Эти

Виктор смотрел на лицо жены.

— Ненавижу... — его голос сорвался на шепот. — Ненавижу!

Удар. В челюсть. Боль вонзилась в кулак. Еще удар. Теперь левой. Глухой стук.

Она отшатнулась, но вместо падения будто снова вросла в пол. «Идеальный баланс, сам настраивал», — злобно подумал Виктор. На её лице выступило алое пятно. Не её кровь. Он облизал разбитые костяшки.

— Ты не она! Слышишь? Не она! Ты — Эта!

Эта смотрела прозрачными, не моргающими глазами. Глазами его жены. В них не было ни страха, ни гнева. Только пустота.

— Вам вредно волноваться после травмы. Позвольте осмотреть вашу руку.

Её ровный, стерильный голос резанул по нервам. Он отпрянул.

— Хватит! Хватит этой игры! — голова закружилась, он вцепился в виски. — Ударь меня! Ну же! Как тогда!

— Я не могу. Параграф 8. Позвольте осмотреть вашу руку?

Ярость схлынула, оставив во рту вкус железа и свинцовую усталость. Глупо. Биться о бездушный манекен. Но это сходство... Оно не давало покоя.

Он побрёл на кухню, волоча больную ногу.

— Хозяин, гость. Ваш друг, Испанец.

— Только не сейчас... — мелькнуло, и он судорожно спрятал окровавленную руку.

В гостиную вкатился Александр. Смуглый, черноволосый, вечный праздник. Но улыбка слетела с его лица, едва он увидел Виктора.

— Опять? — он тактично не предложил рукопожатия. — Витька, ну сколько можно? Ты же сам всё понимаешь.

— Понимания мало. Нужны силы. А их нет. Видеть это... лицо... каждый день...

— Знаю. Потому и здесь. Мы справимся. Ради тебя. Ради нас. Ради Лены.

— Ради «Новой Зари», — язвительно выдохнул Виктор, открывая холодильник.

Бутылка с гранатовым соком. Алая, как кровь на его руке.

— Сколько миллионов стоит заставить человека жить с убийцей его жены?

— Много, — Испанец переминался с ноги на ногу и смотрел, как сок наполняет стакан. — Ошибку исправили, ты же видел логи. Эта совсем другая. Просто отсидись на больничном. Всего десять дней до слушаний.

— Уйди, Саша. Прошу.

Виктор остался в гулкой тишине. Он поднял голову и сквозь матовое стекло двери увидел женский силуэт. Эта стояла неподвижно. В двенадцати сантиметрах от косяка.