Фенрир

Опершись рукой о землю, мужчина несколько секунд покачивался, грозя упасть, но всё же сумел оттолкнуться и подняться на ноги. Уже в пятнадцатый раз. Затуманенные глаза его плохо фокусировались на окружающем, разбитые губы оставались упрямо сжатыми.

Оппонент хмыкнул, в сомнении потёр нос, засопел. Посмотрел куда-то в лежащую вокруг темноту. Оттуда кивнули.

– Ну же! Ну! Злись! Отвечай! Атакуй!

То ли провоцируя мужчину, то ли подбадривая себя, оппонент ярился, делал резкий рывок вперёд и тут же отступал. Пугал.

– Ну! Слабак! Ну!

Удар. Мужчина уклонился, но не ответил. А вот толчок в грудь пропустил и снова оказался на земле. Оппонент смачно плюнул было на поверженное тело, но во рту вовсе не нашлось слюны. Бить не сопротивляющегося довольно изматывающе, кто бы подумал.

–­ Чмо.­ Убогое чмо.

Мужчина зашевелился, уклонился от опрокидывающего удара ногой, и снова встал. Глаза его, наверное, стали ещё мутнее, но за опущенными веками не разглядеть. Он молчал, стоял и сильно качался. Но стоял же!

Темнота заговорила. В бесполом холодном шелесте её неживого голоса звучала насмешка и… усталость?

– Ты не сможешь вставать вечно. Если не выпустишь свои силы, рано или поздно ты упадёшь и не встанешь. Ну же! Накорми чёрного волка, выпусти его! Весь мир будет твоим, а когда наиграешься – отдашь его мне, и я подарю тебе новый!

– Эй! – Недовольный оппонент дёрнулся было, но запнулся и тут же осел, плюхнулся задницей в забрызганную кровью пыль. Задрожал, но всё-таки проронил – Ты же мне обещал!

Темнота усмехнулась. И циничной вышла эта усмешка.

– Видишь? Ради чего ты сдерживаешься?! Чтобы миром играл этот псих?! Откройся! Выпусти волка! Фенрир заждался! Выпусти его! Ты же кормил его, я знаю! Я точно знаю! Выпусти Чёрного Волка!

Мужчина стоял, покачиваясь, его веки не дрогнули, и лишь разбитые губы что-то шептали.

Темнота прислушалась, вгляделась в движения губ и истошно взвизгнула.

– Убей! Убей его!

Оппонент рванулся вперёд, в делающей стремительный выпад руке тускло блеснуло узкое лезвие. Зазвенело разбивающееся стекло, зеркальные осколки потоком плеснули на землю, отскакивая от неё, дробясь на всё более мелкие и мелкие фрагменты, превращаясь в облако нестерпимо сверкающей зеркальной пыли. В груди мужчины появилась трещина. И тогда он вцепился в её края, потянул в стороны…

И, разрывая клыками темноту, мир затопила стая волков всех возможных окрасов. Кроме чёрного.