Живая вода

Колокольчик над дверью звякнул, и существо оказалось внутри. Оно беспомощно огляделось по сторонам: вдоль стен текли стеклянные полки, заставленные всякой всячиной. Ярко горел свет. У прилавка толпилась очередь из разномастных существ. Человек за кассой в белом бархатном костюме, похожем на домашний халат, и черном галстуке-бабочке неспешно и горделиво пробивал товар. Высушенное скрюченное существо, только что вошедшее в магазин, заняло свою очередь.

Прошло несколько минут. Кое-кто отошел от прилавка с покупкой, с энтузиазмом развернул ее и тут же употребил содержимое. Из пузатого розового существа с торчащими во все стороны иглами оно превратилось в нечто золотистое и лоснящееся, иглы исчезли. Очередь медленно продвигалась.

- У вас есть живая вода? – пискнул голос из толпы, принадлежавший маленькому черному существу с растрепанными волосами. Существо трясло, как в лихорадке.

- К сожалению, нет, - ответил кассир в белом халате.

Черное существо разрыдалось. В очереди кто-то вздохнул. Послышался шепот.

- Советую вам заменить рецепт, - напоследок проговорил кассир, качая головой.

Вздрагивая и всхлипывая, маленькое черное существо отползало от прилавка, оставляя за собой кое-где грязные следы. Кто-то начал его успокаивать.

Наконец, подошла очередь нововошедшего.

- Слушаю вас, - вопросительно взглянул кассир поверх очков.

Существо растерялось. Оно повернуло голову и обвело взглядом витрины, некоторых посетителей, сочувственно посмотрело в сторону черного существа, и уже открыло было рот, чтобы спросить, но застыло в нерешительности.

- Э-э…

- Что вам?

- Мне…я бы хотел…, - существо замялось.

- Живой воды нет. Она не универсальна, - напомнил кассир, закатывая глаза.

- А есть средство для размягчения души?

- Широкого спектра?

- Я.. Я не знаю, - растерялось существо.

- А я – тем более. Широкого сегодня нет, - отрезал кассир. – Не задерживайте очередь!

Скрюченное существо, тяжело вздохнув, вышло из магазина. От огорчения оно поменяло свой цвет на синий. Оно было в отчаянии и не знало, что делать. Это ведь был последний магазин.

На улице стояли два существа: по-видимому, влюбленная парочка. Нечто зеленое и красное переплелись между собой. Казалось, они танцевали. Красное светилось изнутри.

Скрюченное существо синего цвета с тоскливой завистью посмотрело на них и похромало домой. Ему было плохо.

Хотелось жить. В зеркале отразилось нечто корявое и сухое, как засохшее дерево. Как же так? Сколько просмотренных передач и пролистанных газет и журналов, сколько прочитанных объявлений… Существо взглянуло на свои сморщенные крючковатые руки серого цвета. Все тело было серого цвета. Цвета равнодушия. Цвета пепла. В голове все еще звучал страшный диагноз.

Может позвонить? Но кому? С кем говорить? Куда идти? Или уже встретить свой век достойно? Мысли крутились, а сил не было. Неужели выхода нет?

За окном лил дождь. Суровый, холодный осенний дождь. Существо зябко поежилось и вскоре заснуло. Ему снилось, что оно медленно сгорает дотла. И некому потушить огонь, раздирающий его. Зачем жить?..

Дождь прекратился. Поднявшийся небольшой ветер разогнал облака. Существа и люди, сновавшие туда-сюда на улице, выглядели счастливыми. Те, что поменьше, явно дети, весело прыгали по лужам. Некоторые молча созерцали окрестности, наслаждаясь покоем. А окрестности были очень даже симпатичные. То была как раз самая сказочная пора осени, когда каждое дерево превращалось в красавицу, каждый фонарь – в загадочную лампаду, а каждый ниспадающий лист – в письмо.

Письмо. Существо открыло конверт, на котором не стояло обратного адреса. Дрожащими руками оно вынуло и развернуло бумагу, на которой красовалось лишь одно слово: вернись.

От нахлынувших ощущений существо стало сиреневым. От кого письмо? Куда вернуться? Захотелось плакать. Стараясь не замечать подкативший к горлу ком, существо прошлепало к окну и открыло форточку. В комнату ворвался прохладный ветер. Собрав остатки сил, существо выбралось из дома.

Осенний ветер принес с собой что-то еще. Какой-то звук. Существо замерло, прислушиваясь. Вскоре было отчетливо слышно бульканье клавиш. Мелодия будто бежала по осеннему парку, бежала все быстрее и быстрее, перепрыгивая с лужи на лужу, с листка на листок. Существо насторожилось. Его била мелкая дрожь, но не от холода.

Оно не заметило, как пальцы стали повторять движения в такт музыке. Она не универсальна, - вспомнило существо слова, - и улыбнулось.