Герой. Меч и магия.

Глава 1

Устав Командира Пятого ранга, статья 1: «Командир умирает последним. Но решение умереть он принимает первым».

Всё началось с фразы, которую я слышал слишком часто последнее время…

— Нам следует отступать…

Договорить советник не успел. Двери в зал совещаний распахнулись, ударились о каменную кладку. Я вырос на пороге, и все голоса разом оборвались.

Взгляды десятков людей метнулись ко мне. На мгновение я почти физически почувствовал этот немой укол ожидания и страха. Нет, трусов здесь не было, здесь были крайне уставшие и отчаявшиеся люди, которые вполне отдавали себе отчет в том, что будет происходить в следующие часы.

И всё же я их не понимал.

Я шагнул внутрь, и звук моих шагов глухо отозвался в зале. Мои доспехи, ещё недавно сиявшие ровным светом Империи, сейчас были исчерчены трещинами, оплавлены там, где по ним прошли тёмные заклинания, и покрыты пятнами чужой и своей крови. Свет в них всё ещё жил, но уже не разливался с прежней торжественностью.

Перед глазами привычно дернулось полупрозрачное уведомление:

[СОСТОЯНИЕ БРОНИ: 42%].

Я моргнул, но убирать подсказку не стал, пусть повисит горьким напоминанием о закате великой мощи Империи. Интерфейс командира висел узкой полосой по верхнему краю зрения: состояние брони, численность гарнизона, активные протоколы, важные предупреждения. Стоило мне сосредоточиться на нужной строке — и она всплывала крупнее в центре поля зрения, отодвигая всё остальное на фон, но никогда не закрывая реальный мир целиком.

Ведь именно реальность она и систематизировала, приводила к цифрам и шкалам. И помогала понимать.

В зале в беспорядке стояли и сидели те, кто считался опорой этой твердыни и, по хорошему счёту, остатками опоры Империи в этом секторе. Главный копейщик с лицом, в котором считывались следы хронической бессонницы. Монах в выцветших одеждах ордена, вцепившийся в молитвенные четки. Паладины, пылавшие живыми столбами света…

В правом углу интерфейса, там, где система держала сводку по людям, висело ещё одно напоминание о том, как мало нас осталось:

[ГАРНИЗОН: 112 / 350].

Когда я вошёл, офицеры, один за другим, поднялись и привычно склонили головы в немом приветствии, как перед алтарём. Никто не сказал вслух то, что витало в воздухе, но я ощущал яснее любых слов — ничего хорошего этот совет уже не ждёт.

— Мы думали, что вы погибли в битве с гидрами, повелитель, — прошептал монах. — Король-лич наступает…

Я не ответил. Просто прошёл вперёд, чувствуя, как с каждым шагом с меня стекает кровь нечисти, а из щелей треснувших пластин брони цедится тусклый свет. От лат поднимались зловонные струйки пара болот. Кислотные капли падали на камень под ногами, с шипением выжигая лунки.

Я остановился у стола, который для большинства здесь был просто картой. Для меня же это был живой и послушный интерфейс войны.

На массивной каменной плите была выгравирована тактическая сетка боевого управления «Сигил-V». Секторальный Интегрированный Геоконтур Инфраструктуры и Логистики, версия V.

Древняя, но обновлённая до предела система разметки полей силы, созданная отцами-основателями ещё тогда, когда Империя только училась воевать структурно, а не числом.

Да, для большинства это была просто карта с линиями и рунами. Для Командиров Пятого ранга, к которым я всё ещё формально относился, она была живой схемой мира.

Ячеистая разметка мягко светилась в полумраке зала, переливаясь оттенками силы. Каждый шестиугольник здесь был узлом связей. Логистика ресурсов, распределение энергетического фона, маршруты снабжения, состояние защитных куполов, привязка к священным местам и святилищам…

Я провёл рукой над поверхностью, и сетка дрогнула, подстраиваясь. Над нашей твердью, в центре сектора, вспыхнула знакомая эмблема — личный знак, выжженный в моей душе клятвами и протоколами Империи.

[СИГИЛ КОМАНДИРА: АКТИВЕН].

Кольцо укреплённых сот вокруг замка дышало слабым светом, отображая фронтовые укрепления, плацдармы и… выжженные поля, на которых уже некому было собирать урожай. Руны по краям поля мерцали, показывая контролируемые зоны, узлы усиления, рудники, святые места и цитадели.

Там, где Империя всё ещё держалась, свет был ровным, уверенным, с лёгкими пульсациями энергетических циклов. Там, где мы уже проиграли, свет гас полностью, оставляя только холодные пустоты.

И таких пустот было слишком много.

Структуры замка выделялись на сетке отдельным уровнем свечения. По нижнему краю карты привычно пробегали системные строки, обновляя данные и не считаясь ни с чьими эмоциями:

[КАПИТУЛ — СОСТОЯНИЕ: АКТИВЕН]

[КАЗАРМА — МОБИЛИЗАЦИЯ: 72%]

[АРБАЛЕТНЫЕ БАШНИ — БОЕКОМПЛЕКТ: 37%]

[ПАЛАДИНЫ — ГОТОВНОСТЬ: 1 ЦИКЛ]

*Цикл — стандартная боевая единица времени в Империи (короткий, фиксированный интервал).

Ясно, новая сотня светлых клинков выйдет из Чертога — но уже в разгар штурма, а не до него…

Для нас это слишком поздно.

Я стоял, опираясь ладонями о каменный край стола, чувствуя, как холодный камень забирал из ладоней последнее тепло. Слушал, как за моей спиной скрипят ремни доспехов — люди опустились на колени, чтобы торопливо, шепотом вознести молитву.

Я не оборачивался. Мне достаточно было видеть цифры на доске, чтобы понять, сколько ужаса сейчас в сердцах тех, кто стоит у меня за спиной.

— Докладывайте, — мой голос глухо разнёсся по залу.

Вперёд выступил главный копейщик — широкоплечий, усатый, с уставшими глазами и с треснувшей бляхой на нагруднике. Он коротко глянул на монаха, словно надеясь, что тот скажет вместо него. Однако монах только сжал пальцы на чётках и потупил глаза.

— Мы можем подготовить семьдесят два копейщика к началу боя, повелитель, — выдавил копейщик. — Остальные… не в строю, господин. Либо в лазарете, либо уже…

Он запнулся, но я и так видел продолжение его доклада в строке, мелькнувшей на краю поля зрения:

[БОЕСПОСОБНЫЕ КОПЕЙЩИКИ: 72]

[НЕБОЕСПОСОБНЫЕ: 119]

[ПОТЕРИ: КРИТИЧЕСКИЕ]

[РЕСУРСЫ: ДЛЯ ВОСПОЛНЕНИЯ ПОТЕРЬ НЕ ХВАТАЕТ КРИСТАЛЛОВ]

[КАЗАРМА — СЛЕДУЮЩИЙ ОТРЯД: ГОТОВНОСТЬ 1 ЦИКЛ]

Я провёл взглядом по сетке, вызвав сводку по узлу:

[СИСТЕМНЫЙ ПОРОГ ЗАЩИТЫ УЗЛА: 300 ЕДИНИЦ СВЕТА].

[ТЕКУЩИЙ ПОКАЗАТЕЛЬ ГАРНИЗОНА: 112].

Не хватает. Разрыв был действительно критическим… Без вмешательства силы выше паладинов и монахов мы держались лишь потому, что всё ещё не успели умереть. Мне не нужно было долго думать, чтобы увидеть очевидное: здесь требовались Архистраты.

Высшие воины света.

Та сила, которая в старых хрониках ломала армии Тьмы, а в реальности превращала бой в управляемое изничтожение нечисти…

Проблема всегда в том, что у любой силы есть цена. Для призыва Архистрата требовался полный комплект Арсенала Бога — составного артефакта Света. И вот теперь его последнюю часть я как раз и притащил из болот. Притащил ценой похода, о котором большинство здесь даже не осмеливалось думать, не то что решиться повторить.

Да и это — не слишком ли поздно?

— Какие вести от гоблинов? — спросил я, не отрывая взгляда от сетки, где восточная часть сектора зияла подозрительно равномерной темнотой. — Нам нужны кристаллы.

— Молчат, господин, — ответил монах, не поднимая головы. — Их крепость на востоке погасла, нет даже остаточного свечения. Вероятно, пала.

Похоже, враг приближался куда быстрее, чем я рассчитывал. На карте один из узлов на востоке действительно был полностью чёрным, без привычной посмертной ряби энергопотока. Такое бывает, только когда место не просто захватили, а выжгли до основания.

Я невольно прикусил губу, чувствуя металлический привкус крови. На сетке вспыхнули и тут же погасли пометки других союзников. Крошечные руны тех, кто ещё недавно считался нашими соседями и партнёрами. Одни уже были отмечены как павшие. Другие изменили цвет, переходя на сторону Подземных. Предатели, подлые крысы, которые не понимают, какую силу пускают в свой дом…

Над краем карты всплыло новое сообщение:

[СИСТЕМНОЕ СОБЫТИЕ: ПРОТОКОЛ ОТСТУПЛЕНИЯ АКТИВИРОВАН СОВЕТОМ].

Опции развернулись чётко и ясно, сводя весь этот хаос к простому выбору в две строки:

— Протокол отступления… — прошептал я. — Запущен без меня. Интересно.

Я смотрел на эти строки и слушал, как за спиной тяжело дышат офицеры. Для них это был шанс прожить чуть дольше… Однако для меня это была измена — измена всему, ради чего мы вообще строили эту Империю.

Я медленно поднял голову от карты и оглядел офицеров. Эти люди верили, что я вернулся, чтобы их спасти. На самом деле я вернулся, чтобы дать им возможность умереть не зря.

Система терпеливо ждала выбора. Совет — тоже. Мир словно бы стягивался в единый энергетический узел над этим столом и этими строками.

Я слышал, как кто-то за моей спиной осторожно заикается о «разумном манёвре», о «сохранении командного состава» и о «подготовке новой линии обороны в глубине Империи».

Слышал, но уже не слушал.

По-настоящему я слышал лишь только тихое гудение тактической сетки под пальцами. Мир сузился до шестиугольников, рун и строк системных сообщений. Люди — даже мои — в такие моменты всегда говорили одно и то же, просто менялись интонации и лица. А вот система никогда не врала и не пыталась успокоить.

Этот замок был просто точкой на старых стратегических схемах, обычным приграничным узлом света, пока Империя процветала — пока она была цела. Сейчас у него появилось особенное имя, которое называли шёпотом даже те, кто не верил ни в какие высокие слова: Последний Чертог.

Последний узел света на этом участке фронта.

Если он падёт, оборонительная сеть, связанная через «СИГИЛ-V», порвётся, как перетянутая струна. Не останется ни резервных маршрутов снабжения, ни связки куполов, ни каналов для переброски подкреплений. Там, где сейчас ещё тянутся тонкие нити силы, останутся сплошные, уже ничем не перебиваемые чёрные пустоты.

И Сенат Империи выбрал мою кандидатуру, чтобы остановить прорыв. Мы были переброшены сюда с сотней отчаянных сорвиголов, чтобы показать нечисти всю ярость великой Империи. Расчет был на скорейшее укрепление, сколько бы ни потребовалось ресурсов. Я считался лучшим в империи знатоком работы с СИГИЛом, и ставка была сделана на стремительное развитие пограничного чертога в полноценную цитадель с развитой фортификацией.

То, на что остальным Воинам Света требовались недели, если не месяцы, я делал за считанные дни. Однако… уже по прибытии я понял, что у меня в распоряжении есть разве что считанные часы.

Я провёл ладонью над центральным сектором, расширяя область обзора. Сетка отозвалась, послушно сместив фокус вперёд, к линии, за которой начиналась территория Подземных. Там, где когда-то на схемах рисовали «аномальные зоны» и «нежелательные для заселения регионы», теперь ровной, тяжёлой тенью лежали маркеры вражеской армии.

Строка статуса вспыхнула у края поля зрения:

[ВРАЖЕСКАЯ АРМИЯ: ЗАВЕРШЕНИЕ ФОРМИРОВАНИЯ АРМИИ МЕРТВЫХ

РЕИНКАРНАЦИЯ: точность максимально возможная. 978621/1000000 поднятых мертвых].

Я стиснул зубы, понимая, что Король Лич поднимает из могил абсолютно всех, которые когда-то жил и умирал на этой земле.

В стане врага на самом деле не было того хаоса, который так любили им приписывать городские сказители и дешёвые проповедники. Здесь, на сетке, их построения выглядели куда честнее, чем в легендах. Чёткие линии мрака обозначали передок некрокогорт, где каждая костяная фаланга была привязана к своим жрецам-управляющим и представляла единый механизм…

И чем дальше продвигалась нечисть, тем больше мёртвых поднималось из своих могил и склепов.

Я увеличил масштаб на западном и южном флангах. Падшие оплоты Империи смотрели на меня с карты мёртвыми рунами. Там, где ещё недавно горели наши укрепления, святилища, форпосты и поселения, теперь зияли аккуратные, холодные провалы. Каждый такой провал был чьим-то домом, чьей-то родовой крепостью… Для меня он был сродни поломанной кости Империи.

Для нечисти же — возвращённым куском своего мира.

И самое страшное, что защитники Империи после падения становились в ряды Тьмы…

Для Подземных эта война никогда не была «посягательством на наш порядок», как её подавали в столичных речах. Для них это был возврат их мира, их территорий. Их корней, которые Империя когда-то выжгла огнём и светом, объявив это актом очищения. Все эти мёртвые руны на карте для них были местами, где справедливость, по их меркам, наконец-то восстановлена.

Я уже собирался отвести руку от карты, когда среди ровно расползавшейся темноты что-то мигнуло. В одном из пустых шестиугольников, там, где по всем протоколам «СИГИЛ-V» не должно было быть вообще ничего, вспыхнула руна. Не нашим светом — слишком холодным для Империи. И не темнотой Подземных. Цвет был чужим сразу для обеих систем, как будто кто-то попытался вписать в карту третий тип силы. Вспышка длилась долю удара сердца, на грани того, чтобы списать её на усталость глаз или помехи эфира.

Но я не доверял ни тому, ни другому.

Я нахмурился и инстинктивно направил туда больше внимания, меняя фильтры сетки. «СИГИЛ-V» послушно прогнал диагностику сектора и выдал короткую строку:

[АНОМАЛИЯ СИГНАЛА: НЕ ОПОЗНАНО]

И тут же стер и её, словно передумав. Руна погасла, оставив после себя ту же самую пустоту, что и прежде. Будто кто-то осторожно приподнял край занавеса, проверил, смотрю ли я. И убедившись, что да, смотрю, аккуратно опустил занавес обратно.

Да, я видел. И…

В иное время я бы отправил туда разведгруппу, а потом ещё одну, если первая не вернулась бы. Но сейчас у меня не было ни людей, ни времени, ни, по правде, права отвлечься.

Я выдохнул, отсекая аномалию так же жестко, как отсекал лишние мысли перед боем. Слишком много сейчас нужно было отнести в категорию «потом», а «сейчас» осталось до обидного мало.

Над дальним краем карты медленно проступила знакомая метка командного ядра врага. Особая для меня метка. Король-лич… я втянул ноздрями воздух со свистом.

Для большинства это слово было всего лишь страшилкой из карательных проповедей, именем чудовища, поднимающего мёртвых и жрущего души. Но для меня, увы это было напоминанием… О том, что чудовище когда-то сидело в императорском кресле, принимало присяги, подписывало указы…

И лично возлагало мне на плечо знак Командира Пятого ранга.

В старых сводках его всё ещё иногда называли «бывшим императором». Но для Подземных он уже давно был освободителем. Для меня же король-лич был тем, кто когда-то говорил:

«Империя держится до тех пор, пока её защитники стоят».

Что ж, это оказалось истиной. Так что, отец, твой сын до сих пор следует твоим заветам… Я поймал себя на том, что не испытываю к НЕМУ ни жалости, ни ненависти. Когда-то отец учил меня не ломать строй и не давать врагу отхода.

Теперь же я встану последней стеной перед ним и его армией.

Подумав об отце, я поймал себя на мысли и о брате. О том, что он всегда приходил позже, чем обещал…, но приходил. О том, что он сейчас на пути ко мне и за ним — последний резерв Империи, где ещё остались Архистраты. Я понимал, что если брат задержится хоть на одно обновление, мы останемся здесь без шансов.

На сетке, наконец, дрогнули вражеские клинья — движение нечисти началось. Тёмные соты сползались в единую линию наступления.

— Если мы не отступим, а примем битву… мы умрём, повелитель, — обреченно выдохнул монах, наблюдавший за картой из-за моего плеча.

Я не ответил, лишь посмотрел на кольцо на своей руке — то, что добыл в болотных низинах.Теперь Арсенал Бога собран — и, амулет, и поножи, перчатки, шлем, кираса и меч Света…

Перед глазами дрогнуло системное предупреждение, равнодушное к тому, что происходит вокруг:

[АРСЕНАЛ БОГА: ДОСТУПНА СПОСОБНОСТЬ «СУД СВЕТА».

ЦЕНА: СМЕРТЬ НОСИТЕЛЯ.

ПОДТВЕРДИТЬ / ОТМЕНИТЬ

ВНИМАНИЕ: ДЛЯ АКТИВАЦИИ не хватает ФРАГМЕНТОВ ЭНЕРГИИ СВЕТА 15/90]

Смерть.

Прямая и честная гибель, без каких-либо вариантов.

Я медленно провёл пальцем по ободу кольца. Свет внутри него будто шевельнулся — знал, зачем его коснулись. И я понял, что выбор давно сделан, а потому его всё равно что не существует. Есть только момент, в который я этот выбор озвучу. И момент этот был уже слишком близко.

[КАЗАРМА — ВЫПУЩЕН ОТРЯД: КОПЕЙЩИК]

[КОПЕЙЩИКИ — БОЕСПОСОБНЫЕ: 73]

[КАЗАРМА — СЛЕДУЮЩИЙ ОТРЯД: ГОТОВНОСТЬ 1 ЦИКЛ]

Офицеры переглядывались, каждый из них уже мысленно готовился отступать, но боялся первым признаться в этом вслух. Я видел это в их глазах ещё до того, как услышал слова. Они действительно считали меня погибшим и начали готовить отход.

— Мы примем битву, — холодно вынес я свое решение. — Всем приступить к обороне тверди.

Офицеров как ветром сдуло — приказы в империи не обсуждались. Только Монах у дверей замер, белые костяшки его пальцев сжались на чётках так сильно, что я услышал скрип нити.

— Повелитель… — прошептал он, — если вы активируете Арсенал… вы погибнете.

Я посмотрел на него так же спокойно, как смотрел на кольцо несколько минут назад.

— Я знаю, — сухо сказал я. — Готовь монахов. Мы примем бой.

Я протянул руку к светящимся опциям и, даже не дрогнув, коснулся той, которая всегда была единственно допустимой для человека с моим Сигилом.

Уведомление вспыхнуло подтверждением выбора — холодным, равнодушным и абсолютно имперским:

[ПУТЬ ВЫБРАН: «УДЕРЖИВАТЬ УЗЕЛ».
РЕЖИМ ОТСТУПЛЕНИЯ: НЕДОСТУПЕН.]

Я отрезал пути назад, как когда-то отец и учил меня — отрезать отход врагу…