Группа "Феникс". Лалибела

Владислав Шорохов стоял перед огромным панорамным окном, но его взгляд был устремлен не на раскинувшуюся внизу Москву, а на голографический дисплей, парящий над полированным обсидиановым столом его отца. Трехмерные модели храмов Ангкор-Вата медленно вращались, подсвеченные мерцающими графиками остаточных пространственных искажений. Данные были неполными, доводящими до бешенства. Это было слабое эхо катастрофы, шепот в самой ткани реальности, который его команда едва сумела зарегистрировать. Ему нужно было вернуться туда, с более совершенным оборудованием, с большим запасом времени.

Он должен был его убедить.

Владислав отвернулся от окна, и его отражение скользнуло по бронированному стеклу. Его отец, Виктор Шорохов, исполняющий обязанности руководителя НИЦ, даже не поднял головы от своего терминала. Пальцы быстро скользили по сенсорной поверхности, игнорируя присутствие сына.

– Отец, я официально запрашиваю разрешение на повторную экспедицию в Камбоджу, – начал Владислав, стараясь, чтобы его голос звучал ровно и уверенно, без тени просительной интонации. – Данные, которые мы получили, указывают на остаточные пространственные аномалии. Нам нужно более мощное оборудование, чтобы составить полную картину.

Виктор Шорохов наконец оторвался от работы. Его глаза, холодные и серые, как полированная сталь, встретились со взглядом сына. В них не было ни капли тепла, лишь отстраненная оценка начальника, изучающего отчет подчиненного. Он сделал пренебрежительный жест, и голографические храмы Ангкор-Вата рассыпались в мерцающую пыль. Тишина в стерильном, звуконепроницаемом кабинете стала тяжелой, почти удушающей. Владислав почувствовал, как внутри закипает глухое раздражение. Это была не просто научная миссия; там, в этих джунглях, пропали люди.

– Запрос отклонен, – отрезал старший Шорохов. Его голос был таким же безжизненным, как и интерьер кабинета.

Владислав сжал кулаки.

– Но почему? Мы на пороге чего-то важного! Мы можем понять, что случилось с 'Энигмой'! Мы обязаны...

– Ты ничем не обязан, кроме как выполнять приказы, – прервал его отец. – Миссия в Камбодже официально приостановлена. Тема закрыта.

'Официально'. Это слово прозвучало как пощечина. В мире НИЦ 'официально' означало 'не для твоего ума'. Оно было ширмой, за которой скрывались истинные мотивы, непонятные приказы и опасные тайны. Владислав знал эту игру слишком хорошо. Он видел, как она поглотила его отца, превратив ученого в холодного функционера. Он поклялся себе, что с ним такого не случится, но с каждым днем следовать этой клятве становилось все труднее.

Виктор Шорохов коснулся сенсорной панели на своем столе. Из специального слота бесшумно выехал тонкий планшет. Он легким движением пододвинул его к сыну.

Новое задание.

– Вот твоя новая задача, – сказал он. – Срочный вылет. Группа 'Феникс' отправляется в Эфиопию. Регион Лалибела.

Владислав недоверчиво взял планшет. Эфиопия? Лалибела? Скальные церкви, древняя история... Какое это имело отношение к пространственным искажениям в Камбодже? Он быстро пробежал глазами по файлам. Маршрут, координаты, состав группы. И цель миссии, сформулированная сухим канцелярским языком: 'Повторение маршрута исследовательской группы 'Энигма' с целью сбора дополнительных данных'. Это было абсурдно. Бессмысленно.

– Это бессмыслица, – не сдержался он. – Зачем идти по их следам? Мы должны искать их в Камбодже, а не…

– Мы ищем не их, Владислав. Мы ищем то, что они скрыли, – в голосе отца впервые прорезались жесткие, стальные нотки. Он поднялся из-за стола, высокий, прямой, и теперь смотрел на сына сверху вниз. – Руководство полагает, что группа 'Энигма' вела двойную игру. Их отчеты были неполными, а некоторые данные – откровенной фальсификацией.

Он медленно обошел стол и остановился рядом с Владиславом, заложив руки за спину. Атмосфера в кабинете стала еще более гнетущей.

– Они что-то нашли. Что-то, о чем решили не сообщать Центру. Мы не можем им помочь, пока не поймем, с чем они столкнулись на самом деле. А для этого твоя группа должна пройти весь их путь, шаг за шагом. Собрать все данные, которые они 'забыли' внести в отчеты. Возможно, именно в Лалибеле они нашли ключ к тому, что случилось с ними в Камбодже. Мы должны знать правду.

'Мы' или 'ты'? – пронеслось в голове Владислава.

Он смотрел на отца и видел не заботу о пропавших ученых, а холодный расчет. НИЦ не спасал 'Энигму'. Он заметал следы. Или искал что-то, что 'Энигма' нашла первой.

– Я понял, – глухо произнес Владислав, опуская планшет. Спорить было бесполезно. Приказ есть приказ. – Группа будет готова к вылету.

– Хорошо, – кивнул отец, возвращаясь за свой стол. Он снова стал отстраненным начальником. – И еще одно. В составе твоей группы замена. Горный все еще не в состоянии работать. Вместо него полетит новый специалист. Квантовый физик.

Владислав напрягся. Новый человек – это всегда риск. Его команда была сработанной, они доверяли друг другу, насколько это вообще было возможно в стенах НИЦ. Появление чужака могло нарушить хрупкий баланс. Особенно сейчас, когда напряжение после провала в Камбодже и так висело в воздухе. Он не сомневался, что этот 'новый специалист' будет глазами и ушами его отца в команде.

Еще один контролер.

– Его фамилия Аверин. Кирилл Павлович, – продолжил Виктор Шорохов, не глядя на сына. – Он уже получил все необходимые допуски и вводные. Представишь его команде перед вылетом. Он ждет внизу.

– Понял, – коротко ответил Владислав.

Он развернулся и пошел к выходу, чувствуя на спине холодный взгляд отца. На полпути он остановился, не оборачиваясь.

– Что-нибудь еще, Виктор Сергеевич? – он намеренно использовал официальное обращение.

– Да, – после небольшой паузы ответил отец. – Работай чисто, Владислав. И никаких импровизаций. На этот раз цена ошибки будет гораздо выше.

Дверь за ним бесшумно закрылась. Владислав остался один в длинном, стерильно-белом коридоре. В руках он сжимал планшет с приказом, который казался ему смертным приговором для кого-то другого. Эфиопия. Лалибела. Новый физик. И ложь, густая и вязкая, как болотная жижа. Он должен был собрать 'Феникс', объявить им новый, бессмысленный приказ и представить человека, которому заведомо не мог доверять. Тяжело вздохнув, он двинулся по коридору, его шаги гулко отдавались в тишине.