Гражданин

Грязная таверна и лампада

все еще крепкий мужчина и рубиновое вино на столе,

бывший плебс, легионер, почти патриций,

и все еще гражданин.

Грубые лавки и столы,

выщербленные кружки.

И плебс, гнусный и прекрасный.

Он вырос на улице, грязной,

на которой на тебя выплеснут нечистоты,

если замешкаешься.

Он любил этих людей,

эту улицу и таверну.

Ты пьешь с ними, вываливаешься на улицу в обнимку с толпой,

кого-то обнимаешь

и жадно ловишь ртом рубиновые капли вина,

из кувшина пущенного по кругу.

А потом мираж рассеялся.

Ничего.

Вообще...

Не римлянин тот кто не служил...

Даже Цицерон с этого начинал.

Забвение. Вспышка.

Рифленая рукоять меча.

- Почему меч всегда холодный?

Не время для философии.

А когда было время...

Они сидели у костров полируя мечи,

десятки тысяч мечей...

Мысли мечутся будто безумные,

то исчезают совсем.

Монотонность.

Пустота, щемящая и горькая.

Шурх.., шурх.., шурх...

Забвение, Вспышка.

Когорта сомкнула ряды.

Какие сутки подряд они умирают?

Сомкнуть ряды.

Стычка.

Лязг.

Шаги вперед.

Сомкнуть ряды.

Стычка.

Лязг.

Забвение. Вспышка.

Децимация.

О боги, как давно звучало это слово.

Когорты стоят и тянется жребий

Хоть он крепко стоял и был ранен.

Жребий

Он был девятым...

Забвение. Вспышка.

Сотни тысяч солдат, бьющих дороги в марше.

Значки когорт, Легионные Орлы.

Лепестки роз под ногами...

Мутный после попойки взгляд бежит по грязным скамьям...

Кровь льется вокруг, он сам в крови, и своей и чужой.

Ее уже не отмыть никогда, но кто ж знает, о боги...

Ледяная вода Рубикона кусает щиколотки,

они перешли его, и обратной дороги нет, для всех...

Зачем это все?

Зачем?

Вспышка, Вспышка, Вспышка..

Забвение...

Темнота...