Эволюционер из трущоб. Том 9

В недрах пятиэтажки меня ждала тёплая еда и пылкие речи капитана Гаврилова.

- Михаил Константинович, твою мать. Ты хоть понимаешь, что мог погибнуть? - прошипел капитан, испепеляя меня взглядом.

- Я понимаю, что спас вам жизни, - улыбнулся я. - Не стоит благодарностей.

Гаврилов подошел ближе и навис надо мной, раздумывая, стоит ли влепить мне затрещину. Но гнев его тут же забрал на себя Хрюн.

- Р-р-р! - зарычал пёс, исподлобья зыркая на капитана.

- Убери свою шавку, пока я не вышвырнул её отсюда, - угрожающе проговорил Гаврилов.

- Шавка - это твоя мат… - начал было Лавуазье, но я схватил его за холку и подтащил к себе.

- Вообще-то у него есть имя. Хрюн де Лавуазье. Чистокровный француз, между прочим! - сказал я, одной рукой поглаживая пса по голове, а второй размахивая ложкой, словно дирижерской палочкой.

- Хрюн? То-то я смотрю, он на свинью похож, - хмыкнул Гаврилов.

- Ну, всё, - зло буркнул пёс, но тут же завалился на спину и подставил пузико, когда я стал чесать его за ухом.

- Станислав Карлович. Этот пёс спас мне жизнь, поэтому прошу обращаться к нему более уважительно. А ещё подготовьте жителей Ленска к скорому переселению в Кунгур. Как я и говорил, мы займём центральную часть города и возведём стену, отгородив остров от остальной части суши.

- С возведением стен проблем не будет. Маги Земли с этим запросто справятся. Вопрос только в том, передаст ли тебе Юрий бразды правления родом Архаровых?

- Скоро мы это узнаем. Ведь завтра я отправлюсь в Уфу.

- Я поеду с тобой, - безапелляционно заявил Гаврилов.

- Поедешь? Кто сказал, что я куда-то поеду? - нахмурился я. - Есть способ перемещаться намного, намного быстрее.

- Как бы там ни было, один в Уфу ты не отправишься. Кто-то должен проследить, чтобы ты не наломал дров.

- Не переживай. Я возьму с собой Лешего. - Хрюн жалобно пискнул и заглянул мне в глаза. - И Лавуазье тоже поедет со мной, - снисходительно добавил я и почесал псу пузо. - Кстати. Не против, если я поставлю на тебе один эксперимент?

- Чего? Я тебе что, лабораторная крыса? - возмутился Гаврилов.

- Да всё будет нормально, - успокоил его я и призвал Ткача памяти.

Паучок пробежал по моей руке, оттолкнулся от неё и молниеносно прыгнул на голову Гаврилова. Капитан с омерзением на лице сбил паука тыльной стороной ладони, отправив в полёт к дальней стене. Артефактное насекомое с лязгом ударилось о стену и рухнуло на бетонный пол. Тяжело вздохнув, я поднял паучка и отряхнул его от пыли. Вот же солдафон. Мог и расколотить артефакт который я так долго собирал.

Покачав головой, я вышел из комнаты и поднялся этажом выше. Туда, где разместился дозорный пункт Барбоскина. Тимофей Евстафьевич сидел у окна и смотрел на ночной город, залитый лунным светом. Заметив меня, он вытянулся по стойке смирно и отдал честь.

- Ваше благородие! Всё чисто. В городе живой силы неприятеля не зафиксировано.

- Знаю. Подержи-ка вот это, - я протянул ему паука и в следующее мгновение увидел над головой гвардейца надпись «48%».

Похоже это вероятность, с которой можно подменить память. Вот это уже интересно. По идее я смогу практически со стопроцентной вероятностью переписать воспоминания обычных гвардейцев в ранге ратника или воителя. А с аколитом и выше возникнут сложности.

Представьте. Попадаю я в Хабаровск и переписываю воспоминания Имперского гвардейца, давая ему ложные воспоминания о том, что этот самый гвардеец - двойной агент рода Архаровых. Так верный боец Императора внезапно станет крысой, сливающей информацию, а может, даже совершающей диверсии. Вопрос только в том, насколько обширный пласт воспоминаний может добавить Ткач, и насколько они будут стабильны?

В любом случае, потенциал этой вещицы огромен. Я переместил паука в хранилище и посмотрел в глаза Барбоскину.

- Тимофей Евстафьевич, завтра я отправлюсь в Уфу. Хочу, чтобы вы вместе с Ликой посетили ломбард Шульмана и заказали всё необходимое для комфортной жизни двух тысяч человек. Потребуется провизия, одежда, обувь, постельное бельё. А также проведите инвентаризацию арсенала и прикиньте, сколько нам потребуется приобрести вооружения, чтобы у каждого из двух тысяч человек имелся собственный огнестрел и холодное оружие.

- Так точно. Будет исполнено, - рявкнул Барбоскин. - Михаил Константинович, можно вопрос?

- Задавайте, - кивнул я.

- Если род Архаровых перейдёт под ваш контроль, то что мы будем делать дальше?

- Дальше? – задумчиво задал я риторический вопрос. - Дальше мы начнём зачищать близлежащие территории от разломов. Нужно создать безопасную зону в радиусе пятидесяти километров. Задача непростая, но это необходимо сделать, для того, чтобы заняться земледелием.

- Это понятно. А что вы планируете делать после этого?

- А после, Тимофей Евстафьевич, мы выйдем в свет. Я собираюсь посетить Имперскую канцелярию и подать прошение о наследовании рода Багратионовых. Мой дед был князем, вот и мне княжеский титул не повредил бы. Да земли деда поглощены аномалией, но так или иначе, я собираюсь их отбить.

- Я немного о другом, - кашлянув, с беспокойством в голосе проговорил Барбоскин. - Ваше благородие, собираетесь ли вы отправиться в Хабаровск, чтобы спасти отца? Если он, конечно, ещё жив.

В голосе Тимофея Евстафьевича я уловил тревогу. Он явно боится что я с дури ума отправлюсь в столицу вызволять отца, там и сгину. Но нет. Я не такой дурак. Если и выручать папаню, то только имея детально проработанный план. Наобум соваться глупо.

- Хабаровск… Признаюсь честно. Такие мысли у меня были. Вот только сейчас вряд ли у меня получится вытащить Константина Игоревича из темницы. Уверен, его держат именно там. Для того, чтобы спасти отца, мне потребуется стать намного сильнее.

- Вас понял. Благодарю за прямоту. Если потребуется, я готов отправиться вместе с вами и пожертвовать жизнью ради спасения главы рода, - с готовностью выпалил Барбоскин.

Удивительный он человек. Совсем недавно служил Богданову. Присягнул на верность мне и роду Архаровых, после чего принял моего отца, как родного, хотя даже никогда его не видел. Как бы там ни было, мне нужно расширять своё влияние в рамках Империи, а после - и за её пределами. Чтобы это сделать, необходимо получить официальный дворянский титул. Сейчас же я барон, но бароном меня считают лишь мои люди. Для внешнего мира я завравшийся двенадцатилетка.

- Тимофей Евстафьевич, я вздремну пару часов. Как рассветёт, разбудите меня. Поедем в Ленск.

- Будет исполнено, ваше благородие, - отчеканил Барбоскин.

Зевнув, я вернулся в комнату, где уже храпел Гаврилов, а вместе с ним посапывал и Лавуазье. Я забрался в спальный мешок и закрыл глаза, погрузившись в Чертоги Разума. А там было весьма мрачненько. На полу пещеры сидели Огнёв в обнимку с Мимо, а вокруг них летала Галина.

- Чёрный во-о-орон! Чёж ты вьёо-о-ошься-я-я! Над мое-е-ею голово-о-ой! Ты добычи-и-и недобьё-о-о-ося! Чёрный ворон, я не твой! - заунывным голосом пропел Огнёв и бросил на меня взгляд. - Вернулся. Мучитель.

- Что за траур? Никто ведь не умер, - подбодрил я, направляясь к пирамиде.

- Не умер. Но настрадались все без исключения, - печально выдал Огнёв и кивнул в сторону Галины. - Булыжник до сих пор ничего не слышит.

- Да ладно тебе. Пока я жив, и вы будете жить, - попытался я успокоить старшину.

- Ага. Жить-то будем. А вот страдания никто не отменял, - философски подметил он и цокнул языком.

- Ну, что тут скажешь? Жизнь – боль, - усмехнулся я, остановившись у пирамиды.

В зелёном физическом ряду появился новый кристалл серебряного цвета. Сосредоточившись на нём, я услышал ласковый голос Ут:

"Контроль звуковых волн, меняет тембр голоса, позволяя ввести в заблуждение противника”.

Не самая лучшая доминанта из списка, но тоже неплохо. Я посмотрел на Огнёва и попытался спародировать его голос. На удивление, вышло очень похоже.

- Пламенный дембель! Что ж ты но-о-ошь? Слёзы льёшь, судьбу клянёо-о-ошь! Разве больше-е-его досто-о-оин, если выдаёшь ты лишь скулё-ё-ёж!!! - пропел я, а после расхохотался.

- Смешно тебе, да? Я, между прочим, в этом сраном тумане, чуть не подох. Чувствовал ты когда-нибудь, что сердце останавливается? - с раздражением спросил Огнёв.

- Чувствовал. И не раз, - заверил я.

- Тогда… Тогда… - замялся растерявшийся старшина. Ведь он был уверен в том, что я дам отрицательный ответ. - Тогда ты знаешь, что это нифига не весело!

- Ага. Знаю, - хмыкнул я и призвал из хранилища сферу, внутри которой бушевала буря.

Подобные сферы использовали дипломаты и шпионы моего мира. Сферы безмолвия. Такая безделушка накрывает пологом тишины определённую площадь, не выпуская из купола и не впуская в купол ни малейшего звука. Размер купола зависит лишь от объёма влитой в артефакт маны.

Удобная штука. Особенно ею любили пользоваться убийцы. Проникли в особняк жертвы. Ворвались в её покои. Развернули купол тишины, накрыв им жертву, и спокойно убили, не издав при этом ни звука. Причём внутри купола может идти кровопролитный бой с использованием магии и стали, но этого никто не услышит.

Я влил ману в сферу безмолвия, и от неё тут же отделилась полупрозрачная плёнка, накрывшая собой всё в радиусе двух метров. Эту плёнку видел только я, а ещё сквозь неё было видно, как Огнёв возмущённо раскрывает рот, но ни единого звука в купол не просачивалось. Красота!

Удачно я сходил в разлом. Два артефакта по цене одного. Жаль только, что у меня нет ни одного боевого артефакта. Но это дело времени. Определённо что-то найду, на худой конец, куплю.

Я вернулся в реальность и сразу же захотел использовать сферу безмолвия. Хрюн и Гаврилов в унисон храпели так громко, что даже стены дрожали. Судя по всему, у этой парочки соревнование: кто громче даст храпака. Я попытался уснуть, вот только это оказалось непросто. Повернулся на один бок. Потом на другой. Залез в спальник с головой, но храп был слишком громок.

Плюнув, я вылез из спальника и решил подняться на крышу. Подышать, подумать о грядущем. Идя по лестничной клетке, я любовался на желтое яблоко луны. Красивая, холодная, далёкая. Такая же далёкая, как и моя цель. Избавить мир от войн. Впереди долгий путь, но и пройдено уже немало.

Лестница внезапно закончилась, и я упёрся в дверь, распахнув которую, оказался на крыше. Ледяной ветер ударил в лицо, прогнав остатки сна. Мысли потекли кристально чистым ручьём. И, кажется, я придумал, как мне выйти в свет. Назваться Багратионовым я, конечно, могу, но в этом случае мне придётся вывести в свет и маму. А там она попадёт в общество ядовитых змей, готовых укусить при любом удобном случае.

Тем более, что я не собираюсь тихо сидеть. Моя задача - возвысить род. И сделать это быстро. А значит, я перейду дорогу многим власть имущим личностям. Но это не важно. Ткач памяти поможет мне в получении дворянского титула. Я даже знаю, на ком использую Ткача. Улыбка сама собой появилась на моём лице и вскоре исчезла с него.

За конёк крыши уцепились тонкие пальцы, их владелец резко подтянулся и запрыгнул наверх. Это был молодой парень, я бы даже сказал, мальчишка. Увидев его, я опешил.

- Остап…? - прошептал я, не сводя с парня взгляда.

- Привет, Михаил. Ты идёшь со мной, отец хочет с тобой поговорить, - холодным тоном произнёс парень и потянулся к мане.