Эребус

Ковчег Эребус.

В глубинах космоса, там, где свет звёзд едва пробивается сквозь завесу космической пыли, дрейфует исполинский корабль. Ковчег Эребус — последний приют для тысяч душ, когда-то мечтавших о новой жизни среди звёзд. Теперь он застыл в мёртвом объятии астероидного пояса, словно призрак былого величия человечества.

Пролог.

Его угол в отсеке техников был больше похож на один из кессонов вентиляции реактора, зато, был персональный иллюминатор! Столетия назад возможность лицезреть бескрайний космос, звезды, и планету внизу считалось привилегией. Теперь, у многих в каютах и кубриках иллюминаторы чем-нибудь завешаны, чтобы не смотреть на то, что было целью их предков, такое близкое и в тоже время такое недосягаемое – планета Kepler 2512J, абсолютный двойник Земли, разве что немного больше в диаметре, немного больше суши, и немного больше часов в сутках, а именно тридцать. И после того самого трагического дня, когда ковчег вышел из гиперпространства и застыл на века в астероидном поясе планеты, отсчет времени здесь идет такой же, как и на вожделенной, но не достигнутой планете.

Его угол был небольшой, четыре на три метра, но, у стены была панель магистрального пайола, которая давно стала съемной, а под ней, меж коммуникациями, трубами и кабельными лотками было достаточно места для тайника и вообще, место где можно уединиться, точнее спрятаться, и никто тебя не найдет, разве что с армейским сканером, которых на Ковчеге несколько единиц.

Его иллюминатор был всегда чист и оттерт от пыли и конденсата, что бы видеть то, ради чего его дед, профессор кафедры галактического поиска, бросил все, что связано с теорией и вызвался добровольцем в экипаж Ковчега. Дед обзавелся семьей уже на Ковчеге и мог гордится своим сыном – опытным инженером ядерщиком, которого ценили на всех уровнях, и который относился к касте хранителей знаний. А теперь, спустя более сотни лет, сын и внук Алан Райдер, простой техник, судьба которого до скончания дней крутить гайки, менять кабели и разъемы, а его дети, если таковые будут, опустятся еще ниже и станут отверженными, живущими в технических недрах исполинского корабля.

Эребус представляет собой двухкилометровый цилиндр, разделённый на три уровня. Каждый уровень — это отдельный мир со своей экосистемой:

Верхний уровень — сельскохозяйственный сектор с гидропоникой и теплицами, Средний уровень — жилые кварталы и общественные пространства, Нижний уровень — технические помещения и реактор… говорят, есть еще подуровни, но, за разговоры об этом легко загреметь в штрафные смены, из которых можно вовсе не выбраться, получая постоянные штрафы и взыскания…

Глава первая.

Техник Алан.

- Первой смене, подъем! Приготовиться! – как всегда мерзко, но уже давно привычно прожужжало сообщение из ай-кома.

Впрочем, я уже и не спал, за десять лет, из двадцати пяти прожитых, это уже выработалось в привычку – просыпаться раньше своего сменного времени. Я уже успел умыться, облачиться в рабочий комбинезон и… и нарушить два пункта режима безопасности – закрыл камеру слежения за персоналом дверцей кухонного шкафчика и достал из тайника в пайоле немного зерен кофе, которые мне контрабандным путем достались с верхнего, аграрного уровня. А что, имею право! Мне сегодня двадцать пять! Двадцать пять бесполезных лет, двадцать пять лет жизни ради жизни других…

- Что за настроение?! – пробубнил я вслух и разбивая зерна в кинетическом боксе, предназначенном совсем не для этого.

Теперь засыпать молотый кофе в закипающую воду в термостакане, пару раз поиграть с режимами отсечки по температуре и вот он, вожделенный напиток, и плевать, что запах теперь распространиться на весь отсек технарей! Тут всякие запахи и звуки порой распространяются, и все стараются их не замечать.

- Алану Райдеру прибыть к старшему смены! – снова прозвучало из ай-кома.

- Зачем еще? – пробубнил я и смахнул сообщение на экране, убрал ай-ком в нагрудный карман комбинезона и проверил его синхронизацию с браслетом на запястье, тыкнув в маленький экран пальцем.

Браслет мелодично пиликнул, сообщив тем самым, что он в сети и синхронизирован с ай-комом. Подхватив рюкзак с инструментом и закинув его на плечо, я вышел из своей «кельи»… странное слово, но Питер Райкофф – начальник смены, когда переслал мне код доступа в день совершеннолетия и приема в первую, самую лучшую, группу техников, именно так назвал этот закуток на отшибе нашего уровня. К слову, из-за географического расположения моего места проживания, мне приходится вставать на двадцать минут раньше других, чтобы по дороге через множество коридоров и переходов снять показания с дублирующих датчиков контура реактора и потом внести их в базу. Это одна из моих обязанностей, которая автоматом перешла при получении персонального места для проживания.

- Алан! – окрикнул меня знакомый голос, когда я вывернул в широкий коридор, где у стены со шкафчиками для одежды и инструмента собирались ребята из моей смены.

- Привет! – махнул я рукой напарнику, Фрицу Гаусу, высокому, под два метра, жилистому парню, с коротким ежиком рыжих волос.

Он моложе меня на пять лет, когда его приняли в нашу группу я его стажировал, и потом его приставили ко мне в напарники, и вот уже пару лет мы вместе. Парень он ответственный, дотошный и работа с ним не вызывает никакого дискомфорта, правда, он со своими тараканами в голове… а у кого их нет? Впрочем есть у него еще один бзик, но об этом потом как-нибудь…

- Чего тебя Райкофф вызывает?

- Понятия не имею, - ответил я приложил браслет ай-кома к считывателю терминала управления реактором, чтобы занести показания в базу.

- Подождать тебя?

- Не надо, иди сменный наряд скачай пока и мне перекинь, - ответил я и направился к двери в конце коридора, табличка на которой гласила – «Питер Райкофф – начальник 1 смены техников».

Я остановился у двери, прислушался – тихо, поднес браслет к считывателю у двери. «Доступ разрешен!» – выпала надпись над считывателем, послышался щелчок и дверь отъехала в сторону.

Это каюта, самая настоящая каюта, но она претерпела некоторые изменения за столетие. Помещение в которое я попал это рабочий кабинет начальника смены, ну и обстановка собственно рабочая – мониторы, пульты, большой стол с голограммами, из этого кабинета еще две двери, одна ведет в личные апартаменты Райкоффа, другая в служебный лифт вертикальной транспортной магистрали. Райкофф – худой старик с тонкой до прозрачности кожей, но с уверенным и цепким взглядом, ростом он не вышел, и если нам приходилось общаться, стоя друг напротив друга, то он задирал голову глядя на меня… к слову, с Фрицом он вообще никогда не разговаривал, вероятно боялся сломать шейные позвонки…

- Алан! Приветствую! Проходи, садись. - не вставая из глубокого кресла Райкофф указал мне на кресло напротив, рядом со столом.

- Здравствуйте, господин Райкофф, - кивнул я, прошел к столу и присел на край кресла, такое поведение меня всегда настораживало… либо сейчас объявит взыскание, либо выдаст персональный наряд в такую задницу недр станции, что лучше просто искупаться в емкости охладителя первого контура реактора…

- Хочу тебя поздравить… Ведь я работал с твоим отцом, великого ума был человек, - ответил он, вытащил из ящика стола два стакана, поставил из перед собой и разлил в них из пищевого цилиндра нечто, мутного, белого оттенка, - не тушуйся, сынок, бери, двадцать пять это отличная дата!

- Да? Я этого никак не ощущаю, просто очередной день…

- Не скажи, это все-таки четверть века! – Райкофф многозначительно поднял палец к потолку, - давай, пей, к тому же вы сейчас на завтрак, так что и не захмелеешь даже…

Райкофф практически впихнул мне в ладонь стакан и стукнул по нему своим. Я одним глотком выпил содержимое, иначе это пойло пить просто нельзя, вывернет.

- Вот! – Райкофф занюхал рукавом и добавил, - проверь личный счет.

Я достал ай-ком, и провалился в подменю счета, обнаружив там приличную сумму в пятьдесят единиц, это половина моего месячного жалования.

- Вы очень добры, - поблагодарил я и поставил стакан на стол, - спасибо.

- Вот что, сынок… - вздохнув сказал начальник смены, - вчера мне доложили о странной утечке энергии в кессоне вентиляции отсека искусственной гравитации, надо бы проверить, а ты с напарником самые дотошные из всей смены.

- Простите, господин Райкофф, но это же работа вентиляционщиков, а из нас с напарником дотошный только Фриц… так и работаем, он локализует проблему, я ее устраняю, с его ростом, простите, он не везде помещается…

- Ты мне зубы не заговаривай, - Райкофф проворно отстучал на клавиатуре пару десятков символов, на голографическом мониторе выскочил бланк наряда, который он смахнул в считыватель и многозначительно посмотрел на меня.

Я покорно поднес браслет к считывателю и загрузил наряд.

- Надеюсь на вас… - поднялся он и погрузился в изучение сообщений на своем ай-коме, вроде как послав меня подальше, в смысле выполнять задание.

- Будет сделано, - я поднялся вышел за дверь.

Когда я вышел, у двери меня уже ждал озадаченный Фриц.

- А на нас нет наряда, - пожал он плечами.

- Уже есть… в самой жопе отсека искусственной гравитации.

- Это за что нас так?

- За то, что кое кто из нас слишком дотошный…

- А премирование будет? – пропустил он мою фразу мимо ушей, - у меня до конца расчетного периода все десяток единиц осталось, боюсь не дотяну…

- Не заливай, я знаю, у тебя заначка на резервном счету.

- Я коплю!

- На что? На абонемент к маме Лизе в трюмах?

- Фу, - Фриц сделал вид, что обиделся и выставил руку с браслетом ай-кома ко мне.

Я смахнул ему копию наряда и мы пошли к лифту технической шахты.