FallWorldVerse | Undertale AU | Хрупкий цветок на похоронах судьбы.

Пролог.

Мрачный город давил своей серостью. Вечный смог висел над головой, словно грязное покрывало, не позволяя солнцу пробиться сквозь него. Дождь. Только два состояния здесь: пасмурно и дождь. Сегодня лило как из ведра. Холодные капли хлестали по грязным улицам, смешиваясь с запахом пыли и отчаяния.

В одном из потертых пабов, больше похожем на крысиную нору, в тесной гримерке за кулисами, готовилась Фриск. Двадцать лет. Всего двадцать, а ощущение, будто на плечах вечность. Она здесь певица. Нет, не так. Она здесь инструмент выживания. Мечтала о другом, когда приехала в этот проклятый город. Мечтала о сцене, о признании, о музыке, льющейся из самой души. Получила... немного другое.

Ее голос стал щитом, единственным, что отделяло ее от голодной смерти на этих улицах. Пока она поет, пока паб платит, она жива. Еще один день. Еще один глоток надежды в этом болоте.

Сегодня особенно тревожно. Хозяин сменился. В этом городе все пабы принадлежали мафиозным кланам. Передел сфер влияния, кровавые разборки – обыденность. И вот, именно этот паб, этот клочок относительной безопасности, достался кому-то новому. Фриск не знала кому. И незнание пугало.

Дрожащие пальцы перебирали бисер в заколке, пытаясь унять нервную дрожь. Бесполезно. Прическа, хоть и старательно уложенная, казалась жалкой попыткой скрыть испуг.

- Спокойно, Фриск. Все будет хорошо! - прошептала она себе, глядя в мутное зеркало. Слова звучали фальшиво, даже в ее собственных ушах. Все ли будет хорошо? В этом городе ничего не бывает хорошо. Только плохо и очень плохо.

Она чувствовала себя старой, уставшей от жизни, хотя ей было всего двадцать. Будто все краски выцвели, оставив лишь серый и черный.

Хриплый голос управляющего, прозвучавший за сценой, заставил ее вздрогнуть.

- Дамы и господа, приветствуйте нашу милейшую "Хрупкий цветок"!

Фриск глубоко вздохнула, стараясь выровнять дыхание. Хрупкий цветок. Ироничное прозвище. Она совсем не чувствовала себя хрупкой, скорее, избитой, закаленной жестокой реальностью.

За кулисами ее ждало платье. Темно-красное, с глубоким декольте и длинным разрезом, открывающим ноги. Оно не было красивым, оно было… выгодным. Подчеркивало то, что привлекало внимание. То, что приносило деньги.

Собравшись с силами, Фриск вышла на сцену. Яркий свет прожекторов болезненно ударил в глаза. Зал был полон. Дым, пропитанный запахом дешевого алкоголя и пота, висел в воздухе, создавая гнетущую атмосферу. Мужчины в темных костюмах, с холодными, равнодушными лицами. Они смотрели на нее, как на кусок мяса.

Заиграла музыка. Медленная, тягучая мелодия. Фриск закрыла глаза, пытаясь отключиться от окружающей действительности. Вспомнила закаты в далеком, счастливом прошлом. Вспомнила маму, ее добрую улыбку.

И запела.

Ее голос, чистый и звонкий, контрастировал с грязью и мраком этого места. Он взмывал вверх, словно пытаясь пробиться сквозь смог к чистому небу, которого она никогда не видела. В ее голосе звучала тоска, боль, надежда и отчаяние. Он был ее единственным оружием, ее последней линией обороны.

Она пела о любви, о потерях, о мечтах, которые никогда не сбудутся. Пела о том, что чувствовала, о том, что видела каждый день.

Когда она закончила, в зале наступила тишина. Затем раздались аплодисменты. Громкие, грубые, с оттенком оценивающего одобрения.

Фриск поклонилась, стараясь не смотреть никому в глаза. Она чувствовала себя обнаженной, выставленной на всеобщее обозрение.

Вскоре к ней подошел управляющий, бледный и нервный.

- К тебе хотят поговорить. Новый босс. - прошептал он, указывая на дальний столик, за которым сидел мужчина в дорогом костюме. Его лицо скрывала тень от широкополой шляпы.

Сердце Фриск бешено заколотилось. Неужели это конец?

Сделав глубокий вдох, она направилась к нему. Каждый шаг давался с трудом, словно ноги были прикованы к полу.

Мир вокруг сузился до этой фигуры в тени. До запаха дорогих сигарет и опасности, исходящей от него.

Фриск остановилась у столика, подняла глаза и увидела его лицо.

Оно было… знакомым. И ужасно, по-своему красивым. Властные черты лица, шрам, рассекающий бровь, и холодные, пронзительные глаза, смотрящие прямо в душу.

В этих глазах она увидела что-то… неуловимое. Что-то, что заставило ее забыть о страхе.

Мужчина медленно улыбнулся.

- Ты хорошо поешь, "Хрупкий цветок". - сказал он тихим, хриплым голосом. - Меня зовут Санс. И я думаю, мы можем стать очень полезны друг другу.

***

Дождь барабанил по крыше старого паба, словно отбивал похоронный марш уходящему дню. Мрачный город, окутанный пеленой смога, казался застывшим в вечном полумраке. Здесь всегда было либо пасмурно, либо лил дождь – идеальная декорация для жизни, пропитанной безысходностью и страхом. Страхом перед монстрами, захватившими власть, перед мафией, чья железная рука держала в кулаке каждый закоулок.

Паб, прозванный в народе просто "Яма", недавно сменил хозяина. Теперь им владел Ред, Санс Ред, один из самых опасных мафиози в городе. Говорили, он купил это место по прихоти своего младшего брата, Папируса, как первый шаг к расширению их владений. Папирус, почти трехметровый гигант-скелет с острыми зубами и хитрым взглядом, был правой рукой Реда. Несмотря на разницу в росте и характере, братья доверяли друг другу безоговорочно. Санс, хоть и не дотягивал до двух метров ростом, источал такую ауру опасности, что даже самые матерые головорезы предпочитали не переходить ему дорогу.

Санс вошел в "Яму", пропитавшись дождевой влагой. Его высокий, мощный скелет был облачен в дорогой костюм, на голове красовалась элегантная шляпа. На пальцах поблескивали массивные перстни. Трещина, пересекавшая его левую глазницу, придавала ему особенно зловещий вид. Острые зубы застыли в вечной, хищной улыбке, а единственный золотой зуб добавлял нотку вульгарной роскоши в его мрачный облик. Он прошел к одному из дальних столиков, откинул спинку стула и уселся, доставая из кармана золотой портсигар.

Управляющий, тощий типок с крысиными глазками, пронзительно свистнул, привлекая внимание посетителей.

- Леди и джентльмены! – проскрипел он. – Сегодня для вас выступает… наш Хрупкий Цветок!

На сцену вышла она.

Девушка, лет двадцати, с короткой стрижкой и в простом красном платье, которое, тем не менее, выгодно подчеркивало ее хрупкую фигуру. Она выглядела невинно и беззащитно в этом пропитанном пороком месте.

Санс замер.

Ее голос.

Когда она запела, мир вокруг перестал существовать. Песня была грустной и надрывной, история о потерянной любви и несбывшихся мечтах. Ничего особенного, просто красивая мелодия и печальные слова. Но в ее исполнении в них звучала такая искренность, такая боль, что Санс не мог отвести от нее взгляда.

Его сердце, давно покрытое толстым слоем льда, вдруг екнуло. Что-то хрустнуло внутри, ломая привычные барьеры.

Он хотел ее.

Не просто обладать ею, как трофеем. Он хотел защитить ее от этого мира, от этого города, от самого себя. Хотел, чтобы она была только его.

Любить?

Это слово, давно забытое, вдруг всплыло в его голове. Он подавил его, словно назойливую муху, но оно не сдавалось, жужжало где-то на задворках его сознания.

Санс слушал, забыв про сигару, тлеющую в его руке. Он видел только ее. Эти короткие волосы, этот простой наряд, этот надрывный голос, затрагивающий самые потаенные уголки его души.

Ее имя.

Фриск?

Его мысли были сумбурными, хаотичными. Он чувствовал себя как будто очнулся от долгого сна, увидел свет в кромешной тьме.

Когда она закончила петь, зал разразился аплодисментами. Фриск поклонилась и скрылась за кулисами. Санс глубоко вдохнул, пытаясь прийти в себя. Он потушил сигару, поднялся со стула и направился к выходу.

Дождь продолжал лить, словно оплакивая его потерянную надежду. Он знал, что просто так не отпустит ее. Он найдет Фриск. Он сделает ее своей. Но что он сделает потом?

***

Запах дешевого виски и прокисшего пива висел в воздухе, пропитанном сыростью и отчаянием. Дождь барабанил по крыше старого паба, словно оплакивая ушедшие времена. Свинцовое небо Мрачного города давило на плечи, окутывая все вокруг густым, удушливым смогом. Это был обычный день. Точнее, обычный дождливый день.

В углу, за столом из потемневшего дерева, сидел ОН. Ред. Его имя шепталось в темных переулках и вызывало дрожь даже у самых отъявленных головорезов. Босс, головорез, дьявол во плоти. Хотя плотью его назвать было сложно – кости, да и только. Высокий, почти двухметровый скелет в сшитом на заказ костюме, явно дорогом, который, казалось, вот-вот треснет на его широких плечах. Шляпа надвинута на лоб, отбрасывая тень на лицо, но даже в полумраке было видно, как зловеще сверкает золотой зуб в его вечной, оскаленной улыбке. Через левую глазницу тянулась глубокая трещина, затянувшаяся шрамом, словно расколовшим череп надвое. На костлявых пальцах сверкали массивные перстни с рубинами и изумрудами, каждый размером с голубиное яйцо.

Он купил этот паб. Без лишних разговоров. Просто пришел, положил на стол пачку денег и сказал: "Теперь это мое". Монстры, расширяющие свои территории, действовали быстро и безжалостно. Ред был их авангардом, самым жестоким и самым эффективным.

В тишине паба раздался звук гитары. Аккорды были простыми, но в них чувствовалась какая-то щемящая тоска. Потом запела девушка. Голос хрупкий, как лепесток цветка, пробивался сквозь серую рутину и вызывал странное, почти болезненное чувство. Это была песня "Хрупкого цветка", ее коронная вещь. Фриск. Двадцать лет, ангельское личико и голос, способный растопить лед.

Ред прислушался, прикрыв глаза. Он терпеть не мог сентиментальности, жалости к себе, этих сопливых песенок о любви и утратах. Но в голосе этой девчонки было что-то другое… Что-то, что коснулось его истерзанной души, что-то, что заставило забыть о крови, боли и власти.

Он почти усмехнулся. Он, Ред, гроза преступного мира, вдруг почувствовал… что? Заинтересованность? Желание? Нет, не физическое. Во всяком случае, пока. Он никогда не испытывал таких чувств к женщинам. Они были для него лишь игрушками, средством достижения цели. Но эта Фриск… Она словно выбивалась из всех правил.

"Паб купил? Купил! В нем поешь? Поешь! Значит принадлежишь мне? Принадлежишь!" – эта формула работала безотказно. Всегда. Любая девушка падала к его ногам, испуганная и обожающая. Но Фриск… Фриск казалась другим случаем.

Ред открыл глаза и резко поднялся. Пора действовать. Он вызвал управляющего и велел организовать встречу с певицей.

В комнате ожидания было сыро и холодно. Обшарпанные стены, тусклая лампочка под потолком и затхлый запах. Ред нервно барабанил пальцами по подлокотнику кресла, рассматривая свои перстни. Не нервничал он, конечно. Просто готовился.

Дверь скрипнула, и в комнату вошла Фриск. Она была еще меньше и хрупче, чем казалась на сцене. Бледное лицо, огромные испуганные глаза. Она смотрела на него с ненавистью. Ред почувствовал это сразу. Огонь, зароненный в глубине души.

"Крепость", – подумал он. Неприступная крепость. Будет трудно. Но тем интереснее.

Он поднялся ей навстречу, расправил плечи, стараясь казаться еще выше и внушительнее.

– Здравствуй, – произнес он своим низким, хриплым голосом, от которого даже профессиональные убийцы вздрагивали. – Мое имя Санс.

И он улыбнулся. Широко, хищно, показывая свой золотой зуб. Он знал, что многих эта улыбка пугает. Но Фриск не дрогнула. Она лишь сжала кулаки, и в ее глазах вспыхнула искра. Битва началась.

***

Дождь барабанил по крыше старого паба, словно отчаявшийся барабанщик, выбивающий похоронный марш последним надеждам. Мрачный город, окутанный смогом, корчился под властью мафиози, и этот район, прижавшийся к людской части, ощущал тяжёлое дыхание монстров, расширяющих свои территории. Сегодня, как и почти всегда, небо было затянуто серыми тучами, льющими бесконечный дождь.

В старом пабе, пропитанном запахом дешёвого пива и отчаяния, недавно сменился хозяин. Ред, опасный мафиози, чья репутация опережала его самого, посеял страх среди местной публики. Монстры шептались о его жестокости и мрачности, а люди старались не попадаться ему на глаза.

Ред, он же Санс, высокий и мощный скелет, вошел в паб. Его сильные, толстые кости обтягивал дорогой костюм, а широкая шляпа отбрасывала тень на его лицо. Огромный шрам, точнее, глубокая трещина, пересекала его левую глазницу, делая его взгляд еще более пугающим. Острые зубы, застывшие в вечной ухмылке, подчёркивали его хищный оскал. Один зуб, выделяясь среди остальных, был сделан из чистого золота, символ его власти и богатства. Несколько массивных перстней сверкали на его костлявых пальцах. Несмотря на внушительный вид, рост Санса составлял всего сто девяносто сантиметров, что, казалось, только добавляло ему ярости.

Фриск, хрупкий цветок среди этих бетонных джунглей, пела в этом старом пабе. Ей было всего двадцать лет, но в глазах читалась усталость, гораздо большая, чем полагалось в её возрасте. Её голос, чистый и нежный, пытался пробиться сквозь пелену уныния, окутавшую заведение.

Их взгляды встретились. Санс смотрел на девушку с явным, почти звериным желанием, от которого Фриск передёрнуло. Она мало что знала об анатомии монстров, но одна мысль о том, чтобы оказаться в кровати с подобным существом, вызывала у неё отвращение. Она мечтала сбежать, исчезнуть, но правила этого мира были неумолимы.

Санс подошел к ней, заставляя Фриск невольно отступить к стене. Он остановился в нескольких шагах, прожигая её взглядом.

- Меня зовут Фриск! - представилась она, стараясь сохранить хоть какое-то подобие спокойствия.

Санс ухмыльнулся, обнажая свой золотой зуб.

- Ред. Можешь звать меня Ред, - прохрипел он.

- Чего ты от меня хочешь? - напугано спросила она, сильнее прижимаясь к стене.

Санс не хотел её пугать. Она просто ему понравилась. Её нежность, её хрупкость... она была полной противоположностью его мира, миру насилия и тьмы. Но его скверный характер, его неспособность выражать свои чувства иначе, чем через силу, играли с ним злую шутку. Он действовал, как обычно, прямо и грубо, и из-за нахлынувшего волнения совершал ошибки, только больше пугая её.

- Хочешь выжить, стань моей! - выпалил он, словно выплюнул.

Разумеется, он имел в виду, что хочет защитить её, оградить от опасностей этого мира. Но Фриск поняла это как прямую угрозу, как посягательство на её свободу и достоинство. Не раздумывая, она замахнулась и смачно врезала ему по скуле. Её рука полыхнула острой болью, костяшки раздробились о твердый череп, и кровь хлынула из рассечений.

Санс опешил. Он ожидал всего, но только не этого. Но поднять руку на Фриск? Нет, этого он себе позволить не мог.

- Я понял, - тихо ответил он, избегая её взгляда.

Затем он развернулся и покинул комнату, оставив Фриск одну, напуганную и дрожащую. Она сползла по стене на пол, прижимая кровоточащую ладонь к груди. Боль была невыносимой, но страх был еще сильнее. Она не знала, что теперь ей делать, как жить дальше, зная, что за ней охотится Ред, самый опасный мафиози в городе. Слезы текли по её щекам, смешиваясь с кровью на её руках. Дождь продолжал барабанить по крыше, словно оплакивая её потерянную надежду. Мир вокруг неё был жесток и беспощаден, и она чувствовала себя совершенно одной, маленькой и беззащитной, в этом мрачном и опасном месте. Она была хрупким цветком, выросшим в бетоне, и теперь её судьба висела на волоске. Её ждало будущее, полное неопределенности и страха, будущее, в котором ей предстояло найти в себе силы выжить, даже если для этого придётся пойти на самые ужасные поступки. И, возможно, даже, принять предложение Реда... чтобы выжить.

***

Дождь барабанил по крыше старого паба, словно отстукивая погребальный марш. Закопчённые окна едва пропускали тусклый свет, тонущий в плотном смоге, нависшем над городом мертвой хваткой. Фриск сидела в тесной гримерке, прижимая к себе окровавленную ладонь. Бинт противно лип к коже, но боль, острая и пульсирующая, не давала сосредоточиться. Слезы катились по щекам, смешиваясь с размазавшимся гримом.

- Монстры! Докатилась! – пронеслось в голове, полным отчаяния. Ненависть к ним, выпестованная годами, казалась сейчас особенно острой. Монстры… причина всех ее бед. И вот, один из них, самый опасный, самый жестокий, теперь положил на неё глаз.

Ред Санс. Его имя произносили шепотом, полным суеверного страха. Высокий, под два метра ростом, с угрожающим оскалом и глазами, в которых плескался адский огонь. Одна его тень могла парализовать, а она… она влепила ему пощечину. В отчаянии, из чувства самосохранения, но все же… теперь её ладонь горит болью, а душа – леденящим ужасом.

- Спать с монстром? Брр! Нет уж! Хотя он скелет… все равно нет! – бормотала она, стараясь унять дрожь. Образ его костлявого лица преследовал её. Она закончила перебинтовывать руку, рассматривая тугую повязку. - Блять.

Силы покинули её. Фриск сползла на пол, прижимая колени к груди. Мелкая дрожь сотрясала всё тело. Страх сковал её, лишил воли. Что он сделает с ней? Убьет? Будет мучить? Заставит… Она даже думать об этом не могла.

Ей было всего двадцать, и она мечтала о сцене, о признании, о любви… А вместо этого её жизнь превратилась в кошмар. Работа в этом прогнившем пабе – лишь ступенька к её мечте, но теперь эта ступенька вела прямиком в ад.

Она не знала, что за грозным фасадом Реда Санса скрывалось смятение. Он влюбился в неё с первого взгляда. Влюбился, как влюбляются в редкий, прекрасный цветок, пробившийся сквозь асфальт жестокого мира. Но его скверный характер, его репутация, не позволяли ему выразить чувства. Он лишь умел пугать.

Дверь в гримерку распахнулась, впуская клубы табачного дыма и зловоние дешевого алкоголя.

- Успокойся! – рявкнул управляющий. Его жадный взгляд скользнул по Фриск, словно оценивая товар. - Если он тебя хочет, значит просто смирись! Если нужно, я лично тебя ему отдам!

Управляющий видел в своих певицах лишь источник дохода. Живые куклы, которые можно продать, сломать, выбросить. Он давно положил глаз на Фриск, но боялся ее сломить. Она была слишком хрупкой, слишком нежной, чтобы доставить ему настоящее удовольствие. Но Ред Санс… в его руках она сломается быстро, и тогда… тогда управляющий заберет остатки.

- Даже не сбежишь! Слышал, он и за версту найдет! А то и на другом континенте! – Управляющий облизнулся, представив, какой властью обладает Ред Санс. - Так что выбора у тебя нет!

С этими словами он покинул гримерку, оставив Фриск наедине со своим страхом. Ее положение казалось безысходным. Она была пешкой в чужой, жестокой игре.

Но, как ни странно через ее слезы пробилась искорка надежды. А что если просто сбежать? Пропасть? Начать новую жизнь? Это был рискованный план, безумный. Но что ей терять?

Фриск поднялась с пола, вытирая слезы. Ред Санс мог найти её, конечно. Но он не знал её. Он не видел её настоящей силы, скрытой за маской хрупкой певицы. И Фриск была готова показать ему эту силу. Она была готова бороться за свою жизнь, за свою свободу. Она была готова… бежать.

В голове зародился план. Рискованный, почти невозможный, но другого выхода у нее не было. Она поправила бинт на руке, глубоко вдохнула и посмотрела в зеркало. В отражении она увидела не испуганную девушку, а решительный отблеск пламени. И дождь за окном уже не казался таким мрачным. Он лишь смывал старую жизнь, освобождая место для новой.