Ёрш

Начало пути: размышления о недостающем

Всё началось с того момента, когда я всерьёз задумался: чего мне на самом деле не хватает в жизни? Что способно наполнить мои дни смыслом, вырвать из рутины, подарить ощущение настоящего приключения?

Обычный день выглядел до боли предсказуемо. По привычке я просыпался в семь утра, шёл в туалет, затем доставал сигарету. Чирк, чирк, чирк. Первый огонёк, первая затяжка — всегда самая глубокая. Хуууу. Дым и пар вырывались из лёгких мощным столбом, словно струя огнемёта, сжигающего всё живое на своём пути.

Сегодня настроение было особенно пакостным — как, впрочем, и погода. С неба капало не переставая, а мерзкий влажный ветер пронизывал до костей. У меня всегда было особое отношение к жизни: если хреново — значит, хреново по полной. А если всё хорошо, то это лишь затишье перед бурей — готовься, снимай тапки и штаны, хватай швабру.

Увы, даже с юмором у меня проблемы: он у меня как палка — иногда понятный и смешной, но чаще — прямолинейный и неуклюжий. В это воскресенье не было ни малейшего желания выходить из дома даже за хлебом.

День в четырёх стенах

Полдня я провёл в состоянии, которое иначе как «страданием» не назовёшь. Хотя начиналось всё неплохо: проснулся, встряхнул «кучу из мяса» — именно так я привык характеризовать своё состояние сразу после пробуждения. Если неживые существа испытывают ненависть ко всему живому, то теперь я их понимал.

Дальше — привычный ритуал: книги в жанре «попаданцев», манга, фанфики, TikTok, аниме… И по кругу. Когда всё это начинало надоедать, я любил сидеть на диване и мечтать о другом мире.

«Вот бы попасть в иной мир, — размышлял я. — Желательно без богов, систем, демонов, духов и проклятий. Чтобы мир был поинтереснее, но знакомый — вроде Наруто или One Piece. А ещё лучше — чтобы там были персонажи из трёх‑пяти самых любимых книг, аниме и фильмов. С продуманным мироустройством, необычными законами и множеством сюрпризов».

Я и представить не мог, что скучают не только смертные, но и демиурги.

Демиург в многомерном пространстве

Где‑то в мегамногомерном пространстве существовало существо, способное одним движением создать тысячи мультивселенных. Оно скучало — и скучало уже тысячи нонилион лет.

Еда давно перестала быть необходимостью, а вкушать ради удовольствия надоело: оно могло ощутить любой вкус, какой только пожелает. Песни? Оно слышало всё, вплоть до звука рождения мира. Всё было испытано, всё перепробовано во всех возможных смыслах и формах.

Единственное, что ещё вызывало хоть малейший интерес, — истории, создаваемые смертными. Особенно людьми. Их сюжеты порой вносили в его бесконечное существование ту самую долю интереса, которая позволяла не раствориться в бесконечности, не превратиться в аморфное средоточие всевластия и всесилия.

Используя своё безграничное могущество, оно просканировало бесконечные мысли разумных существ и вычленило одну любопытную идею для собственного развлечения: создать вселенную, сплетённую из множества историй, и посмотреть, как это будет выглядеть. А в качестве «главного героя» оно выбрало… меня.

Встреча со Всевышним

Я сидел за деревянным столом в белом пространстве, ел макароны по‑флотски и недоумевал: откуда взялись эти документы и странное существо в роскошном кресле напротив? Кресло было настолько великолепным, что, если бы оно существовало в Древней Греции, троянский принц украл бы его вместо Елены. Война тогда стала бы в десять раз кровопролитнее.

— Здравствуйте. Можете звать меня Всевышним, — произнёс незнакомец. — Понимаю, вы сейчас в прострации. Или, выражаясь более культурно, в полном ахуе.

— Честно говоря, вы даже не представляете, в каком именно.

— Я существо такого порядка, что могу понять всё.

— Например, зачем и кто первым засунул лампочку в рот?

— Могу рассказать вам смысл бытия, объяснить, как работают судьба и удача. В общем, всё. Но мне очень скучно.

— Тогда, может, объясните, зачем я здесь?

Рассказ Всевышнего занял некоторое время. Вместо долгих объяснений он просто показал мне сотни тысяч вариантов нашего разговора в будущем, продемонстрировал, как умирает и возрождается вселенная, в которой я жил. Увидеть квантовый мир собственными глазами оказалось невероятно захватывающим опытом.

— Теперь я понял. Ты, как король своему шуту, вместо сапога решил кинуть мне кусок золота в качестве развлечения?

— Верно.

— Значит, я могу выбрать место рождения в созданном тобой мире, семью и одну силу — которую могу придумать сам или позаимствовать?

— Точно.

— Наруто точно будет?

— Да.

Теперь мне предстояло сделать выбор, который мог сделать меня самым счастливым.

— Хочу родиться Учихой Саске — но с гарантией, что мои волосы не выпадут в следующей жизни.

— Хорошо. Силу придумал?

Выбор силы: взвешивая варианты

Тут возникла проблема: если Всевышний ищет развлечения, просить слишком мощную силу не стоит. Но и продешевить нельзя. Я понимал: жить в том мире, соблюдая простейшие человеческие нормы, может оказаться сложнее, чем создать кровавый культ, поклоняющийся метровому дилдо. И это не очередная глупая шутка, а вполне реальное будущее, ждущее меня.

В мире, который он создаст, будут десятки типов сил — если сравнивать их с этанолом. Мадара и Хаширама, например, прокачаются и станут в пятьдесят раз сильнее своего пика. А ещё сотни, если не тысячи существ, способных одним плевком потушить всю Страну Огня и соседние территории.

Что может дать мне сила, способная разрушить гору одним ударом, если я погибну от обычного камня, брошенного в голову? Недавно я посмотрел одно аниме и подумал: шаринган в сочетании с силами Кайдзю № 8 — страшное сочетание.

— Я принял решение. Хочу все силы и способности Кайдзю № 8.

— Хм, неплохое и интересное сочетание. Но я внесу определённые корректировки. Точнее, уже внёс. Слушай и запоминай, как это будет работать.

Условия воплощения

Сила Кайдзю в моём новом теле будет проявляться как особая мутация, обусловленная корректировкой родословной Учиха. Мой предок в седьмом поколении — Джуго по отцовской линии — передаст рецессивный ген, который «выстрелит» во мне.

Кроме того, в семье Фугаку побывают Кагуя и Акимичи. Со стороны матери мне достанутся родственники из кланов Сенджу и Узумаки — это позволит нормально пользоваться чакрой. Нара и Яманака помогут сбалансировать чакру.

Однако:

ринеган и другие «крутые буркала» мне не светят — даже если выполню все условия их получения;

техника врат будет недоступна: точки в моём организме будут выполнять функции ядра Кайдзю;

сила Кайдзю будет зависеть от уровня чакры.

Зато у меня будут преимущества перед оригиналом:

отсутствие ограничения по силе: чем сильнее человек, тем мощнее форма Кайдзю;

шаринган вплоть до Мангекё Шарингана без необходимости убийства;

эволюция шарингана с ростом уровня чакры;

возможность передачи силы по наследству;

доступ к множеству техник (не ко всем, но к большинству).

— Дерзай. Доброй дороги, — произнёс Всевышний.

После этих слов душа, мирно евшая макароны, устремилась в мир, полный таких испытаний, о которых я даже не догадывался.

Ожидание рождения: мысли Фугаку

Фугаку с нетерпением ждал рождения второго сына. Его одолевали тревожные мысли. Первый ребёнок во многом пошёл в мать — спокойный, рассудительный не по годам. Он надеялся, что второй сын унаследует те же качества. Но что‑то подсказывало: младшенький будет похож на него.

Прозвище, которое он заслужил на поле боя, — «Зверь Учиха». Не «Жёлтая молния», не «Профессор», даже не «Красный клинок» или что‑то подобное. Враги боялись главы клана Учиха настолько, что сравнивали его с Майто.

«Монстр в облике человека» — так он сам себя видел. Люди с дисбалансом инь/янь нередко считались инвалидами в мире шиноби. У Майто проблема была в сотни раз серьёзнее: полная неспособность управлять собственной чакрой, её низкое качество и количество. Но он упорством заставил чакру укреплять тело без сознательного контроля. Чтобы достичь такого, он должен был пережить не одну клиническую смерть от переутомления. Освоить технику врат в его состоянии — за гранью фантастики.

И с ним сравнивают меня? Я — человек, лишь грамотно использующий дары предков:

от Джуго — способность ощущать природную энергию;

от Акимичи — плоть с повышенной проводимостью и насыщенностью чакрой;

от Кагуи — кости крепче алмаза и адамантина;

шаринган — позволяет запоминать и видеть движения мышц противников.

Создать технику с такими возможностями смог бы только человек без мозга.

Прозвали его Зверем Учиха — и не зря. Всё благодаря технике, которую он сам назвал «Покров зверя». В отличие от псов Хатаке, у Нинеко имелась собственная вариация режима мудреца. Она уступала жабьему по мощности, змеиному — по длительности. Но зато гармонично сочетала в себе и силу, и выносливость, а ещё — разгоняла пользователя до невиданных скоростей.

Со стороны режим зверя выглядел впечатляюще: Фугаку превращался в антропоморфного кота с человеческим лицом, пылающим шаринганом и гипертрофированными мышцами, будто выкованными из стали. Каждый его прыжок, каждый взмах лапы несли в себе сокрушительную мощь, от которой содрогалась земля.

Рождение наследника

И вот — долгожданные роды. Что‑то подсказывало: сын пойдёт в отца. Иначе как объяснить внезапные колебания в воздухе, словно сама реальность готовилась к чему‑то грандиозному? В атмосфере нарастало напряжение, будто перед грозой, когда первые молнии уже рвут небо, но ливень ещё не начался.

«Какое же чудовище я породил?» — мелькнула мысль у Фугаку. Ещё не успев покинуть материнское лоно, младенец уже излучал угрозу, сравнимую с Кьюби в разгар битвы, когда тот вышел на поле боя против Мирового правительства. Тот же неистовый дух, та же первобытная сила, дремлющая в крохотном теле.

Первое мгновение в новом мире

Я покинул тело матери — и на краткий миг увидел мир в двух перспективах одновременно.

С одной стороны — я, телесный, только что появившийся на свет, с криком встречающий этот враждебный мир. С другой — я, бестелесный, словно скопление неосязаемой энергии, окутывающее новорождённое тело. Мои чувства простирались далеко за пределы пяти привычных измерений: я ощущал потоки чакры, пульсирующие в земле, слышал шёпот древних духов, видел нити судьбы, переплетающиеся в причудливом танце.

Но миг откровения длился недолго. Резкий хлопок по ягодицам — и я ору от горя. Мои безграничные ощущения рушатся, схлопываются до стандартных пяти чувств. Бескрайний космос восприятия сжимается до размеров детской комнаты.

Год, похожий на сон

Следующий год стал для меня странными воротами в детство. Разум, несмотря на сохранённую память о прошлой жизни, работал как у младенца: мир воспринимался через призму простейших рефлексов, а сложные мысли тонули в океане новых ощущений.

Память оставалась со мной — но была словно заперта в клетке незрелого тела. Я помнил всё: свои мечты о других мирах, разговор со Всевышним, условия сделки. Но сделать с этим ничего не мог.

Особенно унизительным оказался момент, когда я обгадился из‑за неспособности контролировать телесные реакции. Лежа в мокрых пелёнках, я осознавал абсурдность ситуации: душа, видевшая рождение вселенной, теперь страдала из‑за банального отсутствия навыков управления младенческим телом.

Это было одновременно смешно и горько. Я — избранный, получивший шанс на новую жизнь с уникальными способностями — сейчас был полностью зависим от чужой заботы. Но где‑то в глубине души теплилась надежда: это лишь начало пути. И когда‑нибудь мой потенциал раскроется во всей красе.Первые шаги на пути к силе

Время тянулось странно — будто сквозь вязкий сироп. Дни складывались в недели, недели в месяцы. Моё сознание балансировало на грани двух миров: с одной стороны — воспоминания взрослого человека, с другой — беспомощное младенческое тело, которое даже перевернуться без посторонней помощи не могло.

Каждый день превращался в череду маленьких побед и унизительных поражений. Я учился:

контролировать мышцы — сначала просто шевелить пальцами, потом поднимать голову;

фокусировать взгляд — мир из размытого пятна постепенно превращался в чёткую картину;

управлять дыханием — это оказалось важнейшим навыком для будущего контроля чакры;

анализировать — даже в этом теле разум продолжал работать, впитывая каждую деталь окружающего мира.

Наблюдения и выводы

Я внимательно изучал семью, в которую попал. Фугаку — строгий, но справедливый отец. Его взгляд, даже когда он улыбался, оставался пронизывающим, будто видел насквозь. Мать — мягкая, заботливая, с тихим голосом и тёплыми руками. В их доме царил порядок, каждый предмет имел своё место, каждое действие — смысл.

Особенно меня интересовали:

Шаринган — я чувствовал, как он дремлет в глубине моих глазниц, словно спящий дракон, готовый пробудиться при первом же всплеске сильных эмоций;

гены Кагуи — кости уже сейчас казались крепче, чем у обычных младенцев, а мышцы развивались быстрее нормы;

наследие Джуго — периодически я ощущал странные импульсы, будто природная энергия сама стремилась проникнуть в моё тело.

Первые проявления силы

Однажды, когда мать держала меня на руках, я случайно сфокусировал взгляд на движущемся объекте — и вдруг увидел его траекторию на несколько секунд вперёд. Это было мимолётно, но однозначно: шаринган начал пробуждаться.

В другой раз, когда я упал с дивана (да, даже в младенчестве я умудрялся попадать в неприятности), тело отреагировало само: мышцы напряглись, суставы смягчили удар, а кожа будто стала плотнее в момент соприкосновения с полом. Это уже было наследие Кагуи — врождённая прочность.

Но самое странное произошло в три месяца. Когда голодный и раздражённый, я начал кричать, воздух вокруг меня задрожал, а предметы слегка приподнялись над поверхностью. Это длилось доли секунды, но я отчётливо ощутил: это была чакра, смешанная с силой Кайдзю.

Тренировки в тени

Я понимал: чтобы не вызвать подозрений, нужно действовать осторожно. Поэтому тренировался тайно:

контроль дыхания — во время сна я намеренно замедлял дыхание, пытаясь ощутить потоки чакры;

фокусировка взгляда — часами смотрел на движущиеся предметы, тренируя периферийное зрение;

мышечная память — даже лёжа в кроватке, напрягал и расслаблял мышцы, готовя тело к будущим нагрузкам;

медитация — в моменты тишины я погружался в себя, пытаясь нащупать границы своей новой силы.

Пробуждение шарингана

Первый полноценный пробуждение шарингана случилось неожиданно. Я лежал в саду, когда над головой пролетела птица. Внезапно мир изменился: я увидел её траекторию в виде светящихся линий, предсказал место приземления и даже заметил мельчайшие взмахи перьев.

Когда я повернул голову к матери, она вскрикнула. Её глаза расширились от удивления:

— Что это?..

Я знал, что она увидела — алый радужный круг с тремя томоэ, вращающимися в моём глазу. Шаринган пробудился.

Реакция семьи

Фугаку отреагировал мгновенно. Уже через час он стоял перед моей кроваткой, пристально глядя мне в глаза.

— Это невозможно… — прошептал он. — В таком возрасте…

Он не стал задавать вопросов — просто кивнул, будто подтверждая свои мысли. Теперь я понимал: он знал. Знал, что я не обычный ребёнок.

Мать была напугана, но старалась скрыть это. Она чаще обнимала меня, шептала успокаивающие слова, будто пыталась защитить от чего‑то неведомого.

Планы на будущее

Теперь, когда шаринган пробудился, нужно было действовать быстрее. Я составил план:

Укрепить тело — использовать наследие Кагуи для развития физической силы.

Освоить контроль чакры — начать с простейших упражнений, постепенно увеличивая нагрузку.

Изучить техники Учиха — пока тайно, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Подготовиться к пробуждению силы Кайдзю — понять, как сочетать её с шаринганом и чакрой.

Найти союзников — рано или поздно мне понадобятся люди, которым можно доверять.

Осознание

Лежа в кроватке, глядя на звёзды через окно, я понял одну важную вещь: эта жизнь — не просто подарок. Это испытание. Всевышний дал мне шанс, но не гарантировал успеха. Теперь всё зависело от меня.

Я — не просто ребёнок, не просто наследник клана Учиха. Я — мост между мирами, между прошлым и будущим. И если я смогу объединить силу Кайдзю с мудростью Учиха, то, возможно, изменю этот мир навсегда.

Но пока… пора спать. Завтра новый день, новые испытания, новые шаги на пути к величию.