Геракл

Я открыл глаза и непонимающим взглядом обвёл помещение. Я чётко осознавал, что до того, как я глаза закрыл, я находился где-то в другом месте. Там было гораздо больше света и комфорта. Так что, вполне логично не сдержав эмоций я выразил свое удивление максимально ёмко, хотя и не очень печатно. Вот, только, мой рот донёс до окружающих мою мысль в следующем виде:

— Дё дя гу ня?

Да, более полно ситуацию было и не описать. Вокруг явно творилась полная «гу ня». Я снова зажмурил глаза, крепко-крепко, в надежде, что когда их открою, то всё переменится и я снова окажусь там, где был до этого. Пусть я и не помнил, где было то самое «до этого», но искренне хотел именно туда. Заодно, я старательно потряс головой, отгоняя это наваждение. Затем аккуратно открыв правый глаз я ещё раз оглядел объективную реальность, данную мне в ощущениях. Ничего не изменилось. Я по-прежнему видел перед собой две руки. Две мои руки. Две мои пухлые детские руки. Две мои пухлые детские руки, каждая из которых сжимала в кулачке по змее. По мёртвой змее со сломанными шеями. Это с какой же силой надо сжать змею, чтобы не просто задушить, а сломать ей позвоночник? Разве может детская ручка развить такое усилие? Так, подождите, а почему у меня детские ручки? Я что, попал?

— Я дё бо ба? — поинтересовался я в слух и оглядел окружающую обстановку более внимательно, открыв для увеличения количества информации ещё и левый глаз.

Вокруг меня обнаружилось достаточно тесное полутёмное помещение со стенами, обмазанными глиной. Обмазано достаточно ровно, не тяп-ляп. Значит, моя новая семья не из самых бедных, что не может не радовать. Стартовый бонус — вещь очень полезная, хотя и недооцениваемая в моей прежней жизни. Помнится, там, люди реально думали про старт из гаража на примере воротил бизнеса. «Ну, у него же получилось!» — убеждали они окружающих, — «Он ещё и колледж бросил». Вот, только, у легендарного «Он» был тот самый стартовый бонус в виде богатых родителей. И гараж его был в частном доме, а не в промзоне. И бросил он Гарвард или Оксфорд, а не Заборостроительный колледж в Нижних Запупенках. Ладно, отвлеклись, смотрим дальше.

Мебели немного. Лавки вдоль стен явно не новые и не блещут изысканностью. Никакого лака, обычные деревяшки, отполированные задницами за много лет использования. Либо данное общество не слишком технически развито, либо мы не такие уж и богатые. Что ещё? Лавки покрыты шкурами. В основном, с вьющейся шерстью. Я, конечно, ветеринар не настоящий, но это, похоже, овчина. Так что, отставить панику, семья, явно, состоятельная, если может позволить себе столько овечек перевести на одеяла.

Свет в моей тесной каморке проистекал из двух источников: во-первых, это маленькое незастеклённое оконце под самым потолком, а во-вторых, несколько глиняных светильников, пахнущих подгорелым маслом, которые стояли на деревянных же полочках и украшали низкие стропила хлопьями сажи. Стропила? Я вижу стропила? То есть, чердака у моих хором нет. Значит, климат тут тёплый.

В голове начала складываться какая-то картина. Не хватало ещё нескольких фрагментов. Что ещё можно вынести из окружающей обстановки? К запаху сгоревшего масла, идущего от светильников, примешивались запахи чеснока, пряных трав и несколько кремированного мяса. Следовательно, кухня не слишком далеко от моей комнатушки.

Сидел я голым задом ещё на одной шкуре. Мягкой и тёплой. По соседству со мной дрых, пуская слюни, такой же голый карапуз. Мальчик. Темноволосый и слегка кучерявый. Тоже пухленький. Я перевёл взгляд со своих, всё ещё сжимавших змей рук на его. Размер одинаковый. Похоже, это мой брат. Возможно, близнец. На всякий случай скосил взгляд вниз. Я тоже мальчик. Уф, гора с плеч. А это ещё что? На моей маленькой ножке на внутренней стороне бедра была отметка — две ранки как раз по ширине змеиной морды. Ещё две такие же ранки обнаружились на икре второй ноги. То есть это тело получило два укуса. Возможно, этим объясняется тот факт, что я не могу разжать пальцы. Ну что ж, я, хотя бы ничью душу не поглотил и не выселил, а занял уже пустую оболочку.

Наша шкура была огорожена от остального помещения шестью большими круглыми щитами, сделанными, насколько я мог видеть из дерева и кожи. Ну, точно, не бедные, если можем позволить себе наличие такого количества щитов.

В голове явственно щёлкнуло и картинка сложилась. Легенды и мифы Древней Греции. С иллюстрациями. Алкид душит змей, подосланных Герой. На картинке пухлый мальчишка, сидящий на полу, держит двух змей, обвивающих его запястья, а рядом ревёт его испуганный брат Ификл.

Интересно, Грузовик-сан, почему я тебя не помню?

Разгоняя наваждение по ушам резанул женский визг проснувшейся няньки. Ох и достанется же ей на орехи за то, что проворонила змеюк.

На визг в комнату, снеся дверь плечом, ворвался здоровенный, практически голый, бородатый мужик с коротким мечом, бронзовым, судя по цвету. «Амфитрион», — догадался я. «Отец Алкида и Ификла. Интересно, про Зевса правда, или потом уже придумали?». За ним вбежала красивая молодая женщина в глазах которой плескался ужас. «А это, видимо, Алкмена, его жена и по совместительству мама нас с брательником», — сделал я логический вывод. Начались крики. Я, кстати, не понимал ни слова. То ли в мозгу реципиента не осталось знаний языка, то ли этих знаний там и не было вовсе.

— Печально, — подумалось мне, — придётся учить эллинский методом глубокого погружения Илоны Давыдовой.

Тяги к изучению языков вообще и греческого в частности, насколько я помнил, у меня никогда не было. Не подумайте, что я фанат мифов Древней Греции. Нет, не буду отрицать, почитывал, как и все дети в Союзе, адаптированные, конечно, да и мультики по ним были занятные. Особенно те, которые «для взрослых», была такая категория в отечественной мультипликации. Но, вот, Олдей сильно уважал и их героя, который должен быть один, читал неоднократно. Правда, никогда не думал, что со мной произойдет вот такое.

Кстати, а чего это я такой спокойный, если, судя по всему, я помер? Видимо, шок и адреналин. Хорошо, ещё, что я сейчас маленький и мне можно. И с чистой совестью я разревелся, размазывая слёзы, сопли и слюни по физиономии кулачками, в которых по-прежнему были зажаты змеи. Кулачки так и не разжимались, сколько бы я ни старался. Проснувшийся братишка присоединился к моему концерту, но, больше, по причине того, что у меня есть два замечательных пёстрых шнурка, а у него нет ни одного. Впрочем, он быстро успокоился и начал старательно обматывать хвостом одной из змей мою ногу.

Разборки между взрослыми тут же закончились и женщины кинулись нас утешать. Змей, кстати, у меня отобрали быстро и решительно. Обидно, конечно, зато мне разжали кулаки, сведённые судорогой. И, даже ничего при этом не сломали. Какой-никакой, а плюс.

Нас укутали в льняные пелёнки и дали по сиське. Очевидно, няньки ещё и выполняли функции кормилиц. Эх, когда ещё я до сиськи теперь доберусь, надо пользоваться. Хорошо, руки не замотали. А, вот, трясти меня так не надо! Трясти… не надо… не…

Стоя над заснувшими детьми Амфитрион сказал Алкмене:

— Эти змеи дают человеку вздохнуть, а выдыхает он уже на берегу Стикса. Их яд ужасен. Все мышцы сводит судорога и укушенный задыхается. Хвала уж не знаю кому, что у мальчишки получилось их так удачно схватить. Не уверен, что смог бы сделать так же…

— Надо принести благодарственную жертву, — прошептала Алкмена, — Зевсу. И Гере. И ещё Гермесу!

— А Гермесу-то за что? — Удивился отец.

— За ловкость. Да и вообще, лишним не будет, — пояснила мать.

— Это да, — задумчиво согласился Амфитрион, — лишним не будет. Клянусь ляжками Клио!

Раздался звук подзатыльника и Амфитрион прошептал, ухватив жену за мягкое, «Но быть между твоими мне нравятся больше!» И похохатывая вышел из комнаты.

— Дурак наш папка. Сатир похотливый! — довольно промурлыкала Алкмена склонившись над сладко спящими малышами, — Эдак у вас новый братик появится. Или сестрёнка. Чувствую, не высплюсь я сегодня!

Так началась моя новая жизнь в далёком прошлом. И эта жизнь подкидывала мне всё новые сюрпризы. Начать, хотя бы, с того, что брательника звали не Ификлом, а Иолаем. А Ификлом звали вовсе даже меня. Сперва, я подвис на пол дня, размышляя, а где же тогда Алкид, герой богоравный Геракл в будущем, но потом припомнил, что окончание «-ид» у эллинов означало то же самое, что и «-ич» в русском. То есть, «потомок такого-то» или в более полной трактовке «входящий в род такого-то». Как все потомки Рюрика звались Рюриковичами. Так что, Алкид — это не столько личное имя, сколько «потомок Алкея». А Алкей Персеид, Алкей Хромой, сын великого Персея, как раз является моим дедом. Нашим с Ификлом дедом. Так что, Алкиды мы обои два, как сказали бы в моё время. Причём, Персеидами мы были и по папиной, и по маминой линии. Потому как Алкмена приходилась двоюродной сестрой Амфитриону. И с этой точки зрения припадки у Геракла прекрасно объяснялись близкородственной связью. Как говорится, инцест — дело семейное.

Интересно, кто из нас двоих схлопотал этот дебаф? Кто припадочный, тот и Геракл, или есть варианты? Змей, всё-таки, я задушил. Ой, как не хочется-то получить кроме новой жизни ещё и свистящую флягу. Ну да поживем — увидим, доживём — узнаем, переживём — учтём.

Сразу отмечу себе, что послезнание у меня неполное. Зато, память стала работать гораздо лучше. Могу вспомнить почти всё, что читал или видел в прошлой жизни. Удобно, хотя в большей степени, нафиг не нужно в силу текущей уровня научно-технического прогресса. Вот зачем мне сейчас знание алгоритма Быстрого Преобразования Фурье? Или устройство транзистора? О, а вот знакомство с книгой «как изобрести всё / создай цивилизацию с нуля» очень даже может пригодиться. Но до проверки мне ещё расти и расти. Ну а что вы хотите, граждане древнегреки, мне ещё и года нет!

Короче, жди Эллада, богоравный я подрастёт и покажет тебе Эвбееву мать! А пока у меня лапки. Пока, моя основная задача — это расти большим и сильным, слушать маму с папой и хорошо кушать сиську. Я же вам не Ахиллес какой-нибудь[1]. Ну и упражнять тело, пока никто не видит, маскируя это дело под игры.

О! Сиська! Как же хочется мяса с жареной картошечкой!

Комментарии:

[1] Ахиллес — переводится на русский как «Невскормленный». То есть, его не кормили грудью.