Этот мир гостей не любит

Темно-зеленая электричка с громким шипением остановилась у обшарпанного полустанка. Распахнулись двери и на перрон, оживленно переговариваясь, вышли пятеро молодых людей — трое парней и две девушки. Кроме них на этой станции сошли еще только две пожилых женщин в неброской поношенной одежде и с огромными сумками в руках. Окинув молодых людей неприязненно-равнодушными взглядами, они потянулись по проселочной дороге уходящей от станции к районному центру. Другая дорожка, куда уже первой, уводила в густой лес, подступавший чуть ли не вплотную к путям.

— Ну и глушь! — капризно сморщила нос высокая блондинка в куртке раскрашенной под черно-серый камуфляж и черных обтягивающих штанах. — Макс, ты, наверное, долго искал пердь подальше, чтобы нас затащить?

Тот к кому она обращалась, — крепко сложенный темноволосый и синеглазый молодой человек в черном мультикаме, — пожал плечами.

— А то ты не знала, куда едешь? — сказал он, — ничего, зато будет что вспомнить.

— И фоточек, таких как отсюда, больше нигде не сделаешь, — поддержал товарища другой парень, приобнявший недовольную девушку. Та, не выдержав, улыбнулась.

— Я фоталась в Дубае и Вене, Риме и Париже, — фыркнула она, — на Сейшелах и Мальдивах и даже на Лофонтенских островах, когда ездила к отцу. Но такой сессии у меня еще не было, — только из-за нее я и согласилась ехать к черту на кулички.

— Олька ради удачной фотки хоть на Эльбрус залезет и оттуда сиськи засветит, — со смехом подхватила рыжеволосая девушка, в потертой «косухе», расстегнутой из-за жары, открывая черную футболку с логотипом группы «Powerwolf»

— Ах ты! — притворившись рассерженной блондинка попыталась пнуть подружку увесистым «Гриндерсом». Однако девушка вовремя отскочила и Ольга, вместо зада подруги встретив ногой пустоту, потеряла равновесие и не упала лишь потому, что ее подхватил под руки второй парень- высокий, атлетически сложенный блондин в спортивном костюме.

— С нюдсами Оля завязала, — самодовольно сказал он, — еще не хватало, чтобы на мою девчонку всякие дрочеры наяривали. Теперь все голенькие фото — только для нас.

Как бы ненароком он запустил руку в расстегнутую молнию куртки, но девушка, мимолетно поморщившись, аккуратно переместила нескромную руку с груди на плечо.

— Тимофей Павлович, держите себя в руках, — ослепительная улыбка показала безупречные зубы, — хотя бы до вечера.

Парень насмешливо кивнул, приобняв Ольгу за плечи. Они могли быть братом и сестрой: высокие, спортивные, с голубыми глазами и светлыми волосами — только что у парня шевелюра коротко подстрижена, а у девушки волосы спадали из-под черной бейсболки золотистой волной. И вообще она была красива: стройная с точеным «нордическим» профилем, высокой грудью, угадывавшей даже под толстой курткой и длинными сильными ногами. Вторая же девушка, не уступая ей красотой, была на голову ниже Ольги, тонкокостная, но не хрупкая. С большими серыми глазами и темно-рыжими волосами подстриженными каре, она напоминала не то молодую Скарлетт Йохансон в роли Черной Вдовы, не то барабанщицу панк-группу «Кис-кис», перекрасившуюся в рыжий. Помимо косухи она носила черные джинсы с живописными прорехами чуть выше колен и изрядно сбитые кроссовки. С шеи на серебряной цепочке свисал кулон-амулет в виде змея, кусающего себя за хвост.

— Вика, может пойдем, наконец? — отозвался пятый член небольшой команды и остальные четверо смущенно переглянулись, словно впервые заметив, что с ними есть кто-то еще. Оно и немудрено: невзрачный парень с взлохмаченными темно-русыми волосами, безнадежно терялся на фоне своих спутников и спутниц будто сошедших с какого-то рекламного ролика о современной молодежи. Он носил джинсы и легкую ветровку с перекинутой через плечо борсеткой. На тощей шее болтался фотоаппарат Nikon. Иного снаряжения он не имел — и это также отличало его от остальных: даже девушки несли на плечах увесистые рюкзаки, ну а парни тащили здоровенные «баулы», в которых угадывались свернутые палатки. Светловолосый красавец Тим демонстративно игнорировал «фотографа», Макс смотрел чуть более благосклонно, хотя и нахмурился, когда парень обратился к его девушке. Вика же, словно не заметив этой внезапной неловкости, кивнула.

— Да, пока не стемнело, — она обернулась и поцеловала Максима в щеку, — веди нас… Сусанин.

Парень хмыкнул и, поправив на спине поклажу, двинулся вглубь леса. Вслед за ним пошла подруга, ну, а за ней потянулись и все остальные. Около часа они шли по обочине грунтовки, что, судя по всему, никогда не была особо оживленной — за все время им не встретилось ни одной машины. Наконец, они остановились возле высокой ели с надломленной вершиной.

— Вот! — сказал Макс, — это дерево я хорошо запомнил. А значит, нам туда! — он махнул рукой в самую глубь леса.

— Изверг! — простонала Ольга, смахивая с лица мокрую от пота прядь, — хочешь, чтобы мы себе все ноги переломали?

— Бурелома там нет, — заметила рыжая Вика, — вон тропка!

Средь лесной поросли и впрямь просматривалась тропинка, правда такая узкая, что возникали сомнения, что ее протоптали люди. Узкая полоска земли змеей вилась меж густых папоротников, уводя в черно-зеленый мрак под кронами деревьев.

— Ой, а вдруг тут волки! — испуганно спросила Оля, — или медведи?

— Я ничего о зверях здесь не слышал, — сказал Макс, — Да и не полезут они сейчас к людям, тем более к пятерым.

— Помнишь, как в анекдоте, — Вика выставила перед собой ладони, выпрямив большие пальцы и подогнув указательные, сотворив некие подобия звериных морд. Двигая мизинцами вверх-вниз она дурашливым тоном заговорила:

«Михалыч, а медведи тут есть? Да какие тут нахрен медведи!»

По лесу пронесся натянутый смех, а Макс хлопнул по торчащей из сумки рукояти топора.

— Ножи есть, топор есть, — сказал он, — как-нибудь отобьемся.

— Ладно, пойдем уж, раз пришли, — усмехнулся Тим и подтолкнув в спину подружку, двинулся вглубь леса вслед за Максом. За ними потянулись и девушки, тогда как парень с фотоаппаратом, сначала залез в свой смартфон, рассматривая Яндекс-карту, и лишь потом кинулся догонять остальных.

— До ближайшего жилья почти восемь километров к северу, — сказал он, поравнявшись с Викой, — а к югу какая-то непонятная хрень, километрах в пяти отсюда.

— Это полигон, — не оборачиваясь бросил Макс, — мы там были на последних сборах. Вот когда марш-бросок до станции делали, я на то место и наткнулся.

— Мой защитник, — улыбнулась Вика, снимая с волос Макса прицепившуюся паутину. Лицо шедшего за ней парня на миг перекосилось, но он промолчал.

— А сейчас туда никакие вояки к нам не забредут? — спросил Тим.

— Там сейчас человек двадцать, не больше, — откликнулся Макс, — все сборы закончились. А служивым делать больше нечего, чем шариться по чаще. Здесь вообще мало кто бывает.

Окружавший их лес и впрямь не выглядел часто посещаемым — лишь один раз путникам попалось старое пепелище от разожженного когда-то костра, да под ногами пару раз блеснул металл — не то консервная банка, не то пивная. В остальном же лес выглядел совершенно безлюдным — все теснее смыкались кронами могучие деревья, едва пропуская солнечный свет; все более густыми становились папоротники, почти скрывшие узкую тропку. Над ними кричали какие-то птицы, несколько раз процокали рыжие белки, провожавшие незваных гостей встревоженными взглядами черных глаз-бусинок. Один раз средь ветвей мелькнул хвост какого-то удиравшего зверя вроде хоря. Одежда всех пятерых все больше покрывалась репьями, вызывая особое раздражение Ольги: как не прятала она волосы под свою кепку, они то и дело выбивались, заставляя девушку вычесывать из волос репьи, мелкие веточки и кусочки коры.

— Макс, а ты вообще знаешь, куда идти?! — уже в десятый раз спрашивала она, — тут же все одинаковое! Как ты вообще ориентируешься в этом сраном лесу?!

— Я помню эту тропку, — сказал Макс, — скоро будет река, а от нее уже рукой подать.

— Утешил, — буркнула Ольга, доставая из рюкзака бутылку с водой и жадно прикладываясь.

— Будешь? — она сунула сосуд Тиму и тот в два глотка допил воду, после чего насадил пластиковую бутылку горлышком на ближайший сучок.

— Будет типа ориентира, — сказал он в ответ на негодующий взгляд Вики, — когда обратно пойдем.

Тропа меж тем пошла под уклон, справа и слева поднялись стены большого оврага, по дну которого сейчас шли путники. Овраг кончился у реки — точнее небольшой речушки, текшей меж поросшими хвощами топких берегов. Пройдя около ста шагов вниз по течению, путники внезапно вышли на небольшом утесе, с которого и стекала река, образуя небольшой водопад. Осторожно спустившись по узкой тропке, скользкой от брызг, молодые люди оказались возле водопадной «чаши» откуда река текла дальше, почти пополам пересекая обширную поляну. Со всех сторон ее окружали могучие дубы, еще один дуб — огромный, с развесистыми ветками, — рос прямо на открытом пространстве. Некогда молния ударила в него и теперь его сердцевина расселась и почернела, обнажая огромную впадину в могучем стволе. Тем не менее его ветви еще зеленели листвой, а на самых толстых могла свободно рассесться вся пятерка.

— Ну вот, что я говорил? — Макс с гордым видом посмотрел на своих спутников, — то самое место!

— Вввааууу!!! — восторженно простонали обе девушки, — как в «Игре престолов»!

Лесной великан и впрямь напоминал сюжет из какого-то фэнтэзи: чередование обгорелого и здорового дерева создавало причудливый узор, напоминавший огромное лицо с распахнутым ртом. Большое дупло над самой большой веткой походило на глаз: точно одноглазый великан с шевелюрой из листьев встречал здесь молодых людей.

Макс с Тимом принялись расставлять палатки, тогда как девчонки, шушукаясь, убрались в лес, неся в руках взятые из рюкзаков тугие свертки. Спустя некоторое время они появились снова преобразившись: Ольга надела короткий топик, обтягивавший ее высокую грудь и открывавший полоску живота с колечком пирсинга в пупке. Черные штаны сменили короткие джинсовые шорты, с заманчивыми разрезами чуть ниже округлых ягодиц. Вика же накинула косуху почти на голое тело — ее грудь прикрывал только лиф от купальника, а бедра — кожаная мини юбка с боковой шнуровкой. На бедре красовалась татуировка в виде извивающейся змеи. Как и Ольга, Вика шла совершенно босой.

— Никитос, давай сюда! — махнула рукой она, — делай нас знаменитыми!

Парень так рьяно кинулся на этот призыв, что Тим, коловший дрова для костра, хмыкнул, многозначительно посмотрев на Макса. Тот лишь усмехнулся, вытаскивая из «баула» жидкость для розжига и коробок спичек.

— Да хрен с ним, пусть играется, — сказал он, — все равно завтра утром свалит.

— Скатертью дорога, — проворчал Тим, — толку как с козла молока.

— Ну девчонкам нравится, — усмехнулся Макс, — пусть развлекаются.

«Девчонки» меж тем изощрялись в том, чтобы принять как можно более живописные позы: возле дуба и под водопадом, усаживаясь на скользких валунах и развесистых ветках, поодиночке и вдвоем, сближаясь друг к другу на грани приличия и новой законности. Вот Вика набрала цветов на поляне и, сплетя из них венок, украсила золотистые волосы Ольги. Та же, закинув руки за голову и завлекательно выпятив грудь стояла, залитая светом заходящего солнца, словно прекрасная статуя. Обе девушки создавали картину которая бы никого не оставила равнодушным — и Никитос скакал вокруг, из кожи вон стараясь как можно ярче передать красоту этих новых нимф на лоне первозданной природы. Два других парня тоже нет-нет, но отрывались от своих занятий, любуясь и гордясь своими прекрасными подругами. Впрочем, не забывали мужчины и о насущном — и вскоре рядом с обгорелым дубом уже стояли две палатки, а перед ними полыхал костер, возле которого дожидалась своей очереди большая кастрюля с замаринованным в вине шашлыком. Здесь же стояли и воткнутые в землю стальные шампуры и коробки с разной снедью.

Вскоре и девчонки, оторвавшись от съемок занялись столом: перед костром было расстелено большое одеяло, а на нем лежала мясная и рыбная нарезка, салаты, соленые огурцы и помидоры, разные фрукты, даже коробка шоколадных конфет. Все это было разложено по пластиковым тарелкам, пока по пластиковым стаканчикам разливалась сладкая «запивачка». Все это служило волнующим преддверием главного акта грядущего торжества — в центре одеяла уже стояли два увесистых пузыря «Абсолюта». Вика выставила на стол пластиковые рюмки и Тим, сковырнув пробку, наполнил первые стопки «огненной водой».

— Ну, за встречу! — сказал он, залпом опрокидывая свою рюмку и все последовали его примеру. Между первой и второй перерыв был небольшой: выпили и закусили еще несколько раз, после чего Макс с Тимом занялись шашлыком, а девчонки, вместе со своим фотографом решили еще немного сниматься возле дуба. Вскоре они совершенно перепачкались в золе и решили помыться в водопаде — а заодно и поделать новых фоточек. Никита, охотно откликнулся на эту инициативу, но Тим, наконец, сообразивший, куда ветер дует, резко воспротивился этому.

— Дай-ка мне камеру, — он протянул руку к Нику, — сам поснимаю.

Губы его улыбались, но синие глаза смотрели на фотографа без всякой симпатии — и Никитос сделал шаг назад, невольно схватившись за фотоаппарат.

— Она совсем новая, — пробормотал Никита, — я сам еще с настройками не разобрался толком. Еще собьется что-нибудь.

— Чтобы мою девчонку фоткать разобрался, а мне дать — нет? — нахмурился Тим, — я что, по твоему, камеру в руках не держал? Все будет нормально, не ссы.

— Тим перестань! — недовольно произнесла Ольга, — ведешь себя как придурок.

— А что такое? — развернулся Тим, — если я не хочу, чтобы он тебя снимал в трусах?

— Это купальник, — сказала Ольга, — мы когда в Анталии были, чето тебя не напрягало, когда я загорала у всех на виду.

— То другое, — мотнул головой парень, — а здесь я не хочу, чтобы он на тебя смотрел.

— Ладно, Тим, не кипятись, — примирительно сказала Вика, — пойдем, Оля, сами себя на айфон поснимаем, чтобы никому не было обидно. Извини Ник, — улыбнулась она, — составишь портфолио и без наших нюдсов.

— Не больно-то и хотелось, — Никитос, пожав плечами, отвернулся. Тим перевел взгляд с него на Вику, потом на Ольгу и, коротко кивнув, отошел к палатке. Девчонки, вполголоса переговариваясь, отправились к водопаду, откуда вскоре донесся плеск воды, шепот и негромкие смешки. Максим же, будто его не касалось все происходящее, продолжал невозмутимо нанизывать мясо на шампуры, раскладывая их над тлевшими углями. Тим, что-то бурча под нос, присоединился к нему, но то и дело неприязненно поглядывал то в сторону веселящихся девушек, то на Ника, что демонстративно фоткал живописные виды вокруг поляны, всячески избегая встречаться взглядом как с девушками, так и с Тимом.

Ситуация несколько разрядилась, когда поджаристые, испускавшие аппетитные запахи шашлыки оказались в миске, а Макс разливал уже второй пузырь по рюмкам. Уже стемнело и все пятеро собрались за «столом». Тим, обнимая смеющуюся и раскрасневшуюся Ольгу, уже улыбался, громко хвастаясь своими футбольными победами. Максим, в обнимку с Викой, поддакивал ему, снимая с шампуров все новые порции жареного мяса и разливая по стопкам водку. Даже Ник на время почувствовал себя частью общей компании, по просьбе Вики фоткая то ее с Максом, то Тима с Ольгой, а то и всех четверых сразу. Сейчас он уже не сопротивлялся, когда Тим взял у него камеру и сфоткал парня рядом с Викой…и Максом, прислонившимся к девушке с другой стороны.

— Ладно ребята, — наконец сказал Тим, поднимаясь со своего места, — вы тут бухайте, а мы пойдем.

Он вскинул на руки смеющуюся девушку и, пошатываясь, двинулся к своей палатке. Вскоре оттуда послышались сначала смешки, а потом и приглушенные стоны, пока стенки палатки колыхались от ритмичных движений внутри. Оставшаяся у костра троица все еще пыталась вести какой-то разговор, однако Макс тоже все чаще посматривал то на ходившую ходуном палатку, то на Вику, целуя ее в щеку и что-то шепча ей на ухо пока, наконец, она не кивнула в ответ, громко рассмеявшись в ответ на что-то сказанное парнем.

— Ладно, Ник, — сказала девушка, — ты как хочешь, а мы спать.

— Я дам тебе спальный мешок, — Макс пошарил у входа в палатку и бросил тугой сверток Нику, — он теплый, не беспокойся.

— Да сегодня всем будет чем согреться, — невесело усмехнулся Никитос и, увидев, как нахмурился Макс кивнул в сторону недопитой бутылки.

— А… — Макс усмехнулся и широким жестом обвел рукой стол, — это все твое.

— Спокойной ночи, Ник, — бросила Вика и в обнимку с Максом, скрылась в палатке. Их друзья к тому времени, надо полагать, уже вдоволь натешились друг с другом, во всяком случае из их палатки больше не доносилось ни звука. Зато бойко зашевелилась палатка Макса и Вики, вместе с похотливыми вздохами и стонами. Никитос, уже не сдерживаясь, послал в их сторону одновременно тоскливый и ненавидящий взгляд, налил себе полный стакан водки и залпом опрокинул. Закашлялся, зажмурив заслезившиеся глаза и спешно потянулся за остывшим куском шашлыка, набивая им рот, вместе с хлебом и огрызком малосольного огурца. Какое-то время он сидел возле багровых углей, слушая ночные шорохи и журчание недалекого водопада, любуясь раскинувшимся над ним звездным небом. Потом он налил последнюю стопку — уже без закуси, просто занюхав рукавом, — и начал разворачивать спальный мешок. Вскоре он уже лежал у костра, одновременно и пытаясь согреться от остывающих углей и стараясь не приближаться к ним слишком близко. Все шумы уже стихли, слышалось лишь негромкий мужской храп, — Ник так и не понял из какой палатки, — и сонное женское бормотание. Вскоре заснул и сам молодой фотограф.

Молодые люди спали — и не видели, как с ветвей обгорелого дуба, словно белые змеи спускались клубы тумана. Белесые испарения выползали и из дупла-"глаза», поднимались от корней. Туман расползался длинными щупальцами, медленно закручивавшимся вокруг палаток — вся поляна будто превратилась в огромный белый водоворот утягивающий всех за собой. Менялась сама ночь и все шорохи вокруг зазвучали совсем по иному — словно лес хищно вглядывался в нежданных гостей множеством недобрых глаз.