила эти открытия были ключами в новый мир неизведанного. Пусть друг его не услышит и пропустит бред маленького ученого через уши, для Фила было главным не останавливаться и продолжать. Однажды Хаустов его услышит…

В дверь позвонили. Фил бросился открывать, но не успел. Громко улюлюкая, Ласт встречал прежнего хозяина. Хаустов хотел его обнять, но коммандер ущипнул его и Хаустов отскочил. Фил, испытывая стыд, прогнал Ласта на кухню наливать чай, а сам пригласил гостя в зал.

–Рассказывай. Рассказывай все! Тебя так долго не было. Мы не виделись несколько месяцев. Я начинал уже беспокоиться, – почти требовал Фил.

Хаустов громко рассмеялся, а Фил покраснел. Хаустов в сравнении с ним был большим и крепким мужчиной, не зря он работал исследователем в космосе. Он имел собственный космолет и команду, а это значило, что ему доверяли. Он бороздил космос, исследовал новые планеты, видел звезды… До этого Фил никогда не сможет дотянуться. Как же хорошо, что Хаустов с ним дружил.

–Держи, это тебе, – Хаустов достал из сумки небольшой кулек и протянул его Филу. – Подарки с планеты Еллий. Удалось получить немного. Поверхность словно выжжена, ничего нет, даже почвы - один безжизненный черный песок. И в этом песке какие-то обломки, камни. Летали на другой конец Ориона ради чего? Нашли пару булыжников, и нигде нет даже намека на жизнь.

–Может, оно и к лучшему? – заметил Фил, но вышло у него как-то тихо.

Хаустов опять рассмеялся над Филом.

–Да, мы бесцельно летаем и просто так тревожим покой Солнца. Брось, Фил, шутить. Лучше расскажи, как твои исследования?

–У меня… – тут Фил совсем оробел от взгляда Хаустова. Тот ожидал, что Фил произнесет что-то необычное, что грянет как гром среди ясного неба, откроет глаза на простую истину, но что Фил на самом деле мог предложить ему? Розовый порошок, что привез Хаустов в прошлый раз, оказался обычной пылью с примесью оксида железа. – Ничего интересного. Нет, то есть, для меня интересно, привози еще, но для тебя… тебя это не заинтересует.

–Жаль, очень жаль, – только и произнес он, показав головой, и вдруг улыбнулся.

Спеша принести чай горячим, Ласт быстро перебирал ногами. И, конечно же, не донес. Бедный Ласт уронил поднос и навернулся сам. В глазах нарисовались вопросительные знаки. Фил хотел сходить за водососом, но Ласт уже вскочил и побежал за прибором.

–Хулиганит?

–Да. К сожалению, последнее зависание для него оказалось фатальным. Его поведение напоминает моих шкодивших учеников. Я боюсь, что с ним что-нибудь случится. Даже не знаю, как я потом буду один…

Фил взглянул на Хаустова, но тот смотрел куда угодно, но только не на него. Фил понял, что друг не поможет ему. Наверно, пришло время прощаться с ним. Хаустову было скучно находиться в квартире Фила. Стол да диван. Никаких картин на голых стенах.

Они постояли какое-то время в молчании.

–Тебя, наверно, жена дома ждет. Не буду более задерживать.

Фил не хотел отпускать гостя, но разве он мог его удержать. Он бы и рад у себя оставить друга на ночь, но тот, наверно, не захочет. Хаустов быстро собрался и ушел.

–А где Илья? – спросил Ласт, держа включенный водосос в руках.

–Домой ушел.

–Когда Илья заберет меня? Мне скучно. Он забыл про меня?

–Ты живешь со мной, Ласт.

–Ха, каждый раз забываю! А роботы умеют скучать?

–Идем, нам пора заняться исследованиями.

–Только фартук надену!

–Ласт, мы будем исследовать камни, а не готовить.

Пусть Ласт был неисправен, но он продолжал выполнять свои функции. Хоть не живой, но все-таки это был собеседник.

–Что будем изучать, Ласт? Илья нам принес два кусочка метеорита, проба почвы и что-то черное в склянке.

–Метеориты большие. Они не поместятся в этом кусочке.

И дети любили Ласта. Играли с ним на переменах, а он не понимал, но продолжал развлекать их.

–Начинай записывать.

–Коммандер Ласт готов к операции. Выберите нужную услугу.

–Запись речи.

–Я могу воспроизвести твою речь голосом Пятачка.

–Ласт, хватит шалить. Записывай! «Сегодня 7 мая 2114 года. На исследовательском столе находятся четыре предмета: два маленьких куска метеоритного камня, пробы почвы и черно-серебристая плазма. Предметы доставлены с планеты Еллий.

Первый эксперимент. Первый метеорит каменистый, второй углистый. Второй кусок меня больше интересует, потому что… Возможна ли жизнь на планете Еллий? Хаустов сказал, что там все выжжено. Значит ли это что-нибудь?..

Второй эксперимент. Проба почвы. Почва песчаная, с малым содержанием магния… Мало питательных веществ, но на такой почве можно вырастить растение. Да ведь, Ласт?

Третий эксперимент. Странная плазма. Цвет черно-серебристый. Запах отсутствует. Не разливается, держит форму. Если растрясти вещество в колбе, меняется состояние на жидкое. Название для третьего эксперимента – Эпсилон».

–Эпсилон? Этого слова нет в моем словаре.

–«Эпсилон – пятая буква греческого алфавита, а в моем случае пятый элемент. Космическая субстанция… Есть вода, земля, воздух и огонь, а Эпсилон будет новым природным элементом. Интересные у нее свойства. Я взял плазму в руки. Похожа на пластилин…»

–Дай мне пожмякать!

–Ласт, ты должен записывать!

–Но мне скучно. Роботы умеют скучать? Они такие безымоции.

–«Разминаю космическую плазму в руках. Скатал в шарик. Катится по поверхности стола. Придал форму квадрата…»

–Ласт оснащен функцией самоликвидностью. Нажав на кнопку пупка… У робота есть пупок?

–Самоликвидацией, а не что ты там сказал. Хочешь плазму?

–О да!

Фил открыл рот Ласту и вложил ему кусочек плазмы. Ласт проглотил и посмотрел на Фила. Он ждал реакции.

–У меня чистые руки, горячая голова и холодное сердце. Я мыл утром руки и завис... И завис... И завис…

Фил схватился за голову. Что он сделал с единственным роботом?! Поставил эксперимент с неизвестным веществом из космоса! Что теперь произойдет?

–Шучу, – засмеялся Ласт.

Но Фил не сразу успокоился. Он наблюдал за Ластом и, не заметив изменений в поведении, продолжил исследования. Фил опять взял каменный метеорит и рассматривал его через увеличительное стекло.

–Халтурщик, – недовольно произнес Ласт. – Илья, в прошлый раз привозил такой же экземпляр. Этот метеорит с Земли.

–Откуда ты знаешь?

–У меня сохранены твои записи. Илья подсовывает тебе уже изученный материал.

–Да ладно, я и этому рад. Ласт, ты чувствуешь изменения в системе?

–Нет.

Фил подозрительно посмотрел на Ласта. Робот выказывал недовольство к прежнему своему хозяину.

–Ласт, ты скучаешь?

–Нет. Роботы не скучают.

–Роботы лишены эмоций?

Ласт задумался. Его глаза-черточки блуждали по стенам в поисках ответа.

–Может, проверим тебя?

–Филипп, ты всего лишь биолог, как ты хочешь меня обследовать? Лупа тут бесполезна.

–Ты иронизируешь?!

Ошарашенный Фил вскочил со стула. Рукой он что-то искал на столе. Наверно, хотел защититься, если Ласт вдруг вздумает напасть на него.

–Что не так? – удивился Ласт.

Фил пытался прийти в себя, но разум не позволял разъяснить ситуацию. В голове у него кричало, что реальность в чем-то ошиблась. Такого не могло происходить! Что он сделал не так?

Но плохие мысли понеслись по дальнейшему руслу.

–Что будет, если я съем плазму?

–Ты хочешь поглотить инопланетную субстанцию? Вы головой правильно распоряжаетесь, господин ученый?

Пока Ласт шутил над Филом, бедный учитель уже сжимал в кулаке черную плазму.

–Филипп, остановись! – вскричал Ласт.

Плохие мысли Фила несли его в другой мир. Он быстро понял, что Ласт благодаря плазме исправился, и что он сам тоже сможет…

Фил без колебаний проглотил большой кусок черной жижи. Как противное прилипчивое желе она скатилась вниз по горлу. Фил ожидал, что что-то случится. Должно было произойти волшебство и он стал бы иным. Как Ласт.

Ласт тоже ждал, но не сиял от радости как Фил. Он чувствовал что-то непонятное. В нем зарождалась тревога. Беспокойство овладело им. А он, неживой робот, не знал, как справиться с эмоциями.

В комнате стояла тишина. За окном было темно. На исследовательском столе тускнела еле светившая лампа. И за столом с большими довольными глазами сидел Филипп Бронский. Атмосфера пугала Ласта. Он зажмурился и шептал себе:

–Я не живой. Я не живой. Я робот. Робот. Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит первому и второму законам…

Ласт так сильно зажмурился, что ему стало темно. Хотя он боялся, но все же приоткрыл глаз. Фил стоял на столе и в руках теребил веревку.

–Я понял, – громко произнес он. – Это удивительно, что этого не мог понять ни один человек! Ха-ха-ха, какие мы овцы! И мы еще думали, что человек существует ради размножения!!! Ими создана наша Земля, Солнечная система, Млечный путь, Вселенная! Ради чего? Чтобы человек тыкался в другого человека?

Ласт в ужасе слушал громыхающий голос Фила. Робот знал, что это был не тот робкий учитель биологии. Им завладело какое-то страшное существо, которое поработило его мозг. Существо повелевало им. Именно существо, а не сам Фил произносил такие слова. Фил никогда бы не смог.

–Не бойся, ребенок робота. Мы с тобой постигнем совершенство. Осталось дело за малым: нужно избавиться от бремени. Понимаешь, механическое чудо?

Фил закрутил петлю вокруг шеи и веревку перебросил через крючок, где когда-то висела люстра.

–Ты пойдешь вслед за мной. Мы постигнем с тобой совершенство в высшей его фор…

Фил прыгнул со стола и забился в конвульсиях. Ласт вскричал, но не мог сдвинуться с места.

Сбой в системе! Программы его молчали. Не реагировали на запросы. Отключились. Все отключились! Ласт сам сворачивал программы, но вдруг понял, что ничего нет. Нет бесконечных цифр, нет логики и несгибаемой математики. Были руки и на них шевелились пальцы. Были глаза и они моргали. Была голова, но не цифры ей управляли, а что-то иное, что текло по всему телу и заставляло дрожать и бояться.

Ласт боялся как человек. И его это еще больше пугало.

Робот выскочил из комнаты, бросился к двери. Замок его не пускал и пальцы путались. Но наконец-то щелкнула дверь. Ласт хотел позвать соседей, но в подъезде наткнулся на Хаустова.

–Господи! – заверещал робот.

–Что ты говоришь?.. – удивился Хаустов. – Что случилось, малыш? Почему ты кричишь?

–Я… Я… – дрожал Ласт. Он, наверно, хотел плакать. Но не мог и только смотрел на огромный рост Хаустова. Он и не знал, что прежний хозяин такой большой.

–Идем в квартиру.

–Нет! Там Фил повесился!

Но Хаустов взял маленького Ласта на руки и занес в квартиру. Он оставил робота в коридоре, а сам прошел в комнату, чтобы убедиться в смерти учителя.

–Расскажи, что случилось, – мягко попросил Хаустов.

–Я… Я не знаю!

–Тихо. Успокойся. Сделай вдох…

Ласт вздохнул и ему действительно стало легче.

–Мы с Филом начали исследовать твои вещи. Метеориты и почва были обычными, а плазма… Фил дал мне попробовать, но со мной ничего не произошло. Тогда он решил поставить на себе эксперимент. Сначала ничего не происходило, а потом он вдруг громко заговорил, что понял суть всего, что постигнет совершенства, но перед этим нужно… самоубиться! Я не знаю, что делать, мои программы не отвечают!

–Сейчас починим.

Дверь открылась, и Ласт увидел нового коммандера Хаустова – Рой. Рой был высоким, красивым и с матовым покрытием. Он походил на человека. Да, да! У него была кожа и даже волосы на голове. Мягкие, наверно, как у человека. Ласт быстро сообразил, почему Хаустов его списал. Прогресс не стоял на месте и мир постоянно менялся. Однажды и Роя спишут. И Хаустова спишут. Фила уже списали.

–Рой меня починит?

–Да, – улыбнулся Ласту Хаустов.

От человеческой улыбки Ласту стало лучше. Странные чувства, но это было из-за сбоя в системе. Скоро он опять станет прежним Ластом и напрочь сотрет файлы о страшном эксперименте Фила.

Рой снял крышку со спины Ласта и вытащил один из накопителей памяти.

–Последний взять? – услышал Ласт металлический голос Роя.

–Да, – ответил Хаустов. – Эксперимент завершен.

Ласт не понимал, о чем они говорили. Он не мог вспомнить, как оказался в коридоре. Почему его прежний хозяин был ночью в чужой квартире? Его нужно было прогнать, здесь жил Филипп Бронский и он ночью хочет спать.

Ласт только успел поднять голову, чтобы сделать замечание, как вдруг Рой перерезал его жизнеобеспечивающий провод.