Городское фэнтези

Родители у Коли были людьми относительно молодыми. Им было всего немного за сорок и порой они совершали столь экстравагантные поступки, что сверстникам сына понять их было достаточно трудно. Возьмём, ради примера, хотя бы ту знаменитую пижамную вечеринку с коктейлями, когда все сильно перебрали, а потом в исподнем шастали по этажам писательского дома в поисках приключений. Коле долго потом приходилось отводить глаза под пристальными взглядами школьных товарищей. Он рос мальчиком молчаливым и рассудительным, совсем не похожим на склонного к авантюрам ребёнка, которого писатель Игорь Можейко, известный более под своим псевдонимом Кирилл[1] Булычёв, вывел под его именем в фантастической повести «Сто лет тому вперёд». Повесть эта, а тем паче её известная экранизация, доставила прототипу центрального персонажа немало неприятностей. Говоря современным языком, из-за них Коля Проскурин некоторое время подвергался буллингу, по-простому — травле. Хотя персонаж повести носил совершенно прозрачную фамилию Наумов, которую в фильме для чего-то изменили на Герасимов, одноклассники Коли были ребятами сообразительными и быстро смекнули откуда ноги растут, но совершенно превратно истолковали Колину роль во всей этой истории. Они заподозрили мальчика в неприличной слабости к бренной земной славе. Один только Фима Харитон протянул ему руку помощи в тот тяжелый момент. Правда Коля подозревал, что Ефим сделал это не вполне бескорыстно: дело в том, что интересы их научных исследований пересекались и Харитон нуждался в результатах опытов, полученных Проскуриным. Коля с малых лет увлекался робототехникой, Ефим же был одержим идеей фикс: создать машину времени.

— Если бы это было возможно, — говорил Коля, эта машина давно была бы изобретена.

— Ты не понимаешь старик, — подавив скорбный вздох отвечал Фима. — Когда твой дедушка академик Харитон, важно не ударить в грязь лицом, выбрав для реализации проект не менее амбициозный, чем этот.

Академик Харитон не был Фиминым дедушкой, однако это не имело никакого значения. Как не имело значение и то, что у обыкновенного ученика седьмого класса не хватало элементарных знаний даже для начала осуществления задуманного. Пусть даже Коля и Фима учились в спецшколе с физико-математическим уклоном.

Все вокруг понимали, что Фима Харитон не более чем склонный к очковтирательству амбициозный враль. Ему это прощалось, потому что одноклассники видели его несомненный талант к этому. А Коле не прощали, потому что он плохо умел врать и делал это совершенно без фантазии. Кроме того, у него был несомненный технический потенциал.

Всё это вообще-то почти не имеет отношения к новым похождениям реального Коли в реальном будущем, куда он попал, перескочив правда всего на пятьдесят, а не на сто лет вперёд. И где встретился с явлениями далеко не радостными.

[1] В первом издании повести именно это имя, а не более привычноеное нам «Кир» было вынесено на обложку.