ГОРЕ

Вот теперь он по-настоящему остался один. Так-то по факту одиношенек в квартире между комнатой и кухней своей однушки он болтался уже почти полгода пока Ленусик карабкалась из тянучей болезни в больничной палате и часто только телефон был той тонкой ниточкой что соединяла их.. Теперь все — отошли в прошлое недавние похоронные страдания и хлопоты, Какие-то люди,лица, слова, бумажки, деньги, чужие глаза и речи, ветер и рыжая емкость могилы, сырость комка глины, церемония и слова, звуки и тишина вокруг под равнодушным небом и снова глаза и сочувствие каких-то незнакомых ранее человеков — все позади.Он огляделся и грязная плита резанула глаз — такого недавно в их мире не допускалось. Отчетливо и впервые резко подумалось — вот она, одинокая старость.
От поминок осталось много чего и первые дни после как-то смешались в отчаянном неверии в происходящее и вчерашних оставшихся холодных котлет из соседнего с домом кафе в холодильнике. Очнулся от тяжелого пост похоронного дурмана только когда случайно в поисках носков потянул не тот ящик из шкафа и вот оно — ее голубое и розовое, женское и девичье полыхнуло перед глазами и он какое-то время тупо смотрел на все это и старался остановить какой-то тяжелый процесс в своей голове и, наконец заплакал. Судоржно, непривычно ладонью размазывая потоки слез по лицу уже зарыдал верно впервые в жизни так отчаянно и горько все больше завывая и бормоча чуть ли не матерные слова совсем не осознавая что с ним сейчас происходит.
Зачем это?! Ну почему!? - прорывалось из него сквозь мокрые губы а пальцы больно скребли стенки ящика. Не в силах остановиться он, наконец опустился на колени перед шкафом. Эта нервная пружина что все сжималась и копилась в нем с каждым днем с того мига когда ночью ее погрузили в машину скорой а он помогал! вдруг распрямилась грубо и жестоко.
Подняв голову увидел на стене сквозь ажур слез ее давний портрет с моря — солнце, не реально синяя волна и ее лицо с распахнутыми радостью жизни глазами.. Он свалился на пол и долго лежал, комкая половичок пальцами вспоминая и переживая, переходя в новое для себя измерение одиночества и невыносимого горя.