Жемчужный фламинго

Издали побережье Карибского моря кажется розовым, но если подойти ближе становиться ясно, что оно самое обыкновенное, а удивительный цвет ему придают птицы облюбовавшие себе это место. Эти птицы розовые фламинго, главное украшение берегов Карибов и герои этой сказки. Если хорошенько прислушаться, то можно услышать что они говорят.

- Ах, не могу дождаться завтрашнего дня, чтобы стать прекрасной розовой птичкой, - сказала фламинго Мета и мечтательно сложила крылышки на груди.

Мать улыбнулась словам дочки и ласково погладила ее по голове.

- Тебе завтра разрешат есть моллюсков как взрослому фламинго, и твои перышки действительно начнут розоветь, как солнышко на закате, но это произойдет не сразу, а постепенно. День за днем.

- Ах, как жаль, мамочка, а мне так хочется, чтобы это случилось сразу. – огорченно сказала Мета и приложила к шее розовый веер, который смастерила из выпавших перышек старших сестриц.

- Какую красивую штучку ты сделала, - похвалила мама. - крылодельница моя.

- А что будет, если не есть моллюсков? - спросил Бенжамин еще немного сонным голосом и встал с постельки из мха и водорослей. Он был самым младшим в семье, но вскоре и ему предстояло учиться охотится на морскую дичь. Но он в отличие от сестры надеялся, что этот день никогда не настанет.

- Тогда ты не стаешь розовым, дурачок, - со смехом сказала Мета и хлопнула брата веером по клюву. – Правда, мамочка?

- Конечно. И это будет очень некрасиво. Вы когда – нибудь видели белого фламинго?

Бенжамин задумался.

- Фламинго не видел, но наши кузины цапли - белые, как облака.

- И это ужасное уродство. – заметила мама заправляя постель Бенжамина водорослями. - Мы им, конечно, ничего такого не говорим, чтобы не обидеть бедняжек, но они и сами все понимают. Ведь лучший в мире цвет это розовый. Я и ваш отец, имеем самый яркий окрас перьев в стае, потому что всегда охотились на самых правильных моллюсков. Поэтому не позорьте семью и становитесь такими же розовыми как мы, а лучше еще ярче.

- Конечно, мамочка, не волнуйся, мы так и сделаем, - ответила Мета.

- Я тоже, - поспешно сказал Бенжамин, - но вот мне жалко не только кузин, но и моллюсков. В воде полно растений. Их можно кушать и не трогать этих несчастных зверушек.

- Еще не хватало жалеть еду, - всплеснула крыльями мать. – Вот уж выдумал.

Бенжамин взял веер у сестры и приложил к своим белым перьям.

- Как же тебе идет, Бенжи! – с восторгом воскликнула Мета. - Хочешь я и тебе такой сделаю?

- Нет, Нет, Мета, ни к чему. Это для девочек. Я уж потерплю пока свои перья не порозовеют.

Наступила весна и теперь уже Бенжамину разрешили охотиться. Но проходил день за днем, а нерасторопный мальчик не поймал, ни одного самого крошечного моллюска.

- Ну что же у тебя ничего не получается. – с досадой сказала мама фламинго, когда сын в очередной раз упустил добычу из под клюва.

- Мамочка, я ему покажу.

Мета подкралась к зарослям, и ловко цапнула моллюска тонким изогнутым клювом. – Вот так. Понял?

- Понял, - кивнул Бенжамин и тут же повторил, то, что делала сестра, но так неуклюже, что моллюск отскочил в сторону и как ошпаренный бросился наутек.

- Ничего не выходит, - огорченно вздохнул он, и опустил крылья. – Придется и дальше есть водоросли.

- Не говори чепуху, Бенжамин, - сказала мать, - научишься. Вот подкрепись. - Она подала ему своего пойманного моллюска. Ты плохо охотишься от голода.

Бенжамин взял предложенную еду и вмиг управился с ней. Это было намного вкуснее растений, к которым он привык.

- Мама, я не порозовел?

- Ты прямо как сестра. Нет, конечно, от одного моллюска перья к сожалению не меняют цвет .

- Да, - вздохнул Бенжамин облизываясь. - И правда как жаль.

- А теперь, дети, охотьтесь вместе, вы уже взрослые, а мне пора заботиться о ваших младших сестричках и братиках. – строго сказала мать. Разбежалась, чтобы взлететь и поднялась в небо.

Мета всерьез взялась за обучение брата и каждый день выплывала с ним на охоту. Но как только она не показывала, как не объясняла все было напрасно. Бенжамин все делал так неумело и нескладно, что каждый раз оставался без добычи.

- Вот держи, - наконец не выдержала сестра и как, однажды мать, подала ему пойманного моллюска.

- Нет не надо, - отказался Бенжамин.

- Ты должен поесть. Водоросли годятся для детей, а тебе уже нужна хорошая еда.

- Не хочу так. Это ты его поймала, а не я. Давай ты его отпустишь, а я догоню. Тогда будет справедливо.

- Тогда ты останешься без ужина, - резонно заметила сестра.

- Да я поймаю, - заверил Бенжамин Мету. Это даже почти жульничество. Плыви домой. Ты и так устала со мной заниматься.

- Ну, хорошо, Бенжи. Приготовься, я отпускаю.

Мета разжала лапку. Моллюск плюхнулся в воду, но больше не шелохнулся с места, точно тоже поддаваясь непутевому охотнику.

- Что же ты не плывешь? – спросил Бенжамин моллюска, и растерянно посмотрел на сестру.

- Ох, братик, если ты еще будешь разговаривать с едой, охотником тебе точно никогда не стать, - вздохнула Мета.

Ей не хотелось возвращаться домой расстроенной, и она решила немного прогуляться по берегу, к тому же она заметила Армана с которым вместе училась летать. Тот тоже увидел Мету и махнул ей крылом приглашая присоединиться.

- Ты еще здесь? - удивился Бенжамин, увидев, что моллюск копошится возле большой водоросли и даже не пытается сбежать.

- Та розовая птица повредила мне лапу, и я не могу грести. Панцирь тяжелый. Я не уплыву далеко, ты все равно меня догонишь.

- А если не догоню?

- Это будет странно. Поэтому быстрее раскрой свой огромный клюв и проглоти бедного Оскара.

Моллюск зажмурился, но фламинго не двинулся с места и клюв не раскрыл.

Оскар открыл сначала один глаз потом второй.

- Ты почему меня не ешь?

- Ну… - замялся Бенжамин. – Не хочу.

- Разве ты не голоден?

- Очень голоден. Но если бы ты удрал я бы поел зелени. А ты сидишь тут.

- Так мне удирать? – недоверчиво спросил Оскар.

- Ну, да. – сказал Бенжамин и отщипнул кусочек водоросли в подтверждение своих слов.

- Ты странный фламинго.

- А ты странный моллюск. Может тоже пожуешь? – Бенжамин махнул клювом на свой обед.

Оскар кивнул, и присоединился к трапезе.

Теперь «странным фламинго» Бенжамина называл не только Оскар, но и остальные птицы. Мало того, что он подружился с моллюском и никому не разрешал его трогать, он так и не научился охотиться и оставался белым как пышная шапка снега на вершине соседней горы.

- Бенжи, я знаю почему ты до сих пор белый, - однажды сказала Мета расправляя розовые перышки точно складочки бального платья.

- Почему? – робко отозвался Бенжамин.

- Ты дружишь с Оскаром. И тебе стыдно есть его сородичей. Ведь даже если ты будешь делать это тайно, он все равно узнает это по твоим порозовевшим перьям. Я только не могу понять, неужели мнение, какого - то моллюска важнее мнения твоей семьи и сородичей? Ведь остальные фламинго не хотят с тобой дружить. И ты никогда не найдешь невесту, только если не станешь искать ее в Гватемале среди кузин - цапель. Ведь никто кроме них не выберет в женихи белую птицу.

- Значит, женюсь на цапле.

- Я не хотела тебе говорить, братик, но некоторые фламинго, даже подумывают выгнать тебя из стаи.

- Некоторые это Арман?- помрачнев предположил Бенжамин. Арман был самым розовым фламинго в стае, а при свете солнца казался красным. Он гордился своим цветом и всегда посмеивался над Бенжамином из – за его белых перьев и неумения охотится. Многие птицы восхищались Арманом и прислушивались к нему, поэтому если бы он захотел, то и вправду прогнал бы «странного фламинго» с Карибского побережья.

- Да, Арман. Он не заявляет об этом открыто только потому, что ты мой брат, и он не хочет расстраивать меня перед нашей свадьбой.

- Ну, если мой цвет для вас важнее меня, выгоняйте, - в сердцах бросил Бенжамин. Поднялся в небо и затерялся среди облаков таких же белоснежных как и он сам. Среди них он чувствовал себя своим.

Медленно и торжественно тлел закат, готовясь к наступлению ночи. Бенжамин и Оскар сидели на берегу. Шум вечерних волн казался нежной мелодией, и они слушали ее, как слушают музыку в концертном зале: с восхищением и трепетом. Вдруг рядом что – то блеснуло.

- Оскар, ты видел молнию? – удивился Бенжамин. – Странно ведь такая хорошая погода.

- Нет, не видел.

- Вот, вот опять!

- Аа… – понял моллюск, - так это не молния. Это моя жемчужина. Когда я вылезаю из раковины ее можно заметить, а если на нее попадают лучи солнца, она начинает сиять. Мне она ужасно мешает.

- Так почему ты ее не выбросишь?

- Я не могу. Она приросла к моему панцирю и если я от нее избавлюсь, то погибну.

- Как ужасно, Оскар, - произнес фламинго, не сводя глаз с переливающегося на солнце драгоценного камня. – Скажи, а у всех моллюсков есть такие жемчужинки?

- Нет, не у всех. Так происходит когда пылинка попадает под панцирь. Мы пытаемся отмыть ее перламутром как мылом, но он прилипает к ней слой за слоем пока не превращает песчинку в белый шарик похожий на маленькую луну. Но бывают черные жемчужины и даже розовые.

- Но твоя жемчужина белая. Покажи мне ее получше.

Оскар повернулся боком показывая огромную белоснежную жемчужину.

- Не видел ничего красивее, - сказал Бенжамин и его глаза вспыхнули как два рубина. А приближающийся клюв сам собой раскрылся в хищном порыве.

Оскар растерянно смотрел на друга, явно собиравшегося его съесть.

- Бен, ты же не любишь моллюсков.

- Я не люблю розовый цвет, а не моллюсков. – признался фламинго и щелкнул клювом.

Когда Бенжамин вернулся, некоторые птицы уже спали оперевшись на одну ногу, а вторую спрятав под теплыми перьями, как под шубой. Мать укладывала малышей спать на мягкие водоросли, но они жалобно махали крылышками и просили последнюю сказочку. Увидев Бенжамина она тяжело вздохнула. Сын хоть и не радовал ее как Мета, а приносил лишь одни огорчения, она все равно любила его.

- Если хочешь ночуй сегодня с нами, Бенжамин. – сказала она. – Смотрите дети, это ваш старший братик.

- А почему он белый как мы? Разве такое бывает, мамочка? - спросил Хавьер оглядывая Бенжамина с головы до ног.

- Бывает, сыночек.

- Но я не хочу остаться белым, я хочу быть таким, же розовым как ты и папа.

- Конечно, будешь, Хавьер, – сказала мама и поцеловала его в голову, - вы все будете розовыми прерозовыми, я уверена. Есть даже один секрет как это сделать быстрее.

- Какой, мамочка? - пропищала самая маленькая фламинго Миранда и больше всех просившая сказку.

- Пораньше ложиться спать.

- Тогда мы уже спим, - сказала она и закрыла глаза.

- Наверное, Бенжамин, поздно ложился, вот и остался белым. - произнес Хавьер кладя под голову крыло.

- Именно так и было, - улыбаясь, подтвердил Бенжамин. Поцеловал маму и побрел по побережью к своему месту.

- О, вот и наше белоснежное высочество явилось, - загоготал Арман увидев приближающегося соседа. – Опять поужинали кувшинками или чем там цапли питаются.

- Так я цапля или белоснежное высочество? – усмехнулся Бенжамин. - Ты уж определись, дружище.

Тот фыркнул не желая отвечать. А Бенжамин ударил лапой по воде вызывая рябь и мешая щеголю разглядывать свое отражение в морской глади.

- Эй! – недовольно крикнул он.

- Извини, Арман, я ужасно неуклюжий! - отозвался Бенжамин и сел к сестре, единственной, кроме матери, кто готов был терпеть ночлег рядом с ним.

- Не злись на него. Он всегда такой.

- Знаю. Но я сам виноват, что ко мне так относятся. Думаю после вашей свадьбы полететь в Гватемалу к кузинам цаплям. Там я не буду чувствовать себя чужим.

- Ты будешь фламинго среди цапель. Но можешь попробовать. Ах, Бенжи, Бенжи, - Мета погладила брата по голове и вдруг сощурилась. – А что за чудный кулон висит у тебя на шее? Жемчужина? Красиво, правда, Арман?

Тот расчесывал перья морским ежом, но все, же отвлекся, чтобы оценить украшение.

- Никогда не думал, что их можно использовать так. Фламинго обычно их выбрасывают. Но ты здорово догадался. Мне бы пошла розовая.

Бенжамин оживился.

- Тогда если камушки вам не нужны, отдавайте их мне, а я когда буду охотиться, обещаю приносить вам моллюсков и все розовые жемчужины которые найду.

Арман и Мета переглянулись.

- Ты станешь охотиться? – в один голос спросили они. – Ты же не умеешь.

- Умею. Я просто не хотел. Но буду делать это ради жемчужин, остальной моллюск мне не нужен.

- А этот Оскар? Он разве не будет расстроен, когда узнает об этом? Или вы больше не дружите? – спросила Мета, совсем сбитая с толку.

- Больше… не дружим, - рассеянно повторил Бенжамин и погладил кулон крылом.

Вскоре длинную шею белого фламинго обвивало огромное жемчужное ожерелье. Еще одно он сделал для своей невесты Дориты, цапли из Гватемалы. Теперь Бенжамин жил там. Весной он прилетал с ней на Карибы, чтобы повидать семью. Сородичи с любопытством поглядывали на Бенжамина, так настойчиво отстаивавшего свое желание быть белоснежным, но уже не относились к нему с прежним пренебрежением. В конце концов он не делал ничего плохого, просто не хотел быть розовым.