Форпост "Полынь"

Корабль Звёздного Флота «Жемчужная» мягко опустился на поверхность планеты, недавно открытой и ещё безымянной. Это был самый дальний фронтир исследованного космоса. Атмосфера оказалась пригодной для дыхания, и капитан Тихонов разрешил небольшой высадочный отряд.

Кадеты Сергей Фельдман и Гена Барсуков шагнули с трапа, впервые касаясь ногами почвы неизведанного мира. Воздух был плотнее земного, чуть прохладный, насыщенный ароматами, в которых смешивалась влажная свежесть и сладковатые ноты незнакомой флоры.

— Ну что, пошли разведаем окрестности, — бодро сказал Гена, поправляя ремень с прибором сканирования.

Дань был ветреный, холодный. Они двинулись в сторону ближайшей рощи. Высокие стебли растений колыхались, словно волны зелёного моря. Листья были вытянутые, с серебристым отливом.

Гена не удержался: сорвал одно из растений, растёр между пальцами и поднёс к носу. Его глаза расширились.

— Серж, понюхай! — сказал он, протягивая ладонь другу.

Сергей осторожно вдохнул. Запах оказался знакомым до боли. Горьковатый, тягучий, терпкий. Полынь. Точно такая же, как на родной Земле, где он в детстве бегал по двору и слышал, как пыльная трава шелестит на ветру.

— Но как… — тихо прошептал он. — Это невозможно. Здесь никогда не было земной жизни.

Гена пожал плечами:
— Вселенная сама часто повторяет свои узоры, это известно Звездному флоту.

Они пошли дальше. Планета казалась безмятежной: птицеподобные существа с радужными крыльями взмывали ввысь, вдалеке переливалась река. Но запах полыни не отпускал. Он словно витал всюду — в воздухе, в ветре, в дыхании леса.

Сергей остановился, глядя на равнину, где ветер гнал волны трав. Ему вдруг показалось, что планета хранит какую-то память. Память о Земле, хотя расстояние между ними — световые годы.

— Ген, знаешь, — сказал он, — иногда мне кажется, что мы не открываем новые миры. А просто вспоминаем старые. Назовем это место форпост «Полынь». Думаю, Борис Натанович согласится.

Гена хотел было пошутить, но вместо этого молча кивнул. Они шли дальше, в глубь планеты, и каждый шаг казался шагом в собственное прошлое.