Фатумгере

Эта история из тех, про которые говорят, что так не бывает. Тем не менее она реальная и произошла на самом деле. И хоть произошла она не со мной, а с моим товарищем я расскажу её от первого лица. Уж больно мне хотелось, чтобы и со мной произошло нечто подобное. На деле же я сыграл только маленькую роль в этой истории. Какую? Я сказал другу: «Фатумгере».


Часть 1

Скучно мы живём. Ох скучно. Работа — дом, дом — работа. Работаем на пределе сил, чтобы был дом, чтобы в доме этом было удобно, уютно. Только вот удобствам и уютом этим домашним мы почти не пользуемся, потому как дома не живём практически. На работе живём, там проводим большую часть своей жизни, чтобы был дом. Круговерть? Да, сплошная круговерть однообразной жизни, вязкая и блёклая, с проездом в метро, обедом в столовке или кафе, радостью окончания рабочего дня и снова с проездом в метро между прежними локациями жизни.

Спасение дома, там покой и уют, хорошо дома. Покой и уют… и одиночество. Вот же печаль. Вроде и друзей много, и знакомых ещё больше и девушек, желающих создать семью с моей скромной персоной предостаточно. А всё как-то никак.

«Да как же так? Чего тебе надо-то? — сетовал как-то мой коллега по работе, — Смотри. И умницы, и красавицы, и хозяюшки. Кого тебе надо? Принцессу ищешь?»
А я и сам уже не знаю кого ищу, и ищу ли вообще.

Когда-то, в далёком юном возрасте, моя бабушка посеяла во мне уверенность, что есть у каждого человека вторая половинка. Единственная родственная душа. Вот только её и надо искать, а как найдёшь, тогда уже жить душа в душу в полном согласии, гармонии и радости. Засела эта мысль в сознании моём, крепко накрепко засела. Корни пустила глубокие. И не выкорчевать теперь ту мысль так просто, не избавиться от неё. Живёт она где-то глубоко в душе, да мечтами бесплодными расцветает. Надеется и ждёт. И ждёт, и надеется. Да только видно попусту.

Найти родственную душу… Это в нашем-то мире! Суетном, безумном мире потребителей! Где вы романтики? Где ваши бесполезные, но милые подвиги? Где бесшабашные отчаянные поступки ради единственной и неповторимой? Где всё это? Я не романтик. Я реалист, реально одинокий материалист. А всё равно жду ту самую, которая идеально подойдёт мне, а я подойду ей. С которой мы сольёмся, или слепимся, или сплетёмся в единое целое, познаем что есть истинное счастье, будем жить в любви и согласии до самой старости, и уйдём на пенсию в один день.
Может она живёт в другой стране, или на другой планете, в другом мире или вообще в другой жизни. И как понять, что та или иная девушка именно та самая половина и есть? Как не ошибиться? То-то. Пробовал я несколько связать судьбу свою по принципу стерпеться слюбится. Не вышло ничего, смысл жить, чтобы терпеть? И не вяжется такими спицами счастье семейное. Распускается, как свитер недовязанный, только за край нитки потяни и нет идиллии в отношениях.
Есть пары союз которых считается удачным, есть пары, которые подходят друг другу, есть которые привыкают жить вместе, но это всё не то, это не для меня не то. Не годится, так. В моём понимании, мировоззрение сложилось иная картина совместной жизни, ничего не поделаешь. Эх, бабушка, бабушка…

В метро многолюдно. Рабочий день закончился. Народ по домам торопится. Душно в метро, гулко, суетно. Час пик. И я домой спешу, в свою уютную берлогу. В берлоге меня ждут: ужин, телик, душ и спать. Перед сном можно книгу почитать. Ну да, незатейлив мой досуг. Только до досуга, пусть и незатейливого ещё добраться надо, а это две пересадки с переходом с ветки на ветку и несколько остановок до конечной станции. Дальше пешком, благо, дом не далеко от метро.
Я редко смотрю на людей в метро, в магазине, на улице. Привычки не имею разглядывать чужие лица. Вижу только общую картину. Движется себе толпа, море людское, в разных направлениях. Кто-то спешит, кто-то еле плетётся, кто-то говорит по телефону, а я еду домой.
Жду поезд, подземный зал на этой станции с закрытым перроном, прибытие поезда не видно. Просто откроются двери на перроне, а за ними уже откроются двери вагона. Мне осталось-то всего несколько остановок, чтобы добраться до конечной станции.

Я поднял глаза, вдоль перрона шла девушка. Шла к дверям у которых стоял я. Что-то щёлкнуло в моём сознании, сердце непонятно почему заколотилось! Да. она прекрасна, и что? Тем не менее я уставился на неё, пялился пренебрегая всякими рамками приличия. Она посмотрела на меня, ясными, чистыми, как голубое небо глазами. Мой взгляд смутил её. Это не удивительно. Девушка изменила направление и прошла ко мне за спину к соседним дверям.
Казалось бы, ничего особенного не произошло, ну девушка, ну красивая, таких вокруг много, но тогда что это внутри меня так сильно ёкнуло или ойкнуло. И вот ещё что, таких как она не много. Не много! Таких вообще больше нет!

Тёплый свет разлился внутри меня. Загорелся, вспыхнул, добрый, уютный свет. Знаете, на что это похоже? Я тоже прежде не знал, пока не почувствовал. А почувствовал я как мир в одно мгновение стал иным. Что изменилось? Да весь мир изменился всё вокруг переменилось. Всё стало совершенно другим, не таким как секунду назад. Не изменились только декорации, они остались прежними: метро, закрытые двери в стене станции, лампы освещения, поток людской. Мир стал иным, светлым и праздничным. И всё это происходило только от вида незнакомой мне девушки. Она изменила мир. Изменила и теперь стоит у соседних дверей у меня за спиной.

«Ну, стоит себе и пускай стоит, — занудно шептал мой разум, — она-то теперь в соседнем вагоне поедет».
Я всегда стою в крайнюю дверь вагона, рядом с рекламой канцелярских изделий. Почему именно эти двери? Привычка. На конечной станции я окажусь ближе всего к эскалатору, и мне не придётся толкаться в толпе.
Открылись двери станции, за ними тут же разъехались в стороны двери вагона. Я вошёл. Подождал пока на свободные места рассядутся дамы, старики и дети, ибо так я устроен, если останется свободное место, тогда и я плюхнусь в него. Свободных осталось два места. Это при таком-то потоке людей! Что же, чудесно. Я уселся, уложил сумку на колени. На второе свободное место рядом со мной села та самая девушка. Вот-те-нате. Оказалось, я не в крайние двери вагона стоял, что уже само по себе странно, а в предпоследние. Прежде я не ошибался. Но на этот раз ошибка приятная. Рядом со мной оказалась та, что на мгновение изменила мой внутренний мир. И теперь мы поедем в одном вагоне, да ещё на соседних местах. Как говаривал один телеведущий: «Совпадение? Не думаю».
Поезд помчался в темноту тоннеля. Я увидел отражение моей прекрасной незнакомки в окне напротив, словно в зеркале. Она смотрела на меня. Наши взгляды встретились в отражении. Наверное я опять смотрел слишком вызывающе, и опять её смутил.
Неожиданно она опустила глаза вниз и тут же отвела их в сторону. Только миг, но сколько силы в этом мимолётном, простом движении глаз! Сколько чарующего обаяния! Она улыбнулась. В сторону улыбнулась, не глядя на меня. Но каким-то внутренним чувством я понял, что эта улыбка адресована именно мне.
Эта улыбка… Её улыбка. Нет в той улыбке насмешки или сарказма. От таких улыбок становится тепло на душе. Лёгкая, едва заметная, скромная, невероятно милая улыбка. Ни у кого больше нет такой пленительной улыбки как у неё. За всю свою жизнь мне не довелось увидеть более родной и любимой улыбки чем эта.

«Стоп! Стоп, стоп, стоп! — вернул меня из страны грёз мой мозг, — Надо остановиться, очнуться, вернуться в реальность. Мы незнакомы. Нельзя же так нагло пялиться на незнакомых девушек. Или можно?»
Я не мог заставить себя отвести от неё взгляд. Пару остановок я любовался чертами её лица, её длинными, немного вьющимися чёрными волосами. На ней белая блузка, две верхние пуговицы расстёгнуты, чёрная юбка до колен. И вроде всё в ней просто, от причёски до одежды, но всё идеально. И строго, и сексуально. Я любовался и радовался, что мы всё ещё едем рядом.

Поезд остановился на предпоследней станции. Распахнулись двери. Моё сердце остановилось, моё сердце замерло. Ну песня не иначе.
«А вдруг и она сейчас сойдёт. Выйдет в открытые двери и тогда всё, больше я никогда не увижу её. Никогда!»
Слово, «никогда», прогрохотало в сознании так, словно прекрасный замок рушился в одно мгновение, разваливался до самого основания, поднимая клубы строительной пыли. Комок подкатил к горлу. Сердце в груди заколотилось в тревоге и ожидании. Тесно стало сердцу, тесно среди вспыхнувших дурацких мечтаний. Мечтаний, которые вот так неожиданно раскрасили тусклую обыденность, как детскую раскраску яркими фломастерами. Кому было надо вышли, почти никто не вошёл в вагон. Оцепенение не отпускало, я превратился в мраморное изваяние, которое вряд ли выставят хоть в каком-то музее.

«Осторожно. Двери закрываются. Следующая станция…» — вещал холодный безжалостный голос из динамиков вагона.
Да, именно безжалостный и холодный голос, лишённый всякого сострадания и понимания, ведь следующая станция конечная. Конечная, блин!

«Остановись мгновение! Замри время!!! — оглушительно кричало что-то внутри меня, — Пусть я буду рядом с ней ещё немного, ещё капельку!»
И я совсем не переживал о том, что мне даст эта капелька, проведённая рядом с этой девушкой. Что могут дать каких-то жалких нескольких минут. Мне хотелось быть рядом с ней всегда. Просто рядом и всё. Впервые я чувствовал себя вот так.

Что это? Любовь с первого взгляда? Да, с первого! Да любовь! И не просто любовь, — это безошибочное ощущение, что это она. Та самая, одна на сотни, на миллионы, на миллиарды людей. Та самая моя половинка, единственная моя…
Двери вагона сомкнулись. Состав быстро набирая скорость ворвался в вечную ночь тоннеля. Я снова увидел её отражение в окне. Она уже не улыбалась, она смотрела на меня. Смотрела так, словно хотела что-то сказать, но тоже не решалась.

«Да чёрт бы побрал мой долбанный страх! Страх оказаться не понятным! Сейчас будет конечная станция потом всё! Всё! Я больше её не увижу никогда!» — я ненавидел себя за это.

« Никогда, никогда, никогда…» — прозвучало тройным эхом в сознании, словно приговор. Я смотрел на её лицо в отражение и никак не мог решиться сделать первый шаг, сказать хоть слово, хоть улыбнуться. Я продолжал сидеть с каменным лицом, и общаться только со своими мыслями. Никогда ещё я не чувствовал себя так глупо.

Поезд замедлил ход. За окном вагона полетели огни станции. Стало светло и отражение исчезло. Люди поднялись со своих мест и направились к дверям, только мы вдвоём ещё какое-то время продолжали сидеть рядом. Словно мы давно знакомы друг с другом и никуда не торопимся.
Она вышла первой. Я поспешил за ней, проклиная свою природную застенчивость и нерешительность.
«Нет! Не в этот раз! — неожиданно для себя решил я, — плевать на всё. Догоню и познакомлюсь. Будь что будет».
И тут передо мной, как из-под земли, выросла бабуся в розовой кофточке и сумкой тележкой. И откуда она только взялась. Я вправо, она вправо, я влево, она влево. Да как же её обогнать!
«Тортилла! Прочь с дороги! Там моя судьба!»

Моя незнакомка теперь ехала на эскалаторе намного впереди меня. Она не оборачивалась, а я не сводил с неё глаз.
Я выскочил на улицу, лихорадочно ища её глазами. Вот она! На автобусной остановке. Садится в автобус… Двери автобуса закрылись сразу за ней. Вот и всё. Она исчезла, испарилась, упорхнула из моей жизни.
Синий автобус замигал оранжевой лампочкой, тронулся с места и увёз мою незнакомку вдоль проспекта. Я проводил взглядом автобус и чем дальше он удалялся, тем сильнее меня накатывало необъяснимое чувство тоски и одиночества.

«Да в чём дело-то? — пытался успокоить себя, — это всего лишь незнакомка. Таких в мегаполисах тысячи. Тысячи…»
И тут же осёкся:

«Нет. Таких не тысячи. Такая только одна».

Часть 2

Время шло. Встреча в метро не шла у меня из головы. Умом я понимал я понимал всю наивность положения, в которое я угодил. Конечно же в самой случайной встрече, не было ничего глупого и наивного, напротив, обычное явление, в высшей степени своей обычности, а сердце говорило:
«Не в этом случае, друг мой. Только не в этом случае».
Разум же продолжал уверенно убеждать в том, что ничего особенного не произошло, что это всего лишь мимолётный этюд жизни, яркий, эмоциональный, но кратковременный, и не более того.
Ждать от таких событий чего-то особенного неразумно. Я это понимал, но тем не менее ничего не мог поделать с собой. Я пошёл против собственного разума. Пошёл против трезвой и реальной оценки события. Я начал искать её.

Искал упрямо и безнадёжно. Искал везде где только можно. Ждал у вагонов метро. Ждал на станции где мы сошли. Ждал на автобусной остановке, в надежде, что она снова выйдет из метро и придёт на ту самую остановку. Теперь я готов, теперь я не упущу своего шанса познакомиться. Теперь я уверен, что заговорю с ней первым и сразу, только бы встретить её ещё раз. Всего один лишь только раз!

Теперь я напротив внимательно смотрел на лица людей. Всматривался в каждого прохожего. Со временем я заметил, что многих людей встречаю повторно, порой несколько раз подряд, несмотря на то, что живу в мегаполисе.

Вот смуглый мужик, всегда в тёмных очках, бейсболке и джинсовой куртке. Женщина лет пятидесяти, блондинка с короткой стрижкой с ярким макияжем. Очень толстый армянин в спортивном костюме с небольшой мужской сумочкой через плечо. Офицер ВМФ, который всю дорогу играет в какую-то игру на мобильнике. Девушка стройная, высокая, опрятная, одета всегда деловой брючный костюм. Эта девушка попадалась мне чаще остальных, она похоже тоже приметила меня. Мы всегда садимся в один и тот же вагон, потому что так быстрее пройти до перехода на другую ветку, потом переходим, обгоняя друг друга, и снова садимся в один и тот же вагон в голове состава, чтобы вновь оказаться у самого перехода.

Столько повторных встреч с разными людьми и всё не то что мне надо. Мне нужна только одна встреча, только один повтор, но его нет.
Пожалуй, нет ничего странного в том, что многих людей я встречаю повторно. Едем на работу в один район, примерно в одно и то же время, вечером так же едем домой. На дорогу домой я возлагал самые большие надежды. Ведь станция, на которой мы сошли вместе с моей прекрасной незнакомкой, была конечной. Значит есть вероятность, что и она ехала домой и мы живём с ней примерно в одном районе. Может она живёт всего в паре остановок на автобусе от моего дома. Я нашёл громадный супермаркет в паре кварталов от меня, возможно, она ходит в него за покупками. Я тоже стал ходить за покупками в этот супермаркет, хоть мне не это не удобно и намного дальше от моего привычного магазина, где меня знают все, даже грузчики, не то что продавцы. Но и в супермаркете, я её не встретил.

Мой оптимизм на вторую встречу угасал с каждым днём всё больше и больше. Ведь она, например, могла ехать по делам или в гости, а вовсе не жить в одном районе со мной, как я себе вообразил. В таком случае мои шансы ещё меньше.
Прошло много времени прежде, чем я сдался. В памяти остался только её образ, её взгляд, её улыбка. Это всё что мне осталось. Я принял наивность своих мечтаний, за возможную реальность, но это оказалось совсем не так. Я осознал и забил. Нет никакой второй половинки, нет никакой единственной на миллиард. Нет родственных душ. Судьба злодейка просто посмеялась над моей романтичной натурой. Всё банально просто, произошёл эмоциональный всплеск, или было какое-то особое настроение, что вызвало у меня бурю эмоций и только-то.
Я прекратил бестолковые поиски и прекратил надеяться на ещё одну встречу. Неть, значит, неть. Жаль. Как же чертовски жаль, что все мои выдумки на её счёт оказались такими не реальными, надуманными и наивными. Что же возвращаюсь в стан реалистов, прагматиков. Может быть, что моя незнакомка вообще не свободна. Чего уж теперь… Мир прост, холоден и жесток.

Чтобы не впасть в уныние, я ушёл с головой в работу. Пришлось взять на дополнительную нагрузку, чтобы на пустые поиски неизвестно кого не оставалось времени. Это помогло.
Я заработался настолько, что однажды забыл зонт в супермаркете. В том самом
супермаркете, где когда-то бродил в надежде встретить свою прекрасную незнакомку. Его я не сменил и теперь ходил именно туда скорее по привычке.
Зонт пришлось купить новый, потому как о том, что я повесил на ручку тележки в торговом зале, я вспомнил только на следующий день, когда попал под небольшой дождь.

Дни летели, жизнь проходила. Время и работа сделали своё дело, я почти полностью позабыл о встрече в метро. Черты лица моей незнакомки постепенно таяли в памяти. Остался только туманный образ.
На ежегодный корпоратив, в день рождения нашего босса я идти не хотел, но это же наш босс, Анатолий Иванович. Да, он зануда, но вечеринки устраивать любит. Корпоративная попойка в нашем офисе началась в пятницу, сразу после обеда и тянулась до конца рабочего дня. К алкоголю я отношусь равнодушно. Вот не нравиться мне ни алкогольное опьянение, ни последствия после него, ни общение с подвыпившими коллегами. Но это же наш босс, Анатолий Иванович, пришлось остаться. И вот, когда все изрядно подпили, после с любовью озвученных, заранее заученных хвалебных тостов и пожеланий нашему дорогому и горячо любимому боссу, я заскучал.

Началась танцевальная программа, я остался за столом один и почему-то вспомнил свою любимую незнакомку. Танцевать я люблю, но не умею. Ко мне подсел мой коллега, Лёха. Лёха с успехом перевыполнил план по выпивке и теперь просто смотрел на танцующих посреди офиса. Он тоже любил танцевать, но уже не мог уверенно стоять на ногах. Если честно, Лёха немного странный парень. Нет, он не придурок, придурки у нас работают в другом отделе, он просто немного странный.
— Чего гру-у-стишь? — протянул Алексей.
— Вспомнил кое-кого, — признался я.
— У-у-у, — мотнул головой Лёха, — и кого же?

Я посмотрел на лысую голову Лёхи, с минуту раздумывал стоит ли ему что-то рассказывать. Сам не понимая зачем, я рассказал ему всю историю, о встрече в метро, и о поисках, и о переживаниях на этот счёт. Вкратце рассказал, без эмоциональных подробностей. Лёха слушал внимательно или только делал вид, что слушает. В комментарий к моему рассказу он икнул, сделал глубокий вздох и сказал:
«Фатумгере, дружище, всё будет хорошо. Фатумгере».
После чего он хлопнул меня по плечу, шатаясь и хлопая в ладоши ушёл на «танцпол».
— Фатумгере? — переспросил я, пытаясь перекричать музыку, — что ещё за фатумгере?
Лёха не ответил. Даже не обернулся. Он уже делал странные движения, мало похожие на какой-либо танец, в круге дам из бухгалтерии, изрядно веселя сводниц дебита с кредитом.

Говорю же, что он странный. Я тут же выбросил из головы этот разговор. Взглянул на часы и решил, что уже, пожалуй, можно оставить сей дивный праздник жизни. Всё равно скоро все покинут офис до понедельника и пойдут кто куда. Кто в бар, продолжать веселье, а кто домой. Я домой.

Город изнывал от жары уже вторую неделю. Асфальт грелся, становился мягким и ядовитым, не помогали даже поливальные машины, с бьющими фонтанами перед собой. Листья городских деревьев потеряли свою сочную зелень, скукожились, съёжились от недостатка влаги и жгучего солнца. Духота не давала дышать полной грудью днём, и даже ночью мешала хорошо выспаться. Метеорологи почти каждый день обещали дождь, и всякий раз ошиблись. Дождя не было, прогноз всякий раз оказывался ошибочным, тем не менее я упорно продолжал таскать в рюкзаке свой новый, компактный зонт. Зачем? Попасть в такую жару под дождь для кого-то скорее благо, чем неприятность. Только не для меня. Не люблю ходить в мокрой одежде, не люблю и всё тут.

Я вышел из метро и о чудо! Начинался дождь! И не какой-то там дождичек, а дождь с заявкой на сильный ливень. Чёрные тучи нависли над крышами многоэтажек. Порывы сильного и холодного ветра лихо выдули зной и духоту с улиц города. Стало даже прохладно. Первые крупные капли сорвались с неба и шлёпнули о горячий асфальт. На улице потемнело настолько, что загорелись рекламные вывески. Огни светодиодных лент в витринах заиграли яркими красками. Небольшие магазинчики с фруктами и овощами, парикмахерских и салоны красоты, филиалы банков и «обменники», фастфуды и небольшие кафешки, пункты выдачи заказов, всё стало зазывать к себе ярче и выразительные.

Ливень сорвался с неба шумной стеной. Асфальт мгновенно намок и стал чёрным. Появились мелкие лужи, но длинные лужи. Потоки воды с мелкой рябью устремились к сточным люкам, унося за собой окури, фантики и песок, что скопился маленькими барханами вдоль бордюра. Крупные капли бомбили по лужам, оставляя на их поверхности большие пузыри, которые тут же лопались, а на их месте появлялись новые. Запахло свежестью, газонной травой и листвой пожухлых деревьев.

Ветер немного стих, зато дождь лупил в полную силу. Он шумел в листве деревьев, барабанил по крышам автомобилей и остановок. Поток транспорта снизил скорость, красные огни стоп-сигналов выстроились в ленту. Большинство людей оказались не готовыми к встрече с таким ливнем и нашли себе укрытие под козырьком станции метро. Кто-то достал дождевик и быстро натягивал прозрачный плащ поверх одежды, кто-то достал зонтик и смело шагал в непогоду. Впрочем, нашлись и отчаянные, что смело шагнули под душ без всякой защиты. Мужчины и женщины решительно ступали под струи дождя, но сделав пару шагов понимали свою ошибку и переходили сначала на быстрый шаг и почти тут же на марафонский бег. Это не спасло, их одежда промокла насквозь менее чем за минуту.

Я посмотрел вверх, оценивая возможную продолжительность стихии. Туча не очень большая, минут на пятнадцать-двадцать, можно и подождать. Ещё один парень не дождался и смело шагнул в дождь, но тут же съёжился и побежал, шлёпая по лужам. Спешат люди, торопятся домой, а я не спешу и не тороплюсь. Не к чему и не к кому мне спешить и торопиться. Хоть и зонт у меня есть, компактный новый, лежит в рюкзаке. Не хочу его доставать. Буду стоять с остальными. Побуду среди людей.
Краем глаза я увидел, что рядом со мной кто-то остановился. На самом краю ступени, куда едва доставили капли дождя. Я повернул голову скорее автоматически, чем из любопытства и обомлел. Это она!
Она! Моя любимая незнакомка!
Что это?! Невероятное совпадение? Везение? Судьба? Или это новая издёвка судьбы?

Её чёрные кудри лежат на груди, перекинутые через левое плечо. Голубые, как ясное небо глаза, белая блузка, чёрная юбка. Не может быть никакой ошибки, это она! Это моя любимая незнакомка! Мой сон ожил? Повторился? Сердце заколотилось так сильно, что отголоски его глухих ударов отзывались эхом в моих ушах.

Я замер не зная, что делать. Как-то всё неожиданно. Знакомиться? Вот так, среди толпы людей? Не знаю почему, но эта затея показалась мне глупой, но и упустить свой шанс я не мог, не имел права. Она посмотрела на меня своими прекрасными глазами. Мне показалось, что она хочет мне что-то сказать… или не показалось? Я всё не решался заговорить первым. В моих мечтах это было проще, а на деле язык онемел, похоже, вместе с мозгами. Она еле заметно улыбнулась. Это даже была не улыбка, а только намерение на улыбку, настолько неуловимым было движение её губ. Я, можно сказать, только чувствовал, что она улыбается. Чувствовал так же ясно, как-то, что рядом со мной стоит, родственная мне душа, моя половинка.
Я не нашёлся сделать ничего лучшего, как просто скинуть с плеча рюкзак и достать зонт. Большой палец надавил на овальную кнопку у изогнутой рукояти. Зонт выстрелил вперёд и распахнул свой купол, разбрасывая в стороны капли дождя.

Я сделал шаг на мокрый асфальт и поднял зонтик над ней. Она не сказала ни слова, только улыбнулась, и шагнула за мной. Её улыбка была уже такой знакомой мне, такой родной, словно я видел её каждый день, радовался ей каждое утро и ждал каждый вечер.
Дождь забарабанил по зонтику. Маловат зонт для двоих, эх, маловат. Но это ладно, это пусть, меня это совсем не тревожит и не волнует. Я готов, я согласен промокнуть. Я согласен идти в мокрой одежде. Я готов на что угодно только бы находиться рядом с ней, видеть её глаза, видеть её улыбку, хоть ещё хоть сколько-нибудь. Пусть промокну до нитки, пусть даже заболею и умру, плевать. Сейчас смерть кажется меньшей проблемой, чем ещё раз потерять эту девушку. Она здесь, она рядом, она со мной, у этого нет цены.

Моя судьба взяла меня под руку и молча пошагали под зонтом вдоль безлюдной улицы. Мы шли, словно были знакомы сотни лет, нам не нужны были слова чтобы понимать друг друга, совершенно не нужны! Сейчас слова скорее лишние, чем нужные. Мы ещё вдоволь наговоримся. Мы чувствуем друг друга, чувствуем, что созданы друг для друга. Мы ещё много поговорим потом. Поговорим после. Поговорим обо всём. У нас ещё будет много времени для разговоров, целый остаток жизни. Остаток, который мы выпьем вместе без остатка. Откуда я это знаю? Да не ведомо мне откуда, а вот только знаю. Чувствую. Ощущаю. Осознаю.
Счастье обняло под зонтом, скрыло от холодного ливня. Тихое, мирное счастье, без границ и без условий. Такому счастью не нужны слова. Фатумгере, как говорил Лёха, фатумгере.