Герой

Баристан Три пальца был героем. Героем давно отгремевшей войны, эхо которой до сих пор отзывается, даже спустя три десятка лет. Ужасное время. Время потерь, голода, человеческих страданий и зверств. Простого крестьянина резали на потеху, как наёмники, так и карательные отряды чернокафтанников, а их жен и дочерей насильничали на глазах детей. Самих деток...

Каждая семья хранит в памяти ужасы четырех лет войны, бесправия и постоянного ужаса. Поломанные судьбы, растерзанные земли, поруганные ценности, разбитые семьи. А ветеранам, что пришли с фронта вечный почёт и уважение.

Старик сидел во главе свадебного стола, как уважаемый гость, наравне с родителями жениха и невесты. Его старый, протертый до дыр, красный военный кафтан напоминал о пролитой крови тысяч детей Темерии. Орден на груди, начищенный к празднику, играл серебром на ярком весеннем солнце.

Поздравления молодых и вручение подарков подходили к концу. Вот-вот должны были начаться веселье и пьянка, но все ждали речи ветерана. Такая была традиция, которая не прервалась уже больше тридцати лет. Мужики втихаря опрокидывали стопки под шипение дражайших супруг, дети воровали со стола пирожки и мчались дальше, играть в салки и по другим, не менее важным делам, остальные держали вилки в руках. За столом повисла тишина и дерганая нервозность, все с нетерпением смотрели на героя..

Ветеран провалился в прошлое, услужливая память перенесла его на тот богом забытый перевал, черную от копоти костров стену горной крепости, у которой им зачитывали приказ. Скупая слеза лениво поползла по выщербленному морщинами лицу, а наполненные влагой глаза затянула пелена воспоминаний.

***

- Слушай мою команду, орлы. Пока основные силы неприятеля ещё не подошли, очень важно занять горную вершину. Этот орешек - ключ к победе. Гарнизон в сотню человек может отражать нападение многотысячного войска с лёгкостью. Балка узкая настолько, что даже телега не пройдёт. А вот крепкие ворота у подножья крепости, позволяют даже парад принять.

-Дык ежели сотня может сдержать подступы, как жеж мы одолеем пятью десятками? - усомнился браваде тысячника сотник Брендон.

- Не дрейфь. Война не только доблестью темерийского оружия идёт, но и златом казны. Тут. - командир указал на тяжелый холщовый мешок. - Три сотни гульденов, для наёмников Чёрного солнца. А таких подарков целых пять. Король Темерии Фольтест покупает преданность наемников Черных, сроком на один день. Все, что им нужно сделать, так это впустить нас внутрь и покинуть нагорье норландов навсегда. Золото порой страшнее оружия. Им можно взять замки, развязать языки, купить жизнь и свободу. Многие так находят друзей, любовь и ласку. Дожидаетесь Барона Пигти и принимаете временное командование над сводным отрядом.

- Это ж сколько на брата приходится, ежели гарнизон сотня? Пущай даже командиры три доли заберут. Десять гульденов, не меньше! - Баристан изумился щедрости короля, а сам начал мечтать, чтобы он купил, будь у него такие деньги.

- Дом справный, коров пять или даже шесть. А птицы без счету. Земельцы на гульден взять, пшеницу засеять. А то и трактир на речке Белянке выкупить. А мож мельницу? - терзания на его лице и прикушенная губа привлекли внимания сотника.

-Эй, пехота. Ты чего это, слюну на мешок пускаешь? - грозно прикрикнул Брендон.

-Никак нет, господин сотник, только на десять гульденов. - с испугом воскликнул копейщик, даже не подумав. Пять десятков громыхнули от смеха.

-Ну-ну. Смотри у меня. Ежели глупость какую учинишь. По законам Темерии, первый осиновый сук твой. - суровым голосом произнёс командир.

- Так мы ж в горах. - подначивал командира сосед по строю Якоб.

-Тогда на твоём длинном носу повесим, все равно суешь не в свое дело, а так с пользой пристроим. - вернул язву сотник. - Отставить разговоры. Задача первая, пройти по перевалу без факелов. Обвязаться веревками. В каждом десятке назначается тот, кто будет нести деньгу. Он идёт первым и освобождается от копья. Думаю, пусть это будет десятник.

***

Узкая козлиная тропка с редкими пучками травы выглядела не надёжно. Скользкие камни ждали тяжёлый сапог, чтобы сорваться зайцем вниз со склона. Если первый десяток ещё шёл более-менее спокойно, то последним двум попадало на орехи. Десятник четвёртого отряда плюнул на приказ. И теперь поднимался вверх, прикрывая вереницу бойцов щитом. Идти стало легче, но барабанную дробь разносил ветер по горном хребту, отражаясь эхом от скал. Вторая напасть: чертова верёвка, которая то натягивалась впереди, то тянула вниз со склона. Потихоньку отряд научился идти ровно, с короткими разрывами и без рывков. Подъем утомил не полную сотню до изнеможения. Вчерашним крестьянам и лесорубам было тяжело на камне. Нога лесных охотников привыкла наступать с пятки, но десяток падений и сбитые колени научили новому шагу. Через два часа нашли широкое плато, на котором люди нашли приют. Без костра перекусили, спрятавшись от пронизывающего ветра, чуть перевели дыхание.

Двужильный сотник растолкал отряд, поменяв очерёдность подъёма. В этот раз последние шли первыми. Но легче им не стало, теперь им приходилось выбирать сторону, проверять камни на устойчивость.

-Шли бы четвёртой связкой. А так, ноги от росы уже мокрые. - бубнил под нос Якоб. - Слышь, сосед. Тоже мечтал казну наёмника потратить?

- А если бы и так. Тебе какое дело? - отозвался Баристан.

-А на что думал? - длинноносый повернулся к бойцу. - Да успокойся ты, иж как задышал, аки боров. Скучно смотреть, как грязные сапоги перед твоей рожей наверх лезут. Тут хоть поговорить, помечтать можно.

-Думал по началу дом со скотинкой, да пашню на кругляк. Потом про трактир, а в оконцовке мельницу решил брать. - признался копейщик.

-Тю. На что разума хватило, лишь руками пахать? Я вот лавку думал в городе открыть. А чего, знай себе сиди, семечки лузгай да за товаром гляди. А потом мысли поскакали, где брать товар, какой? Сколько? И передумал. Не понимаю в том ничего. Вторая мысля была кузню открыть да в наем сдать. Угля привёз, деньгу собрал раз в месяц и не переживаешь. Только что? Кузнецы то все с нечистой силой якшаются. Это всем известно, а ежели порчу наведёт? И сам сгину, и денюшки мои плакали! - Якоб почесал бородавку на длинном носу и продолжил. - Потом дом в Велене захотел. Комнаты сдавай горожанам и гостям. Девку ладную в полотерки, шобы с сиськами была и характеру сговорчивая. Восемь комнат, почитай, на хлеб и вино хватает. А ежели пожар? Али война придёт в мирный Велен? Всё! Пропал!

Якоб замолчал, терзая нос. Камень все также сыпался, народ стонал и матерился. Чем выше поднимались, тем пронзительнее был ветер, продувая красные кафтаны насквозь.

-Якоб, и чо? - вдруг спросил Баристан.

- Чо? - вздрогнул от неожиданности бородавочник.

- Куды казну то решил девать? - заговорщицки прошептал сосед.

- Да хрен её знает. Краснолюдам ежели, шобы в рост пустили. Токмо кажись всё первом трактире потеряю. - отозвался переговорщик. Вновь тяжёлый подъем, заставил замолчать разговорчивую парочку. Со скалы срывались камни, с губ воинов матюги и проклятия. Со временем недовольство переросло в ропот.

Брендон развернулся и произнёс.

-Передай по цепочке, скоро выйдем на плато, там есть пещера. И согреемся и отдохнём до утра. Все равно не видно ничего. Пусть потерпят.

Благая весть пронеслась по звеньям, слегка меняясь по смыслу, количеству слов. Какие-то воровал порыв ветра, тогда передающий вставлял по своему разумению, близкие по смыслу. Последний услышал совсем иное.

- Чо там глаголят, Панис?

- Брежик. Говорят в пещерах огонь горит. Бой будет, тогда и согреемся, а ежели сдюжим, то и покушаем. Командир какую то цепочку в руках вертит. А ещё говорит, что мамку твою любил, просил передать слово в слово: "терпи, сынок."

- Воно как! - изумился бывший крестьянин, думая, к чему эти слова приспособить. Ведь не зря же сотник просил слово в слово передать.

Долгожданная пещера была сухая и со следами недавнего кострища. Быстро собрав приготовленный заранее валежник, сбили два костра. Выставив охранение, сотник принялся читать карту, морща лоб, стараясь распознать примерный маршрут.

Двое часовых мерзли у входа в пещеру, то и дело оглядываясь на ласковые блики огня. На кострище уже дымилась каша из вяленого мяса и просовой крупы.

- Якоб, дело есть, - наконец не выдержал часовой.

- Что за дело, Баристан?

- Мне отдай, я схороню, - со счастливой улыбкой на лице произнёс сторож.

- Кого отдать?

- Казну. Десять гульденов. Так ты её в трактир не потеряешь! - предложил наш герой.

- Баристан, ты баран? Я же это так сказал, чтобы мысли от подъёма отвлечь. Откуда у меня такие деньги?

- Тьфу на тебя, Якоб. Тупица. А я уж хотел помочь, как сослуживцу. Ляпнул, не подумавши, а я тут голову ломаю, как добро сберечь... - расстроился боец.

Длинноносый удивлённо глянул на крепыша, будто на ребёнка-несмышленыша, что умудрился за шиворот себе нагадить, а пальцы вновь нашли злосчастную бородавку.

***

Наконец первая группа насытилась и ушла ко сну, часовые сменились. За костром многозначительно переглядывались Брежик и Парис.

- Так смотрю похож, а эдак вроде нет. - выдавил из себя Парис.

- Ты, холера бледная, смотри лучше. Стыда не оберусь, ежели ты ошибся.

- Да ну, не знаю я. Вон, ребят проси. Со стороны всяко лучше видно. - отошёл от разговора копейщик.

-Это, Якоб. Скажи. Я на сотника сильно похож, токо внимательно гляди.

- Глаза поросячьи, нос набок смотрит, лоб маловат, у Брендона все же масла там больше поместилось, раз сотником стал. Но это и от твоей мамки тугодумность могла взяться. - с трудом пряча смех, произнёс бородавочник.

- Дык иди и спроси. Господин сотник, а вы двадцать лет назад мимо хутора Белый сад не проезжали? Враз понятно будет. - подначивал односельчанина Парис.

Здоровяк резко встал и пошёл к сотнику, что уже отложив карту в сторону и делал заметки в дневнике. Парис и Якоб вытянули шеи, пытаясь услышать разговор. Но ленивые разговоры пяти десятков, шуршание ложек по чугунку не позволяли услышать диалога между боровом и командиром. Отблески от костра на сморщенном от попыток понять лице, давали широкий разлет для фантазии. Вдруг лицо сотник вытянулось, а его зычный голос раздался по всей пещере, будя уснувших.

- И-иии-диот. Пшол вон, приблуда.

В тот же миг красные лица довольной парочки разобрал смех. Чуть позже к ним присел ходок, что своей постной рожей еще больше развеселил скучающих вояк.

- Чего сказал-то?

- Не понял, но что-то про недоумка и глупые шутки.

***

На хребте было ветрено, будто злой великан пытался сдуть вереницу людей с острого каменного гребня, покрытого снегом. То и дело срывался один из неудачников. Сначала под гоготания и дружеские подначки вытаскивали из провалов, а уже через час костерили за кривые ноги.

Но дорогу осилит идущий, а впереди уже были видны развалины небольшого форта. Историю его появления никто не помнит, осталось лишь имя из прошлого - Серый клык.

Стены высотой десять метров венчались зубьями, а широкий донжон над дорогой нависал так, будто тень коршуна над пугливым зайцем. И впрямь ключ, что держит единственный удобный переход через Вороньи горы.

Сотник внезапно остановился, вглядываясь в неприветливые бойницы. Пожевав обветренные губы, заставил перекинуть круглые щиты со спины. Возглавил клин, сотник повёл людей к воротам с опаской. Наконец на стене заметили отряд, со стены свесился воин и помахал факелом, передавая условный сигнал. Брендон тут же успокоился и прибавил шаг.

- Пароль? - раздался со стены насмешливый голос.

- Чёрное солнце ушло за тучи. - ответил командир, щуря глаза. Долгое ожидание закончилось скрипом цепей опускающегося моста.

Раздраженный сотник вступил в форт.

- Где провожатый, который нас должен был встретить?

- Замёрз в пещере. Два дня ждал. Вы не торопилась, а время, знаешь ли, деньги. Прибавь шаг, служивый, скоро получишь все ответы. - провожатый развернулся на каблуках и пошёл вперёд. А со стен внимательно смотрели десяток арбалетчиков с взведенным оружием. Якоб, глядя на направленные арбалеты сильно струхнул, и по привычки ловил бородавку на замерзшем носу. Да и остальные чувствовали себя, как мыши в мышеловке.

Зала была большая и хорошо освещена, огромный камин, в котором можно запечь быка, исправно давал тепло, уютно потрескивая подношением. На стенах трепыхались гобелены со священными узорами горного народа и флажки трижды проклятого Чёрного солнца.

За массивными толстыми столами сидели наёмники, а во главе, нанизав колбаску на вилку, буровил взглядом замерзших людей их глава, Стефан Безусый.

- Гребанные островитяне. - прошипел сквозь зубы Якоб.

- А вот и гости. Как дорога, как погода? - слова главы наёмников вызвали гогот трапезничающих собак войны и злость воинов Темерии.

- Любовались видами, от того и припозднились. - ответил сотник.

- Плату за постой принесли? - оставив шутейное настроение, строго спросил Стефан. В тот же миг гоготавшие северяне замолкли, а темерийцы начали стягивать щиты с плеч.

- Как и договаривались. Когда передадите форт? - ответил Брендон.

- Завтра. Все завтра. Присаживайтесь за стол, примите угощение от сынов Скеллиге. - улыбнулся Безусый, поднимая бокал. - Скольд. Мы рады наконец то бросить кусок холодного камня, а сами устремим свои взоры на пенные берега Северного моря. Там мы наконец то выпьем доброго пива, а то он здешней кислятины уже скулы сводит. Хотя темерийский херес весьма хорош.

- Краснолюдский спирт ещё лучше. - вмешался в разговор один из наёмников с перебитым носом. - Но я после него дурной.

- Как и в любое другое время, Карл. - вновь вызвал смех Стефан, но в этот раз ещё и вызвал улыбки у темерийцев. - Угощайтесь, друзья, а нам с вашим командиром нужно поговорить.

Безусый допил вино, смачно отрыгнулся и поднялся. Жестом пригласил сотника к камину. Голодные нордлинги не застали себя долго ждать, быстро составив пирамиду из копий, прислонили к лавкам щиты и отложили в сторону короткие палаши и топорики. Насыщаясь уже остывшими колбасками и вином, темирийцы быстро сомлели под жаром камина.

-Правду говорят, что ваш Ярл Фольтест нильфам наподдал у Березников? - ковыряясь ножом в тарелке, спросил островитянин.

- Сеча была будь здоров, но и наших полегло много. Тяжёлая конница- страшная сила. - отозвался Баристан. В ответ северянин кивнул головой, в знак согласия.

- Что слышно про сход Ярлов? - задал встречный вопрос десятник.

- Острова выбирают нового конунга. Там же и будет принято решение, чью сторону поддержит Скеллиге. Нильфы или нордлинги. - лениво ответил северянин. - Но до этого момента нужно убрать острова от разной швали и нечисти, что там завелись. Не дело это, оставлять грязь перед большим походом.

Якоб толкнул под столом Париса.

- Не налегай на вино, друг. Эти пираты бесплатно даже не почешутся. Глянь, половина из нас уже сонные мухи. Случить чего, даже щиты не удержим.

- Стефан, бойцы устали с дороги, позволь проводить их до казармы? - крикнул сосед Карла.

Сотник жестом указал десятникам подойти к камину. Те нехотя оторвались от трапезы и вина, прихватив оружие и мешки с золотом, вереницей потянулись к командиру.

- Сделка состоялась, Крил. Теперь они хозяева форта, по утру мы уходим к Ярлу. - отозвался Безусый. - Покажи десятникам что и как тут.

Долговязый Крил махнул рукой и направился к выходу, озираясь на стол, за ним потянулись пятеро старших. Наконец у камина переговоры закончились, сотник встал и скрепил сделку рукопожатием. Позже направился к столу.

- Первый и второй десяток, готовьтесь принять посты. Остальные в казарму. Общий зал до завтрашнего утра остаётся в распоряжении островитян. Заночуют они тут. Потому запрещаю заходить сюда до восхода солнца. В стычки не вступать, по всем спорным моментам обращаться к десятникам. Уже завтра мы вывесим флаг родной Темерии. А через седмицу подойдёт авангард с Бароном Слишке или Пигти. Разойдись.

***

Казарма была холодна, как продажная девка перед нищим бродягой. Длинный каменный мешок с простой печью в середине, чёрной, как кафтан нильфгардцев. Судя по запустению, наёмники тут не проживали. У массивной двери открытый стеллаж под оружие, возле окошек ведра с замерзшей водой.

Высокие лежаки манили усталых воинов, но сено в тюфяках слежалось до состояния самана (кирпич из соломы и глины пр. авт).

- Накормите печку дровами. Поленница слева от входа. Засов с двери не снимать, пока не убедитесь в безопасности. Через три часа третий и четвёртый десяток вступит на дежурство, под утро встанет пятый. Меня искать только через десятников. И личная просьба, потерпите денёк, не обращайте внимание на наёмников.

Постояв на пороге, Брендон развернулся и ушёл в башню коменданта. Спустя полчаса вернулись десятники, злые, как стрыга.

- Гребанные наёмники. С тупыми шутками. Чтобы их море проглотил. Чтоб их утопцы погостить позвали. - ругался Грегор, первый десятник.

- Что случилось? - переполошились воины.

- Да живот свело, попросил указать место, чтобы оправиться. Показали отхожее место. Просто доска из стены, что торчит над пропастью и верёвка, чтобы не сорваться. Иди, говорят, покажи, как темерийский орёл пугает нильфов своей жопой. А сами так не добро смотрят.

-Ну, а ты чего? - спросил Парис.

- Порки снял, а дальше все от страха высоты случилось. Скорее бы они ушли в свои солёные воды.

-Так что? Нормального места нет? - переспросил Брежик.

-Есть, только оно, сука, от запоров не лечит.- с гримасой на лице ответил десятник. - Хорош болтать, спать осталось два с половиной часа, а у вас ещё печка не накормлена.

Успокоившись, старший прошёлся по казарме, а потом заржал.

- Это ещё легко отделался. Вито спросил, как тут с бабами, его в хлев отвели, на силу отбился от предложенной козы, посетовал, что только с блондинками привык. Судя по роже пиратов, они думают, как её перекрасить.

***

Пятый десяток зевал на восходящее солнце, меряя стены тяжёлыми шагами. Рассвет бликовал на заснеженных вершинах, заливая хребет белым огнем.

- Парис, как ты думаешь, что на востоке за этими горами?

- Там живут драконы, Баристан. - отозвался друг по несчастью. - Красиво тут, хоть и холодно. Что-то сотник не собирает построение для торжественного подъёма флага? Как бы не случилось чего..

Первым подняли тревогу западный пост. Десятник бежал, сломя ноги в башню к командиру, предупредить о нильфах.

Через десять минут неполная сотня стояла на стене, глядя на черную реку неприятеля. Вскоре показались и островитяне. Стефан взбежал на стену и витиевато выругался на своём наречии.

- Вчера нужно было уходить, а все из-за вашего опоздания. - Безусый думал, судорожно сжимая руку на древке топора. Затем развернулся и крикнул своим людям. В ответ раздались недовольные крики островитян.

- Брендон, мы не будем подчиняться твоим командам, но и не уйдём. Чёрные заметят, отправят погоню, а на перевалах мы долго не продержимся. Поднимай флаг своего Ярла, будем надеяться, что седмицу выстоим.

- Ты же говорил, что сотня свободно удержит перевал в течении месяца? - изумился сотник.

-Во-первых, тогда я продавал форт, а не свою верность в нём. Во-вторых, это при наличии пищи и болтов к нашим арбалетам. Этих бравых ребят нужно ещё прокормить, а в неприятеля стрелять.

- Как же планировали сидеть здесь ещё месяц? - сощурив глаза, спросил пирата воин.

- Оплата наёмников последний раз была два месяца назад. Тогда же и привезли провизию. Твой Ярл у Березников порвал линию снабжения, а по кодексу псов войны, ежели заказчик не может оплатить услугу, то отряд более не обязан подчиняться приказам. - прикидывая варианты, охотно сообщил Безусый. - А тут вы со своим предложением о сдачи крепости, все сложилось, мы берём казну, прошлись бы по норам краснолюдов, где немного прибарахлились оружием. Через десять дней на берегу. Ещё через месяц мяли девичьи сиськи в портах Скеллиге.

- С такой казной в любом городе смогли бы купить женскую ласку.

- Мы не покупаем любовь женщин. Или берём, или нам дают. - пират сплюнул за стену. - Вешай стяг, красный, по моему сигналу, мы с ребятами спустим лавину на нильфов. Очень надеюсь, что с ними не будет чародеев или ведьм. Иначе мы пропали.

Чёрная змея ползла по хребту, растягиваясь на многие мили, а на острых копьях блестел рассвет нового дня. Утренний туман спускался с гор в низину, оголяя каменную сырую тропу. Эхо разносило ржание лошадей, скрип телег и топот тысяч солдатских сапог. Неожиданно, в эту гомон ворвался пронзительный крик чайки. Брендон улыбнулся и махнул рукой первому десятнику, в тот же миг верёвка подняла голубой стяг с белыми королевскими лилиями.

Змея зашипела и стянулась, не решаясь ползти дальше, увидев противный знак неприятеля. Чуть позже раздался рокот потревоженной горы. Сначала осыпался лёгкий щебень, который был лишь предвестником большой беды, следом лениво набирая разбег, помчались валуны и булыжники. Оползень разделил войско, отрубив голову в пару сотен бойцов. Лошадей, вместе с припасами, оружием и раненых снесло в пропасть, многих навсегда похоронив под завалами. темерийцы жадно вглядывались в произведенный эффект, прекрасно понимая, что выиграли пару дней спокойной жизни. Пока разберут завал, не скоро приготовят лестницы для штурма, осталось лишь решить вопрос с продовольствием и дровами.

Спустя пару часов пришли пираты. Довольные и усталые.

- Лихо вы их приструнили. - возрадовался сотник. - Стефан, это была заготовка или обвал случайно получился?

- Если бы нам платили за голову каждого поверженного, мы бы вырезали весь континент. - не отводя взгляд, зло ответил лидер наемников. - Мы отдыхать пошли. А ты подумай над припасами. Очень надеюсь, что Ваш авангард не застрянет в пути. Потому как у нильфов "белочки" в войске. Судя по шапкам, из рода Ольхи.

- Чертовы остроухие твари. Только эльфов здесь не хватало.

***

Постоянные обстрелы прибавляли гарнизону замка каждый день по одному раненому. По результатам первых двух дней, когда количество пиратов сократилось на четверых, а у темерийцев осталось лишь четыре десятка. Но форт и впрямь был неприступным. Черные помимо обвала каждый день жгли поминальные огни. Камнемет, что смогли починить люди сотника, постоянно тревожил лагерь нильфов, а пираты были мастерами диверсий и неприятных сюрпризов. Редкая ночь была спокойной у нильфгардцев, благо эльфы были лесными, потому и неважно бились в горах. Две недели боев вымотали все силы у защитников форта, а экономия припасов позволила продержаться все это время, хоть и сильно ослабила бойцов. Для поддержания морального духа, сотник собирал бойцов в казарме и рассказывал истории из жизни, богатые на сечи, дружбу и юмор.

Наемники роптали, часто возникали ссоры, пару раз даже драки, переходящие в поножовщину.

-Брендон, где твои чертовы солдаты? Припасы кончились, сегодня будем ужинать последний раз. А завтра мои люди начнут есть твоих.

- Стефан, я не знаю. Согласно приказа, спустя семь дней после подъёма флага, Барон с двумя тысячами пехотинцев и картечной батареей должен был появиться здесь. - в очередной раз на этой седмице произнес сотник.

- Да верю я тебе. К тому же ваши десятники слово в слово говорят. Смысла в том нет, заплатить кучу золота и не взять укрепление? В общем слушай меня, командир. Завтра мы уходим. Той козьей тропой, что вы пришли. Напишешь бумагу, что отряд Стефана Безусого свои обязательства перед Ярлом Фольтестом выполнили, можешь ещё от себя что-то добавить лестного. Вечером жрём последнюю козу. Нам нужны силы на спуск. Арбалеты оставим, тащить тяжело, да и болтов мало осталось. Отправь самого толкового с Карлом. Он пару сюрпризов покажет.

- На нашей стороне тоже приготовлены обвалы и подарки? - спросил в спину уходящему наёмнику Брендон.

- Я давно продаю свой меч. Потому имею три-четыре козыря в рукаве на любой случай. Ты хороший вояка, Брендон. Такой же, как и я, по сути и смыслу.

- Только ты воюешь за золото, а я за честь и родину. - возмутился такому сравнению сотник.

-Кому чего не хватает, нордлинг, тот за то и сражается.

Война в горах отличается от равниной разительно. Здесь нет места строю и кавалерийским таранам. Лучники не стреляют навесом на далёкие расстояния. Никаких маневров и стратегий. В горах любое столкновение, как дуэль в тёмном переулке. Резкий укол ножом из тьмы, отскок. Выстрел из угла, отход. Выбил из под ног противника камень - победил. Порой ползешь около трех часов по опротивевшим камням, чтобы кинуть камень или пустить из арбалета пару болтов, коих теперь прибавилось. Любопытный и изобретательный Якоб собрал все стрелы проклятых "белок" срезав оперение и укоротив их вдвое, пополнил тем самым скудный боезапас гарнизона.

Последний ужин псов войны был шумным, островитяне драли глотку, напившись кислого вина, стучали в щиты. Но из большого зала никто не высунулся. Такой шум нервировал темерийцев, в особенности тех, кто отошел ко сну. Пираты заперлись и куражились всю ночь. Справляли малую и большую нужду в углах большого помещения. Утром помятые и с тяжёлым похмельем вышли на площадь. На скорую обмывшись ледяной водой, под улюлюканье и дружеские подначки принялись тянуть жребий из холщового мешка. Удачливые тут же собирали вещи и припасы, тюки с награбленным за время большого похода, через час первый десяток псов вышмыгнул из замка, стараясь скрытно миновать открытые участки. Каждые последующие два часа отправлялась новая партия, пока не остался лишь Стефан с четырьмя ближниками. Кивнув на прощанье сотнику, лидер наёмников покинул форт.

Раскрытые двери общего зала скрипели на петлях, вселяя мысль о призраках, коими пугали доверчивых темерийцев моряки. Скукота и холод одолевали солдат. Ближе к вечеру в стане противника началось шевеление. Брендон с ужасом заметил у неприятеля приготовленные лестницы. "Белое пламя, танцующее на курганах врагов", король Нильфгаарда Эмгыр вар Эмрейс, потребовал штурма.

-Умереть за Темерию, лучшая из смертей, бойцы. Прогоним нечисть с нашей земли. - кричал сотник, сотрясая мечом.

Рожок ознаменовал начало штурма, дюжина вражин бежала со свежесколоченной лестницей. Дерево, ещё пахнувшее смолой, убитое по прихоти людей, глухо брякнуло об камень, в тот же миг на нильфов, прикрытых щитами, полетели камни, калеча чернокафтанников. Лишь только показывался шишак шлема над стеной, деревянную лестницу толкали в пропасть. Лишившись средства подъёма, атакующие спешно отступали. Раненые ползли под защиту лагеря, убитые оставались навсегда под стенами замка. Сотник запретил добивать раненых, лишний рот, что не может воевать, нагружает обоз. Каждое долбанное утро приходил парламентер, сулил свободу, звания и деньги осажденным. Каждое утро уходил ни с чем. А ряды защитников редели. Парис поймал стрелу, схватил её рукой, но вырвать из груди уже не смог. Данис не сумел столкнуть лестницу и его зарубил нильф. Десятник, привыкший гадить на доске, поскользнулся и улетел в пропасть. Кто-то замёрз на посту. Парочку поймали на плато, что ползали в поисках еды. В итоге Их осталось четырнадцать.

-Якоб, а ежели он не деньги сулил, а гуляш, ты бы согласился? - спросил Брендон, зная ответ.

Через три дня, по узкой тропе чёрные подкатили осадную башню. Узкая надстройка шаталась на телеге, как пьяный одноногий матрос убегающий от варга.

- Баристан, ленивая жопа, возьми Брежика и спустите подарок. - сотника шатало от усталости и голода, и он сполз по стене. Но по прежнему пытался оставаться командиром до последнего вздоха. В мыслях рад был бы променять жизни своих бойцов на виселицу. Достойная плата за достойных сынов Темерии, но ему предлагали лишь злато, звания и наделы.

- Верно сказал Стефан, мне не хватает чести, потому Я и пытаюсь её поймать.- обернувшись рассмотрел бойцов, что стали для него семьёй. - Якоб, твою мать. Перестань трогать изувеченный нос, нету там твоей бородавки, а занесешь заразу, вторая половина сгниет.

- Привычка, господин сотник.

-Да какой я господин? - махнул рукой Брендон.

- Брендон! Сотник Брендон! - Раздался окрик от четвёртого десятника. - По восточной дороге кажись наши идут. Ветер дует им в лицо, потому не могу стяги распознать, но кафтаны красные.

- Дождались, сука. Неделю назад нас было тридцать, вчера семнадцать. Каждый дарованный богом день отбирал моих людей. - заорал, что было мочи командир. - Теперь все в руках наших тугодумов. Если смогут столкнуться телегу с камнями, значит сдюжим.

Последний десяток сидел, прислонившись к крепостной стене, скрип осадного оружия приближался с неумолимостью палача, а от парочки здоровяков не было никаких вестей. Наконец натуженные оси телеги остановились, цепь помоста началась раскручиваться на лебедке, опуская крепко сколоченные доски. Вот по лестнице затоптали тяжелые сапоги черных кафтанов, их никто не встречал, сил не осталось.

Брендон оглянулся посмотреть на врага. Его взору предстал южанин с щербатым лицом, в его руке хищно блестел клевец, в ожидании крови. Увидел обессиленных темерийцев, враг загоготал. А следом раздался крик боли Баристана, нильф ,недоумевая, оглянулся, глаза его расширились от ужаса. Грохот телеги, наполненной камнями больно ударил по ушам, а удар последней надежды был так силен, что осадный помост снесло в пропасть вместе с набитыми в нем людьми. Если бы нильфгардец не торжествовал, а сделал еще два шага по помосту, то он бы с легкость расправился с двенадцатью смертельно усталыми бойцами. Сотник провалился в небытие.

Его вернул в сознание громкий стук в привратные ворота с восточной стороны, упираясь на копье, сотник поднялся. Триста шагов по стене, под свист пролетающих стрел, лестница скрипела, спуская вниз изможденного командира. Засов сопротивлялся в немощных руках. Наконец первые воины вступили в замок, оттеснив Брендона с сторону. Молодые и ветераны спешили занять свое место на стенах. Один из ветеранов оглядел командира, всунул в руки флягу с разбавленным вином и вареную свеклу. В мякоть которой незамедлительно впились дрожащие от озноба зубы. Живот от непривычной еды закрутило, но живительная влага дала сил сдержать позывы. Один из последних пожаловал барон со свитой.

- Кто начальник гарнизона? - визжал свиньей противный голос. - Где доклад о состоянии дел? Засужу! Под трибунал отправлю.

- Сотник, Брендон Седое копье. Младший пехотный командир армии его высочества, короля Темерии Фольтеста Вечного. Форт удерживали в течении четырех седмиц. В настоящее время боеспособных воинов нет, а от полной сотни осталось чуть больше десятка. - не поднимаясь с пола, громко прокричал сотник.

- Доложить, как следует. Встань, когда разговариваешь с дворянином. - толстый боров с разбитым носом и черными кругами под глазами. По всем признакам выходило, что ему недавно разбили нос.

- Нет сил, господин. - отмахнувшись, как от приставучей мухи, произнес сотник.

- Поставить эту скотину на ноги. - скомандовал Барон. - Я вас научу уважать власть.

Тут же подскочили двое крепких ребят и подняли воина. Один из них тихо шепнул на ухо. -Не перечь этому придурку, скоро приедет тысячник Престо, добрый господин и военачальник. Этот выслуживается.

- Еще раз повторяю, что с любому дворянину нужно относиться с почтением, мужичье. Есть вопросы? - толстый Барон спешился при помощи оруженосца. Подойдя к сотнику, поднял его голову за волосы. - От тебя смердит, как от трупоеда. Разве так должен выглядеть офицер?

- Какой на вкус снег, господин Барон? - задал свой первый вопрос Брендон. Отринув помощь, он твердо встал на ноги. - Командующий армией дал приказ, удерживать форт в течении седмицы, дожидаясь прибытия подкрепления и припасов. Прошло четыре. Со всем почтением к дворянину задам еще вопрос. Это твою задницу так долго тащили по горной дороге, что задержались?

- Как ты смеешь? - Барон сблизился и ударил в живот кулаком. В ответ сотника стошнило кусочками свеклы и остатками разбавленного вина. Со стороны казалось, что кровь вылетела струей из горла воина. Дворянин завизжал. - Сука, мой новый гамбез. Всыпать ему плетей за неуважение.

- Никак не можем, господин Пигти. Мы подкрепление, господину сотнику. - ответил крепкий парень, что удерживал командира от падения.

Брендон расправил плечи, сделал шаг вперед и наотмашь ударил по носу борова латной перчаткой. - Так каков снег на вкус, барон? Раненых собрать, оказать медицинскую помощь. Выше, на горе, двое моих бойцов. Спустить со всем уважением. Еду давать маленькими порциями. Господина Пигти отправить на равнину без припасов и воды. Раз мы смогли продержаться три недели, то за день с ним ничего не случится, может сможет сам на лошадь забраться. Десятники в комендатуру. И дайте чего-нибудь пожрать.

***

Ветеран Баристан Три пальца встрепенулся. Оказалось, что он не просто погрузился в чертоги памяти, а рассказал первый раз всю историю от начала до конца. Рядом сидели его соседи. Бабы со слезами на глазах, мужики сжимая вилки в побелевших руках. Даже неугомонные дети слушали, раскрыв рты.

- Брежик упал, не доходя сотни шагов до подарка. Я отвязал верёвку, а телега дернулась вперёд, прищемив мне три пальца и зависнув в трех шагах от обрыва. Высвободить никак не получалось, а осадная башня уже подкатила к стене. Тогда я рубанул ножом свои раздавленные пальцы и толкнул плечом подарок вниз. Позже меня назовут героем. А я хотел лишь одного, чтобы мои братья выжили. Так вот, молодые, живите с памятью о подвиге тысяч сыновей Темерии, живите друг для друга, поддерживаете соседей. Жаль Якоба Безносого с нами больше нет. Он бы сказал красивее. - ветеран смахнул с лица мокрые воспоминания. Позже пригубил разбавленного вина и поел свадебного пирога. По привычке сунул краюху свежей сдобы в дырявый карман старого красного кафтана. Кто помнит голод, тот уважает хлеб.