Грабли

Иван Чудиков вышел во двор и подошёл к лежащим там граблям. Раньше каждое утро он обязательно наступал на них. Это был такой обязательный ритуал: получив удар по лбу — можно было начинать новый день. Похожий на сто процентов на вчерашний. Тот же огород. Тот же магазин. Та же очередь за хлебом.

Иван в семье всегда вставал первым. После него вставали — и наступали на те же грабли — жена, мать с отцом и дети. Иногда грабли ломались, и Иван тогда сразу их чинил. Или покупал новые.

Но в это утро случилось что-то необычное. Что — Иван никак не мог понять. Тот же двор. Те же грабли. Тот же крик петуха с забора.

Но не наступалось. Иван обошёл грабли кругом. Зачем-то поднял, осмотрел. Никаких изменений не было. И нарушать привычный ритуал было крайне неразумно. Уже встала жена Настя и терпеливо ждала, когда Иван подпустит её к граблям.

Но тот внезапно сказал:

— Всё. Более — никогда.

И бросил грабли через забор.

Настя улыбнулась:

— Наконец-то ты решился. Я уже и не надеялась. Теперь заживём по-человечески.

Иван поцеловал жену и, вместо того чтобы идти работать на огород, взял гармошку, сел на завалинку и стал петь:

— *Раскинулось море широко…*

Слух о том, что Иван выбросил грабли, быстро пошёл по всей деревне. Многие осуждали. Говорили, что в их деревне так не принято: деды наступали, отцы наступали — и нам не следует менять традицию.

Родители тоже не поняли Ивана и решили завести себе отдельные грабли. А вот дети обрадовались — видимо, надоело им ходить в школу с отбитым лбом.

Но тут в дело вступили правоохранительные органы. И быстро сделали его уголовным — по статье «дискредитация грабель».

Ивана посадили в автозак и увезли — под плач жены Насти — на фабрику по производству грабель.

И жизнь в деревне пошла по-прежнему: огород, магазин, очередь за хлебом. Родители Ивана купили Насте и детям новые грабли. Но те, единственные в той деревне, больше на них не наступали.

А чем история та закончится — один бог ведает.