Журавли

Памяти героев, павших за Родину

Журавли

Пилот-лейтенант Илья Иванов уже третий час сидел в кабине истребителя, расположенного на стартовой катапульте. Такое неподвижное ожидание выматывало, но другого варианта не было — излишне отягощать зубастую машину было нельзя, так что весь упор делался на маневренность и огневую мощь. А в остальном даже система жизнеобеспечения была урезана и вне боя работала за счет базовой станции, расположенной на одном из специально подогнанных на нужные орбиты астероидов. Спасательных капсул тоже не предусмотрено — в данном случае пилоту куда важнее было не выжить, а не попасть живым в плен.

Илья посмотрел по сторонам. И справа и слева от него стояли такие же истребители, но в их кабинах проглядывались утонченные профили эльфов. Они были первой расой, с которыми познакомились люди, выйдя в космос. Довольно высокорослые антропоморфные существа, обладавшие бледноватой кожей и синей кровью, как у земных осьминогов, и вполне себе заостренными ушами, как у земных сказочных эльфов, за что и получили свое прозвище. Кстати, с живностью на своей планете они тоже неплохо ладили, да и на растения положительно влияли. Правда, в отличие от землян, эльфы, как и вся остальная крупная наземная живность на их планете, хотя и имели два аналогичных пола, но были не живородящими, а откладывали что-то типа кожистых яиц, которые помещали на несколько месяцев в теплую лесную подстилку и старательно охраняли. Вылупившегося младенца кормили грудным молоком, тут от земного варианта отличался только состав и откровенно голубоватый цвет, в остальном же эльфийки были украшены примерно такими же бюстами, как и землянки. На войну эльфиек не пускали категорически, да и мужчин только после появления третьего потомка — в репродуктивном отношении у них были, в общем-то, те же проблемы, что и у сказочных обитателей Пресветлого Леса. Посему в числе воинов оказывались лишь немолодые, зачастую прерывая или бросая ради этого всю свою обычную деятельность. Например, правым истребителем управлял профессор словесности и музыки Ариандель, благо у эльфов это была единая научная дисциплина. Кстати, земное искусство они изучали чуть ли не более тщательно, чем, например, технику, перенимая все новое и интересное. Балета, например, у эльфов по непонятной причине не было, но этот недочет они довольно быстро исправили не без участия того самого профессора из соседнего истребителя. Вообще, жажда знаний у эльфов была просто неуемной, например, каждый знал не менее десятка наиболее распространенных земных языков, старательно расширяя свои познания при каждом удобном и неудобном случае, что было причиной регулярных конфузов. Эльфы умудрялись без всякой задней мысли задавать такие вопросы, что вгоняли в краску не только младых непорочных дев, но и вообще кого угодно. Впрочем, люди на них уже давно перестали обижаться, зато обрели новых бессмертных героев для анекдотов. Каковые эльфы собирали с не меньшим тщанием.

И даже имена у них были земные, точнее — позаимствованные у эльфов же из земных сказок. Их собственные человеку было сложно произнести, не завязав язык узлом, да еще и значительная часть «истинного» имени, да и их речи в целом, пребывала в границах ультразвука и, как следствие, человеком в принципе не могла быть услышана и произнесена. А посему изобретательные эльфы быстренько придумали систему вторых имен, каковые получали те, кто часто контактировал с людьми. Это имя, в отличие от даваемого родителями, каждый эльф выбирал себе сам и оно всегда что-то говорило о владельце. Тот же Ариандель в переводе с когда-то изобретенного земными писателями эльфийскго означал «вечная мелодия», а вот имя левого соседа Элринделя могло, в зависимости от контекста, означать и «Дух звездного огня» и «Рассветный клинок» и оба варианта удивительно ему подходили.

Элриндель являлся лучшим стрелком среди эльфов этого астероида — ветеран, участвовавший в отражении уже нескольких десятков налетов инсектоидов. Причем первенство он держал не только в классах ракет, лучевого и пушечного вооружения, но и в стрельбе из лука. С луком вообще смешно вышло. До знакомства с людьми у эльфов никаких луков и в помине не было. Для охоты они не нужны, ибо нет ничего проще, чем силой разума привести в нужное место животное, а затем усыпить и безболезненно разделать на стейки. Боль эльфы причинять очень не любили, считая это действие противным природе. Как следствие, до знакомства с инсектоидами они вообще не воевали, а для отражения первой атаки, да и то лишь после захвата молодой девушки — оператора геологического комбайна, использовали всякого рода геологическое же оборудование. Довольно, впрочем, удачно использовали. Охотничью группу из нескольких рейдеров, внезапно навалившуюся на астероидный поселок геологов и шахтеров, удалось уничтожить, хотя и не без потерь. Каким-то чудом они даже отбили похищенную девушку, но спасти не смогли.

Вскоре выяснилось, что инсектоиды при захвате пленного незамедлительно откладывают в его тело яйцо, после чего есть всего несколько минут. Затем даже еще не вылупившаяся личинка перехватывает все каналы контроля жизненных функций жертвы и ее удаление ведет лишь к незамедлительной гибели пораженного. Что, впрочем, было актом милосердия…

Инсектоиды оказались уникальной расой. Размножаться, в общем и целом, они могли и сами, но вот выращивать разумных особей — только в случае, если личинка росла и развивалась в теле разумного существа. При этом личинка полностью перехватывала все каналы управления телом, но не отключала сознание, постепенно забирая себе знания жертвы и способность мыслить. Через какое-то время личинка окукливалась и затем, после трансформации, на свет появлялся новый разумный инсектоид. В случае, если жертва была неразумной, то получался внешне абсолютно такой же, как и разумный, полутора-, а то и двухметровый таракан с мощным хвостом-яйцекладом, прячущимся под надкрыльями, который становился рабочей особью, обладающей собственным интеллектом где-то на уровне земной хрюшки. Эти особи великолепно выполняли команды доминирующей разумной, но сами придумать что-то серьезное не могли.

Как так получилось — никто не знал, но, судя по всему, на неведомую планету инсектоидов однажды залетел неудачливый разведчик какой-то, пока не установленной цивилизации. Если бы на их планете существовали две расы, то паразитирующие инсектоиды не испытывали бы такого дефицита разумных особей. В случае же, если первыми разумными стали всего несколько инсектоидов, то никакого другого варианта увеличить свою численность, кроме космической охоты, они не имели. Так что тараканы, используя упавшие с неба возможности, к ней и приступили. Что стало с невольно породившей их расой — неясно. Она могла и погибнуть и суметь отрогодиться непроницаемым щитом, но это пока было не интересно. Куда важнее было защититься от страшной угрозы.

К счастью, рукастые и мозговитые эльфы выводы сделали быстро и еще быстрее напонаделали вполне сносных боевых корабликов, что позволило впоследствии относительно успешно отбивать большинство нападений. К большому сожалению, не все, так что на протяжении около ста лет они постепенно сдавали позиции, с разной степенью успешности эвакуируя колонии. В некоторых случаях спасение происходило удачно, но пару раз пришлось уничтожать транспорты с беженцами, обложенные инсектоидами. Собственно, во время одной их таких эвакуаций из подпространства вывалился земной корвет-разведчик. После недолгих раздумий его капитан классифицировал здоровенные транспорты и вьющиеся вокруг них эльфийские истребители как «хорошие», а бьющие по ним рейдеры как «плохие». И первым же залпом снес половину нападающего флота вместе с разумной особью. После чего эльфы быстро добили оставшихся, конвой транспортов ушел в прыжок к родной звезде, а охранение осталось знакомиться с неожиданными помощниками.

После присоединения к этой галактической войне землян баланс сил изменился — теперь уже инсектоидам приходилось туго. Нельзя было сказать, что их били, как хотели, но практически рои легких истребителей в сочетании с силовыми полями, разворачиваемыми с астероидов, делали поверхность материнских планет и крупных колоний недоступной для врага. Конечно, было бы лучше, если бы удалось обеспечить оборону разведывательно-боевыми корветами и более тяжелыми кораблями, но производить их в нужных количествах не позволяла экономика даже двух цивилизаций. Ведь угадать, где будет совершено очередное нападение, было невозможно, а это означало, что в любой чувствительной зоне должно было находиться достаточное количество сил, чтобы, если не уничтожить, то хотя бы связать врага боем до подхода резервов. Земная военная наука оказалась очень даже применима в космосе. В результате нападения понемногу уряжались, однако вылетать без боевого охранения за пределы подобных планетарных «зонтиков» мало кто рисковал. И, судя по всему, такие любители риска как раз и служили субстратом для новых разумных инсектоидов. Выяснилось это после тщательного анализа той информации, которой могли владеть пропавшие, и изменений в действиях инсектоидов. С того момента никого из носителей знаний о критически важных технологиях с крупных планет не выпускали. Во избежание. Те же научники, что все же работали на астероидах и боевых станциях, имели уровень лаборантов, после превышения которого дальше орбиты вокруг собственной планеты носа не показывали.

Размышления Ильи были прерваны появлением желтой, а затем, почти сразу, красной вспышки на мониторе. В системе, в их зоне ответственности готовился прорыв врага. Собственно, до его появления оставалось еще пара-тройка минут, но одна из них уйдет на окончательную подготовку истребителя к старту, а вторая — на сам старт и вывод на нужную позицию. В этот раз имелось небольшое слабое место между щитами, генерируемыми их и соседними астероидами. И про это как-то пронюхали инсектоиды. Или просто рассчитали, благо, орбитальная механика она и есть орбитальная механика…

Первым стартовал истребитель Элринделя, вторым Ильи, а затем остальные. Враги появились чуть раньше, чем ожидалось, так что главный местный снайпер еще только приближался к своей позиции. Он мог остановиться и включить щит, но попытался успеть к установленному месту, чтобы исключить появление бреши. Не повезло. С ближнего к нему вражеского корабля ударил луч и пробил топливные баки, чудом не зацепив окислитель. Истребитель начало закручивать реактивным моментом от вытекающего топлива, к тому же это означало, что вскоре он потеряет способность маневрировать. К аналогичному выводу пришел и Элриндель. Через несколько секунд, ушедших на борьбу за стабилизацию истребителя, на тактическом экране его метка сменилась на черную, а в наушниках прозвучало «Я — Элриндель. Иду на таран!». На сей раз не успел «таракан», отвлекшийся на оставшиеся невредимыми истребители. Этого эльфу хватило, чтобы на форсаже влететь в тот рейдер, который его подбил. Вспышка воссоединившихся топлива, окислителя и боеприпасов ослепила даже через автоматически затемнившиеся фильтры…

С остальными разобраться оказалось проще простого. Оказалось, что Элриндель в своей обычной снайперской манере уничтожил разумного инсектоида, который и управлял нападением. После этого оставшиеся рейдеры были почти что мишенной обстановкой. Но вскоре оказалось, что он напоследок сделал то, что до сей поры не удавалось никому — уничтожил вражеский корабль, не повредив его силовую установку, о чем через полчаса сообщили счастливые научники, ибо до сей поры инсектоиды всегда успевали активировать систему самоуничтожения. И это могло дать серьезные подсказки на вопрос о том, где же обитают эти треклятые «тараканы». Если это удастся выяснить, то страшная угроза будет уничтожена раз и навсегда. Земляне не даром считались хорошими оружейниками. Уже подготовлено было и обычное термоядерное вооружение и ракеты с боеголовками из антивещества. Последние были, пожалуй, самым страшным оружием, созданным землянами. До того самой мощной была созданная полтысячелетия назад «Царь-бомба», мощностью в пятьдесят мегатонн тротилового эквивалента. При ее взрыве в энергию превратилось чуть более двух с половиной килограмм массы. Более мощную версию бомбы просто побоялись испытывать. А боеголовки этих ракет содержали от пяти до пятнадцати тонн антивольфрама в виде заостренного цилиндра, опирающегося на магнитные подшипники из антижелеза, плавающие в магнитном поле кожуха, защищающего этот цилиндр от несвоевременного повреждения приблудными микрометеоритами или атмосферой, а также от обнаружения радарами. Верхний слой этого кожуха обладал свойствами абсолютно черного тела, поглощающего любые излучения, поэтому двигающийся по баллистической траектории боеприпас обнаружить можно было фактически только по затемнению света звезд. При попадании на планету аннигиляция начиналась лишь после погружения в твердые породы и разрушения кожуха. А зарыться при падении из космоса здоровенный антивольфрамовый стержень мог и на сотню метров. С учетом того, что в энергию превращался не только весь антивольфрам, но и эквивалентное количество планетного вещества, для уничтожения жизни на планете земного типа более, чем достаточно было и одного такого подарочка, но щедрые земляне решили не жмотничать и подготовили несколько десятков. Даже если враг перехватит часть, от его планеты все равно останутся координаты да пыль.

После полетов командир боевой станции сказал много добрых слов о погибшем пилоте, не забыв про его величайший вклад в науку и поиски гнездилища «тараканов», а затем все, кроме дежурной смены, понуро побрели на ужин. Незамедлительных повторных атак еще ни разу не бывало, но всё однажды случается в первый раз. А посему боеготовность и бдительность никто не отменял. К следующей смене, конечно, пришлют нового пилота из учебки, а запас истребителей и тут приличный. Вот только не будет Элринделя, который с таким восторгом рассказывал о соревнованиях по стрельбе из лука, включая то, как ему удалось занять второе место на первенстве Светлого леса, как эльфы обозвали свою планету на земной лад, убедившись в полной неспособности землян выговорить правильное наименование. Да еще и читал целые лекции по истории этого замечательного оружия. Земной, естественно.

Проходя мимо шлюза в эльфийскую часть, Илья вдруг услышал знакомую и явно земную мелодию, пробивающуюся через силовое поле, разделяющее несколько различающиеся по составу атмосферы. У эльфов атмосферное давление было пониже, зато кислорода аж двадцать пять процентов. Так что для удобства и большего комфорта в части, где жили земляне, воздух имел стандартные земные параметры для уровня моря, у эльфов — эльфийские, а в общих помещениях — усредненные, что не вызывало ни у кого проблем.

Илья привычно продавился сквозь слабенькое поле, сглотнул, чтобы прочистить слегка заложенные от перепада давления уши, и пошел на звук. Грустная и очень знакомая песня лилась из открытой гермодвери в эльфийский конференц-зал. Лишь на пороге он, наконец, узнал её и замер от неожиданности и узнавания. Он вспомнил, как слышал ее и несколько других в Историческом музее во время школьной экскурсии на Землю. Этой песне под названием «Журавли» было больше пяти веков и она написана в память о воинах, погибших, защищая Родину в одной из самых кровопролитных войн в истории человечества. Написана на каком-то языке горцев в то время, когда люди делали первые шаги в космос, переведена на русский и положена на музыку теми самыми людьми, кто выжил и победил в той войне. А потом за несколько дней до смерти от рака легких раз и на века спета великим артистом, своим искусством помогавшим бойцам побеждать, но который сам себя певцом не считал…

И сейчас эта старинная земная песня лилась из голопроектора, над которым витало в воздухе улыбчивое лицо Элринделя. Голограмму окружали неподвижные и склонившие в молчании головы эльфы. Все свободные эльфы базы. Прозвучали последние ноты и лицо павшего в бою героя исчезло. Присутствующие начали отмирать, и, здороваясь с землянином, выходить из зала. Последним остался Ариандель, явно ждущий вопросов. А до Ильи вдруг дошло, что последняя фраза «Я — Элриндель. Иду на таран!» была произнесена на том же языке, на котором была написана только что прозвучавшая песня. Он, так и не сумев сформулировать вопрос, перевел взгляд на Арианделя.

— Удивлен? — с мягкой улыбкой спросил эльф. — Эта песня и у нас стала символом памяти павших защитников.

— Как? — наконец смог выговорить Илья

— Сложный и очень многогранный вопрос. — задумчиво проговорил Ариандель. Для начала это религиозный аспект. У землян, по мнению разных ученых, только основных мировых религий от трех до семи, а общее число таковых вообще сосчитать проблематично. К тому же изрядная часть народа умудряется благополучно сочетать элементы разных религий. Например, у вас, русских, вполне реальным является сочетание православного христианства со славянским язычеством, сдобренное культом предков. Мало того, вы даже атеизм я тем же язычеством способны сочетать, что лично у меня по сей день в голове не укладывается.

У нас же, в отличие от землян, фактически одна религия, отчасти сходная с земным культом предков с элементами перерождения. Рядом с нами на просторах Светлого леса живут очень интересные животные, судя по всему не лишенные разума. Воспроизвести их название на нашем я не смогу, оно полностью за границами слышимого людьми диапазона частот, по наиболее точно оно переводится как «друзья». На вид они похожи на ваших земных летучих лисиц, тоже питаются фруктами, но покрыты снежно-белой шёрсткой и имеют другую конструкцию крыла. Наружный палец может прижиматься и такое крыло предназначается для машущего полета, а вот когда он полностью разгибается и натягивает перепонку, появляется возможность к планирующему полету. Первое эти зверьки используют, летая между деревьев, а второе для дальних перелетов на зимовку. И, что характерно, летят они клином и перекликаются похожими на земных журавлей голосами. Важной их особенностью является то, что когда пара эльфов закапывает свое яйцо, очень часто вскоре прилетает пара друзей и откладывает рядом свое. После чего яростно защищает общую кладку от любых посторонних, причем не только до вылупления собственного детеныша, но и до появления эльфийского. А еще, если они замечают, что кто-то в беде, то обязательно полетят за помощью.

Согласно нашим верованиям, те, кто правильно прожил свою жизнь, перерождаются в этих самых друзей, что и объясняет их разумное поведение. И вот, когда мы впервые услышали эту песню, она так идеально совпала с нашими верованиями, что стала важнейшим атрибутом памяти павших героев. Да и друзей у нас теперь нередко журавлями именуют…

— Как все удивительно… — пробормотал Илья, в очередной раз вспоминая погибшего сослуживца, который, возможно, дал разгадку к вопросу о домашнем адресе ненавистных им всем «тараканов». — А почему он сказал, что идет на таран по-русски?

— А потому, что таран — русское оружие. У нас до знакомства с землянами даже понятия такого не было. — ответил эльф и, попрощавшись, вышел из зала. Приближалась их резервная смена и нужно было расположиться рядом с истребителями.

Илья, постояв с минуту в раздумье, пошел следом, а в его ушах, с каждым шагом набирая глубину и силу, звучала песня, написанная победителями добрых полтысячеления назад. И с ней приходила уверенность, что в самое ближайшее время научники вычислят домашний адрес «тараканов», после чего объединенные силы людей и эльфов превратят ту планету в маленькую сверхновую, ни оставив инсектоидам ни единого шанса. Небо должно быть мирным и не нести такой угрозы потомкам. Илья шел и чувствовал, как за его спиной сплоченными рядами встают воины былых времен, готовые поддержать и прикрыть спину в бою. «Враг будет разбит! Победа будет за нами!»