Гномы- завоеватели

Давным-давно, в мире, полном чудес и опасностей, жили гномы. Не те, что прячутся в тени гор, выискивая руду. Не те, что вечно заняты упаковкой подарков для добродушного старика в красном. Эти гномы были движимы неукротимой амбицией. Их сердца, крепкие и размером с грецкий орех, бились в яростном ритме великой, зудящей мечты: подчинить себе весь мир! И их взор пал на суровые, бескрайние земли Скандинавии. Возможно, их привлекли древние камни, таящие в себе силу земли, ведь гномы, как известно, питают глубокую страсть ко всему твердому и нерушимому. Или, быть может, морозный воздух севера внушал им надежду, что великаны-йотуны и могучие викинги впадут в долгую зимнюю спячку, открыв путь для стремительного завоевания. Кто знает истинные мотивы, сокрытые в глубине гномьей души?

Их предводитель, Боромир Стальной Кулак, гном с бородой, заплетенной десятками боевых кос, и глазами, горящими от предвкушения, собрал свою армию. «Во славу Гномийского Царства!» – гремел он, стоя на высоком походном барабане. «Наша сила в единстве и остроте наших топоров! Мир принадлежит тем, кто осмелится его взять! Клянусь бородой моего отца, этот север склонится перед нами!»

Первые шаги на скандинавской земле были… полны своеобразного юмора, если смотреть со стороны. Гномы, возглавляемые такими командирами, как Громобой Камнесерд и Железный Бородач, бросались в бой с пылкостью, не всегда подкрепленной пониманием местной культуры. Они захватили пару небольших прибрежных деревушек. Представьте себе: отряд гномов, во главе с сержантом Златозубом, подбегает к скромному домику рыбака. Златозуб, едва доставая до дверной ручки, изо всех сил стучит топорищем. Дверь открывается, и перед ним предстает спокойный, крепкий мужчина с морщинистым лицом, пропахшим солью и рыбой. Он видит это маленькое, бородатое существо с огромным топором и воинственным криком: «Сдавайся, смертный! Во имя Боромира Стального Кулака!» Рыбак лишь добродушно усмехается, почесывая затылок. «Мир тебе, малый. Заходи, чайку попьем. Холодно на улице.» Златозуб был в ярости! Ему предлагают чай вместо безоговорочной капитуляции! Это было неслыханное оскорбление для его гномьей гордости.

Завоевание шло с невероятным трудом. Местные жители, оказавшиеся не только сильными, но и удивительно… невосприимчивыми к гномьим угрозам, оказывали ожесточенное сопротивление. Они использовали все, что было под рукой: строили баррикады из сушеного лосося (невероятно скользко!), отбивались веслами, метко бросали камни (прямо по бородам!), и, что хуже всего, просто смеялись над гномами. «Смотри, Ульф, еще один бородатый желудь прискакал!» – кричал какой-нибудь викинг, метко попадая в гнома Синебородова снежком.

Гномы, чьи нравы были известны своей жадностью (хотя, возможно, они просто называли это прагматичным подходом к богатству) и некоторой жестокостью (вероятно, путая ее с непоколебимой решимостью), не сдавались. «Круши их, братья!» – гремел Громобой Камнесерд, пытаясь разбить топором особо упрямую баррикаду из бревен. Они использовали свою магию, которая, к их некоторому разочарованию, оказалась в основном направлена на то, чтобы делать камни еще более каменными, а металл – еще более металлическим. И свое оружие – тупые топоры, которые лишь с трудом оставляли царапины на крепких северных щитах, и ржавые кирки, лучше подходящие для копки, чем для боя.

Шли месяцы, а ситуация для гномов ухудшалась. Их ненадежные союзники – какие-то гоблины и пара мелких великанов, видимо, рассчитывавшие на легкую поживу или хотя бы на приличную долю награбленного, начали покидать их. Постоянные требования Боромира Стального Кулака «Делиться золотом по-братски!» (что на гномьем означало «Отдайте нам все!») и угрозы превратить каждого, кто откажется, в статую (Гномья магическая школа транcмутации была… специфической) оказались не лучшей основой для долгосрочной дружбы. Экономика гномьей армии тоже трещала по швам. Конечно, завоевывать хорошо, но разрушать города, которые потом нужно отстраивать (и куда нужно заселять гномов, предпочитающих уют своих подземных чертогов) – дело невыгодное.

В конце концов, даже самый тупоголовый гном-пехотинец, вроде Болтуна Коротконогого, осознал: что-то здесь не так. Весь проект был не только бессмысленным, но и, что еще тревожнее, опасным для самих гномов, которые начали получать по бородам гораздо сильнее, чем любые тактические расчеты Боромира Стального Кулака предсказывали. И вот, с тяжелым вздохом (и, возможно, легким чувством облегчения от необходимости постоянно сражаться с людьми, которые пахли рыбой), гномы приняли решение отступить. «Мы… мы переосмыслим нашу стратегию!» – заявил Боромир, когда остатки его армии грузились на кое-как построенные плоты. «Это не отступление, это… тактическое перебазирование!» – добавил Железный Бородач, пытаясь сохранить лицо.

Скандинавия облегченно выдохнула. Лосось снова спокойно плескался в реках, а весла использовались по прямому назначению, а не для отражения гномьих атак. История о «Великом Гномьем Вторжении» стала не легендой, а скорее забавной байкой, которую с удовольствием рассказывали долгими зимними вечерами, попивая горячий бьорр и потешаясь над «бородатыми желудями».

Но гномы… о, гномы были невероятно упрямы. Отступить – еще не повод сдаваться! В глубине их каменных сердец горела искорка амбиции. Они решили повторить попытку, но на этот раз – действовать с умом! Или, по крайней мере, с тем, что гномы считали высшим проявлением гномьей мудрости. Они собрали новую армию. Она была еще меньше, чем первая, и, честно говоря, гораздо более… эклектичной. Тут были гномы-пекари, которым надоело месить тесто, гномы-флористы, мечтающие о новых северных мохах, даже один гном-поэт, Бимбл Словоплет, которого затащили силой, обещая вдохновение от героических битв (и не объясняя всех деталей). Эта армия была настолько малочисленной и неподготовленной, что они едва ли могли захватить киоск с хот-догами, даже если бы такой существовал в Скандинавии того времени, не говоря уже о взятии целого города.

Именно тогда, когда стало ясно, что лобовая атака не сработает, гномы решили включить режим «гениальной хитрости». Или, как это назвал Боромир Стальной Кулак: «Режим Гномийского Безумия Высшей Степени!» Под руководством старейшего и самого эксцентричного гнома-изобретателя, Зигфрида Вонючей Бороды, они начали работать над секретным оружием. Чем-то, что могло бы сокрушить врага без необходимости масштабных сражений. Что-то… совершенно неожиданное и смертельное. И они создали его! Оружие, названное с истинно гномьей, почти пугающей прямотой: «Гномский Пердун».

Да, вы не ослышались. Гномский. Пердун. Это была не просто неприятность. Это была настоящая дьявольская машина, основанная на древних, утраченных знаниях о ферментации редких подземных корней и опасном сочетании определенных видов бобовых, выращенных в условиях глубоких шахт Зигфрида. Гномы научились направлять этот… газ… на большие расстояния с помощью специально сконструированных рупорных устройств, которые выглядели как очень странные трубы. И эффект был не просто неприятным запахом, способным вызвать тошноту. Он был… убойным. В буквальном смысле. Враги, попадая в зону поражения мощного «Гномского Пердуна», издаваемого с боевым кличем типа «За Пердуна! За Гномов! Уххх!» – просто… отключались. Некоторые падали без сознания, другие просто замирали, пораженные ужасом или, возможно, невероятной вонью. Никто точно не понимал механизма, но эффект был поразительным и, с гномьей точки зрения, невероятно вдохновляющим. Ведь теперь у них был шанс! Шанс, рожденный из самых неожиданных глубин гномьей инженерии и физиологии.

Увы, каждое великое изобретение имеет свои ограничения. У «Гномского Пердуна» был существенный недостаток: каждый «выстрел» требовал феноменального количества энергии… из самых недр гномьего существа. Перезарядка была процессом долгим, мучительным и, прямо скажем, не вдохновляющим. Поэтому Пердун использовался крайне редко, приберегался для самых критических моментов. Вот когда нужно было пробить оборону твердыни, кишащей особо зловонными троллями или злобными ограми – тогда, да, гномы стискивали зубы и готовились к применению своего газового шедевра. Даже с таким мощным инструментом, мечта о мировом господстве казалась утомительной. Не потому, что их не хватало сил, а потому что... ну, запах был просто невыносим. Очень плохо пахло. И гномы, народ прагматичный, решили на время отложить свои завоевательные планы. Вернуться к привычным, проверенным временем занятиям: копать шахты, накапливать золото, вести вечные перепалки с гоблинами. Забыть о грандиозных, но дурно пахнущих мечтах.

Но гномы не были тем народом, который легко сдается. Это была лишь передышка, время для размышлений, для закалки духа. Вскоре над их подземными городами разнесся клич, призывающий к новому походу! Великий поход на север! Три сотни гномов, три сотни сердец, полных отваги и решимости, были собраны. Это были не просто воины, это были лучшие из лучших (или, возможно, те, кого не успели крепко запереть их заботливые жены).

Среди них были такие герои, как старый Торин Камнелом, чья борода помнила сотни сражений; молодой и пылкий Брон Железная Рука, чей топор звенел от жажды боя; и мудрый Горн Древний, чьи глаза видели дальше самого горизонта. Они вооружились лучшими кирками и острыми как бритва топорами, надели тяжелую кольчугу и отправились в путь. Путь на север был долгим и опасным. Они не распевали веселых песенок, чтобы не выдать себя. Не травили анекдоты про длинноухих эльфов. Они шли в тишине… Ну, или пытались. Три сотни закованных в железо гномов, ростом по колено, топающих по каменистым склонам – это не самая тихая процессия. Камни скрежетали под их тяжелыми сапогами. Латные доспехи позвякивали. А где-то в рядах все же раздавалось негромкое, но упорное гномье напевание – то ли боевая песнь вполголоса, то ли просто привычка, от которой невозможно избавиться.

«Кхазад! Кхазад!» - неслись редкие, сдавленные боевые кличи, когда из-за очередного поворота появлялись отряды врага. И враги, конечно, заметили их сразу. Орды орков, гоблинов и даже целые полчища недовольных бобров (чьи плотины гномы, возможно, случайно подрыли во время разведочных работ) ринулись навстречу. Гномы сражались! Отважно, отчаянно, как и подобает истинным обитателям гор. «За Каменного Отца!» кричал Торин, размахивая своим верным топором. Брон ревел: «Крепость — наша!». Они махали своими кирками и топорами с такой яростью, будто от этого зависела их жизнь – и так оно и было. Многие пали в этой бойне, утопая в густой оркской шерсти или оказываясь погребенными под внезапно рухнувшими бобровыми плотинами. «За павших!» гремело над полем брани, когда оставшиеся в живых гномы, исцарапанные и вымотанные, но не сломленные, продолжали свой марш на север. Их гнало вперед несгибаемое гномье упрямство и, конечно же, мысль о сокровищах, ожидающих их в конце пути.

Наконец, изможденные, но не побежденные, они достигли своей цели – древней крепости, где жили великие драконы. Не какие-то там ящерицы с крыльями, способные лишь на слабый дымок, а настоящие, мать их, драконы! Огромные, чешуйчатые горы плоти, из чьих пастей вырывалось пламя, способное расплавить камень. Драконы – символ власти и силы, хозяева небес и хранители несметных богатств. Гномы начали штурм. Не было ни осадных башен, ни таранов. Только гномы, их кирки и их неистовый дух. Они бросали вверх камни, которые лишь отскакивали от драконьей чешуи. А главное – они ругались. О, как они ругались! Каждая ругань – это была не просто брань, а выражение всей накопившейся ярости, разочарования и решимости. Драконы, привыкшие к реву бурь и грому горных обвалов, лишь зевали, изредка чихая струйками огня, которые опаливали гномьи бороды, добавляя им обугленного величия.

Силы были явно неравны. Драконы были огромны, сильны, и, главное, их было меньше. Это означало, что им не грозило так легко свалиться вниз от давки, как это могло случиться с гномами. Отчаяние начало подкрадываться к измученным воинам. И вот тогда, в самый критический момент, когда казалось, что все усилия напрасны, гномы вспомнили! Вспомнили о своем новейшем, секретнейшем оружии! О гордости гномьей инженерной мысли, порожденной нуждой и гением! Оружии «Рыгач 500»!

Название звучало не так внушительно, как «Гномский Пердун», но эффект… О, эффект был поистине потрясающим. Представьте себе картину: три сотни гномов, стоящих у подножия величественной крепости, смотрящих вверх на парящих над стенами драконов, и… Единовременно! С полной отдачей! Они… рыгнули. Это не было обычное рыгание. Это был звуковой удар! Горловое цунами, сотканное из трехсот гномьих глоток! «Ургх! Кхазад Ургх!» раздалось в унисон, и звук этот был настолько мощным, настолько… насыщенным, что даже несокрушимые драконы не выдержали. Их лапы скользили по зубцам стен. Их огромные крылья беспомощно закручивались в воздухе. И они, огромные и, казалось бы, непобедимые, начали падать с крепостных стен, как перезрелые сливы под порывом ураганного ветра! «Победа!» заревели гномы, глядя на обрушивающихся вниз гигантов. «За Горна! За Торина! За нас!» кричал Брон, его голос дрожал от ликования. Они победили! Победили драконов! С помощью… рыгания! Но Боромир Стальной кулак скорее всего погиб , его куда то в зубах унесла кошка. За главного остался Брон.

Крепость пала. Драконы, оглушенные, униженные и, возможно, навсегда травмированные психологически этим звуковым штурмом, были изгнаны. Теперь гномы стали хозяевами Севера. Хозяевами древней крепости, пропахшей дымом драконьего дыхания и… ну, вы поняли. И теперь, с таким доказательством своей изобретательности и стойкости, гномы действительно могли покорять мир! Или, по крайней мере, соседние деревни. Их планы были грандиозны. Но что же произошло дальше с этим удивительным народом? Каковы были последствия победы, достигнутой с помощью столь… неординарного метода? Об этом – во второй главе нашего сказания!"

Продолжение следует...

Гномы завоеватели

Глава 2: Непростой Путь к Дипломатии (Почти), Подкрепленный Волей и Громкими Звуками

Завоевание крепости с помощью «Рыгача 500», изобретения, что навсегда вписало гномов Севера в анналы истории (пусть и самым необычным способом), принесло не только победу. Крепость, отныне ставшая нашим домом, источала такой аромат, что даже самые стойкие орки предпочитали обходить ее стороной, прижимая лапы к носам. Но истинным испытанием стало другое. Неожиданно, словно из-под земли (привет от наших туннелей!), по нашим рядам прокатилась волна кишечных расстройств. «Мастер Бронн, я не могу!», – стонал кузнец Брок, прижимаясь к холодной стене. «Мой живот поет песни печальнее, чем эльфийская лира!» – вторил ему воин Торвин, обычно невозмутимый, как глыба кварца. Наши доктора – точнее, наш единственный придворный лекарь, травник Фиддлстик, который, по слухам, попал в поход из-за перепутанного рюкзака с его бесконечными сушеными кореньями и мхом – был совершенно растерян. Отвары пахли болотом и безнадежностью, грибы шептали о тщетности борьбы с гномьими желудками. Гномы кряхтели. Стонали. И, да, иногда… отрыгивали. Но теперь это было не контролируемое оружие, а скорее болезненные спазмы, отдающиеся в самых глубоких шахтах наших организмов.

Несмотря на это, мы не сдавались! «К оружию! Ну, или что там у нас есть!» – кричал Бронн, пытаясь приободрить своих бойцов. «За бороду Торма! Мы – гномы Севера!» – вторили ему самые стойкие, даже если их лица были бледнее снега тундры. Попытки покорения соседних земель продолжались, но мир внезапно узнал о «рыгающих гномах». Эта весть несла в сердца врагов странную смесь ужаса и… смущения. Некоторые деревни сдавались, не дожидаясь нашего подхода, их жители, наверное, представляли себе апокалипсис из звуков и запахов, способный разрушить их дома быстрее, чем любой дракон. «Сдаемся! Сдаемся, ради всего святого!» – долетало до нас. Другие пытались сопротивляться, собирая войска. Но когда Громм отдавал команду: «Приготовиться к залпу! Отряд „Гремлин“, вперед! Отряд „Бородач“, правый фланг! Три, два, один...» и несколько десятков гномов, сосредоточившись, начинали подготовку «Рыгача 500», их боевой дух таял на глазах. Представьте картину: ряды воинов, сжимающих мечи, готовых сразиться с нами… и вдруг над полем битвы начинает вибрировать воздух от нарастающего низкого гула, прерываемого характерными звуками подготовки. А потом… каскад звуков, порой синхронный, порой хаотичный, сопровождаемый волной, которая заставляла невольно отступить. Отступали не только воины, но и их лошади, их коровы, даже их боевые коты с глазами, полными паники. «Вот вам! Почувствуйте силу гномов!» – кричал Торвин, вытирая пот со лба. «Пусть дрогнут трусы!» – вторил ему кузнец Брок, опираясь на свой молот. Это было зрелище!

Однако, мощь, основанная на… газах, оказалась не всемогущей. Во-первых, упомянутые выше кишечные проблемы подрывали нашу боеспособность изнутри. Во-вторых, другие расы, проявив удивительную смекалку (для некоторых!), начали приспосабливаться. Орки, эти грубые парни, быстро научились затыкать уши. Эльфы, известные своей патологической чистоплотностью и ненавистью ко всему, что плохо пахнет, просто начали обходить наши территории стороной, словно мы были источником чумы. Они уходили за сотни миль, строя изящные (и, наверное, ароматизированные) обходные пути. Но викинги… вот кто стал для нас настоящим сюрпризом! Эти бородатые, громкие и удивительно жизнестойкие люди оказались на редкость невозмутимы к нашим звуковым и обонятельным атакам. Многие из них просто приходили к воротам нашей крепости (или тому, что от них осталось после драконов и наших собственных экспериментов), стучали (громко!) и требовали… пива.

И тут произошло нечто удивительное. Наш командир, Бронн Камнеликий, который всегда мыслил стратегически, даже когда его живот пел арии недовольства, посмотрел на этих викингов. Они не убегали. Они требовали пива. И в их глазах не было страха, только… жажда и, возможно, немного любопытства. И Громм принял решение, которое навсегда изменило судьбу гномов Севера. «Торвин! Брок! Готовьте самое лучшее пиво!» – скомандовал он. «Открывайте ворота! Поговорим по-мужски!»

Так началась новая, совершенно неожиданная эра. Эра гномьей дипломатии. Вместо того, чтобы завоевывать, мы начали… налаживать связи. Мы предложили викингам наши уникальные услуги. Кто лучше нас мог очистить территорию от бродячих драконов? Да, некоторые выжили после падения, но стали… более ручными и очень нервными при громких звуках. Наши ручные драконы, кстати, оказались отличным средством передвижения и… источником драконьего навоза для удобрения (о, времена!). А еще мы предложили им… гномьи приколы. «Даешь шутки про эльфов!» – громогласно требовали викинги в наших тавернах. Оказалось, что наше специфическое, немного грубоватое, но искреннее чувство юмора идеально ложилось на их мировоззрение, где смех, битвы и выпивка шли рука об руку. Шутки Брока про слишком чистых эльфов и уморительные истории Фиддлстика о свойствах болотного мха стали хитом. «Ха-ха! Вот это гномы!» – смеялись викинги, хлопая нас по спинам.

«Рыгач 500» стал не оружием массового поражения, а… символом. Источником легенд и анекдотов. «Помнишь, как Бронн одним залпом разогнал армию орков?» – рассказывали викинги, перебивая друг друга. Мы использовали его только в особых случаях. Например, чтобы прогнать слишком назойливых троллей, которые вечно покушались на нашу грибную плантацию. «Убирайтесь, зеленые воришки!» – кричал Бронн, активируя устройство. Или чтобы убедить особо упрямых торговых партнеров. «Хотите скидку 10% на наше великолепное гномье золото? Или… мне придется продемонстрировать вам 'Рыгач 500'?» – спрашивал Торвин с серьезным лицом. Этот аргумент действовал безотказно.

Гномы северной крепости стали известны не как завоеватели, а как… немного странные, очень громкие, но чертовски надежные и полезные соседи. Мы так и не завоевали весь мир. И даже не всю Скандинавию. Но мы нашли свое место. Место, где можно было копать глубокие шахты, сидеть на грудах золота, рассказывать лучшие в мире (по мнению викингов) анекдоты, иногда (очень редко и по расписанию) использовать «Рыгач 500» для поддержания авторитета и… вести самую успешную дипломатию в нашей истории с этими замечательными викингами. Мы научились приспосабливаться, находить общий язык там, где раньше были только вражда и громкие звуки. Может быть, это и было истинное завоевание? Завоевание доверия, дружбы и… стабильных поставок пива. И, возможно, это гораздо более счастливое и вдохновляющее окончание истории, чем тот хаотичный, газовый план мирового господства, который мы строили сначала. Кто знает, что ждет гномов дальше? Может быть, новый поход? Или новое изобретение, основанное уже не на газах, а на… ну, кто осмелится предположить? Главное, что приключения не заканчиваются.