Хижина в лесу

Последний лучик солнца угас где-то за спиной, поглощенный беспросветной чащей. Алексей, с рюкзаком, набитым бесполезным в этой ситуации снаряжением, понял, что заблудился окончательно. Свист ветра в вершинах сосен звучал как зловещий смех. Холод пробирался под куртку, заставляя зубы стучать в такт учащенному сердцебиению. Он шел уже не зная куда, просто отчаянно пытаясь не поддаваться панике.

И тогда, в сгущающихся сумерках, он увидел ее. Небольшую, покосившуюся хижину, вросшую в склон холма. Дым из трубы казался единственным признаком жизни в этом мертвом лесу. Не раздумывая, почти на последних силах, Алексей постучал в грубую, сколоченную из плах дверь.

Ему открылась она. Высокая, худая, с лицом, которое нельзя было назвать ни старым, ни молодым. Черты были острыми, словно выточенными из темного дерева, а глаза… Глубокие, цвета старого золота, они будто видели его насквозь, знали каждый его страх и каждую потаенную мысль. Длинные, рыжие волосы спадали на просторное темное платье.

— Входи, путник. — ее голос был низким, бархатным, словно шорох опавших листьев. — Ночь не время для одиноких странствий.

— Спасибо! Кажется, я потерялся…

Хижина внутри оказалась удивительно уютной. Пахло сушеными травами, дымом и чем-то сладковатым, пряным. В центре стоял огромный чугунный котел, тихо булькающий на очаге. Она налила ему чаю из странных, похожих на когти кореньев. Напиток был горьковатым, но согревал изнутри, разливаясь по телу томной тяжестью. Она назвалась Маргаритой. Говорила мало, но ее взгляд не отпускал Алексея ни на секунду. Он чувствовал себя загипнотизированным, парализованным этой странной, тягучей атмосферой.

— Что… прои…схо…?

Его уложили на грубую, но мягкую постель в углу. Усталость навалилась мгновенно, и он провалился в тяжелый, беспокойный сон.

Алексей проснулся от прикосновения. Холодного, как лунный свет, и в то же время обжигающего. Ее пальцы скользнули по его щеке, шее, разомкнули пуговицы на рубашке, коснулись груди. Он хотел вскрикнуть, отшатнуться, но тело не слушалось. Оно было наполнено свинцом и тем самым чаем. В комнате царил только тусклый свет от углей в очаге и странное, зеленоватое свечение, исходившее от самой ведьмы.

— Как я ждала тебя, мой юный крепкий жеребец. — прошептала она, и ее губы, тонкие и мягкие, прикоснулись к его губам. Вкус было сладким, как перезрелая ягода, и дурманящим. Язык, проворный и холодный, проник в его рот, и по телу Алексея пробежала судорожная волна удовольствия, смешанного с ужасом.

— Нет, постойте…!

Ее руки работали быстро и умело. Вот они срывают с него одежду, обнажая горячее, податливое тело. Вот ее пальцы обвивают его запястья, прижимают к постели невидимыми путами. Он лежал, не в силах пошевелиться, наблюдая, как она сбрасывает свое платье. Тело ее было не старым, а вечным. Узкое, с высокими упругими грудями, на которых застыли темные, будто спелые ягоды, соски. Бедра узкие, а между ними — темный провал, казавшийся бездонным.

Она опустилась на него, и ее холодная кожа вдруг стала обжигающе горячей. Она терлась о него, как кошка, издавая тихие, мурлычущие звуки. Ее губы путешествовали по его шее, ключицам, соскам. Каждый прикосновение оставлял на коже след из искр. Он чувствовал, как его член, предательски, вопреки воле и страху, наполняется кровью, становясь твердым, как скала.

— Ах, какой щедрый дар. — она прошептала, ее пальцы обхватили его ствол, сжали, и Алексей застонал. Это был стон абсолютного, животного наслаждения. Ее ладонь скользила по нему с невероятным мастерством, то едва касаясь головки, то сжимая плотным кольцом, смазывая его собственной влагой, которая пахла дымом и полынью.

Затем она оседлала его. Он чувствовал, как ее влагалище, упругое и невероятно тугое, скользит по его головке, оставляя мокрый, горячий след.

— Готовься, моя жертва. — прозвучал ее голос, и в следующее мгновение она приняла его в себя.

Со стоном, идущим из самой глубины ее естества, она опустилась на него, приняв весь его размер разом. Внутри она была похожа на бархатный кулак, сжимающий его с невероятной силой. Волны удовольствия заставили Алексея выгнуться в дугу. Он забыл обо всем — о лесе, о страхе, о том, что это ведьма. Осталось только это неистовое, всепоглощающее чувство.

Она двигалась на нем, и каждое движение было доведено до совершенства. То она поднималась почти до головки, заставляя его замирать в предвкушении, то опускалась, поглощая его целиком, вращая при этом бедрами, сжимаясь изнутри особым, мучительным образом. Ее стоны стали громче, они сливались с треском поленьев в очаге и бульканьем из котла.

Ее зелёные глаза пылали в полумраке. Она взяла его руки, прижала к своим грудям, заставляя мять их, щипать затвердевшие соски. Сама же, опираясь на его грудь, двигалась в бешеном ритме. Ее живот, плоский и напряженный, был влажным от пота. Алексей, захлебываясь от наслаждения, уже сам инстинктивно двигал бедрами навстречу ей, впиваясь пальцами в ее упругие ягодицы.

Она меняла позы с сверхъестественной грацией. То он стоял на коленях, а она, согнувшись перед ним, подавала ему свои округлости, и он входил в нее сзади, каждый раз погружаясь в ее мокрую, сжимающуюся плоть, а она при этом закидывала голову и издавала вопли восторга, в такт хлопанию их тел. То она ложилась на край кровати, свешивала голову вниз, а он стоя над ней, входил в нее, и она смотрела на него с безумной улыбкой, ее длинные волосы касались пола.

Казалось, это будет длиться вечность. Но он чувствовал, как силы покидают его. Каждый его выброс был мощным, бесконечным, она выжимала из него все до капли, и с каждым разом он слабел, а она, напротив, расцветала. Ее кожа светилась изнутри, морщины разглаживались, а глаза сияли, как два солнца.

И все это время она не прекращала колдовать. Одной рукой она могла стимулировать его, другой — будто магией, бросать в котел пучки трав, кости, странные коренья. Бульканье в котле становилось громче, жидкость внутри меняла цвет с зелёного на кроваво-красного, на молочно-белый, затем на мерцающий изумрудный. И каждый раз, когда Алексей извергался в нее, она проводила рукой над своим лоном, собирала его сперму, струящуюся по ее бедрам, и бросала ее в зелье. От этого котел вздымался густым паром, который пах, как самый изысканный афродизиак.

Наконец, настал момент, когда он был абсолютно пуст. Он лежал, не в силах пошевелить даже пальцем, наблюдая за ней затуманенным, лишенным воли взглядом. Его тело было высушено, измождено, кожа обвисла на резко проступивших костях.

Маргарита соскользнула с него. Она была прекрасна и ужасна. Полная сил, сияющая. Она подошла к котлу, заглянула в него и удовлетворенно кивнула.

— Последний ингредиент. — сказала она ласково, поворачиваясь к нему.

Она провела рукой. Невидимые силы подхватили Алексея и понесли его по воздуху к котлу. Ужас, ледяной и окончательный, вернул ему дар речи. Он попытался закричать, но смог издать лишь хрип.

— Нет… Пожалуйста…!

Он повис над кипящей, изумрудной жижей. От нее исходил невыносимый жар и тот же сладковато-горький запах. Он встретился взглядом с ведьмой. В ее золотых глазах не было ни злобы, ни жалости. Только спокойное удовлетворение голодного хищника.

— Шшшш, мой милый. Стань совершенством.

Она разжала невидимые путы. Алексей с коротким, обрывающимся криком рухнул в кипящий котел.

Боль была мгновенной и абсолютной. Плоть слезала с костей, глаза лопались, кипящая жидкость заполняла его горло, выжигая крик изнутри. Он бился в агонии, но ее магия удерживала его в гуще варева.

Маргарита подошла к котлу, взяла массивную ложку и принялась медленно помешивать. На ее лице играла легкая, почти нежная улыбка. Она наклонилась к бурлящей поверхности, к тому месту, где еще секунду назад было лицо Алексея, и послала ему воздушный, волшебный поцелуй.

— Сладких снов.

Вскоре движения в котле прекратились. Осталось лишь тихое, размеренное бульканье. Через некоторое время ведьма сняла котел с огня. В хижине стоял божественный аромат томленого мяса и пряностей.

Она накрыла на стол. Поставила простую глиняную тарелку. Из котла она извлекла прекрасно приготовленное, нежное мясо, легко отделяющееся от косточки, и аккуратно выложила его перед собой.

Затем она подошла к постели, где еще сохранились лужицы его семени. Она собрала его в маленькую пиалу. Оно сверкало, как жидкое серебро и пахло жизнью и магией.

Она присела за стол, отломила кусочек мяса, обмакнула его в серебристый соус и поднесла ко рту. Ее губы, еще хранившие его поцелуй, сомкнулись вокруг него.

— Вкусно. — прошептала она в тишине хижины. — Очень вкусно. Приятного аппетита.

И она продолжила свою трапезу, неторопливую и полную удовольствия.

Послесловие:

Понравилось? А хочешь эротический роман с захватывающим сюжетом? Жми сюда: https://author.today/reader/449565 (Тетрадь Желаний)