Фаланга

Я нес под курткой литровую бутыль с бензином, которую только что слил с бензобака через трубочку. В горле до сих пор першило. Я сдерживал кашель, потому что он раскатывался по пустой набережной создавая странное эхо.

Я не собирался выручать друга, заглохшего по дороге домой в глуши без бензина. Однажды в молодости у меня был такой случай – я застрял на автомобиле посреди города с пустым бензобаком. И только проезжавший мимо знакомый таксист выручил, вынув из багажника баклажку, литровую бутылку, заполненную бензином, с которым я доехал до заправки. Я так и не вернул ему деньги за бензин. Но не в этот раз, я нес бутыль с бензином для другой цели.

На набережной было пустынно, 3 часа утра не лучшее время для прогулок. Шаги гулко отдавались отражаясь от скал. Актау город туристский и на набережной всегда кто-то есть, но вода в это время года была удивительно холодной и не так много туристов приезжало чтобы искупаться. Тем более Каспий мелел и теперь пляжи вроде Манилы были не настолько привлекательны, и на них жутко воняло дохлой рыбой.

Посреди пустого пространства набережной под фонарем, который отбрасывал яркий конус света на его квадратную, красную раму стоял аппарат. Аппараты, заполонившие города - силомеры.

Я подошел к нему, быстро облил бензином и чиркнул спичкой. Аппарат загорелся сразу, краска начала отслаиваться, примитивный циферблат потек и странный умирающий голос произнес - “узнай свой удар”! Голос замедлился и приобрел дьявольский оттенок, переходя в ультразвук.

Красное табло, на котором горели цифры силы удара долго не сдавалось, но наконец и оно загорелось и оплавилось, и на нем в последний момент показались какие-то символы, а потом все погасло.

Я сжег автомат по измерение силы удара - силомер. Я знал, что к утру его восстановят, но никак не мог дождаться момента, когда кто-то проходит менять его. Мой план был – дождаться тех кто придет на замену и проследить за ними. Тут вдалеке замаячили патрульные и мне пришлось сбежать, чтобы избежать расспросов про пылающий автомат, но я притаился в кустах пока они прошли. Когда я вышел и подошел к месту где стоял подожженный автомат, тот был цел и невредим, как будто 15 минут назад не полыхал в жарком бензиновом пламени. От бессилия я сжал кулаки, я попробую на следующую ночь в другом месте. Эти адские аппараты по высасыванию души стояли по всему городу. Мои мысли перенеслись на год назад.

– Аға! – со смехом Рустам подошел ко мне. – Маған ақша берші, балалармен ойнауым керек (Дайте денег, мне надо с пацанами в силомеры поиграть).

Я только начал зарабатывать, поэтому не раздумывая дал ему 5 тысяч. Но вскоре он перестал спрашивать деньги. Приоделся, перестал ночевать дома. Я поймал его на набережной, где он ходил зарабатывая как оператор аппаратов для туристов.

Рустам вырвался, злобно оскалился и убежал. Я погнался за ним, но он был меньше, легче и моложе. Набережная была заполнена туристами, которые мешались под ногами и я потерял брата из виду.

Я вернулся домой, чтобы немного успокоить мать. С ним все нормально, просто с кем то гуляет. Связался не с теми ребятами. Одумается и вернется. На следующий день я пошел к участковому.

Я зашел в опорный пункт перед которым стоял щит с ксерокопиями объявления о пропаже о розыске. Все они были напечатаны на последнем издыхании картриджа. Если бы принтер, на котором распечатывали эти листовки мог говорить, он бы просил пристрелить его.

Меня насторожила сторона с пропавшими людьми. Все молодые парни от 16 до 20 лет. Листовки выходили за пределы щит на котором были наклеены и было видно, что их наклеили поверх старых.

– Куда вы все делись – пробормотал я себе под нос и тут меня прервал скрипучий голос из-за спины.

– Все отправились к нему. – Я обернулся, чтобы понять кто говорит, но тот бомж, который это сказал уже уходил. Я понял что это бомж по густому запаху пота, прогорклого жира и перегара, который ударил мне в нос.

– Ээээ, токта, стой. – я догнал бомжа, и рывком дернул его за плечо развернув к себе.

– Что ты сказал? – тот молчал и улыбался беззубой улыбкой.

– Что ты знаешь, – но бомж просто улыбался, вонь от него была такая, что резало глаза. Я присмотрелся и отпрянул потому что увидел как на шее у бомжа была рана, из которой выглядывало какое-то насекомое. Я не стал рассматривать и отбежал. Остановился, чтобы перевести дух. С трудом сдерживая порывы рвоты я вернулся ко входу в опорный пункт.

Зайдя в него я был готов увидеть обшарпанные стены, решетки на окнах, но было вполне чисто и стены были не так давно покрашены.

Широкое лицо, смуглая даже для казаха, кожа ,я подумал про себя - наверное Бериш. Что он тут делает так далеко от своих. Не то, что мне важно какого “ру” передо мной человек, но с течением времени начинаешь видеть людей, насколько сильно они отличаются друг от друга.

продолжение