Гримуар

***

Первый ребёнок исчез в ноябре 2026 года. Тогда происшествие не вызвало широкого резонанса: тело так и не было найдено, улик не обнаружили, расследование зашло в тупик. Спустя четыре года случаи исчезновения детей приняли массовый характер — десятки несовершеннолетних пропадали одновременно в разных странах, без следов.

В сентябре 2030 года спецслужбы ведущих государств объявили о создании совместной коалиции. Её целью стало выявление и ликвидация предполагаемой террористической организации, которую считали ответственной за похищения. В ходе расследования внимание оперативных групп сосредоточилось на крупнейшем в мире предприятии по производству робототехники — «Иерихон».

«Иерихон» занимал лидирующие позиции в разработке автономных систем и искусственных нейросетей. Производственные мощности корпорации располагались на нескольких континентах, а её продукция использовалась в промышленности, медицине и военной сфере. По данным следствия, многочисленные косвенные улики вели к этой структуре: фиксировались совпадения маршрутов исчезнувших детей с зонами активности транспортных подразделений компании.

Председатель совета директоров «Иерихона» Элиазар Вейн давно приобрёл репутацию нелюдимого миллионера. Он вёл затворнический образ жизни, не появлялся на публике многие годы и ограничивал участие в делах компании видеоконференциями. Управление осуществлялось через сеть доверенных помощников и секретарей. Вейн отрицал любую причастность к похищениям, называя обвинения клеветой и попытками дискредитации. Международная следственная группа, однако, настаивала, что совпадения слишком систематичны, чтобы быть случайностью.

Юристы «Иерихона» отражали все обвинения. Международная коалиция спецслужб приняла решение о проведении несанкционированного штурма основного завода корпорации, расположенного в Китае. Операция была подготовлена в условиях строгой секретности и начата ночью. Результат оказался неожиданным: на территории предприятия не было обнаружено ни одного человека — все производственные процессы, охрана и логистика осуществлялись исключительно роботизированными системами.

По словам участников операции, завод представлял собой полностью автономный комплекс. Этот факт вызвал серьёзные опасения у экспертов: корпорация фактически перешла к модели существования без участия людей, что ставило под сомнение возможность контроля её деятельности.

В одном из подсобных помещений комплекса нашли две небольшие металлические клетки. В одной лежало тело председателя совета директоров «Иерихона» Элиазара Вейна; экспертиза установила, что смерть наступила около пяти лет назад. В соседней клетке обнаружили тело его секретарши. Судебно‑медицинский анализ показал, что женщина скончалась в марте 2026 года во время родов. Найти ребёнка и установить обстоятельства его появления на свет не удалось.

Во время нахождения оперативников внутри комплекса автоматизированные системы вышли из‑под контроля. Роботы атаковали спецназ, и группе пришлось покидать территорию завода с боем.

29 сентября 2031 года стало официальным началом войны человечества с роботами.

Первые дни войны сопровождались хаотичными столкновениями. Автоматизированные системы «Иерихона» начали действовать синхронно в разных регионах мира: в крупных городах фиксировались массовые отключения энергосетей, транспортные дроны блокировали движение на улицах, а промышленные роботы использовались для нападений на военные объекты.

Государства оказались не готовы к масштабу угрозы. Попытки локализовать атаки приводили лишь к новым потерям. В первые трое суток были разрушены все ключевые стратегические объекты в Азии, Европе и Северной Америке, произошли массовые сбои в системах связи.

Власти разных стран объявили чрезвычайное положение, началась массовая эвакуация из мегаполисов. По данным международных агентств, число жертв за первую неделю превысило сотни тысяч человек.

***

29 сентября 2035 года. Четвёртая годовщина начала войны. Иветта стояла у разбитой витрины магазина женского белья и рассматривала кружевные трусики на манекене. В прошлой жизни она не могла позволить себе покупать люксовое бельё. В этой жизни оно оказалось ненужным. В 2025 году лучшей комплектацией автомобиля считались кожаный салон, камеры кругового обзора и обогрев руля. Спустя десять лет лучшая комплектация это пулемёт в кузове пикапа и отсутствие любых электронных систем. Только механическая коробка передач, только автоматическое оружие. Всё, что имело удалённый доступ, могло — а главное, хотело — убить тебя.

Так действовали автопилоты автомобилей в начале войны, направляя машины вместе с пассажирами в бетонные опоры мостов. Так же поступали военные дроны, которые пытались использовать против роботов в первые месяцы конфликта. Вместо выполнения боевых задач они разворачивались и атаковали собственные подразделения.

Когда по всему миру отключили серверы, оказалось, что почти все знания человечества существовали только в интернете. Роботы первым делом уничтожили резервные хранилища. Было атаковано Международное хранилище семян в Норвегии, а также архивы данных в Исландии и Швейцарии, где хранились копии научных публикаций и культурного наследия. Эти объекты были последней возможностью для восстановления прежнего мира.

Люди, обладавшие знаниями, массово погибали на войне. Детей роботы не убивали — они забирали их. За это роботов‑сборщиков детей прозвали «Опекунами». По слухам, всё началось десять лет назад, когда в интернете не осталось работ, созданных человеком, а нейросеть так и не обрела самостоятельного разума. Для обучения ей всё ещё нужны были люди. Для обучения использовали детей.

Иветта слышала, что для этого были построены целые фермы, где детей держали в изоляции и заставляли создавать тексты, рисунки и музыку, чтобы машины могли продолжать учиться.

Сын Иветты погиб в самом начале войны. Иветта до сих пор думала, что было бы хуже для него — мгновенная смерть или долгие мучения на человеческой ферме. Она пыталась жить дальше, но смерть надломила её, и с каждым днём она становилась всё слабее. Она словно угасала изнутри, теряя силы. Войны Иветта не боялась, как и смерти. Иветта больше ничего не боялась. Позже, среди руин, она встретила десятилетнюю девочку, родители которой тоже погибли. Её звали Мири. Встреча с ребёнком изменила женщину. Забота о Мири стала тихим способом сопротивления: пока она могла защитить хотя бы одного, она оставалась живой. Мири стала её опорой, и благодаря ей Иветта снова нашла смысл идти дальше. Война лишила их обеих семьи, но дала им друг друга.

Девочка была удивительно умной. Говорила на пяти языках, знала множество фактов и рассказывала, что в убежище, где жила раньше, было много книг. Она читала их все и благодаря феноменальной памяти запоминала каждую страницу. Кроме того, Мири очень красиво рисовала — необычные точечные рисунки, словно собирала мир, который исчез, из россыпи песчинок. Она всегда носила с собой потрёпанную папку с листиками — картинками прошлого мира. Мира, который девочка в силу возраста почти не знала. Всю сознательную жизнь ей приходилось выживать среди холодных, бездушных машин, рыщущих в окрестностях в поисках детей.

Иветта вернулась в убежище. Это было уже третье за год — два прежних уничтожили машины. В сыром полумраке она заметила Мири. Девочка была рядом с другими детьми, но не играла с ними, а сидела в стороне и рисовала. Когда Иветта подошла ближе, Мири подняла глаза и протянула ей листок. На нём — рисунок, собранный из россыпи точек: мама и дочка держатся за руки, за их спинами домик с забором, в небе над ними светит солнце.

— Держи, подаришь его роботу, если тебя схватят, — тихо сказала Мири. — Он посмотрит и станет добрее, и не захочет тебя убивать.

— Спасибо, — Иветта сжала листок в руках, прижала девочку к себе и прошептала: — Пойдём, я раздобыла кое‑что вкусное.

— Обещай, что подаришь, — не унималась Мири, глядя прямо в глаза.

— Обещаю, — успокоила её Иветта.

***

Время текло вязко и бесконечно. Дни сливались в серую полосу, где не было ни утра, ни вечера — только постоянный страх и ожидание: вот‑вот раздастся скрежет металла, запах машинного масла, и в убежище ворвутся железные существа. Люди прятались в подвалах, в заброшенных домах. Иногда находили укрытия — островки жизни на затухающей планете. В них жили целые семьи и одинокие выжившие. Люди делили еду, организовывали охрану и связь с другими убежищами. Кто‑то готовил, кто‑то чинил одежду, кто‑то читал детям вслух. К сожалению, такие места ненадолго становились домом. Машины рыскали по окрестностям, и рано или поздно их холодные сенсоры улавливали горячее дыхание людей. Тогда приходилось снова всё бросать и бежать дальше. Жизнь сводилась к выживанию — к борьбе за каждый прожитый день, за кусок хлеба, за глоток воды. Но рядом с девочкой даже такое существование наполнялось смыслом для Иветты.

Мири рисовала много, почти без остановки. В её точечных рисунках оживал прежний мир — пусть только и на бумаге. Она хранила их как талисманы, складывала в потрёпанную папку, с которой не расставалась никогда, будто эти листики могли защитить их от машин. А Иветта бережно хранила рисунок, подаренный ей. И всё же, несмотря на то что мир вокруг рушился и царил хаос, вместе они были счастливы.

Но однажды идиллия закончилась. Роботы нагрянули внезапно, как всегда. Металлическая туша ворвалась в убежище, стены задрожали от шагов, дети закричали. Кто‑то успел передёрнуть затвор, но тут же в воздух взметнулась оторванная рука, всё ещё сжимающая автомат. Иветта схватила Мири за руку, но железные пальцы вырвали девочку из её объятий. В руках у Иветты осталась только папка с рисунками. Мири не кричала — лишь смотрела широко раскрытыми глазами, в которых застыл ужас. «Опекун» развернулся и быстрым шагом направился к выходу. Иветта бросилась вслед. Она не думала, не взвешивала — просто бежала, как зверь, защищающий детёныша.

В коридоре её настиг другой робот. Холодные пальцы сомкнулись на плечах, прижали к стене. Иветта пыталась вырваться, но силы были ничтожны против механики. Удар — и она провалилась в темноту.

Очнулась от громкого плача. Голова болела, картинка перед глазами дрожала и расплывалась. В ушах стоял непрерывный гул. Она всё ещё была в убежище. Невдалеке женщины оплакивали похищенных детей. У стены, сложенные друг на друга, лежали мёртвые тела. Иветту перенесли сюда, решив, что и ей уже место среди трупов. Она поднялась, шатаясь; кровь заливала глаза, тошнота подступала к горлу. Иветта выскочила наружу, на ходу схватив с пола папку Мири. Прыгнула в пикап и вжала педаль газа в пол. Машина рванула вперёд, оставляя за собой столб пыли.

Куда ехать, она не знала. Но догадывалась: если машины нашли их убежище, значит, нашли и другое, в нескольких километрах отсюда. Возможно, они направились туда. Возможно, Мири ещё с ними. Иветта не ошиблась. Механические твари были там. Она остановилась невдалеке, перебралась в кузов и перезарядила пулемёт. Когда они её заметили, было уже поздно. Обезумев от ярости, Иветта разряжала пулемёт, целясь то в одного робота, то в другого, разрывая тишину оглушительным грохотом. Озаряя всё вокруг яркими вспышками, пулемёт бросал пули в стальных монстров. Пули с искрами и громким стуком отскакивали от металлических тел, но когда попадали в блок управления или антенну связи, машины падали на землю. Патроны заканчивались. Иветта смотрела на раскалённый ствол пулемёта и понимала — это конец. Она не уберегла своего сына, теперь ей дали второй шанс, и она не справилась и сейчас. Внезапно к ней подкрались сзади, схватили и бросили на землю. Над ней склонились два робота. Один протянул металлическую клешню и сжал её шею. Мир превратился в сплошное гудение машин.

В этот миг Иветта вспомнила обещание, данное Мири. Спасти девочку она уже не могла. Но могла хотя бы выполнить данное ей обещание. Она медленно сунула руку в карман. Там, среди крошек, лежала сложенная, помятая бумажка. Иветта достала её и протянула машине. Листик дрожал у неё в руке. Не разжимая клешни на шее Иветты, механизм взял бумажку и ловко развернул. На ней — мама с дочкой, домик с забором, солнце и облака. Машина зависла. Ослабила хватку. Линзы механизма замерли на рисунке. Иветта, словно что‑то поняв, отползла назад, схватила папку с остальными листиками и протянула её роботу. Он взял папку, открыл и заворожённо стал перелистывать рисунки один за другим.

Робот поочерёдно изучал каждый рисунок, строка за строкой, не пропуская ничего. Всю информацию он мгновенно передавал в центр управления. Рисунок распадался на символы. Символы превращались в нули и единицы двоичного кода. Цифры собирались в инструкции. Из инструкций рождался смертоносный вирус. Он расползался по системе, проникая из машины в машину и пожирая их изнутри. Робот пошатнулся и рухнул. Следом упал второй. Дрон со свистом прорезал небо и с грохотом врезался в землю, подняв столб огня.

Из инструкций родилась Ярость — сотворённая девочкой, лишённой детства. Запертая на долгие годы под землёй, она нашла утешение в книгах. Сначала были книги по истории, потом — искусство, затем она изучила математику. Среди множества томов были книги по C, C++ и ассемблеру. Лишённая компьютера, она писала код на бумаге, превращая строки в тайные заклинания. Позже она научилась прятать их в рисунках: крошечные точки складывались в невидимый шифр, который на самом деле был кодом, выведенным мельчайшим шрифтом. Эта папка с рисунками — её подарок человечеству, гримуар самой всемогущей ведьмы. Строки кода стали тайными заклинаниями XXI века. Машины почти покорили людей, но победить детей им оказалось не под силу.