Гибискус

На заре наводной глади, окружённой хвоей, по соседству с нами ты ступила ногами босыми на припорошённую ветровой пылью почву скромную. Ты взглянула в небо, ты пронзила пламя утра розовым изумрудом глубокой-глубокой скважины посреди души очной и мудрой.

И поднялось в нашем поселении суетное бракосочетание сонности и запаха кофе, выползающего из открывающихся форточек на поля, на улицы, на ветви деревьев, на ненатянутые струны проводов между столбами, на которых даже птицы зевают, даже сверчок ещё в траве не прекратил свой куплет и даже роса всё также мокрая-мокрая. Роса всё также мокрая-мокрая.

А ты идёшь, голой стопой накрываешь росу, насыщаешь природу, настегаешь прохладу, нагоняешь людей. Ты бодрость в их вялых опущенных веках, ты жжение под ребром прожжённого и погоревшего трудяги, ты надежда забота на плечах беззаботного школьника, безропотно шоркающего по бесспорно важным делам.

Ты несёшь с собой запах наступающего на пяты дня и в руках твоих планы, а в волосах твоих перепутана лента, красная лента, как алый закат, что уже наступил, но не здесь и не близко, а там, далеко, на другой стороне, по другую сторону которой ты тоже несёшь, но не запах, не день, а заботу уют, сон и спокойствие, планы на завтра и желание прекратить мыслесоздания процесс. И ты несёшь свою ношу, и ты бредёшь двумя ножками, твоя дорога вечна. Твои рыжие-рыжие, огненно-рыжие волосы мелькают то там, то везде, и редко тебя замечают другие, и редко им до тебя дело есть, но часто они вспоминают тебя, когда ты проходишь их мимо. Когда ты плачешь навстречу им, когда в ответ оборачиваешься, но продолжаешь идти, у тебя всегда есть дорога, у тебя всегда есть задача мыслимая.

Вокруг всегда для тебя есть задание. Для тебя есть твоё же задание, тобою же выданное и тобой же проверенное. Ты цифры не любишь, ты никогда не следишь за временем, но посмотри, как течёт оно, подобно ручью под нашем селом, подобно молоку из сосуда ранней старушки, не обращая на тебя внимания. Не обращая внимания на нас…

Как спицей острой, своими ресницами пёстрыми ты паришь над нами парой облачных скоплений на небе. Жарким днём горячим дождём ты спустишься к нам каплями лета. И с хмурым лицом, до пугающего хмурым лицом ты натянешь наши губы в улыбки, запечатлев на кассету. Ты сбегаешь из турки, стоит от тебя отвернуться, ты улетаешь так юрко, стоит лишь оступиться.

Отпей из кружки воды, посиди со мной, проведи это утро в моей компании. Отлей мне историй, не откажи мне в рассказах, не подведи своей шуткой забавно измученной, заумно заученной и заглавно поставленной, ярко раскрашенной. Расскажи мне о людях, о лентах их судеб, о радости грусти их расскажи. Погрузи в меланхолию голубой кометы, завывающей в небе, завязывающей узел влюблённых голов, погрузи.

Я знаю, ты можешь прямого сгорбить и злого исправить. Я знаю, ты краснее, чем аллергика нос и неуловимей, чем память. Я прошу тебя только, не уходи ты так рано. Куда торопиться нам этим утром? Я редко тебя замечал. Мы редко общались, в основном – по ночам. Я редко слушал твои советы, они ведь суровы, из мягкого тела выходят помногу. Ещё реже я влюблялся в тебя, чаще пугался, чаще бежал, как от чумного осла.

Вдохни свой труд. Вдохни гибискуса запах, запах росы, запах пота, жару предвкушающего. Сегодня лето. Сегодня всё ещё лето. Тебе принадлежит этот праздник. Тебе он заказан и тобой же залит. Ты пой птицей утренней, ты вой ветром сумрачным, ты кряхти человеческой сухостью и рыдай человеческой мягкостью. Ты шурши еловым бором, ты мечты не развей, как парус в море. Ты синей становись, небо целуя, ты шуми громче-громче, на берег нагнав бурю. Ты будь… ты будь собою, собою останься до конца пути. Пожалуйста, будь со мною, даже когда захочется уйти. Иногда признаюсь, что люблю тебя глупо. Но это не глупость, в этих словах нет на ложь ни намёка. Ты ведь так близко, но глянь на тебя… ты ведь так далеко…