Гала в поисках идеала

Этот день мало чем отличался от всех остальных дней в моей жизни. Во всяком случае, в прошедшие два месяца моей жизни. Несмотря на то, что апрель давно перевалил за середину, по моим ощущениям сейчас был конец октября.

Соответствующим было и настроение. Впрочем, оно у меня теперь всегда такое. И наверняка таковым останется навсегда, поскольку я дала себе слово никогда больше не влюбляться. А если я не влюблюсь, крылья у меня не вырастут, и настроение останется серым, беспросветным, вечным...

Таким, каким оно стало четырнадцатого февраля, в этот странный день, который некоторые люди считают праздником.

Четырнадцатого февраля мой любимый человек сделал предложение. Не деловое, разумеется, хотя Денис очень деловой. Он сделал предложение руки и сердца... Правда, не мне, а моей тогда ещё подруге Наде.

Конечно, перед этим Денис всё мне объяснил и попросил прощения. Я была бы очень рада, если бы от извинений Дениса и Нади мне стало хоть чуточку легче, но увы...

Всё бы ничего, ведь дело-то житейское. И возможно, мне было бы не так обидно, если бы Денис являлся первым мужчиной, оставившим меня ради другой женщины, пусть даже ради моей подруги.

Тем более, Надя... Перед ней, судя по всему, трудно устоять, мужчинам виднее. Она очень яркая, общительная и активная. Она настоящий интеллектуал-многогранник. У неё как минимум три высших образования, одно из которых связано искусствоведением, другое - с историей, а третье - с востоковедением и африканистикой. Надя бывала в таких странах нашего огромного мира, о которых многие из простых смертных даже не слышали.

Потом Надя жила и работала в Москве, однако осенью прошлого года она развелась с мужем и решила временно вернуться в родной город, зализать раны. Разумеется, я поддерживала её как могла. Доподдерживалась.

...До Дениса, ещё в моей ранней молодости, был Пётр, которого я ждала из армии. Дождалась; правда, вернулся он не один, а с молодой женой.

Позже, в студенческие годы, был Слава. Мы с ним провели вместе целый год, но потом Слава случайно встретился со своей первой любовью, которая успела побывать замужем и развестись.

После того, как меня оставил Слава, я больше трёх лет даже думать не хотела об отношениях. Однако в один прекрасный день в галерее, в которой я начала работать после окончания факультета искусствоведения, решили, наконец, установить видеокамеры.

Устанавливал молодой мужчина, недавно переживший развод, Григорий. Мы случайно разговорились с ним и понравились друг другу. Гриша стал ухаживать за мной, и я будто оттаяла.

Но через полгода у Гриши заболела дочка, и это обстоятельство вновь сблизило его с бывшей женой, сплотило. К счастью, девочка поправилась, а любящие родители сплотились настолько, что возродили семью. Что ж, ради такого можно и пострадать.

Страдала я два года, а потом во время выездного новогоднего корпоратива познакомилась с Денисом. У организации, в которой работал Денис, корпоратив проходил на территории той же базы отдыха, где проходил наш корпоратив.

Денис, как я уже сказала, очень серьёзный и деловой человек. Он занимается поставками высокоточного оборудования в различные серьёзные организации и на предприятия.

На момент нашего знакомства мне уже исполнилось двадцать восемь лет, а Денису было двадцать шесть. Он был полностью погружен только в карьеру, и за спиной у него имелись лишь профессиональные достижения и личностный рост. Никаких бывших жён, никаких детей, никаких драматических историй с разбитым сердцем...

Я реально на крыльях летала в течение трёх лет. Из них полтора года мы жили вместе с Денисом. Он всегда говорил, что я очень благотворно влияю на его карьеру, вдохновляю его. Не знаю, так ли это было в действительности, но недавно Денис занял должность, к которой очень стремился, и даже начал намекать мне на то, что пора заняться и другими аспектами жизни, не только карьерой.

Как раз в это время приехала Надя, которую я, разумеется, сама же и познакомила с Денисом.

Что мы имеем на данный момент? Мне тридцать один год. У меня, как говорится, ни ребят ни котят, и никаких перспектив в данном направлении. А на улице и в душе́ вечный конец октября...

Задумавшись, я смотрела в окно галереи на то, как по залитой дождём улице едва тянется вереница машин. Пятница, и весь город сегодня в пробках.

...- Гаааалаааа Артууууровнаааа, - раздалось прямо у моего уха, и я вздрогнула.

Да, меня зовут именно так - Гала Артуровна Вешнякова. Моя мама в молодости работала натурщицей у нескольких известных художников. Мама вообще всегда бредила художниками, и все её многочисленные мужья были художниками. Сейчас мама опять замужем, и опять за художником, на этот раз, пейзажистом. В данный момент муж мамы предпочитает писать горы, потому мы с мамой не виделись достаточно давно.

Мой отец, которого я никогда не видела, тоже был художником. Художником-маринистом, если верить маме. Когда-то давно он уехал писать Корнуолл, о котором много читал, и обратно возвращаться не захотел. Именно поэтому я говорю об отце в прошедшем времени, а не почему-либо ещё; я элементарно ничего не знаю о нём.

Надеюсь, теперь, когда я рассказала о моей маме, вы понимаете, почему у меня такое странное имя? Я не Галина, а именно Гала.

- Что случилось, Генриетта Степановна? - удивлённо спросила я у администратора, которая, собственно, и кричала мне в ухо, пытаясь дозваться меня.

- Вас там ждут у поста охраны, Гала Артуровна.

- Кто? - удивилась я. - Ко мне никто не должен был прийти.

- Нотариус, Гала Артуровна. А по какому поводу - не знаю.

Вы наверняка думаете, что нотариусом оказался благообразный пожилой мужчина в дорогом костюме и с портфелем из крокодиловой кожи? Нет, это была женщина примерно моих лет, красивая и очень серьёзная.

- Вешнякова Гала Артуровна? - спросила она, сверившись с каким-то документом.

- Да, это я.

К счастью, я догадалась взять с собой сумку, и теперь протягивала незнакомке паспорт.

- Меня зовут Анастасия Юрьевна Коршунова. Я нотариус, и у меня к вам очень срочное дело по поводу вашего вступления в наследство. Где и когда мы можем поговорить с вами с глазу на глаз?

Вы наверняка решили, будто мой отец разбогател и оставил мне за́мок с привидениями на побережье Корнуолла?

Конечно же... нет. Это была бы история о другой героине, точно не обо мне.

- Я сегодня работаю до восемнадцати ноль-ноль, - нерешительно забормотала я, глядя в небольшие, очень тёмные глаза Анастасии Юрьевны. - Скажите, куда я могу подойти? Где находится ваш офис? Или нужно предварительно записаться?

- Наш офис находится очень далеко отсюда, Гала Артуровна, - сухо ответила Коршунова. - В Москве.

Я вдруг подумала о том, что Анастасия Юрьевна, кажется, полностью оправдывает свою фамилию. Я же напоминаю, скорее, растерянную и глупую наседку.

- Да и вообще, дело не терпит отлагательств, - продолжила Анастасия Юрьевна. - У меня самолёт через четыре часа. Это удача, что я успела найти вас.

Я в нерешительности посмотрела на Генриетту Степановну, которая, как пришла со мной на первый этаж, так и стояла рядом. Наверняка ловила каждое слово нашей с Коршуновой беседы.

- Иди, я прикрою, - махнула рукой дежурный администратор. - Начальства сегодня всё равно нет, на фестивале все, в Культурно-деловом центре. Надеюсь, часа вам хватит?

- Более чем, - заверила Анастасия Юрьевна.

- В "Шоколадницу" идите, - посоветовала Генриетта Степановна. - Там сейчас и народу мало, и рядом тут.

Я ушла в гардеробную для сотрудников, но тут же вернулась, накинув плащ и прихватив зонт. Мы с Анастасией Юрьевной, которая была выше меня чуть ли не на целую голову, вышли из здания галереи, быстро перешли через дорогу, по которой с черепашьей скоростью ползли машины, и вскоре очутились в тепле и сумраке популярного кафе.

Как и предсказала Генриетта Степановна, почти все столики оказались свободны. Мы с Анастасией Юрьевной выбрали самый дальний столик, расположенный в углу, и моя собеседница сразу приступила к делу.

- Вот, это мои документы, Гала Артуровна. Вы даже не спросили, - в голосе Коршуновой прозвучало явное неодобрение. - Нельзя же так! А вдруг я мошенница и авантюристка?

- Исключено, - пожала плечами я.

- Почему это? - удивилась Анастасия Юрьевна. - Вы что, медиум? Насквозь меня видите?

- Тогда бы я знала, зачем вам понадобилась, а я не знаю, - пришлось её немного успокоить. - Просто мошенникам я вряд ли интересна. Разве что уговорить меня продаться на запчасти, ибо ничего другого с меня не возьмёшь.

- Теперь я не была бы столь категорична на вашем месте, - Коршунова вдруг улыбнулась. - Потому что вы практически стали владелицей частного дома и земельного участка в городе Серпухове.

- Где?! - опешила я и провела ладонями по столешнице, проверяя, не там ли мои глаза, потому что временно ослепла от удивления.

- Вот.

Глаза оказались на месте, поскольку я увидела серую папку, которую мне протянула Анастасия Юрьевна. - Здесь копия завещания Соломатина Василия Аркадьевича.

Открыв папку, я начала читать. Ну да, если это не изощрённый розыгрыш, то ошибки наверняка нет: некий Соломатин Василий Аркадьевич завещал мне дом и земельный участок, расположенный в городе Серпухове, на улице такой-то, дом номер...

- А кто он такой - этот Соломатин Василий Аркадьевич? - растерянно спросила я.

- Вообще, Гала Артуровна, этим делом занимаюсь не я, а мой муж, Коршунов Евгений Викторович. Он является душеприказчиком Соломатина. Женя безуспешно пытался связаться с вами в течение четырёх месяцев. Заказные письма, отправленные по указанным адресам, вернулись обратно. Связаться с вами в сети не представлялось возможным. Муж узнал адрес галереи и отправил туда несколько писем, однако ответа на них не последовало. А время идёт, Гала Артуровна. Если бы в течение двух оставшихся месяцев мы вас не нашли, считалось бы, что вы отказались от наследства. И тут такая удача - у меня как раз командировка образовалась в ваш город.

- Спасибо вам за то, что нашли меня, - кивнула я. - Но... я до сих пор ничего не понимаю. Особенно, кто такой Соломатин.

- Насколько я поняла, это ваш отчим. Возможно, бывший.

- Боже! - сообразила я наконец. - Это же дядя Вася! Его что же, не стало?

На глазах у меня выступили слёзы. Из всех маминых мужей дядя Вася был самым добрым и человечным, хотя пил безбожно. Мама выгнала его лет пятнадцать назад, назвала неудачником и бездарем. Он очень обиделся, и с тех пор мы ничего о нём не слышали.

- Да, ещё в декабре не стало, - кивнула Коршунова.

- А откуда у дяди Васи дом в Серпухове? И почему дом завещан именно мне?

- К завещанию прилагается личное письмо для вас, Гала Артуровна. Его никто не открывал и не читал, вот. Думаю, оно прольёт для вас свет на решение Соломатина, - Анастасия Юрьевна протянула мне запечатанный конверт без марки. - А мне пора, Гала Артуровна!

- А что мне делать-то, Анастасия Юрьевна?

- Прочитаете письмо, изучите документы и примете решение. Надеюсь, правильное, - решите вступить в наследство. А это значит, что вам необходимо будет явиться в офис к Евгению Викторовичу, моему супругу.

- В Москву?! - я потёрла виски́.

Всё случилось слишком неожиданно. И вообще всё слишком невероятно.

- Именно, - Анастасия Юрьевна встала из-за стола. - В документах есть все адреса, номера телефонов и прочие координаты для связи. Также есть несколько визиток. Если возникнут вопросы, звоните или пишите, не стесняйтесь. Только учтите, что времени на раздумья у вас осталось не так уж много.

Я смотрела вслед удаляющейся высокой и стройной фигуре Анастасии Юрьевны, чувствуя, как ко мне подкрадывается коварная мигрень.

Убрав папку с копиями документов в пакет, я спрятала письмо в сумку и поспешила вернуться в галерею. Письмо решила прочитать дома, вечером, в спокойной обстановке, неторопливо и вдумчиво.

В данный момент мама была замужем, потому я жила одна, и жила по-настоящему спокойно. Надо заметить, что к тридцати одному году я могла "похвастать" не только тем, что не создала семью и не устроила личную жизнь. Я ещё и (выражаясь языком писателей эпохи романтизма) была бедна, как церковная мышь.

Квартира, в которой мы жили с мамой в те периоды, когда мама была не замужем, а в остальное время я жила одна, досталась нам от бабушки. Однако мама не является единственной наследницей. У мамы есть младший брат Владимир, мой дядя, а у него - жена и трое сыновей. Пока они все живут на Севере, где у дяди и его жены хорошая работа. Но кто угодно из их семьи может вернуться в наш город в любой момент, потому я абсолютно не расслабляюсь и совершенно не обольщаюсь.

Вы спросите, почему же я, такая взрослая женщина, до сих пор не задумалась о собственном жилье? Задумывалась. Но как только моя задумчивость переходила в стадию конкретных мыслей и решений, появлялся кто-то из моих мужчин.

С Денисом я вообще жила в его квартире, он сам на этом настоял, и мы собирались жить там и впредь. Правда, сейчас там живёт Надя. Потому теперь-то точно для меня настал момент задуматься о собственном жилье. И кажется, завещание дяди Васи - это знак. Своеобразный стартовый сигнал к началу новой жизни. Во всяком случае мне хотелось в это верить.

В кармане завибрировал телефон. Ну и денёк! То посетители по мою душу, то звонки. Обычно я веду очень закрытый образ жизни. Проще говоря, не нужна я никому, как пресловутый неуловимый Джо. Мне даже рекламщики и мошенники не звонят - смысла не видят в этом мероприятии, как пить дать.

Звонила - легка на помине! - Надя. Впервые за прошедшие два с половиной месяца. Я не знала, на какую дату они с Денисом назначили свадьбу, потому изрядно струхнула, глядя на светящийся дисплей. Не собираются же они приглашать меня разделить с ними этот торжественный и радостный день? Не совсем же они... Или совсем?

- Слушаю, - всё же решилась ответить я.

- Привет, Гала, - излишне жизнерадостно начала Надя. - Вот решила позвонить и узнать, как твои дела.

- Нормально, - я не смогла скрыть удивления. - А что может быть не так?

Задавать встречный вопрос и обмениваться любезностями мне категорически не хотелось. Потому Наде волей-неволей пришлось перейти к сути звонка.

- Тебя тут искали, Гала. Сначала, примерно месяц назад, присылали уведомление с почты, а потом приходила почтальон, но письмо она не оставила, ведь его отдают лично в руки.

"А у вас доку́ментов нету, - подумала я. - И о письме мне сообщить вы не сочли нужным".

- А вчера вечером приходила какая-то девушка серьёзная, в деловом костюме и с портфелем. Спрашивала о тебе, а потом интересовалась, в какой именно галерее ты работаешь. Сказала, что они, кажется, отправили письма на электронку не в ту галерею...

- Спасибо, Надя, меня уже нашли, - прервала я словесный поток, грозивший превратиться в Ниагарский водопад. - Мне очень жаль, что вас из-за меня побеспокоили. Ужасно неудобно получилось. Приношу свои извинения.

- Да ничего страшного, не чужие же люди, - Надя, казалось, была растрогана и польщена моими извинениями.

А ещё чувствовалось, что ей очень любопытно, кто же это меня так упорно разыскивал. Однако я, сославшись на занятость, сухо попрощалась и нажала отбой.

События такого плана, как неожиданно свалившееся наследство, совершенно точно любят тишину. Тем более, я ещё сама практически ничего не знаю. Может, наследство такое, что от него проблем больше, чем пользы.

Не успела я дойти до фондов галереи, как телефон в кармане опять завибрировал. Звонил Денис. Ну уж нет, пусть тебе невеста (или уже жена?) расскажет подробности. Проигнорировав вызов, я убрала трясущийся телефон обратно в карман.

Вернувшись к работе, я начала вспоминать о семейной жизни мамы и дяди Васи. Василий появился в нашей жизни, когда мне уже исполнилось десять лет, и был изгнан мамой, когда мне было около шестнадцати. Самому Василию тогда было уже точно лет пятьдесят.

Дядя Вася был художником-натюрмористом и работал, в основном, в стиле малых голландцев. Кстати, очень люблю это направление, оно одно из искренне обожаемых мною.

Вполне возможно, что и своей профессией я обязана тому, как могла часами наблюдать за работой дяди Васи. Мне казалось, что он настоящий волшебник.

Даже когда дядя Вася уходил в очередной запой, он никому не докучал, просто меньше работал, а больше пил и спал.

Потом мама нашла замену дяде Васе и отправила его в отставку. Конечно, мне было его очень жаль, но вскоре мама переехала к новому мужу, а я, впервые почувствовав вкус свободы и спокойствия, быстро забыла о дяде Васе.

"Я забыла, а он, оказывается, помнил обо мне", - подумала я и достала из конверта почти пожелтевший от времени двойной лист, вырванный из старой тетради в клетку.

"Здравствуй, Галочка! Если ты читаешь моё письмо, значит, я уже смотрю на тебя с небес. Почему-то я верю в то, что всё же окажусь там, а не ниже.

Свой земной век я прожил. Правильно или нет - не знаю, но старался жить честно и должен никому не остался. Правда, и продолжения своего не оставил.

Потому завещаю старый дом, оставшийся мне от моих родителей, самому светлому человеку в моей жизни - тебе.

Викторию, маму твою, я очень любил. Возможно, и сейчас люблю, но простить не смог, я всё же не святой. Да и доверить ей дом не могу. А тебе пригодится, чувствую. Потому не откажи старику, прими всё, что у меня есть.

Дом "чистый" - нет ни долгов, ни других наследников. Так что можешь не переживать и не сомневаться.

На этом прощаюсь. Навеки ваш Василий".