Гнездо химеры

....Человечество пережило новую мировую войну, две революции и изменение климата. Ландшафт планеты сформировался заново под влиянием новых условий и техногенных катастроф. Новый мир выдавил людей под землю, где они, спасаясь от последствий собственных ошибок, лелеют остатки цивилизации. Стерлись границы, смешались расы, век разобщенности, наконец, окончен...

— Это какая-то глупос-сть, — либер моргнул диодом в руке, отзываясь на команду прекратить трансляцию. — Кто это напис-сал? Под какую ещё з-землю?

— Это фрагмент речи Председателя правительства от две тысячи сто семидесятого года на форуме по безопасности, — бесстрастно прокомментировала ЕВА, искусственный интеллект комплекса, где разместилась «Цитадель», отдельное подразделение, формально приписанное министерству юстиции, — почему ты считаешь это глупостью?

— З-здес-сь половина неправда, — недовольно отозвался единственный обитатель медицинского бокса. Небрежно положив ноги на борт медкапсулы, он пролистал вновь оживший либер, а потом отложил дугу на услужливо выдвинутую из стены тумбу. — Нас-сколько з-знаю, вторая революция ещё не з-завершилась. В колониях можно встретить очаги агрес-сии. Я там был, я з-знаю. А подз-земные кластеры вс-стречаютс-ся только за пояс-сом Коха.

— Я знаю, Алан, — ЕВА дала команду чуть приглушить свет. — Я сама оформляла разрешение на пересечение рубежа. Не все граждане готовы путешествовать за границу купола Этты. Я думаю, дело в этом.

Алан положил голову на гелиевую подушку и прикрыл глаза рукой. Ложе тот час под строилось под форму тела.

— Что-то не так? — манипуляторы внутри капсулы ожили. — Анализ крови в норме, сердечный ритм тоже, но я бы рекомендовала ещё день покоя. А затем курс тренировок для восстановления тонуса.

— Почему мне нельз-зя получить дос-ступ к новос-стным порталам?

— Макс считает, что это лишнее после случившегося.

— Это не рационально. Когда я вернус-сь к работе?

— Скоро... — на боковой стенке капсулы замигал диод манипулятора, сигнализируя, что сейчас будет введена инъекция. Лежащий устроился ровнее и расслабился, позволяя роботу исполнить свою функцию.

— Я считаю, ты отделался легко, Алан...

— Воз-зможно...

— Макс вовремя отреагировал. Иначе было бы поздно...

— Я не ожидал подобного, — Алан закрыл глаза. Медблок — самое скучное место в отсеке, отведенном для «Ловцов». Помимо привычных стен без определённого цвета и препаратов без запаха, здесь ещё приветствовалась полная изоляция от всех информационных потоков. Лишь ЕВА могла стать собеседницей для единственного пациента. И архив записей старых лекций в качестве развлечения. — Моя вина...

— Макс ещё попросит тебя сфокусироваться на этом инциденте. Просто будь готов.

Инцидент... Вспоминать о нем было неприятно, тем более, что память услужливо вытаскивала запахи, звуки и ощущения. Воспоминание разливалось на языке кислотой, а в воздухе запахом аммиака.

***

... Свет софитов слепил, пробивал сознание насквозь, как выстрел.

— Я бы просил убавить освещение, — услышал Алан, и зала погрузилась в полумрак. Наступила неприятная, шуршащая осторожными шагами тишина. — Как и обещал, я могу представить вам сегодня свой новый проект! — голос Макса окреп и зазвучал громче, усиленный ретрансляторами.

— Все в курсе нашего проекта «Ловец». Эта программа создает пси-реконструкцию места преступления на основе анализа поступающих данных. Она собирается из нескольких моделей: информационной, физической и статистической, — Макс улыбнулся собравшимся вокруг гостям в дорогих, вычурных туалетах. — Эта программа стала возможной благодаря вот этому человеку! — Макс похлопал спутника по плечу. Алан, как учили, улыбнулся заинтересованным лицам. Им интересно, сколь интересен новый вид пауков, обнаруженный в алмазных пещерах Пангеи - один. — Алана я бы назвал особенным! Уникальным видом Homo sapiens. Homo perfecto! Человек совершенный! Это тоже разработка нашего института. Не беспокойтесь, все юридические и моральные нормы соблюдены.

Макс шутливо поклонился слушателям.

— Так же, как вам известно, министерством юстиции введена новая должность, специально под наш проект. Учитывая все модификации и возможности индивида, я имею в виду способность к бесстрастному анализу и поиск недостающих... Как правило недостающих доказательств. — Макс кивнул сам себе, — введена должность претора, даже с приставкой «прима». Он имеет полномочия судить каждого из нас...

Первые ряды чуть отступили. Шёпоток поднялся волной и затих в последних рядах зрителей

— Не беспокойтесь, — рассмеялся Макс, — я пошутил. Претор рассмотрит все аспекты дела и передаст дальше в министерство юстиции. Но у него есть полномочия решить всё на месте, если речь идёт о простом правонарушении

— Не слишком ли большие полномочия для... Не человека? — из первого ряда подал голос мужчина в синем костюме.

— На периферии иногда требуется принятие решений на месте, — Макс улыбнулся настороженным лицам, — не беспокойтесь, каждый выезд согласуется с министерством. В том числе и выдаваемые полномочия...

... — Прекрасная презентация, господин Штерин, — «синий костюм» подал Максу тонконогий бокал с полупрозрачным напитком, а затем протянул следующий бокал и претору.

— Нет, нет, — Алан предупреждающе поднял ладонь, — з-здес-сь алкоголь, мне нельз-зя.

— Я был уверен, что ты сумеешь убедить сенаторов, — «костюм» отставил бокал на поднос проплывающеготмимо робота официанта, потеряв всякий интерес к претору. — Кажется, они под впечатлением. Но шутка про «судить» была лишней... Здесь это не приветствуется.

— Может быть, может быть. Прогресс не остановить, — Макс отпил из своего бокала, — господин Атторн, как бы мы не сопротивлялись.

— Ты получишь немалые преференции, — господин Атторн кивнул, потом настороженно взглянул на претора, замершего рядом.

— И всё же, это точно биологический вид? — сенатор отвернулся от объекта своего беспокойства. — Иногда он похож на робота.

— Не сомневайтесь, — Макс чуть улыбнулся обоим, — Алан — метаморф с подправленным в моих лабораториях геномом.

— Метаморф? — брезгливое выражение появилось и почти сразу слетело с лица, едва обозначив отвращение на уголках губ, — вы меня всё больше удивляете, господин Штерин. Я полагал, что эти ... Существа ... Выглядят иначе.

— Их ДНК нестабильна, и с большей отдачей поддается корректировке. Это лучший образчик нашей работы, — Макс с гордостью указал рукой с бокалом на претора.

— Помниться, до недавнего времени подобные эксперименты были вне закона, — заметил господин Атторн. — Вы довольно быстро сориентировались после отмены семнадцатой поправки.

— Едва сенат открыл нам возможности, мы ими воспользовались, — Штерин высокомерно улыбнулся, — и это пошло на пользу обществу не так ли?

— Несомненно, — сенатор сделал крохотный шажок от претора, буравящего его немигающим взглядом. От бесцветных глаз и застывшей на лице приветливой маски бросало в дрожь.

— Но мне не по себе, признаюсь, — сенатор попытался улыбнуться искренне. — Надеюсь, это единственный экземпляр.

— Уникальный, — подтвердил Макс, — если комитет по социальной политике одобрит, я продолжу свои разработки. Возможно, мы сможем победить множество недугов общества: бесплодие и генетические дефекты плода. Комитет сможет выдавать больше лицензий на рождение. По сути, это и было моей целью. «Ловцы» родились как побочный продукт. Впрочем, весьма успешный.

— Иногда приходится идти на непопулярные меры... Вам придется преодолеть сопротивление федерации в части генных разработок... Почему он на меня так смотрит? — сенатор даже заступил за Штерина, спасаясь от внимательного взгляда.

— Алан, ты устал, наверное... — дружелюбно улыбнулся Макс, чуть размякший от выпитого, и добавил уже обращаясь за спину, — у него гиперстезия всех органов чувств. Это очень помогает в работе....

— Твоя программа любопытна, но может встретить волну неприятия, — согласился сенатор, — " Цитадель" с ней вышла на новый уровень.

— Благодаря «Ловцу», а «Сеть» сделает любое преступление невозможным... Алан? Что такое?

— Я с-слышу следы крови и адреналина на волокнах вашего костюма, — Алан почти не мигая смотрел на него, отчего у господина Атторна вдруг развилась нервозность и мигрень. — В вашем доме что-то произ-зошло? Перед выходом?

— Что за чушь? — нервозно фыркнул сенатор, — Макс, кажется в твоем Homo perfecto что-то сломалось.

— Я с-слышу её даже через фильтры, — Алан повернулся к Максу, надеясь получить поддержку или указание к действию.

— Алан, — Штерин чуть улыбнулся, — сегодняшний день для тебя стал большим испытанием. Ты скорее всего ошибся...

— Вероятнос-сть моей ошибки один к с-ста, даже меньше, — Алан снова впился взглядом в багровеющее лицо сенатора, — ты это з-знаешь.

— Мне немного не по себе, — господин Атторн потянул воротничок плотно обхвативший шею, наливающуюся кровью, — Я не желаю стать объектом твоих экспериментов, Макс... Отзови его.

— Не обращайте внимания, господин Атторн, — Макс отпил из бокала, оставаясь невозмутимым, — это всего лишь побочный эффект нашей программы. Алан иногда не понимает разницы между службой и реальной жизнью.

— Весьма неприятный эффект, смею заметить, — сенатор чуть отступил, — объясни ему, что можно делать, а после чего могут быть неприятные последствия.

Штерин бросил на претора насмешливый взгляд и любезно улыбнулся сенатору.

— Уверяю, не стоит беспокоиться....

Но «костюм» поспешил сделать вид, что его позвали из другого конца залы, удалиться и затеряться среди мирно беседующих гостей.

— Макс-с... — Претор взглянул на создателя, — он что-то пытаетс-ся с-скрыть. Он ис-спугалс-ся. Ты же видишь.

— Это элита общества, Алан, они управляют большой территорией, той, что осталась, им всегда есть что скрывать, — Макс допил жидкость, резко пахнущую алкоголем, из своего бокала, отставил его. — Как ты себя чувствуешь?

— Я в порядке, — задумчиво проговорил Алан, оглядывая стоящих неподалеку людей.

— Отойди к стойке администратора и жди меня там, ни с кем не говори, и не пугай никого больше, — бросил Штерин, спешно ускоряя шаг в надежде догнать интересующего его человека.

— Понял... — Алан отступил назад. Запах не оставлял сомнений, сенатор был рядом с открытой раной и недавно. Возможно, это пустяк, но есть вероятность более серьёзного исхода. Макс сам решит, важно это или нет.

— Господин Мор, — дама, в белом атласном платье, в нейромаске путающей сознание белыми и красными пятнами и шлейфе из запахов пота, парфюма, алкоголя и закусок подхватила претора под руку. — Отойдём?.. Что означает Ди? Так любопытно!

— Что? — не понял Алан. Резкие запахи кружили голову, застилали глаза алым с примесью черных точек, лишали зрения и слуха. А маска ... Разве они не запрещены? На официальных приемах — наверняка. Но она здесь, значит, прошла все проверки и получила допуск. Макс говорил, что они многое могут себе позволить...

— Алан Ди Мор, — дама увлекала претора за собой, совсем не к стойке администратора, куда-то в другую сторону, прочь от толпы, — что значит Ди?

У неё много адреналина в крови. Она обеспокоена? Волнуется? В другое время Алан дал бы указание обратить на неё внимание. Но здесь он в качестве гостя, а Макс очень просил не пугать гостей.

— Это второе имя, — претор как можно вежливее высвободил руку, — Дейдре.

— Но оно же женское! — дама рассмеялась, пробивая мозг каждой высокой нотой до состояния паники. Выброс гормонов в кровь стал ещё более ощутимым. Это лишнее. Макс прав, на сегодня довольно. Неуловимое движение рук спутницы, и мир вокруг поменял цвет, стал алым с флёром ярко-жёлтого. Запах аммиака ударил в нос, оглушил, почти сбивая с ног. В плечо больно и резко кольнуло, что на фоне общей сумятицы прошло почти незамеченным. Что происходит? Диверсия?

— Да, феми-ильная форма необходи-има в моей работе — Алан почувствовал, как медленно теряет контроль над собой, что в первую очередь отразилось на звукоряде из-за меняющегося зева. Это отравление. Но чем? Кто эта дама? Невозможно рассуждать здраво в мешанине громких звуков и плывущих образов. В таких условиях претор бесполезен и даже может быть опасен. Макс такого не одобрит. Дама взвизгнула, добавив и без того воспалённому от произошедшего сознанию нестабильности. Как следует поступить? Макс просил быть вежливым и не пугать гостей.

— Ты словно оборотень!

— Метаморф, ес-сли быть точным, — претор отступил от восторженной дамы, чувствуя растущую слабость в теле. — Уточните с-свой с-статус-с, пожалуйс-ста... Кортни, уточни...

Но дама проигнорировала вопрос, по-прежнему играя в восторженную дурочку. Она лжёт. Они все лгут. Почему Кортни не отвечает?.. Это не симуляция, он забыл....

— Ни разу не видела метаморфа. Говорили, они похожи на чудовищ!

— Это ложное утве-ерждение, — как жарко. Перед глазами постоянно плывет изображение. Будь это симуляция, Алан решил бы что оборудование неисправно. Но это не симуляция, значит неисправен он сам. — Прос-сти-ите... — и претор поспешил уйти.

— Сладких снов! — донеслось вслед. Это бред перегруженного сознания? И дама, и укол, и даже эти люди... Словно неудачные декорации в симуляции. Такое бывает, когда мало данных, ЕВА достраивает модель на основе статистической модели и воспоминаний трибута.

Стойка администратора так далеко, дальше, чем хотелось, к ней надо пройти сквозь толпу пахнущих потом и алкоголем тел. Они все горят... Пылают...

— Алан! — это та неприятная дама? Её голос искажается до неузнаваемости, и вокруг фигуры оплывают, как горящий пластик, теряют форму приобретают уродливые черты. Потому что всё вокруг плавится. Слишком жарко...

— Алан! Что с тобой? — кто-то крепко взял претора за плечо. Это Макс. Наконец-то. — Ты нестабилен. Пойдём...

— Макс-с, прос-сти, — не хватало воздуха, словно в одночасье из огромного зала выкачали весь кислород. Оплывающие фигуры следили за уходящими гостями глазами, нелепо вставленными в обрубки, похожие на головы. Это бред. Запах оплавившегося пластика назойливо лезет в нос. Макс твердо вёл претора к выходу. Наконец, горящая огнями и чужими телами зала осталась позади.

— Аэрокар! Немедленно! — резко бросил Макс куда то в сторону. Он, кажется, не в духе. — Что с тобой произошло? Алкоголь? Ты же знаешь, тебе нельзя алкоголь!

— Прос-сти... я не-е в порядке... — стало гораздо легче, но теперь звуки отдалились, заслонённые грохотом в ушах от прилива крови, сознание казалось балансировало на грани сна и яви. Что происходит? Макс крепко взял претора за плечи, превращаясь в точку отсчёта. Пол под ногами раскачивался, как палуба воздушной баржи. Трудно устоять. Такое возможно? Башню парламента строили из бетона и стали. Невозможно... Голос Макса зазвучал тихо, словно сквозь несколько этажей.

— Похоже на интоксикацию. В «Цитадель». Я дам знать ЕВЕ, что необходимо сделать...

***

А затем были два дня в интенсивной терапии. Кровь с измененным составом меняла и тело, а для метаморфа это могло стать фатальным. Был риск не вернуться к форме «хомо». Риск, который медики свели к минимуму. Теперь всё в порядке, и претора терзала лишь скука.

— Помимо прочего сенатор Лекс Атторн найдем мёртвым в своих апартаментах. Макс хотел, чтобы ты занялся этим делом параллельно с министерством. Если это развеет твою скуку.

— Мёртв? — Алан приподнялся на локтях. — Когда это с-случилос-сь?

— Дата смерти не определена. Предположительно в тот же вечер. Более подробную информацию получишь после выписки. Макс очень просил уделить этому кейсу максимальное внимание.

— Яс-сно. — Пытаться выйти из медотсека без санкции ЕВЫ всё равно, что пытаться поймать свет в банку. Поэтому остаётся только ждать.

— Да, это его директива... Что не так?

— Ничего. Вс-сё в порядке, — от инъекции клонило в сон. — Можно мне с-связ-затьс-ся с-с командой? С Кортни? Ли?

— Позже. Тебе надо восстановиться полностью.

Алан помолчал, размышляя.

— Тогда погас-си с-свет.

— Перевожу освещение в ночной режим. Доброй ночи, Алан.