Жёлтый

Итак, он снова востребован, снова в деле.

В который раз всё повторяется, но по-новому, по-другому. Так всё и задумано с самого начала.

Синее-синее небо, разбавленное барашками облаков. Бесконечный ярко-зелёный травяной ковёр с кое-где торчащей бахромой кустов. Деревья ростом до неба. Ручеёк, спешащий к далёкому морю. Вершины холмов, загородившие горизонт.

А в самом центре пасторали – деревенский домик за штакетным забором. Огород с дорожками из силикатного кирпича. Аккуратные клумбы, грядки, колодец.

Всё как в детстве. Всё как всегда.

Он бы и дальше наслаждался созерцанием, но наступил момент, к которому его готовили. Для которого он и был рождён. Момент испытания.

Но сначала расставание с братьями.

А потом, уже в самом конце пути, неизбежное разочарование и проблеск надежды на скорое возрождение. На новое, более удачное путешествие длиною в жизнь.

Так всегда было. Так всегда будет. Он в это верит. Он знает об этом наверняка.

Он старший. Он первый. С него всё начинается. Поэтому ему нужно быть сильным. Готовым ко всему и на всё. Даже к тому, что его жизнь – очередная прелюдия к чему-то важному. А пока она – никому не нужная колея. След на зыбучем песке.

Быть примером для подражания – большая ответственность. Но лучше ему совершить яркую запоминающуюся ошибку и уберечь младших от бездумного повторения, слепого копирования. Заставить мыслить самостоятельно. Искать своё предназначение. Лучшую судьбу. Смысл, резон, необходимость. Да что угодно, только не повторять его оплошность, просчёт, нелепое фиаско.

Много слов. Много правильных мыслей, благородных идей. Но все они бесполезны.

Всегда есть камень преткновения. В его случае – это осознание собственной беспомощности, зависимости от чужой воли, прихоти, каприза. И это снова всё портит. Но таковы условия игры. Непременные, извечные, обязательные атрибуты его короткой жизни.

* * *

Вспышка.

Где-то внизу ноющая боль от ранения, которому не суждено зарубцеваться.

Прохладное дыхание ветра.

Он один.

Он почти свободен.

Почти. Потому что только теперь всё начинается.

«Лети!» - слышится ему со всех сторон, и он летит.

Он знает, куда должен попасть. Через что обязан пройти. Поэтому придумал волшебную страну, в которой собрал всех, кого смог вспомнить. Чтобы не торопиться за край. Не тянуться к неизбежному финалу. Чтобы успеть улыбнуться старым знакомым. Тоже первым. Тоже старшим. Тоже по-своему несчастным и счастливым одновременно. Когда-то востребованным, но, в конце концов, брошенным на произвол судьбы. Из-за ненужности, из-за легкомыслия, из-за сиюминутного разочарования.

Чужого легкомыслия и разочарования.

«Лети!» - вибрирует всё его существо, не давая опомниться. Не позволяя сосредоточиться и наполнить последние мгновения смыслом. Осознанным созерцанием. Управляемым сновидением. Упорядоченными картинами несуществующего мира.

Нет-нет, он ещё улыбнётся, кивнёт старым знакомым. Возможно, ответит на их шуточки, заумные или риторические вопросы.

А пока он вновь посреди пронзительно синего неба с барашками облаков. В своём фантастическом мире. Таком же, как и в только что промелькнувшей жизни.

* * *

- Привет, Жёлтый! – здоровается с ним плюшевый медвежонок и машет правой лапкой, а левой смахивает слезинки с чёрных пуговок глаз.

Хорошо начинать путешествие на западе и двигаться на восток. Никогда не угадаешь, кто из знакомых встретится первым. Сегодня это Мишка. Любимец мальчиков и девочек всех времён и народов. Вот и сейчас он взобрался на крышу своего картонного домика и встречает долгожданного гостя. А это значит, что огород с силикатными дорожками и колодцем остался в прошлой жизни.

«Привет, Потапыч!» - бодро кивает Жёлтый и делает сальто, а потом устремляется дальше. И это его традиция. Сальто. Плавный штопор. Горка. Другие фигуры голубиного и авиа-пилотажа. И этому он научился, наблюдая за бабочками, птицами и бумажными самолётиками.

Благо в его сказочном мире возможно всё. Единственное чего в нём нет, и не может быть – это тени. Зато полным-полно солнца, зелени, ручьёв, ягодных кустов. А на небе пасутся настоящие барашки из сахарной ваты и ванильного мороженого.

- Что, крёстный, снова на работу? Кого на этот раз порадуешь? – хохочут разноцветные платьица и кружат вокруг него, а через минуту сбиваются в стайку и порхают к макушке бобового деревца.

Всех этих прелестниц он знает по именам, но каждую величает Принцессой. Вон ту с голубыми незабудками назвали: «Как у Таньки, только лучше». А ту, которая цвета морской волны зовут: «Как у Светы из второго подъезда, но ещё красивее!» А с ними играют в мотыльков «Чтобы лучше, чем у Ирки», «В стократ наряднее, чем у Нины» и «Чтобы было полный шик!».

Единственную Принцессу, которая выделяется и цветом, и кроем назвали «Как у Золушки из телевизора». А потом добавили: «И чтоб такого ни у кого больше не было!»

И это длинное имя оказалось пророческим. Больше никаких платьиц Жёлтому не встречалось. Времена изменились. Появились другие изгои, другие разочарования. Необдуманные решения, обречённые на забвение, а значит получившие пропуск в его волшебную страну.

- Эй, Тощий, ты снова на дело? – подшучивают над Жёлтым настоящие воздушные шары и дирижабли для десятилетних путешественников.

Этот крепкий мужской коллектив догнал его перед поворотом на север. Пёстрые резиновые и пластиковые баллоны, плетёные корзины, обвешанные мешками с балластом, всё у них настоящее. «Правдушное», как говорили отважные третьеклашки, описывая особенности своих моделей.

«А где Наутилус?» - спрашивает Жёлтый у дирижабля по имени Варяг и делает несколько оборотов, будто ненадолго становится волчком.

- Летающая подлодка сегодня на крайнем севере. Вместе с Чёрной дырой прячется от коллайдеров. Эти изобретения юных физиков понаделали уйму антивещества и решили его испытать на Чёрнушке. Она, естественно, в истерику и дёру в запретный сектор. Там заела испуг золотым унитазом, после чего её, как обычно, стошнило. Не поверишь! Прямо на Наутилус. С тех пор они не расстаются. Жених и невеста, блин.

«Чего только не бывает», - соглашается с серьёзными парнями Жёлтый и продолжает путешествие.

А внизу уже огромный зелёный стадион с футбольными и волейбольными мячами, кимоно и ластами для плавания, боксёрскими перчатками и теннисными ракетками. Все они играют в летние олимпийские игры «Москва-80». Бегают наперегонки, прыгают в длину и высоту, метают друг дружку на расстояние, а потом спорят до хрипоты и потасовок, выясняя, кто же из них победитель.

Есть здесь и болельщики. Три телескопа, десяток огромных букетов, две дюжины шоколадок «Алёнка», свинья-копилка, несколько радиоуправляемых машинок. Всех не перечесть.

Зато над стадионом висит настоящая летающая тарелка. Тоже одноместная, но со светящимся табло и тремя громкоговорителями, через которые она комментирует происходящее.

Четыре воздушных змея зорко следят за порядком, то и дело выдворяя на трибуны сезонных нарушителей: коньки, лыжи, санки, груженные новогодними хлопушками и одного упрямца сноуборда.

Совершив круг почёта над стадионом, после приветствий и пируэтов Жёлтый продолжает полёт. Теперь его курс на север. Место, где водятся скоростные велосипеды, самокаты, ангина для учительницы математики, скелет динозавра для запугивания старших сестёр, дикие космические пчёлы и машина времени из фильма «Назад в будущее».

Но всё это тихони. Главная достопримечательность севера – оглушительный звук.

«Металлистом стал наш Вася, вот соседям не везёт! То ли музыку включил он, то ли строчит пулемё-о-от!» - слышит Жёлтый не в меру громкий самодеятельный концерт и решает сначала заглянуть к музыкантам.

На импровизированной арене, не уступающей размером олимпийскому стадиону, собрались всевозможные таланты, связанные с роком.

Электрогитары всех видов, моделей и форм. Белозубые синтезаторы с хищными глазками эквалайзеров. Целых три ударных установки с наборами сверкающих медных тарелок. Изысканные ретро и супер современные микрофоны. Солидные усилители с бесконечными хвостами электрических кабелей.

Но все они ничто без армии комбиков, сабвуферов и аудиоколонок.

Несмотря на оглушительные звуки, музыканты ведут себя подчёркнуто корректно. Никто никого не перебивает, не пытается перекричать, помешать исполнить оригинальный хит или кавер.

- Друзья, с нами Жёлтый! Привет, брат! – замечает приближение Жёлтого колонка-конферансье, и вся рок-тусовка ревёт: «Привет, Жёлтый брат!!!»

А через секунду на разные голоса исполняет переделанную песенку из «Бременских музыкантов»:

Вы к нам заехали на час?

Привет! Бонжур! Хэллоу!..

Мы очень долго ждали вас,

Нам крупно повезло-о-о...

Подзарядившись доброжелательной энергией, Жёлтый прощается с музыкантами и после воздушного реверанса торопится увидеться с другими северянами.

Искать их не приходится. Все они услышали громогласное «Привет, брат!» и сами поспешили навстречу.

- Ну, что, командир? У нас уже килограмм пыльцы! Верное средство от гравитации! Пора тебе кого-нибудь надоумить изобрести цветочный космодвигатель, чтобы облететь с нами галактику. Не переживай! Время можно растянуть до бесконечности! Айда с нами! Ещё остались неисследованные планеты по фамилии Kepler. Айда, брат! – взахлёб тараторят Жёлтому космические пчёлы в титановых скафандрах, сначала окружив его со всех сторон, а потом разделяются на пять роёв, чтобы построить в воздухе слово «Айда» с жужжащим восклицательным знаком.

«В следующий раз обязательно. А пока отдайте пыльцу машине времени. Она давно ищет хоть какое-нибудь топливо для своего реактора», - обещает им Жёлтый и вспоминает мальчика, бредившего пыльцой с разных планет, чтобы её смесью нейтрализовать земную гравитацию и улететь на луну.

- Ну, и когда ты мне состряпаешь подружку? Какую-нибудь симпатичную ОРВИ или... – кокетничает с Жёлтым ангина для учительницы, но её перебивает скелет динозавра.

- Во-во, Дизентерию ей подгони! А сам-то здоров? А то ты сегодня какой-то жёлтый. Ха-ха! – хохмит пугало старших сестёр и делает вид, что вот-вот набросится на полупрозрачную фигурку леди Ангины.

И с ними здоровается Жёлтый, а потом недолго гоняет наперегонки с велосипедами и самокатами.

Но всё приятное когда-нибудь кончается. Наступает время разворота на юг. Туда, где поселились «самые-самые». Самые новые, самые дорогие, самые продвинутые и навороченные.

Многих из них Жёлтый никогда не видел. Единственное, что ему известно о «самых-самых», это их кремниевая составляющая. Полупроводниковая начинка.

Вообще-то, они неплохие ребята, хоть и поселились на краю сказочного мира. Его призрачного мира волшебства и дружелюбия.

А ведь есть ещё уйма фантомов, ютящихся за пределами его страны, его фантазий, его возможностей. Вот уж, куда Желтый, сколько не пытался, так и не смог попасть.

Не раз и не два прилетал и упирался в невидимое силовое поле, в один из прозрачных прямоугольных экранов, окружающих его маленькую волшебную страну. Врезался, как в стену и опускался вниз, на камни Кремниевого перевала, на которых и заканчивал путешествие.

Экспа, хелсы, сеты доспехов из Линейки. Рецепты для крафта, эпические шмотки из Варки, всевозможное плазменное оружие, зелье маны. Чего только не водится в мерцающих безднах экранов! Но все они бесплотные и безмолвные тени не способные к чувствам, эмоциям.

Вот и в этот раз Жёлтый так увлёкся размышлениями о прихотях, не оставляющих следов ни в настоящем, ни в его волшебном мире, что не заметил, как упёрся в несокрушимый рубеж. Пролетел весь каменистый юг и замер в ожидании чуда.

- И когда ты нам Wi-Fi проведёшь? Да-да, а ещё сотовую связь! – слышит он незнакомые голоса и поворачивается взглянуть, кто его побеспокоил.

«Так вот вы какие, самые-самые», - удивляется Жёлтый и разглядывает окружившие его айфоны и смартфоны, ноутбуки и планшетники, игровые приставки и прочие девайсы непонятного назначения.

«Если бы я только знал, что это такое. Или как оно выглядит», - пытается он вежливо оправдаться, чем вызывает недружелюбные и высокомерные смешки.

- Как выглядит Wi-Fi?! Ты что, из деревни? Или из каменного века?

«Это вы из каменного! Ведь кремний...» - не успевает Жёлтый ответить грубостью на грубость, как его короткая сказочная жизнь заканчивается воплем очередного неразумного мальчугана:

- Лети, лети, лепесток,
Через запад на восток,
Через север, через юг,
Возвращайся, сделав круг.
Лишь коснешься ты земли -
Быть по-моему вели!

Вели, чтобы у моего Т-54 появилась тысяча голдов! Тысяча премиумных снарядов-бронебоек!..

Не успевает юный танкист толком объяснить виртуальные чаяния, как Жёлтый уже касается земли и беззвучно шепчет: «Велю!» Исполняет желание, а через мгновение исчезает.