Гниль сияния

Над городом Порог солнце не заходило никогда, но оно и не грело. Оно висело на горизонте, как выцветший медный грош, заливая улицы вечными рыжими сумерками. Здесь заканчивался обитаемый мир и начиналась Великая Ночь.

Ник сидел в углу трактира, наблюдая, как в стакане с дешевым элем отражается его собственное лицо. Он выглядел старше своих двадцати пяти: глубокая складка между бровей и костяшки пальцев, иссеченные ожогами от искр арбалета.

— Тебе не стоит туда идти, парень, — прохрипел трактирщик, протирая стойку грязной тряпкой. — В последний месяц не вернулись даже крысы.

Ник не ответил. Он запустил руку в карман плаща и коснулся пальцами холодного флакона. Внутри него билась слабая золотистая искра — все, что осталось от жизненной силы его сестры. Каждый день искра становилась тусклее, а кожа девочки — прозрачнее, сквозь нее уже просвечивали кости, похожие на хрупкий хрусталь.

Дверь трактира распахнулась, впустив облако морозного тумана и звон металла. В зал вошли трое.

Впереди шел Мастер Дариус. Его длинный алхимический халат был забрызган засохшими реагентами, а на носу покоились сложные очки с пятью сменными линзами. Он выглядел как человек, который не спал неделю, но его глаза лихорадочно блестели.

За ним, чеканя шаг, следовала Беатрис. Её доспехи из белой стали казались единственным чистым пятном в этом грязном городе. На поясе висел тяжелый боевой молот, в навершие которого был вправлен освященный кристалл. Она не смотрела по сторонам — её взгляд был устремлен в вечность.

Замыкал шествие Барин. Коротышка-инженер пыхтел, таща на спине огромный рюкзак, из которого торчали шестеренки, медные трубки и фитили. Он сплюнул на пол и громко выругался:

— Клянусь шестернями Творца, если в этой дыре эль кислый, я подорву здесь фундамент!

Дариус подошел к столу Ника и бросил на него тяжелый кошель. Звон золота был неестественно чистым.

— Ник «Тень»? — спросил алхимик. — Говорят, ты единственный, кто знает тропы на Темной Стороне и не боится призраков «Зенита».

— Страх — это полезное чувство, Мастер Дариус, — Ник поднял взгляд, и алхимик на секунду отпрянул: глаза наемника были цвета застывшего пепла. — Оно заставляет проверять снаряжение дважды. Золото — это хорошо. Но мне нужно кое-что еще.

Ник достал свой пустой флакон.

— Вы обещали Первородный Свет. Чистый, не тронутый Гнилью. Только он может остановить кристаллизацию моей сестры.

— Ты получишь его, — вмешалась Беатрис, её голос прозвучал как удар колокола. — Свет исцеляет достойных. Мы идем, чтобы вернуть его людям.

Барин уселся рядом и без приглашения отхлебнул из стакана Ника.

— Идем, чтобы сдохнуть в темноте, ты хотела сказать, красавица? — он вытер пену с бороды. — Слышь, парень, проверь свой самострел. Нам придется стрелять много. И не уверен, что во всё, во что мы попадем, можно будет убить стрелой.

Ник кивнул. Он встал, набросил на плечи тяжелый плащ и проверил фиксатор арбалета на предплечье. Внутри приклада тускло тлел янтарный заряд.

— Выходим через час, — сказал Ник. — Когда тени станут максимально длинными. Это самый безопасный момент, чтобы обмануть Ночь.