Гетера - дочь фараона

А Хеопс отправил собственную дочь в публичный дом

и приказал ей добыть некоторое количество денег.

Геродот «История»

Предисловие

Все бега времени страшатся,

Мгновенья вечности пустой,

Лишь пирамиды не боятся,

Обходит время стороной

Их неприступные подножья.

На то уж, видно, воля божья.

Глава первая

Жил в Египте фараон,

Был тщеславен с детства он:

Хотел миром Хеопс править,

И себя вовек прославить.

Он затеял пирамиду

Возвести врагам в обиду,

Чтобы недруги и гости

Разом лопнули от злости,

А потомки с восхищеньем

Любовались сим твореньем.

И со всем народом смело

Взялся фараон за дело.

Вмиг работа закипела,

Только быстро прогорела.

Хоть была полным полна,

Но пустой стала казна.

Фараон тут в гнев впадает,

Казначея вызывает:

– Где сокровища? Где злато?

Вижу, ты одет богато

В бриллианты и меха,

А в казне моей труха.

Теперь злато где найти

Пирамиду возвести?

– Я богат, крутить не стану,

Но положено по сану

В сих нарядах пребывать,

Чтоб дозволено стоять

Было мне пред фараоном,

Как козявке перед богом.

А богатств вокруг полно,

И богами нам дано

Взять сокровища святилищ

И запасы их хранилищ,

Накопленья мудрецов,

Сбережения жрецов.

Хватит их богатств с лихвою

Пирамидой золотую

Солнце в ясный день затмить,

Ярче звёзд в ночи светить.

Хеопс в ужасе вскочил.

– Ты рехнулся! – завопил. –

И безумец у богов

Ни крупицы их даров

Никогда взять не посмеет,

Ибо тут же онемеет,

Будет язвой поражён,

Жгучим пламенем сожжён

И на вечные мученья

Обречён без промедленья.

Казначей пал на колени

– Смилуйся, тружусь без лени

Я на благо государства,

Чтобы крепло твоё царство,

И удары всех богов

На себя принять готов.

Ты лишь только прикажи,

Собрать с храмов разреши

Дань, чтоб строить пирамиды,

Оживлять пустыни виды.

Царь дар речи потерял,

С удивлением взирал

Он на верного слугу:

– Ничего я не пойму.

Неужели Гор и Птах

Не внушают тебе страх?

Иль Осирис всемогущий,

Суд над мёртвыми ведущий,

Не расправится с тобой,

Словно сокол со змеёй?

Отвечал так казначей:

– Милость мне твоя важней,

Потому что сам ты бог,

И готов я твой порог

Неустанно целовать,

Твою мудрость восхвалять.

– Не смеши меня, Халей,

Ты хороший казначей,

Но безумство, уж прости,

Бога сравнивать с людьми.

Ни купец, ни царь, ни я

Богу точно не ровня.

– Как же, – отвечал Халей, –

Ты правитель всех царей,

Стран, народов и племён,

Мир Хеопсом восхищён.
Кто свершить такое смог,

Тот, конечно же, сам бог.

Фараон лишь улыбнулся

И к Халею повернулся:

– Говоришь весьма ты гладко,

Слушать речи твои сладко,

Но скажу я без вранья –

Нет бессмертья у меня.

Хоть и славите, как бога,

Но закрыта мне дорога

В пантеон богов бессмертных,

И мой путь, как у всех смертных.

Казначей, набравшись сил,

Так Хеопсу возразил:

– После смерти своё тело

Богу Ка вручаем смело,

Чтоб его он возродил,

В царство мёртвых проводил.

А вот имя наше свято,

Велика будет утрата,

Если к нам придёт забвенье,

Не видать тогда спасенья,

И Хеопса пирамида

Стоять будет не для вида,

Но и имя прославлять,

Жизнь святую возрождать.

И для этого без слов

Я на всё пойти готов.

– Что ж, – ответил фараон

И уселся на свой трон, –

Коли есть к тому стремленье,

То даю я повеленье:

Слегка храмы потрясти,

Пирамиду возвести.