Грани безумия

Все началось 24 марта 2019 года. В тот день я должна была провести свое первое интервью. Не то чтобы я мечтала писать статьи о серийных убийцах. С самого детства я обожала листать мамины журналы моды и представляла себя в редакции в окружении известных дизайнеров, лучших фотографов и топ-моделей, но судьба распорядилась иначе.

После окончания колледжа в Бостоне я переехала в Нью-Йорк к двоюродной сестре, в надежде начать карьеру своей мечты. Самостоятельная жизнь вдали от родительского дома оказалась не такой радужной, как я думала. Я была уверена, что могу выдержать всё. Верила, что ни одна преграда не сможет помешать мне добиться своей цели.

Я была так наивна….

Накопления быстро закончились, гостить у сестры несколько месяцев было уже неприлично долго, а работа все никак не находилась. Я совсем отчаялась и уже присматривалась к должности официантки в кафе через дорогу, как вдруг мне повезло. По крайней мере, так мне казалось в те дни. Редакция газеты «Наблюдатель» пригласила меня на собеседование. Это не было чем-то серьезным, типа «Нью-Йорк Таймс», но уже неплохо для начинающего репортера.

К моему удивлению, мне дали шанс, несмотря на отсутствие опыта. Вначале я работала помощницей редактора, сортируя корреспонденцию и, если мне внезапно доверяли, корректируя статьи. Те, что напечатаны в самом конце газеты. Однако через год я стала новоиспеченным репортером «Наблюдателя». Я думала, что, наконец, все наладится, но никто не предупредил меня, что одним из первых моих заданий будет интервью с серийным убийцей.

Новичкам всегда «везет». Им поручают криминальные хроники, обзорные статьи и некрологи. Вот и я не стала исключением. Впервые я узнала о Тайлере из уст моего редактора — Фионы Харрингтон. Фиона пила по галлону кофе в день, закусывая сигаретами. Она была такой худой, что походила на иссушенное деревце. Ее узловатые пальцы напоминали безжизненные ветки, а короткие ногти всегда были выкрашены в самый яркий оттенок красного, который я только видела в жизни. Она обожала брючные костюмы и огромные сумки, в которых всегда было место не менее чем для десятка блокнотов и ежедневников. Её крашеные рыжие волосы редко распускались. В основном она носила старомодную прическу времен ее далекой молодости, когда волосы закручивались в нечто, напоминающее раковину моллюска.

Фиона была груба и беспринципна, ругалась как самый заядлый деревенский алкоголик и, честно признаться, когда я пришла в редакцию впервые, она совсем меня не впечатлила. Со временем мое мнение об этой женщине изменилось, мы нашли общий язык. Под всей этой яркой безвкусной шелухой с привкусом самого поганого мата на свете пряталась добрая и справедливая женщина. Мне невероятно грустно, что с ней случилось такое.

Утром 7 марта 2019 года она решила доверить мне первое в моей жизни интервью. Я должна была отправиться в Сан-Франциско.

Уголки моего рта поползли вверх, однако секундой позже я уже не была так счастлива. Мне необходимо было посетить «Сан-Квентин» — исправительное учреждение для особо опасных, что находилось на высоком утесе, прямо у залива, в окружении холмов округа Марин, всего в нескольких милях от Сан-Франциско.

Тайлер Хоук совсем недавно проиграл очередной суд и был приговорен к смертной казни. Сразу после того губернатор штата Гэвин Ньюс приостановил её исполнение на неопределённый срок, подписав указ о введении моратория на казни.

Ну, что сказать, Тайлер невероятный везунчик.

Вручив мне две огромные папки с делами Тайлера, Фиона схватилась за мятую пачку сигарет и снова закурила. Эта ее привычка выводила из себя Луиса Рида, нашего издателя, да и многих сотрудников «Наблюдателя». Я же была абсолютно равнодушна, но в этот момент мои глаза наверняка были выпучены больше обычного, и Фиона заострила на этом внимание.

— Боишься? — прохрипела она своим низким грубым голосом и затянулась.

Я поджала губы, не желая признаваться. Да, без сомнений, мне было страшно. Страшно, что я не справлюсь, что зря потрачу время и деньги редакции, а может, даже лишусь работы. Но особенно не по себе мне было от осознания того, что я останусь наедине с убийцей.

Как, черт возьми, мне с ним говорить? Как себя вести? Да и смогу ли я разговорить такого, как он? У меня ведь совсем не было опыта в искусстве интервью. Я уже срослась со своей должностью бумажной крысы и представить не смогла, что на меня возложат нечто большее, чем репортажи о концертах и выставках в Бруклине. Я мечтала о том дне, когда Фиона отправит меня на открытие очередной кофейни, но что я получила? Не слишком ли много для меня?

Все эти мысли вихрем пронеслись в моей голове, но я так и не смогла вымолвить и слова.

— Не волнуйся, Лекси. Я не оставлю тебя одну, поедем вместе, — сложив губы в подобие доброй улыбки, сказала она и потушила свою сигарету о стеклянную пепельницу, наполненную зловонными бычками.

Из меня вырвался только нервный смешок. Я выдохнула, почувствовав облегчение, но, видимо, поспешила.

— По дороге я дам тебе пару ценных советов о том, как общаться с этими ублюдками из камеры смертников, но брать интервью будешь одна. Это твой шанс получить место штатного репортера, — прищурив свои маленькие серые глаза, объявила Фиона.

Я снова ощутила ком в горле и попыталась сглотнуть.

— Ну, что? Чем ты недовольна?

О, я даже не знала, с чего и начать! Однако Фиона и правда давала мне шанс, всего через полтора года работы… Другие ждали дольше. Например, Кейси Спенсер пять лет отпахала в отделе коррекции прежде, чем стать репортером. Я решила, что мне необходимо сдержать эмоции, но один вопрос все же не давал мне покоя.

— Почему я? — вырвалось из моего рта. — И он, этот Тайлер… Что в нем такого, чтобы брать у него интервью?

Фиона окинула меня взглядом, полным недовольства, и опять потянулась к мятой пачке сигарет, но резко остановилась. Наверное, вспомнила, что только что покурила и снова пронзила меня своими крохотными глазками.

— Хочешь услышать правду?

Я не раздумывая кивнула, не представляя, что меня ждет. Фиона вздохнула, скрестила свои тонкие руки, упираясь локтями о стол. Так она делала, когда нервничала. Хотя нет, Фиона не нервничала, скорее, напрягалась.

— Я лично говорила с этим… мудаком сегодня утром. Думала ограничиться разговором по телефону, да не тут-то было. Этот сукин сын вообще не давал никаких интервью, хотя многие хотели заполучить его.

Я опять не удержала язык за зубами и спросила:

— Почему он так всем интересен? Что такого он сделал?

— Не перебивай меня! Я это не люблю, ты знаешь! — нахмурился Фиона. — Тайлер стал звездой интернета, его фото повсюду. Все эти маленькие тупоголовые сучки сходят по нему с ума! Да и не только они. Неужели ты ничего об этом не знаешь?

Я поморщилась и замотала головой.

— У здания суда в день приговора был настоящий ебаный цирк! Сумасшедшие девки со всей страны приперлись туда с плакатами, просили его помиловать, сократить срок, — Фиона развела руки в стороны и вздохнула. — Нам нужен Тайлер, пусть я желаю ему гореть в аду, но это принесет «Наблюдателю» деньги и поднимет рейтинг.

Фиона замолчала и снова взглянула в сторону пачки Кэмел, затем на меня. А я молчала, по её же просьбе.

— Тайлер Хоук жестоко убил четырех человек. Двоим из них не было и 25, — с тяжестью в голосе произнесла она. — Но мы журналисты, это наша профессия. Мы не должны показывать своего отношения, только делать свою работу и желательно хорошо.

Я заметила, как тяжко дается ей эта речь. Наверняка я бы ощущала то же на её месте. Но мое терпение подходило к концу, я чувствовала, что грядет кульминация всего этого рассказа. Однако Фиона медлила, будто боялась моей реакции.

— Алексис, — произнесла Фиона очень серьезно, — послушай, я бы не отправила тебя туда. Ты и правда не имеешь нужного опыта и можешь проебать наш шанс. Ты не представляешь, чего мне стоило уговорить этого паскуду Тайлера и управляющего этой чертовой тюрьмы! А у нас, как назло, не оказалось свободного репортера! Со мной он говорить не захотел, — продолжила она, опуская взгляд, будто раздумывая, стоит ли договаривать. — Ему, видите ли, мой старческий голос не понравился.

Ее губы скривились в усмешке, а пальцы, постукивающие по столу, выдавали нервозность.

После этих слов я впала в ступор. Я разочаровалась, ведь думала, что так справляюсь со своей работой, что меня хотят повысить, а оказывается… Дело лишь в том, что больше просто некому туда поехать. А может быть, никто и не хочет.

— Черт! — вырвалось у меня.

Я вскипела от злости. Как она могла меня так подставить, да еще и пытаться обвести вокруг пальца?

«Все заняты» — это же явная ложь! Просто никто не хочет об это мараться!

Я впилась ногтями в папки и, наверное, побагровела, потому что ощущение было, что я вся горю.

— Но ведь есть и хорошие стороны. Если у тебя все получится, я незамедлительно отправлю твои документы в отдел кадров и запрошу для тебя отдельный кабинет! — Фиона попыталась улыбнуться, но вышло неестественно.

Я не знала, что сказать. Был ли у меня выбор? В тот момент мне казалось, что нет. Я должна работать, на что-то жить и платить за съем жилья. У меня не было никаких накоплений и наверняка никто бы не дал мне компенсацию при увольнении.

Зря я, наверное, рассказала Фионе о своих сложностях. Она взяла меня в оборот, и у меня не осталось никаких вариантов.

— Мне это не нравится, Фиона, — сказала я, пытаясь скрыть злость.

— Я в тебя верю! Главное, не показывай ему свой страх и неуверенность. Такие типы, как он, сразу замечают это в людях! Тебе необходимо будет самой управлять диалогом и не давать ему ни шанса на обман! — бодро сказала она, пытаясь развеять мои сомнения.

Но ты же делаешь сейчас то же самое, не так ли, Фиона?