Граф Суворов, том 5

25 мая 15:40. Летний императорский дворец.

— Подъём! — активировав несколько меридианов, я заставил Василия очнуться. — Сейчас вообще не время прохлаждаться.

— Что происходит? — проговорил Строгонов, поднимаясь, а спустя всего мгновение его глаза расширились, и он бросился на ближайшего гвардейца. К счастью, я успел перехватить его щитом в полёте.

— Спокойно. Свои, — усмехнувшись, проговорил тот, снимая шлем, и Василий ошарашенно уставился на стоящего перед ним Коловрата.

— Да как так-то? — пробормотал он, взглянув на меня. — Нас же сам император схватить приказал! Что происходит?

— Измена, друг мой. И побег из-под стражи, — улыбаясь, ответил Симеон, вновь нахлобучивая шлем. — Идём, мы ещё во дворце, и времени у нас не так много.

— Я объясню по дороге, — помогая подняться Строгонову, произнёс я. — Скажем, было у меня опасение, что всё именно так и закончится. Поэтому я нашёл единственного, кто хорошо знал летний дворец и был сюда вхож, — наставника. Ну а там дело техники. Всё же Суворовым меня признали, верные люди у отца оставались, так что мы договорились с тремя конвоирами, а остальных безболезненно и крепко усыпили.

— Верно. С формой и оружием пришлось чуть сложнее, но я здесь каждый уголок знаю, не один год служил, так что и запасы кое-какие сделал, — прокомментировал Коловрат. — Не на такой случай, конечно, кто же знал… но видишь — пригодилось. Ты это, за голову извини, не хватало тебе ещё на императора напасть.

— Так это ты меня так приложил? — проговорил, оглянувшись, Василий. — Знатно. Вот только всё это бесполезно. Стоит императору узнать, что мы сбежали, как все дороги тут же перекроют. Даже если мы доберёмся до Петрограда, из столицы нам на машине не выбраться…

— Неплохо было бы для начала до него доехать, — заметил Коловрат. — Что с машиной?

— Внутренняя парковка, — ответил я, достав коммуникатор. Хорошо хоть, государь сорвал с моей шеи трофейный алмаз, а не спрятанный под комбинезоном пилота «Шах». А то остался бы я ни с чем. — Иваныч, заводи движок, мы будем через три минуты!

До парковки мы добрались за пять. Пришлось чуть задержаться, обходя патрули, но целенаправленно нас никто не искал. Пока что. Я чувствовал, как время утекает сквозь пальцы. Нервы были на пределе до самого выезда с парковки, но, к счастью, задерживать нас никто не стал.

Водитель спокойно вырулил на трассу, и только после этого я позволил себе чуть выдохнуть. До города оставалось меньше половины пути, когда мы свернули на едва заметную просёлочную дорогу, где меня уже ждал другой автомобиль.

— Ну что, пора прощаться? — улыбнулся Коловрат, сменивший форму гвардейца на одежду, больше подходящую пешему туристу. — Спасибо за освобождение, ваше сиятельство, и берегите себя. Авось ещё свидимся и сделаем это не в кандалах.

— Думаю, теперь меня лишат и княжеского, и баронского титулов, — ответил я отмахнувшись. — Сбежать из-под стражи самого императора…

— Ну, я бы на это особенно не рассчитывал. Про лишат: это же дело такое, что дать, что взять, просто так не выйдет. Да и дядька с дедом тебя, скорее всего, прикроют. Хоть и ненадолго, — усмехнулся Симеон, после чего сжал меня в медвежьих объятьях. — Всё, прощай, твоё сиятельство. Парни, уходим, руки в ноги — и вперёд.

— И куда они? — задумчиво спросил Василий, когда пятёрка бывших гвардейцев, дававших клятву Брониславу Суворову, скрылась в лесу.

— Поплутают недельку-другую. Может, к Москве выйдут, — ответил я, пересев в маленький неказистый и потрёпанный временем автомобильчик. — За руль сядешь, или мне?

— Нет уж, я как-нибудь сам, — тут же ответил Василий, забравшись на водительское место. — Куда ехать, хоть скажешь?

— В аэропорт, вестимо. Куда ещё, — усмехнулся я, откинувшись в не слишком удобном кресле. Спустя ещё полчаса над нами пролетело сразу несколько шлюпов. А кордон при въезде в город мы и вовсе миновали чудом, по-другому не скажешь. В первую очередь останавливали и досматривали автомобили престиж-класса, а на нашу развалюху-инвалидку даже внимания не обратили.

Вот только у взлётной полосы удача решила проверить наши нервы на прочность, и у центрального въезда нас ждал усиленный патруль со штурмовыми резонансными доспехами и бэтээром, преграждающим путь и водящим стволом из стороны в сторону.

— Тихо, не дёргаемся, — пробормотал я. — Выруливай к служебному входу.

— Там тоже охрана, — предупредил меня Василий, указав взглядом на будку, возле которой толпился целый отряд с автоматами.

— Да, но это местные. Флотские, а не гвардейцы и полицаи, — ответил я, нацепив кепку и достав из бардачка приготовленные документы. — Подашь на проходной. Ты к его благородию Погоняйло, старший техник.

— Ясно, что ничего не ясно, — пробормотал Строгонов, но спорить не стал. Медленно, под прицелом автоматов мы свернули с общей дороги, но, когда подкатили к служебному въезду, полицейский спецназ перестал обращать на нас внимание, переключившись на другие машины.

— Кто такие? — спросил подошедший к автомобилю охранник с оружием наперевес. — Какого рожна тут надо?

— Младший техник Васька Седых, из команды его благородия Погоняйло, — ответил Василий, подавая документы. — А это юнга, мой помощник.

— А, флотские, — проговорил охранник, заглядывая в бумаги и сверяя фотографии. — А ну, парень, сними кепку и посмотри на меня.

— Так? — улыбаясь, спросил я, повернув кепку козырьком назад.

— Ладно, сойдёт, — пробурчал охранник, глядя на следующую подъезжающую машину. — Ваши у третьего ангара. С линии не сворачивать, к чужим кораблям не приближаться. Потом придёте на регистрацию. Всё, не загораживай проезд.

— Так точно, — подобострастно улыбаясь, проговорил Василий, и стоило шлагбауму подняться, как он плавно вдавил газ. — Корабль? Ты что задумал, Сашка?

— Да так, — усмехнулся я, видя удивлённый взгляд Строгонова. — Было у меня время подготовиться.

Василий ничего не ответил, покачав головой. Но когда мы добрались до нужного ангара — лишь безмолвно уставился на ждущее нас судно. И было с чего. Небольшой по меркам воздушного флота, всего шестьдесят метров в длину, десять в ширину и семь с небольшим в высоту. С четырьмя сдвоенными курсовыми и десятью маршевыми двигателями, располагающимися как по краям, так и под днищем.

От вооружения остались только башни многоствольных автоматических пушек, для самообороны, но даже их удалось сохранить чудом, из-за связей предыдущего владельца и неожиданности покупки. Никто не предполагал, что у отставника, получившего ранг по ранениям и выслуге лет, найдётся столько средств. Сам капдва встречал нас у трапа, по которому одетые в штурмовые доспехи парни грузили последние продукты.

— Что тут происходит? — выдохнул наконец Василий, когда к машине подскочил взволнованный Гаубицев.

— Всё готово к отправке, господин, — не обращая на наставника никакого внимания, произнёс Михаил. — Документы собраны, припасы доставлены. Мы с тревогой следили за вашим поединком. Рад, что у вас всё вышло, как вы и планировали.

— А я вот не очень рад, — усмехнулся я. — Было бы просто прекрасно, если бы вместо этого все мои предосторожности оказались излишни. Но попытка взять меня под стражу лучше всего характеризует мои отношения с государем.

— Значит, я теперь капитан корабля беглецов… — проговорил Побегайло, подходя ближе. — Отвратительная перспектива, надо сказать.

— Заставить вас себе служить я не могу, — усмехнулся я, пожав плечами. — Корабль по факту и так принадлежит мне, так что…

— Что вы хотите сказать, молодой человек? Или у вас внезапно найдётся капитан корабля и пара пилотов? Нет? — Погоняйло, надевший чёрную повязку на левый глаз, неприятно усмехнулся. — Я так и думал. Даже если кто-то из ваших сопляков-подручных решил, что он вдруг научился ходить на корветах, надеюсь, у вас хватит мозгов понять, что это опасное заблуждение, которое может стоить всему экипажу жизни?

— Надеюсь, что среди команды не найдётся таких идиотов, — улыбнулся я. — И вы к ним не относитесь. Иначе нам и в самом деле придётся расстаться, а подняться в небо вам удастся лишь в качестве пассажира. А никак не капитана. Вы можете командовать на моём судне, я даже вверю в ваши руки свою жизнь, так же как вы в своё время вверили свою в мои. Но, надеюсь, у вас не возникнет никаких иллюзий или ложных убеждений. Это мой корабль. Ясно?

— Предельно, — поджав губы, ответил Погоняйло. — Я командую кораблём, вы командуете мной. Но раз уж так пошло, вот ВАША проблема. У нас недостаточно техников. Взлететь мы сможем, даже продержимся в воздухе часа два, но не больше. Одно дело — держать на ходу доспех, и совсем другое — судно такого класса.

— Я выложусь на полную, — тут же сказал вставший рядом Гаубицев.

— Пф. Разве что это проблема. Давайте поднимемся на борт и настроим главный реактор на резонанс со мной. У нас не так много времени, — ответил я усмехнувшись. — Что до вас, Михаил Иванович, вы не хуже меня знаете, что доверить дела в столице я могу только вам. Держимся на связи.

— Как прикажете, господин, — сник Гаубицев. — Давайте ключи от машины, я отгоню её на утилизацию.

— Держи, — тут же ответил Строгонов. — Надо бы и салон сжечь, чтобы никаких следов не нашлось…

— Главное, не попадись и закончи работу с документами. Они мне будут нужны, как и банковские счета, — проговорил я, приободрив Гаубицева. — Твоя служба — залог моей жизни, а значит, и твоей. Не подведи меня!

— Никогда! Удачи вам, ваше сиятельство, и хорошо добраться… куда бы вы ни направились, — тут же ответил поверенный и, забравшись в автомобиль, дал по газам.

— Всё, больше нам здесь делать нечего, — сказал я, направляясь к трапу.

— Я всё ещё не понимаю, где вы собираетесь взять столько энергии, чтобы заставить эту птичку взлететь, — недовольно проговорил Погоняйло, но спорить не стал.

По дороге я встретил Лёху, сверявшего судовую ведомость и проверявшего припасы. Тарана, размещавшего штурмовой состав. А на мостике нас с нетерпением ждал Максим, уже успевший где-то измазаться в машинном масле, и засиявшая при моём появлении Ангелина. Поцеловав девушку, я вырвался из пылких объятий и поставил рядом с собой.

— Только не говорите мне, что весь этот спектакль — эпизод из очередных «Ромео и Джульетты», бегущих от родных ради любви, — сморщившись, словно укусил лимон, проговорил Погоняйло.

— Хорошо, не стану, — усмехнулся я, заставив его сморщиться ещё больше. — Ведь это не совсем так. Ладно, показывайте, где ваш главный резонатор…

— Салага… — не выдержав, выругался капитан, а затем, подойдя к стоящему в центре креслу, открыл небольшой люк на панели перед ним. — Вот. Если ты… вы сумеете запитать эту консоль — я полечу с вами. Иначе это предприятие безнадёжно, и проще сразу сдаться городской страже.

— Отлично, значит, просто запитать? — усмехнулся я, забираясь в кресло. Судя по предоставленному мне обзору, это было капитанское место. Ну что ж, он сам меня в него посадил. — Макс, сможешь настроить консоль на мой камень?

— Да, тут главное — энергоподача. На какой уровень её ставить? — спросил наш безумный техник, подскочив к креслу и за пару щелчков вскрыв боковую панель, под которой располагался странного вида механизм.

— На седьмой… нет, давай на шестой ранг. Должен выдержать, — ответил я, внимательно наблюдая за реакцией Погоняйло, при последних моих словах тот лишь усмехнулся, кажется, намереваясь махнуть рукой. Но всё в корне поменялось, когда я вставил камень в разъём и вошёл с ним в резонанс.

Лампочки на панелях загорелись гирляндой огней. Экраны на стенах пару раз моргнули и вспыхнули, мгновенно превращая тёмное помещение без единой щели в «аквариум» с круговым обзором. Даже пол и потолок стали «прозрачными», показывая всё, что происходит вокруг нас. А главное — где-то снаружи загудели турбины двигателей, начиная раскручиваться.

— Николашка, твоё место второго помощника и пилота. Я займу первое, — нахмурившись, сказал Погоняйло, быстро заняв правое от меня кресло. — Вооружение в минус, а то система энергии сожрёт на четверых. Тягу в ноль, энергию на батареи. Пиковое — тридцать два… в норме. Курсовые?

— В норме. Догоняющие в норме. Тоннаж — половина... — быстро перекидывались малозначащими для меня терминами капдва и его первый помощник. Это длилось ещё пару минут, пока удивлённый и несколько озадаченный Погоняйло не повернулся ко мне.

— Мы готовы к старту, ваше сиятельство, — сказал капитан. — Приказывайте.

— Полетели. Курс на юг, высота — ниже радарной, попробуем прорваться, пока они не сообразили, что произошло, — усмехнулся я, и тут же по всему кораблю взвыли сирены, извещающие о герметизации судна. Ловко управляющиеся с панелями капитан и его первый помощник вывели корвет из ангара, и, несмотря на все возмущённые запреты диспетчера, что-то оравшего, даже когда мы начали подниматься, корабль взмыл в небо.

25 мая 19:15. Летний дворец.

— …докладывай, — потребовал император у замершего по стойке смирно Василия Долгорукого. Старик с пышными усами выглядел словно зелёный юнец, облитый водой. И было с чего. За прошедшие четыре часа он, кажется, заново поседел.

— Они ушли, ваше императорское величество, — глухо ответил старик, не в силах оторвать взгляда от мерцающих в полутьме глаз Петра.

— …ушли?.. — не веря, проговорил государь. — Ты что такое говоришь, гад? Куда ушли? Ты хоть понимаешь!.. Подробности, живо!

— Мы нашли брошенный автомобиль Суворовых в лесу, — тут же ответил Долгорукий. — Он сгорел, но криминалисты нашли в салоне следы гвардейской формы. Судя по всему, группа разделилась на две части. Одна ушла в лес, за ними уже пущена погоня из егерей. Вторая уехала на малолитражном гражданском автомобиле. Скорее всего, инвалидном. Мы перекрыли все дороги из Петрограда, проверяем документы на въездах и выездах, но час назад из одного из аэропортов стартовал малый корвет-перехватчик класса Молния, выкупленный её бывшим капитаном второго ранга Денисом Погоняйло. У полиции нет судов, способных догнать или перехватить такой корабль. А с армией и тайной канцелярией мы договориться не смогли.

— Не смогли... — устало повторил Пётр, в который раз за сегодняшний день, прикрывая глаза ладонью. Ну ещё бы, ведь и глава объединённого штаба, и глава тайной канцелярии, оба сидят в казематах дворца. Как и их дети-наследники. Перехватить управление такими структурами быстро не выйдет. Да и медленно тоже. Слишком много завязано на персоналии, на их роды.

— Пошёл вон, — вздохнул Пётр, и тесть выскочил в коридор, захлопнув за собой двери. Это провал… провал такой силы, что трон не просто закачается, он окажется на краю гибели. Сколько у него останется союзников, если Пётр сейчас объявит Суворовых изменниками? Род, который он же и возвышал последовательно на протяжении года? Род, в руках которого сейчас было чуть ли не четверть всей армии и флота. Род, глава которого сумел добиться перемирия с Уральской республикой, который обеспечивал ненападение больших флотов и… нет. Нельзя.

Значит, придётся договариваться. И с Мирославом, и с Багратионом. Договариваться, держа в уме, что они оба скрывали этого щенка. Но в то же время, что без них его правление закончится в ближайшие несколько месяцев. Стоит только Екатерине узнать, что её сын сбежал и больше не находится в заложниках…

25 мая 23:30. Летний дворец, покои княгини Морозовой.

— Ваше сиятельство, вот уж не думала, что вы мне позвоните, — проговорила не слишком довольная княжна Ляпинская, одетая в ночную рубашку.

Видеосвязь была не обязательна, но Марии просто не хотелось выдавать волнение, ограничивая себя только звуком.

— Княжна Лугуй, давайте сегодня обойдёмся без колкостей, — вежливо и холодно улыбнувшись, сказала Мария. — Кажется, у нас с вами появились общие интересы, потому я предлагаю временный союз, главным условием которого должна стать тщательно охраняемая тайна. В том числе о цели такого союза и его существовании.

— Вот как? — удивлённо и куда более собранно, чем минуту назад, проговорила Инга. — В моей комнате никого нет. Покажите вашу.

— Аналогично, — повернув по сторонам коммуникатор, ответила Мария. — Вы готовы слушать? Дело касается одного молодого человека… интересного нам обеим. Боюсь, он попал в немилость к моему отцу…