Говорить, б…дь, или молчать, как б..дь?

Из автоцикла Прогулки с Пеликанами

А живя в нужнике, поневоле привыкнешь к говну,

и вонь его тебе не будет противна, даром, что gentleman.

А.С. Пушкин. 1 июля 1834 года

Речь, произнесённая Ликушиным на собрании Ангелов, Архангелов и прочих архистратигов-архаровцев Новогородья.

***

Кхм, кхм! Предварюсь тем, что я не всенародный плагиатор Шурик Иличевский с тырками на массознаниях. Итак, дамоспода!

«Бесспорно, площадные слова недопустимы в литературе. Для нас неприемлема даже лексика Мольера, не говоря уже о словаре Шекспира и Бена Джонсона. Только глупец отважился бы в своих произведениях употреблять уличный жаргон. Итак, не может быть и речи о площадных словах, никто никогда не собирался вводить их в литературу. Это не значит, что я категорически их отвергаю. В XV и XVI веках, да и в семнадцатом, не стеснялись в выражениях. Можно было бы написать любопытное исследование о дерзаниях в области языка у наших великих писателей. У Корнеля имеется одно весьма грубое выражение; недавно я рискнул его употребить, и разгорелся скандал. В Корнеля редко заглядывают и решили, что я сам выдумал такую грубость».

Гм! Это я Эмиля Золя цитирую. Из текста «Александр Дюма-сын», по Собранию сочинений в 26 томах. У как! Издано в граде Московецком, в 1966 лето от Рождества Христова, прежними властями как бы отменённого. Том 25-й, страница 272.

Уф-ф, отчитал. Осталось отпеть. Но!

В наше время из-за такой мелочи какой ханжа пойдёт скандалить?

Культурологи, б...ь!

Мне Шнур по сердцу и «Ленинград», на Невском матерке.

Т.е. на ветерке, разумеется.

Ну, в натуре, раз в полгода включу, погыгыкаю, и хорошо на душе становится, лехко!

Должен же быть у приличного, у куль-тур-ного человека óттяг и дóсуг? Пойди, попробуй во всю жизнь проговорить из слова в слово, из паузы-запятой в паузу-точку, не сорвавшись на междометие, даже мысленно! Я, вот, никак не пойму, например, как можно Штрилицу не провалиться – на матерке, на междометии?

Предлагаю: поматеримся за всех Штрилицев, что терпели и молчали, теперь терпят и молчат, будут ещё молчать и терпеть.

Предлагаю: ввести наднациональную и всенародную минуту такой-то матери «за того парня». Ввести трансляцию минуты на радио-матюгальниках и в зомбо- , мать их, ящиках, сопровождать звуковым сигналом, принятым для изображения подтёртого ненорматива.

Предлагаю: Днём Минуты (такой-то) Матери определить самый херовый день в русской истории (например, день дуэли Пушкина на Чорной речке). Буде, возникнут разногласия (а оне непременно возникнут), для выбора такового дня напрячь и нанять за хер собачий историков, варианты выставить на всенародный референдум, принять и закусить.

Поставить памятник русскому мату и подпамятник междометию.

Помнить Пушкина – солнце наше, просвещавшее Плетнёва: «Какого вам Бориса и на какие лекции? в моем Борисе бранятся по-матерну на всех языках. Это трагедия не для прекрасного полу».

А ведь речь о классическом произведении – о «Борисе Годунове». О «комедии»! Хе.

Детям – ни гу-гу! Сами всё узнают.

Кто против, и прециозно-манерное бу-бу-бу будет тут развозить, тот дура и козёл, и ху... хуже гораздо, вот.

Стрелок-садист доклад закончил.

Ангельский голос с места, на донецком суржике:

- Сидай уж, хлопчик. Бачимо, шо ты не ангел.