Говорят, мир когда-то дрожал под двумя тенями — под крыльями Императора Драконов и под шагами Владыки Демонов.
Первая тень была огнём: сжигала государства, плавила башни, превращала реки в кипящую лаву.
Вторая — тьмой: пожирала разумы, душила надежду, оставляла за собой только безмолвие и пепел.
И не нашлось ни армии, ни царства, ни пророчества, что могли бы остановить этих двух.
Но однажды в пепелищах упавших городов явился Он.
Великий Маг.
Имя его давно затерялось в веках — то ли стерто временем, то ли укрыто самим Магом, чтобы никто не посмел вызывать его всуе. Но легенды сходятся в одном: он был человеком, который смог в одиночку сделать то, что не удавалось тысячам.
Он поднялся на вершину Грозовых Пиков, где Император Драконов правил бурями, и разрубил небеса одной заклинательной фразой.
Пламя драконов погасло, словно кто-то задул свечу.
Он спустился в глубочайшие раны земли, где Владыка Демонов ковал новую эпоху ужаса, и прошел через легионы мрака, не поднимая меча — лишь силой воли заставив демонов склониться.
Владыка пал, не от раны, но от собственного страха.
Когда оба титана исчезли из мира, Маг стоял один посреди тишины, что была тяжелее войн. Народы вышли из руин, чтобы увидеть победителя — человека, который стал легендой при жизни.
Но Маг не возложил на себя корону, не построил дворца, не потребовал поклонения.
Он сказал лишь одно:
— Мир я защищу. Но править — не моё.
И тогда он дал клятву, что никогда больше не позволит тьме, плоти или пламени разрушить равновесие.
Он поклялся стоять на границе миров — вечно, если потребуется.
Но, завершив последние слова, Маг поднял посох… и его тело растворилось в воздухе, будто он стал ветром, что уходит к горизонту.
Перед исчезновением он произнёс:
— Если миру вновь будет грозить опасность я вернусь.
С тех пор прошло столько эпох, что память о его поступках стала легендой, легенда — сказкой, а сказка — почти забытым шёпотом.
Но старые пророчества всё ещё повторяют:
Когда мир содрогнётся — тень Великого Мага снова упадёт на землю.