Женский флот

В просторном, наполненном дымом и напряженным ожиданием зале, где собрались самые влиятельные военные умы Великобритании, сидел сэр Джон Дилл, главный генерал по морским силам. Его крепкие черты лица, отражали опыт, приобретенный в бесчисленных сражениях и стратегических совещаниях. Он внимательно слушал Верховного главнокомандующего Вооруженными силами, короля Георга VI, который, возвышаясь над остальными генералами, произнес слова, способные изменить ход войны.

— Дорогие коллеги, — начал король, его голос звучал громко и решительно, заполняя зал, — мы должны обеспечить отправку ленд-лиза в Мурманск, СССР. Это жизненно важная поддержка для наших союзников в борьбе с нацистским режимом. Погрузка должна состояться в феврале в порт Гринок, в Шотландии, в **часов утра.

Зал замер в ожидании, все взгляды устремлены на сэра Джона. Он понимал, что каждая деталь этой операции должна быть тщательно продумана. Мурманск — это не просто пункт назначения; это стратегическая точка, способная изменить баланс сил на севере. Отправка снабжения в этот замерзший город на просторах СССР была рискованным шагом, но необходимым в условиях войны.

— Всё ясно, — произнес сэр Джон, его голос был спокоен и уверен. — Мы сделаем всё возможное, чтобы обеспечить безопасность и эффективность этой операции.

— Да будет выполнено, — добавил он, поднимая взгляд на короля, его уверенность внушала надежду всем присутствующим. Каждый из генералов чувствовал, что на их плечах лежит огромная ответственность; они должны были доказать, что Британия способна выстоять в этом конфликте и поддержать тех, кто сражается на восточном фронте.

В этот момент, когда слова короля еще звенели в воздухе, в зале присутствовал дух единства и решимости. Каждый генерал понимал, что их действия в ближайшие недели будут иметь последствия, выходящие за рамки войны. Это было не просто дело чести; это было дело выживания для многих людей, которых они никогда не встречали, но чья судьба теперь была связана с их решениями.

Сэр Джон, обдумывая предстоящие вызовы, начал планировать детали операции. Погрузка в Гриноке должна была быть выполнена быстро и слаженно, чтобы минимизировать риски. Он знал, что на море всегда скрывалась опасность, а северная Атлантика была известна своими бурями и непредсказуемыми врагами.

— Мы должны подготовить команду и корабли, — произнес он, обращаясь к своим коллегам. — Каждое движение должно быть четким и продуманным. Никаких ошибок.

Генералы кивнули в знак согласия, и в воздухе витало ощущение решимости. Они знали, что впереди их ждет сложная работа, но каждый из них был готов отдать все силы ради победы. Теперь, когда они все были настроены на единое дело, началась подготовка к самой важной операции их карьеры.

В холодное февральское утро, когда часы на здании порта Глазго показывали восемь часов, на причале царила напряженная суета. Сильный ветер поднимал легкие волны, игриво лизавшие борта проходящих мимо барж, придавая им вид старинных скульптур, омываемых временем. Корабелы, одетые в тёплые куртки и с капюшонами, натянутыми на головы, спешили к кораблю Королевского вспомогательного флота (Royal Auxiliary Fleet). Каждый из них знал, что на их плечах лежит ответственность за то, чтобы обеспечить союзников всем необходимым для борьбы с врагом.

На палубе уже чувствовалась атмосфера напряженности и энтузиазма. Корабль,явший в порту, был внушительным по своим размерам. Его корпус, покрашенный в непроницаемый серый цвет, глядел на мир холодными, но надежными глазищами. Он был предназначен не только для транспортировки провианта, боеприпасов и даже военной техники, но и для защиты своих грузов от нежданных нападений врага.

Среди растерянных лиц молодых матросов можно было разглядеть и опытных моряков, чей взгляд выдавала разумная самоуверенность, завоеванная за годы службы на море. Корабельщики, пройдя по настилу, поднимались на борт с различными грузами, старательно распаковывая ящики с продовольствием и боеприпасами, готовясь к погрузке. В воздухе витал запах соли и свежести, перемешанный с тонким ароматом масла и краски – волнение и риск сливались воедино.

На капитанском мостике капитан стоял, всматриваясь в бушующее море. Ветер свистел, а волны разбивались о корпус корабля с непрекращающейся силой. Его мысли были далеко, когда к нему подошёл помощник Джо.

Капитан, вас ждут корабельщики, — с усмешкой сказал Джо. — Вы же не хотите, чтобы они замёрзли?

Капитан улыбнулся в ответ и сказал:

Взаимно, Джо. И я не хочу, чтобы кто-то на борту страдал от холода, включая меня самого.

Капитан вышел из капитанского мостика и, не спеша, последовал за Джо по палубе. Холодный ветер обдувал лицо, заставляя глубже закутаться в форму. Он остановился на мгновение и внимательно осмотрел корпус корабля. Ржавчина, словно медленный враг, покрывала стальные пластины, краска местами слезала, обнажая под собой потускневший металл. Лёгкая потрёпанность и следы времени были видны на каждом углу — старость не щадила не только людей, но и этот верный корабль.

В памяти капитана всплыли воспоминания о недавно пережитых боях. Особенно ярко вспоминалась битва у Хатыбы — один из самых опасных моментов их службы. В условиях густого тумана и непрерывного артиллерийского обстрела, корабль и экипаж стойко держали оборону, отражая атаки вражеских подводных лодок и самолетов. Многие ночи прошли без сна, когда каждый звук мог означать опасность, а каждый миг — вопрос жизни и смерти.

Капитан вздохнул, ощущая тяжесть прожитого времени. Этот корабль, словно живое существо, разделял с ним все испытания войны — и вместе они продолжали путь, несмотря ни на что.

Капитан подошёл к Джо, протянул руку.

Капитан выходит из угла и видит, новые лица на своём корабле. Перед ним стояли двадцать девушек — каждая со своей историей, своими страхами и надеждами, но всех объединяло одно: непоколебимая решимость и готовность служить. Их униформа, хоть и стандартная для Королевского вспомогательного флота, была аккуратно подогнана по фигуре, подчёркивая одновременно практичность и женственность. На груди у каждой блестели эмблемы, свидетельствующие о преданности делу, а на лицах — следы усталости, перемешанные с решимостью.

Капитан внимательно осмотрел каждую из них: строгий взгляд молодой девушки с коротко остриженными волосами, чьё лицо было покрыто лёгкой сетью морщин — признак пережитого стресса и ответственности; тихая, но стойкая улыбка у той, что держала руки скрещёнными перед собой; решительный взгляд другой, стоявшей неподалёку, чья поза излучала внутреннюю силу и готовность к испытаниям.

Шаг за шагом капитан медленно обходил строй, позволяя каждому взгляду встретиться с его собственным. Несмотря на суровые условия службы, эти женщины излучали тепло и мужество. Они были готовы жертвовать собой ради общего дела, ради победы и ради тех, кто нуждался в их помощи.

Капитан улыбнулся, и на его лице мелькнула тёплая искорка признания. Девушки ответили ему лёгкими улыбками — смелыми и открытыми. В этот момент между ними возникло невидимое, но крепкое взаимопонимание.

Капитан поправил фуражку, взял себя в руки и, подняв голос, начал речь. Его слова проникали в сердцевину каждой девушки, заставляя кровь застывать в жилах и пульсировать с новыми силами. Даже те, кто привыкла скрывать свои эмоции, не смогли удержать слёз — в их глазах зажглась искра, а внутри поднялась тяжесть, осознавая всю серьёзность предстоящего шага.

Когда речь закончилась, капитан посмотрел прямо в глаза каждой из них и тихо спросил:

— Вы готовы пойти на этот риск?

Девушки, сжав кулаки и поднимая головы, ответили хором, сквозь слёзы и внутреннее волнение:

Да, капитан.

Капитан кивнул и сказал:

— Всем по каютам.

Затем он с помощником Джо направился на капитанский мостик, оставляя девушек спускаться в грузовой люк. Они осторожно спустились по скрипучей лестнице, и перед ними открылась их новая обитель — каюты, которые оставляли желать лучшего.

Условия были ужасны. Кровати, словно из тюремного барака, имели ржавые металлические решётки, подвешенные на цепях к стенам — чтобы сэкономить место, их можно было сложить, прижав к стене. Матрасы и подушки выглядели изношенными и уплощёнными, они едва заметно смягчали жёсткость решёток. Одна из девушек села на кровать — уплощенный матрас не дал ни капли комфорта: каждый металлический пруток чувствовался болезненно.

углу стоял старый деревянный стол, прибитый к полу ржавыми гвоздями — словно памятник прошлым временам. Единственным приятным контрастом в этой мрачной обстановке была безукоризненная чистота пола и аккуратно постеленный коврик, который словно напоминал, что даже здесь можно найти немного уюта.

Девушки начали шумно выражать своё недовольство. Раздались возгласы, споры, жалобы и даже несколько ярких ругательств — все были возмущены такими условиями.

На шум вскоре появился помощник Джо. Он спокойно подошёл к группе, улыбаясь и покачивая головой.

— Ах, мои дамы, — начал он с лёгкой улыбкой, — я понимаю, что условия здесь оставляют желать лучшего. Эти кровати — настоящее испытание на выносливость, с их ржавыми решётками и уплощёнными матрасами. Но не волнуйтесь, я уже позабочусь о том, чтобы принести дополнительные матрасы — они сделают ваши ночи немного мягче и уютнее.

Девушки переглянулись и не смогли удержаться от улыбок.

— Пока же, — продолжил Джо, — давайте проявим немного терпения и чувства юмора. Ведь, если жалобы продолжатся, боюсь, кровати решат, что их не ценят, и просто сложатся к стене — и тогда всем нам придётся спать на полу!

Он мягко рассмеялся, и настроение в каюте заметно улучшилось.

— Мы все на одном корабле, и это наше общее маленькое приключение.

Девушки улыбнулись друг другу, и одна из них сказала:

— Ладно, но я лично проверю эти новые матрасы!

— Будем ждать с нетерпением, — ответил Джо, улыбаясь.

Обстановка полностью успокоилась, и девушки, подбадривая друг друга, разошлись по своим скромным, но теперь уже чуть более приемлемым каютам.

Шарлотта, одна из девушек на флоте, собиралась зайти в свою каюту, когда внезапно её взгляд упал на часы. Время — десятичасовой перерыв, чаепитие. Она подняла голос, выставив ладонь перед ртом, чтобы её услышали все те, кто находился в своих каютах.

Девушки! — окликнула она громко и чётко. — Время перерыва! Пора на чай!

Каюта, в которой поселилась Шарлотта вместе с тремя другими девушками, была небольшой, но уютной. Благодаря дополнительным кроватям, подвешенным над основными, здесь могла разместиться целая команда, что позволяло девушкам отдыхать и готовиться к службе, не мешая друг другу.

Шарлотта аккуратно накрывала стол скатертью с изящными узорами, словно стараясь добавить этому скромному месту каплю домашнего тепла. На переносную плиту она поставила чайник — предстояло заварить ароматный чай, который согреет и бодрит в этот напряжённый день.

Остальные девушки не сидели без дела, с готовностью помогая ей: аккуратно расставляли на стол маленькие тарелки, а на каждую тарелку ставили чашку. Чай у каждой был свой — у кого-то классический чёрный, крепкий и насыщенный, у кого-то — простой травяной сбор из шотландских равнин, завязанный в маленьком мешочке. Этот разнообразный аромат наполнял каюту, создавая атмосферу уюта и спокойствия среди военных будней.

Шарлотта оглядела собравшихся и, словно решив, что настало время разрядить обстановку, улыбнулась и сказала:

— Ну что ж, давайте знакомиться!

Она встала чуть впереди, с уверенностью, которая звучала почти нагло, и начала приложив Лондон на грудь, рассказывать:

— Попала сюда я, если честно, совершенно случайно — по медицинской комиссии. Не слишком заморачивалась, просто хотела поскорее начать служить.

Девушки слегка удивленно переглянулись — такой напористый тон был для них неожиданностью, но никто не стал обращать на это особого внимания.

— Я не собираюсь просто отслужить год, чтобы отмахаться, — продолжила Шарлотта, — я хочу работать здесь верой и правдой. Ведь мой отец служит на флоте, и я хочу быть достойна его имени.

В её словах звучала искренняя решимость, которая заставила слушающих задуматься. Никто не сомневался, что перед ними настоящая боевая девушка, готовая отдать все силы ради общего дела.

Вивьен сделала шаг вперёд, улыбаясь уверенно и добродушно:

— А меня зовут Вивьен, — сказала она спокойно. — Я приехала сюда по комиссии на год службы. Хотела попасть на боевой флот, правда, но, похоже, меня посчитали слишком… скажем так, неподходящей для этой работы. Так что теперь мне приходится таскать грёбаные ящики.

Она нахмурилась, но быстро будто взяла себя в руки.

Шарлотта улыбнулась и ответила:

— Понимаю, сама не рада.

— Взаимно, — подхватила одна из девушек из угла, и в каюте раздался лёгкий смех.

Вивьен облегчённо улыбнулась и продолжила:

Родом я из небольшого городка на юге Англии. С детства мечтала о море — слышала истории от дедушки, который служил во флоте во время Первой мировой. Он рассказывал о бескрайних просторах, о дружбе и испытаниях. Но жизнь сложилась не просто — после школы пришлось работать в местной лавке, чтобы помочь семье. Когда узнала о возможности служить, решила, что теперь мой шанс.

Внимание всех переключилось на высокоголосую, но решительную женщину, которая с лёгкой улыбкой представилась:

— А меня зовут Роуз, — начала она, — я тоже попала сюда по комиссии. Наверное, выбрали меня потому, что я немного разбираюсь в механизмах и проводах. На флоте, говорят, острая нехватка механиков.

Она немного смутилась, но продолжила с искренним увлечением:

— Родом я из промышленного города, где мой отец работал на заводе. Именно он и научил меня всему, что знаю о машинах. С детства я помогала ему разбирать и чинить разные устройства, и это стало моим настоящим хобби.

Девушки слушали с интересом, а одна из них, улыбаясь, сказала:

— Здорово! Когда есть такое стремление и увлечение — уже полдела сделано. Флоту нужны именно такие люди! - говорит Вивьен

Роуз слегка покраснела, но её глаза блестели от гордости и решимости.

Шарлотта, дочь капитана, слегка улыбнулась и с лёгкой насмешкой сказала:

Увлечения — это, конечно, интересно. Но на флоте важна не только страсть к механизмам, а ещё умение делать своё дело.

Поднимает голову как будто хочет показать своё превосходство.

Роуз не обиделась — она знала, что в словах Шарлотты больше уверенности, чем злобы. Просто улыбнулась в ответ и промолчала. Вивьен тихо кивнула, понимая, что сейчас лучше не вступать в спор. Ведь не кто не хочет портить первое впечатление в первый день знакомство.

Элизабет тихо и слегка неуверенно сказала:

— Меня зовут Элизабет. Я родилась в бедной семье… Но у меня есть одна поддержка — моя бабушка служила на флоте. Именно её истории и пример дали мне силы и уверенность пойти служить, даже если поступила сюда по комиссии.

Она опустила глаза, словно боясь, что её слова покажутся слабостью.

Шарлотта, заметив это, слегка ухмыльнулась и с лёгкой насмешкой бросила:

— Ну что ж, бабушкины истории — это, конечно, хорошо. Но на флоте слабостью никто не дорожит. Надо быть крепче, чем кажется при первом взгляде. Если же будешь плакать при каждом шорохе — то долго не протянешь.

Элизабет опечалилась, её глаза на мгновение затуманились, но она быстро собрала себя:

Я не так слаба, как может показаться. Просто учусь быть сильной, — тихо ответила она.

Что рассмешила Шарлотту ещё сильнее.

Роуз и Вивьен обменялись взглядами, понимая, что Шарлотта — не самая приятная человек в этом кругу. Они решили не вмешиваться и промолчать, предпочитая не раздувать напряжение. Иногда молчание было лучшей защитой.

Свист внезапно прервал их короткое молчание. Девушки сели на дополнительные матрасы, уложенные на кровати. — Вот так действительно удобнее, — сказала Роуз, и остальные кивнули. Каждая взяла в руки чашку и тарелку — в одной руке держали тарелку, в другой — чашку, и мизинец немного выпирал из-под ручки кружки — так принято в Англии. Шарлотта улыбнулась и сказала: — Приятного аппетита! Девушки по очереди повторяли эту фразу, и в комнате воцарилась лёгкая, дружеская атмосфера.

Вскоре каждая каюта наполнилась звуками стука ложек по тарелкам, тихим чавканьем, лопаньем крышек и приглушённым смехом — маленькими нотками уюта и жизни среди суровых военных будней.

Девушки тихо сидели и разговаривали, когда вдруг раздался громкий гудок. Некоторые вздрогнули от лёгкого испуга, другие — с недоумением переглянулись. Одна из них, более опытная, быстро объяснила: — Это звук корабельного гудка. Вопросы тут же последовали: — Что это значит? — Мы отплываем, — спокойно ответила она, и в воздухе повисло напряжение предстоящего путешествия.

Корабль стартовал, и в этот момент девушки ощутили лёгкий толчок, как будто под ними раздался мощный удар. Некоторые из них потеряли равновесие и в спешке схватились за поручни, чтобы не упасть. Кухонная утварь, аккуратно расставленная на столах, задрожала, и несколько тарелок с треском скатились на пол, издавая мелодичный звон.

Многие из девушек, впервые находившиеся на судне, не ожидали такой резкой отправки. Волнение и растерянность отразились на их лицах. Они переглядывались, и в глазах читалась смесь удивления и легкого страха.

Роуз, чуть глядя в окно, заметила, как берега реки начали удаляться, и в её голосе зазвучала лёгкая нотка восторга. — Смотрите, как красиво! — воскликнула она, указывая на пейзаж за стеклом. Остальные девушки подошли поближе, и их лица озарились любопытством. Это помогло отвлечься от недавнего волнения.

Шарлотта, осмотревшись, улыбнулась и сказала: — Ну что ж, это было не так страшно, как я думала! Она невольно подняла настроение в группе, и вокруг послышались лёгкие смехи.

Девушки начали обмениваться впечатлениями, обсуждая, как они чувствуют себя на борту. Страх и тревога постепенно начали уходить на второй план, уступая место ощущению единства и общему стремлению преодолеть все преграды, что добавляло уверенности в их сердцах.

Внезапно по лестнице спустился помощник Джо с широкой улыбкой на лице. Его уверенный голос прервал их разговоры: — Так, девушки, ваша служба начинается! Мне нужны механики и счетовод, чтобы следили за датчиками корабля. Корабль не новый, и ему нужно обслуживание.

Некоторые девушки, услышав его слова, оживились и быстро вышли вперёд, включая Роуз, которая с радостью откликнулась на призыв. Она всегда мечтала работать с техникой и с нетерпением направилась к техническому отделению.

— Остальные, — продолжал Джо, — идите на палубу, подготавливайте крепления для груза и проверьте, всё ли работает.

После его указаний девушки, немного медля, встали с мест. С тяжёлым дыханием они ободряли друг друга и, поддерживая друг друга, начали подниматься на палубу. Общение и смех помогли им справиться с волнением, и вскоре атмосфера вновь наполнилась ожиданием и решимостью, ведь каждая из них понимала, что это их шанс проявить себя и быть частью чего-то большего.

— Но зато свежий воздух! — сказала Вивьен, улыбаясь Эмили. На её лице отразилась искренняя радость, которая заразила и остальных.

— Да, именно так! — подхватила Шарлотта, вздыхая с облегчением. — Никакие четыре стены не заменят ощущение свободы на палубе.

Элизабет кивнула, её глаза засияли. — И ветер в волосах — это просто прекрасно! Мы находимся на море, девочки!

Вивьен с улыбкой согласилась: — Точно! Давайте сделаем этот день незабываемым.

Они обменялись взглядами, полными решимости и энтузиазма, направляясь к палубе, уверенные, что впереди их ждёт что-то удивительное.

Звук скрипа дверного люка корабля раздался, когда его открыли, и в этот момент порыв ветра ворвался которая девушки спускались в каюту. Девушки мгновенно ощутили его холодное прикосновение, заставившее их пришурить глаза, чтобы защититься от свирепых потоков, которые пытались вырваться из-за края корабля.

Ветер игриво трепал волосы, на мгновение смешивая их с облаками, а прохлада заставляла чувствовать себя живыми и бодрыми. Некоторые из девушек, с трудом справляясь с холодом, улыбнулись, а другие, закутавшись в свои куртки, обменивались взглядами, полными решимости.

Ну что, готовы к приключениям? — крикнула Вивьен, не обращая внимания на ветер. Остальные, несмотря на холод, улыбнулись и ответили ответ, ощутив прилив энергии и ожидания перед предстоящими задачами.

Вивьен, сосредоточенная на своей задаче, ловко привязывала концы троса к бакам корабля, демонстрируя мастерство, полученное за годы учёбы. Её руки работали быстро и уверенно, а морской узел получался крепким и аккуратным.

Элизабет, стоя немного в стороне, осторожно расправляла складки на своём комбинезоне и старалась помочь, собранно организуя вокруг себя инструменты и мелочи, которые могли понадобиться. Она тихонько складывала небольшие ящики с запасными частями и обеспечивала порядок, не привлекая к себе лишнего внимания, но в её действиях ощущалась твердая решимость. Её скромная, но важная работа не осталась незамеченной — девушки обменивались признательными взглядами, понимая, что любой вклад имеет значение.

Шарлотта тем временем стояла у борта, погрузившись в созерцание живописного пейзажа Шотландии. Перед ней расстилались зелёные холмы, плавно переходящие в серо-голубые воды, пересекаемые серебристыми полосами рек и ручьев. Кругом раскинулись далекие горы, их вершины были покрыты лёгким слоем облаков, которые словно обнимали скалы. На горизонте солнце пробивалось сквозь облака, заливая всё вокруг мягким золотистым светом.

Шарлотта была погружена в свои мысли, когда её внезапно прервал капитан, который подошёл ближе и с строгостью в голосе спросил: — Ты что, ничего не делаешь?

Она стояла с задумчивым лицом, пытаясь придумать подходящий ответ, но капитан, не дав ей и минуты раздумий, продолжил с рыхлым и уверенным голосом: — Не думай, что ты, дочь капитана, можешь ничего не делать. Если так будет продолжаться, то тебе придётся драть палубу вместо уборщика, включая упорную работу!

Шарлотта слегка надулась, не ожидая такого жесткого обращения, но, тем не менее, понимала, что капитан прав. Она не могла позволить себе быть менее активной, чем остальные. — Хорошо капитан, — наконец ответила она, неохотно начиная двигаться к месту работы.

Капитан продолжал наблюдать за ней, его взгляд не оставлял её, словно он ожидал, что она сделает следующий шаг. Это давило на Шарлотту, заставляя её чувствовать, что она должна оправдать ожидаемое от неё, несмотря на внезапное чувство смущения. С этими мыслями она принялась за дело, стараясь скрыть своё недовольство и сосредоточиться на работе.

Капитан собирался покинуть палубу, когда вдруг раздался спокойный голос Вивьен: — Капитан, у вас есть минута для разговора?

Капитан, повернувшись с удивлением, приподнял бровь и закрыл один глаз, словно пытаясь определить, что именно она хочет обсудить. — Да, конечно, — ответил он, останавливаясь и обращая внимание на девушку.

Вивьен сделала шаг вперёд, собравшись с мыслями.

Я по поводу Шарлотты, — тихо начала Вивьен, слегка опустив взгляд.

От чего Капитан сменил на удешевление на скептичное. Сказав.

Это не удивительно. Я тока что поймал за безделье.

Вивьен вздохнула и закрыла глаза, собравшись с силами, чтобы продолжить:

Не хочу жаловаться, но она постоянно обижает Элизабет. Видишь ли, Элизабет из бедной семьи, а Шарлотта будто считает, что это делает её слабой и недостойной. Во время нашего десятичасового перерыва в каюте, когда мы старались немного расслабиться и поговорить, Шарлотта позволила себе унизительный намек насчет её происхождения — мол, она не привыкла терпеть тех, кто слишком часто жалуется на жизненные трудности.

Капитан задумался на мгновение, повернулся к Вивьен и почесал бородку.

— Вот что, Вивьен, следи за Шарлоттой. Я скажу, когда надо её остановить, — спокойно произнёс он.

Вивьен уверенно кивнула и приложила к вискам ладони в военный салют.

Будет сделано, капитан!

Вивьен, спокойно расправив плечи, вернулась на своё прежнее место.

Девушки продолжали трудиться, не покладая рук, и с каждым часом усталость ощущалась всё сильнее. Скука начинала одолять, но, несмотря на это, оптимизм всё ещё был с ними — хотя и немного потускнел. Иногда капитан проходил мимо, и его присутствие внушало страх своими молчаливыми глазами, что, впрочем, не мешало девушкам шутить между собой.

Смех, хоть и нервный, раздавался по всему кораблю. Девушки понимали, что они не могут позволить себе падать духом, но даже в такие моменты их находчивость и юмор помогали немного ослабить напряжение.

Вскоре девушки заметили, что начинает немного холодать. Они укутывались потеплее, натягивая шапки потуже, чтобы защитить себя от пронизывающего ветра.

Элизабет, крепко держа воротник, плотно закрыла горло и быстро побежала к ближайшему градуснику. Увидев показания — минус 20 градусов, она удивленно взглянула на него и, вернувшись к остальным, сообщила:

— Температура упала на 7 градусов!

После её слов поднялся ветер, и холодные порывы заставили девушек ещё больше укутаться в тёплые вещи. Атмосфера на палубе стала ещё более напряженной, и в воздухе витала предвкушающая тревога.

Вскоре из дверного люка вышла Роуз, вся потная и раскалённая, её лицо едва не было красным от жары. Волосы, мокрые от пота, прилипли к лбу, а вокруг неё стоял неприятный запах, который не оставлял сомнений в том, что работа в машинном отделении была не из лёгких.

— Ну и жарко там! — воскликнула Роуз. — Эй, давайте все в машинное отделение! Там как в турецких банях! — улыбчиво добавила она.

Девушки, с трудом пробираясь сквозь порывы сильного ветра, начали двигаться в её сторону. Роуз крепко держала дверной люк, чтобы он не захлопнулся на ветру. На пути к лестнице Элизабет обратилась к ней:

— Роуз, ты можешь простудиться!

Роуз отмахнулась:

— Не бойся за меня! Да и дверь, зараза, тяжёлая. Быстрей иди!

Она махнула рукой, указывая на лестницу, ведущую вниз, и вскоре девушки начали спускаться, ощущая, как ветер становится всё сильнее.

Роуз показала дорогу. Чтобы добраться до машинного отделения, нужно было спуститься по лестнице, расположенной справа от каюты, а слева находилось машинное отделение. Продольный коридор был заполнен трубами, а пол покрыт мелкой решёткой, под которой прятались ещё одни трубы и непонятные провода. С каждой минутой, проведённой в пути, тепло становилось всё ощутимее.

Вскоре они подошли к толстому дверному люку с рычагом. Из-за двери капали капли воды, идущие от пара, который поднимался изнутри. Это говорило о том, что в машинном отделении было настолько жарко, что горячая вода конденсировалась на холодной поверхности двери, образуя капли, которые срывались вниз. Пропитывая холодный воздух, пар создавал эффект настоящей бани, и девочки почувствовали, как напряжение и холод, оставленные на палубе, постепенно отступают.

Роуз отворила дверь, и пар, стремительно проникать в коридор. Девушки с интересом приоткрыли глаза, и вскоре их взору предстала громадная машина — массивный паровой двигатель, сверкающий металлическими деталями под светом тусклых ламп.

Двигатель был настоящим произведением инженерного искусства 40-х годов: его корпуса были выполнены из прочной стали, с характерными заклепками, оставляющими следы исторического наследия. Огромные маховики медленно вращались, их поверхность отражала слабый свет, создавая эффект мерцания. Трубопроводы, переплетаясь, входили в механизм, обеспечивая подачу пара и воды, из которых добивались необходимой мощности.

Шум от двигателя был мощным, но не таким оглушающим, как за дверью; здесь его гудение сливалось с шорохом пара, создавая ритмичное, почти мелодичное сопровождение. Девушки почувствовали, как вибрации от работы машины проникают в пол, заставляя их сердца биться в такт с механизмом. Этот непрекращающийся звук вызывал одновременно чувство силы и уверенности — они знали, что этот двигун стал надежным сердце их корабля, способным противостоять любым бурям.

Девушки почувствовали прилив сил от приятной теплоты, и настроение заметно поднялось. Элизабет спросила Вивьен:

— Откуда такой ветер?

Вивьен, чуть повысив голос, от шумного двигателя, объяснила:

— Дело в том, что мы только что обогнули высокие холмы. Ветер обходил их стороной, и теперь, когда мы вышли на открытую равнину, он обретает силу и направляется прямо на наш корабль. Это придаёт нам скорость, и двигатель работает на полную мощность, чтобы преодолеть его.

Элизабет кивнула, понимая, как ветер влияет на их движение, и это придавало уверенности всем на борту.

Девушки начали шутить, чтобы отвлечься от холода и страха, который внушало присутствие капитана. Их смех звучал весело, и это помогало им не терять бодрость духа.

— Если мы не замёрзнем, то точно от смеха! — воскликнула одна из них, и остальные поддержали её.

Этот день они не забудут никогда. Он стал для них символом нового начала, когда они пришли на этот прекрасный корабыль. Здесь, среди работы и суеты, они не только искали своё место, но и нашли друг друга.

Смех и дружба, возникающие среди трудностей, становились основой их единства. Они понимали, что впереди их ждут испытания, но вместе смогут преодолеть любые преграды. Этот момент стал началом их совместного путешествия — не только по морям, но и к собственным мечтам и надеждам.

Закрыв за собой дверь машинного отделения, девушки сделали шаг в неизвестность, но теперь они были не одни. И это знание наполнило их сердца уверенностью, подготавливая к тому, что ждёт их впереди.